Коста хмуро посмотрел на экран. Центральная размытая линия всплеска оставалась на месте, но внешний конус превратился в хаотическое нагромождение пятен.— Этого не может быть, — заспорил он. — Несмотря на то что «Газель» пересекала район всплеска по кривой, данные о напряженности поля излучения укладывались на симметричную поверхность.— По всей видимости, ваш компьютер аппроксимировал их конусом. — Кахенло кивнула. — Мы провели более сложный анализ, приняв во внимание тот факт, что ваши наблюдения были ограничены как в пространстве, так и во времени. Вдобавок нам удалось точнее подогнать их к общепринятой теории черных дыр.Коста пристально посмотрел на нее.— Что значит — подогнать? По-моему, нужно было обработать измерения в первоначальном виде и посмотреть, какой из них следует вывод.— Мы так и сделали, — сказала Кахенло. — Но постановка эксперимента и сущность явления, которое вы наблюдали, привели к тому, что ваши данные содержат не так много информации. Согласуя их с теорией, мы надеялись получить более достоверное объяснение.Коста выпятил губы. Он был вынужден признать, что Кахенло действовала по стандартной методике, которая, впрочем, практически не выходила за рамки тонкой подгонки кривых. В обычной ситуации он не увидел бы в этой процедуре ничего предосудительного.Но сейчас она по какой-то причине не удовлетворяла его. Коста сам не знал, по какой именно.— И что же дала ваша теоретическая подгонка? — спросил он, не без труда заставляя себя сохранять непредвзятость.Кахенло пожала плечами.— Примерно то, чего я и ожидала, — ответила она, нажимая клавиши и выводя на экран цифры. — Скорее всего мы наблюдаем эффект самофокусировки радиации, вероятно инициированный внезапным притоком гравитационной энергии.Коста склонился над столом, рассматривая цифры. Предположение Кахенло буквально напрашивалось само собой: падение достаточно тяжелого объекта в Ангелмассу действительно могло вызвать всплеск интенсивности излучения черной дыры выше порогового значения, за которым начинается самофокусировка.И все же…— Как вы думаете, откуда взялся этот объект? — спросил он. — Ангелмасса не настолько велика, чтобы поглотить такую энергию.— Верно, — согласилась Кахенло. — Вдобавок эффект самофокусировки не мог длиться столь долго, поэтому то, что случилось, представляется весьма загадочным. Мы полагаем что масса, вызвавшая всплеск, была частью одного из кораблей. Либо экипаж выбросил что-то за борт, либо Ангелмасса притянула к себе вещество выхлопа двигателей. Мы пытаемся выяснить это.— Хм… — Коста ущипнул себя за нижнюю губу. — Не знаю. Уж очень долго длился всплеск.— Да, и это заставляет нас внести поправки в теорию, — Кахенло кивнула. — Но вряд ли они будут очень значительными. Куда сложнее выявить механизм, вызывающий всплеск, и предотвратить его возникновение в будущем.— Но достаточно ли для этого данных? — спросил Язон.— Не знаю, — ответила Кахенло. — В идеале нам хотелось бы иметь сведения о конфигурации всех кораблей и действиях экипажей в момент начала всплеска и попытаться отыскать общий фактор, предшествовавший каждому такому случаю. Не знаю, удастся ли нам получить эти данные, особенно если речь идет о событиях, происходивших более месяца назад. Также мы намерены изучить обломки «Лучника», как только СОЭ доставит их на планету. Надеюсь, это поможет нам.— А до тех пор? — осведомился Коста.Язон и Кахенло посмотрели на него.— Боюсь, я не вполне уловила вашу мысль, — сказала женщина.«Вот оно», — подумал Коста, собирая волю в кулак.— Я хотел бы сделать следующий шаг и опубликовать эти данные, — заявил он. — По крайней мере, в качестве предварительных результатов. Я считаю, экипажи кораблей должны знать, что ожидает их в космосе.Чуть заметная улыбка тронула губы Кахенло.— И вы боитесь, что компания Габриэля станет чинить вам препятствия и не позволит поднять переполох?— Но зачем это им? — спросил Язон, прежде чем Коста успел открыть рот. — Ты столкнулся с явлением, которое никто раньше не замечал. Компания только поблагодарит тебя за то, что ты обратил на него внимание.— Ну да, конечно. — Коста фыркнул. — Корпорации готовы носить на руках всякого, кто изобличает их в невежестве.Язон покачал головой.— Ты упустил из виду важную вещь, Коста. Речь идет о компании Габриэля. Эти люди действуют совсем иначе.— Почему? — спросил Коста. — Потому, что их деятельность жизненно важна для Эмпиреи?— Нет, — ответила Кахенло. — Потому что они работают с ангелами.Коста смотрел на нее, чувствуя, как все его аргументы застревают где-то в горле.— Вряд ли руководители корпорации сами обрабатывают ангелов.Кахенло покачала головой.— Они делают это лично. Каждый из них, причем ежедневно. Это было первым условием, которое выдвинули Сенаторы, когда создавалась компания Габриэля. Они поступили так именно для того, чтобы не возобладало обычное для корпораций стремление к наживе. Им это удалось. Компания Габриэля искренне заботится о здоровье и безопасности своих служащих, включая экипажи охотников.— Иными словами, садись и пиши, — негромко добавил Язон.Коста осторожно втянул в себя воздух.— Хорошо, — сказал он. — Напишу. Если нет возражений, я хотел бы приступить немедленно. Доктор Кахенло, спасибо вам за то, что вы обработали мои данные.— Рада вам помочь. — Женщина серьезно кивнула. — Будем держать вас в курсе.— Спасибо, — повторил Коста, обходя стол и направляясь к дверям. — Надеюсь, мой кредит через день-другой разблокируют, и я сам смогу заняться расчетами.— Непременно, — заверила его Кахенло.«Я и сам думал так еще накануне», — напомнил себе Коста, шагая по безмолвному коридору к своей комнате. Но это было вчера, а вчера он не располагал сведениями, которые могут показаться компании Габриэля нежелательными для опубликования. Коста решил, что будет очень интересно узнать, как они отреагируют на его статью.А также о том, что они станут делать со свалившейся на них информацией. Что они сделают с кораблями-охотниками и с ним самим. Глава 23 Ключ соскользнул и звякнул о край фланца, по пути едва разминувшись с костяшками пальцев Чандрис.— Проклятие, — пробормотала она. — Опять сорвался.— Это оттого, что ты плохо закрепила его головку на соединителе, — негромким успокаивающим голосом произнес Ханан. — Если она пригнана как следует, ключ не сорвется.— Но у меня не получается, — проворчала девушка, протягивая ему инструмент. — Если вы можете сделать это, значит, вы волшебник.— Вряд ли, — сказал Ханан, но в его голосе прозвучали горделивые нотки. — Дай-ка я тебе покажу.Чандрис посторонилась, по-прежнему недовольно кривя губы. Она видела, что руки Ханана еще не полностью пришли в норму; но видела она и то, что ее нарочитая неловкость и беспомощность как нельзя лучше воздействуют на состояние его духа. Если повезет, Ханан не успеет разгадать ее нехитрую игру, прежде чем его нервная система окончательно синхронизируется с электроникой корсажа.А когда он выздоровеет, Чандрис расстанется с «Газелью» и Девисами.— Вот, — пропыхтел Ханан, отступая назад и указывая чуть дрожащей рукой на ключ, торчащий из фланца. — Попробуй.— Спасибо. — Чандрис ухватила рукоятку и потянула за нее. На сей раз ключ удержался на гайке.— Это один из тех навыков, которые приходят с практикой, — скромно пояснил Ханан. — Со временем ты им овладеешь. Разумеется, если останешься с нами.— Куда же я от вас денусь, — сказала Чандрис. Она не спускала глаз с ключа, но почувствовала, как Ханан пожимает плечами.— Может быть, ты опять захочешь удариться в бега, — ответил он. — Если помнишь, ты уносила от кого-то ноги, когда впервые появилась здесь.Последним рывком Чандрис наконец открутила гайку.— Нет уж, спасибо, хватит с меня странствий, — твердым голосом произнесла она, желая положить конец этому разговору. Однако ее усилия пропали впустую.— Знаешь, а ведь ты так и не рассказала нам о том ненормальном, от которого бежала, — заметил Ханан. — Должно быть, он действительно без ума от тебя, если тебе пришлось добраться до Серафа, спасаясь от него.— Так и есть, — коротко ответила девушка. — У вас найдется запасная шайба?— А как же. — Ханан отыскал нужную деталь и протянул ее Чандрис. — Расскажи мне о нем.— Зачем?Ханан вздохнул.— Быть может, нам удастся придумать способ избавить тебя от него. Прежде чем ты от нас уйдешь.У Чандрис сжалось горло.— Кто сказал, что я собираюсь уйти?— Орнина. Между прочим, она совершенно права: нам без тебя не обойтись.Чандрис фыркнула:— Ваш главный недостаток в том, что вы слишком много говорите друг с другом.— Как бы то ни было, когда Орнина говорит, я слушаю. — В голосе Ханана угадывалось его привычная ироническая насмешка. — Между прочим, я действительно не хочу расставаться с тобой. С кем я буду играть в беспомощную девочку и сильного мужчину, если ты уйдешь?Чандрис поморщилась. Ее хитрость не укрылась от Ханана.— Может быть, именно поэтому я хочу смыться, — сказала она. — Может быть, я устала играть в игры. Вам такое не приходило в голову?Несколько минут Ханан молчал. Чандрис установила новый соединитель, закрепила головку ключа на следующем и отвернула его.— Все мы от чего-то бежим, Чандрис, — негромко произнес Ханан. — Орнина не говорила тебе, что я хотел стать хирургом?Рука Чандрис, отвернувшая гайку до половины, замерла в неподвижности.— Нет, — сказала она.— Хирургия — это искусство, — мечтательным тоном заговорил Ханан. — Одно из немногих оставшихся искусств. Может быть, единственное, занимаясь которым ты по-настоящему чувствуешь, что делаешь людям добро.Чандрис услышала едва заметное жужжание мотора, сопровождавшее движение его руки.— И как далеко вы в нем продвинулись? — спросила она.— Наши родители умерли, когда я учился на втором курсе колледжа, — сказал Ханан. — Орнина закончила общеобразовательную школу и пошла работать, чтобы оплатить мою учебу. Я тоже немного подрабатывал, но, в сущности, она кормила нас обоих. Я не возражал, зная, что, когда получу практику, смогу и ее отправить в колледж. Расплатиться с ней за все, что она для меня сделала. Мне оставалось учиться полгода, когда появились первые признаки заболевания.Чандрис моргнула, смахивая выступившие на глазах слезы.— Врачи ничего не могли сделать?— В том-то и дело. — В голос Ханана вкрались странные нотки. — В том-то и дело, что могли.Чандрис обернулась, ожидая увидеть в его глазах гнев, но увидела только печаль.— Не понимаю, — осторожно сказала она.Ханан чуть слышно вздохнул.— Паралич можно было вылечить, Чандрис, — ответил он, разглядывая свою дрожащую руку. — Не просто ослабить, а полностью излечить. Для этого требовалась сложная нейрохирургическая операция и шесть месяцев интенсивной терапии… а также два миллиона райя.Перед мысленным взором Чандрис невольно возникла картина из ее жизни в Баррио: старый Флавин бредет по улице, припадая на негнущуюся ногу, коленный сустав которой можно было без труда заменить протезом.— Мне очень, очень жаль. — Это было единственное, что она могла сказать.Ханан оторвал взгляд от своих рук и, отогнав воспоминания, натянуто улыбнулся.— Мне тоже было очень жаль, — сказал он. — Долгое время я воспринимал случившееся как катастрофу. Но я не просил в долг, понимая, что, даже если займусь медициной, смогу расплатиться лишь к концу жизни.Чандрис кивнула, вспоминая старую поговорку.— Богатый становится еще богаче…— А у бедняка заводятся детишки, — закончил Ханан.— Что?— Не обращай внимания. Это мой собственный вариант. — Он вскинул бровь. — Что ж, теперь твоя очередь.Желудок Чандрис превратился в тяжелый камень.— Его зовут Триллинг Вейл, — заговорила она. — Два года он был… — Девушка нерешительно умолкла, подбирая нужное слово.— Твоим любовником? — произнес Ханан.— Да, и любовником тоже. Но не только. — Чандрис покачала головой. — Вы должны понять, что такое Черный Баррио, Ханан. Множество нищих, воров и мошенников — точь-в-точь как в районе Магаски у космопорта.— Звучит довольно мрачно.— Да уж, там не до веселья. Я начинала подручной у карманников — заманивала жертву и отвлекала ее внимание. Постепенно мои дела шли в гору, и я сама стала воровать.— Одна?— Я никогда не оставалась одна, — ответила Чандрис. — Но и заботой никто меня не баловал. Как правило, мужчины держали меня при себе, чтобы использовать в своих делах. А потом, когда мне исполнилось четырнадцать, я встретила Триллинга.Чандрис отвернулась к фланцу, чтобы Ханан не видел ее лицо.— Сначала он был по-настоящему добр. Заботился обо мне, как никто другой. Он приютил меня, учил всевозможным трюкам, знакомил со своими друзьями… — у Чандрис перехватило горло.— Что же произошло? — после короткой паузы спросил Ханан. — У него появилась другая женщина?Чандрис фыркнула.— Только не у Триллинга, — ответила она. — Он всегда говорил, что способен любить только одну. Насколько я знаю, за все время, что мы были вместе, он ни разу мне не изменял. Нет, дело в том, что он начал вести себя… необычно. Точно говоря, странно. Пытался воровать, не подготовившись, и впадал в бешенство, когда жертва поднимала шум. Злился на меня без причин, порой несколько дней кряду пребывал в черной меланхолии. Неожиданно исчезал в самое неподходящее время и взрывался, когда я пыталась выяснить, где он был. Начал увлекаться наркотиками.— Можно подумать, речь идет о человеке на пороге психического срыва, — заметил Ханан. — Ты не пыталась уговорить его проконсультироваться со знающими людьми?— Дважды в неделю. Но всякий раз, когда я это предлагала, он выходил из себя. Вдобавок Триллингу не с кем было пообщаться. К этому времени от него отвернулись почти все друзья. Они утверждали, что он вот-вот окончательно свихнется и у них нет желания оказаться рядом, когда это произойдет.— Хорошие у него друзья, — пробормотал Ханан.— Для Баррио это в порядке вещей, — объяснила Чандрис. — Никто ни для кого ничего не станет делать, если не рассчитывает получить выгоду.— Что ж… — Ханан поскреб щеку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66