а поскольку никакое действие не может быть равно вечности, то нельзя сказать, что он действует, ибо он – само действие. Не волна топит человека, но личное действие несчастного, который намеренно идёт и подвергает себя безличному действию законов, управляющих движением океана. Карма ничего не создаёт и не предначертывает. Это человек закладывает и создаёт причины, а кармический закон лишь подбирает следствия, что не есть действие, а лишь всемирная гармония, вечно стремящаяся восстановить первоначальное состояние, подобно луку, который, будучи слишком туго натянут, отдаёт с соответствующей силой. Если при этом случается вывих руки, пытавшейся вывести его из его естественного положения, то мы скажем, что это лук сломал руку или всё же, что наша собственная глупость принесла нам горе? Карма никогда не стремилась нарушить умственную и личную свободу, подобно богу, выдуманному монотеистами. И нельзя сказать, что она намеренно скрывает в темноте свои веления, чтобы озадачить человека, и наказывает того, кто отважится исследовать её тайны. Напротив, кто исследованием и медитацией раскроет её запутанные пути и прольёт свет на эти темные тропы, в извилинах которых из-за незнания лабиринта жизни погибает столько людей, – тот трудится на благо своих ближних. Карма есть абсолютный и вечный закон в мире проявления; и поскольку может быть лишь один Абсолют, как одна вечная, всегда сущая, Причина, то верящих в карму нельзя считать атеистами или материалистами, и уж тем более – фаталистами, ибо карма едина с Непознаваемым, одним из аспектов которого и является её действие в мире явлений». Е. П. Блаватская, «Тайная доктрина», т. I, отдел XV. – прим. пер.



Другой талантливый писатель-теософ (госпожа П. Синнетт, «Назначение теософии») говорит:

«Всякий творит хорошую или плохую карму каждым действием и мыслью своего повседневного существования, в то же время исчерпывая в этой жизни карму, созданную поступками и действиями предыдущей. Видя людей с врождёнными заболеваниями, мы вполне можем предположить, что заболевания эти являются неизбежными следствиями причин, заложенных ими самими в предыдущем рождении. Могут возразить, что поскольку это наследственные недуги, они не имеют ничего общего с прошлым воплощением; но необходимо помнить, что истинный человек, индивидуальность, „Я“, духовно не происходит из той семьи, в которой воплощается, но просто привлекается к ней тем сродством, которое его предшествующий образ жизни собрал вокруг него, образовав тот поток, который понёс его, когда настало время нового рождения, в дом, наиболее подходящий для развития этих склонностей… Это учение о карме, будучи понято должным образом, вполне может помогать людям, осознавшим его истинность, и направлять их в их пути к лучшему и возвышенному образу жизни. Ведь не следует забывать, что не только наши поступки, но и наши мысли непременно влекут за собой огромное количество обстоятельств, могущих изменить к лучшему или к худшему наше собственное будущее и, что ещё важнее, будущее многих наших собратьев. Если бы грехи действия или бездействия имели отношение лишь к совершившему их человеку, то влияние, оказываемое ими на карму грешника, было бы довольно малозначимым. Тот факт, что каждая мысль и каждый поступок в продолжение всей жизни оказывают соответствующее хорошее или дурное влияние на других членов общечеловеческой семьи, делает строгое чувство справедливости, нравственность и неэгоистичность необходимыми условиями будущего счастья и прогресса. Раз совершённое преступление, злая мысль, посланная умом, уже непоправимы – никакое раскаяние не сможет устранить их грядущих последствий. Раскаяние, если оно искренне, удержит человека от повторения прежних ошибок; но оно не может уберечь ни его, ни других от последствий ошибок уже совершённых, которые неминуемо постигнут его либо в этой жизни, либо в следующем рождении».

М-р Дж. Х. Конелли продолжает:

«Приверженцы религии, основанной на этом учении, хотели бы, чтобы её сопоставили с той, согласно которой судьбу человека навечно определяют события его единственного краткого земного существования, в течение коего он ободряется обещанием, что „как дерево упадет, так оно и ляжет“; существования, в котором самой лучезарной его надеждой, когда он осознает свою порочность, является доктрина искупления чужой вины, и в котором даже на этом пути, согласно пресвитерианскому Исповеданию Веры, для него воздвигнуты препятствия:
«Установлением Божиим, к вящей славе Господней, одним людям и ангелам предназначена жизнь вечная, а другие обречены на вечную погибель.
Эти ангелы и люди, таковым образом предназначенные и обречённые, все подробно и неизменно расчислены; и число их столь точно определено, что не может быть ни уменьшено, ни увеличено… Ибо Господь предназначил избранных для славы… Никто же из прочих, искупленных Христом, воистину не призван, не оправдан, не принят, не освящён и не спасён, как только лишь избранные.
Всех же иных Господь, по неисповедимому намерению своей воли, коей оп дарует свою милость и отнимает её, как ему то угодно, для вящего прославления своей царственной власти над тварями своими положил оставить и предать гневу и поношению за грехи их, во славу его чудного суда».

Вот что говорит искусный защитник. Едва ли сможем и мы лучшим образом подвести черту под этой проблемой, чем это сделал он, процитировав замечательную поэму. Как он пишет:

«Изысканная красота изложения учения кармы, сделанного Эдвином Арнольдом в „Свете Азии“, побуждает привести его здесь целиком; но полная цитата слишком длинна. Вот часть её:

То карма – полнота души, в которой
Все мысли и дела её живут,
И «Я», что времени утком незримым
Душа соткала по основе действий.
Начала не имеет и конца,
Как космос, вечна, и верна, как верность;
Незыблемой божественною силой
Ведет к добру; её законы – вечны.
Все примут сей закон; повержен будет
Перечащий ему, и награждён
Слуга: блаженством, миром он отплатит
За тайное добро, за зло же – болью.
Всё видит он и замечает всё.
За дело правое воздаст! За злое –
Возмездье соответственное ждёт,
Хотя и медлит с наказаньем Дхарма.
Не ведает ни гнева, ни прощенья
И мерой безупречной мерит он;
А время для него – ничто: хоть завтра
Осудит он, хоть через много дней.
Таков закон, что к праведности движет
К которому в конце концов придут
Все люди. Суть его – любовь, а цели –
Мир, совершенство. Следуй же ему».


А теперь я советую вам сравнить наши воззрения на карму, закон воздаяния, с той жестокой и идиотской догмой, которая из «Бога» делает бесчувственного демона, и согласно которой лишь «избранные» будут спасены, а остальные обречены на вечную погибель, и после сказать, не являются ли они более философскими и справедливыми.
Спрашивающий. Да, в общих чертах я понял, что вы имеете в виду; но не могли бы вы привести конкретный пример действия кармы?
Теософ. Этого я сделать не могу. Как я сказала, мы лишь можем быть уверены в том, что наша теперешняя жизнь и её обстоятельства являются прямыми результатами наших поступков и мыслей в жизнях прошлых. Но мы, не будучи ни провидцами, ни посвящёнными, не можем ничего знать о подробностях действия кармы.
Спрашивающий. А может ли кто-нибудь, даже адепт или пророк, проследить кармический процесс восстановления гармонии в деталях?
Теософ. Конечно; «те, кто знают» могут сделать это, применив те силы, которые в скрытом виде есть во всех людях.

Кто они – Знающие?

Спрашивающий. Как в нас, так и во всех остальных?
Теософ. Одинаково. Как мы уже говорили, способность видения ограничена у всех, за исключением тех, кто достиг в нынешнем воплощении вершины развития духовного зрения и ясновидения. Нам надо лишь понять, что если бы с нами должно было обстоять иначе, то так бы оно и было – мы таковы, какими сами себя создали, и имеем лишь то, что заслужили.
Спрашивающий. Боюсь, что такое представление только озлобит нас.
Теософ. А я убеждена как раз в обратном. Именно неверие в справедливый закон воздаяния пробуждает в человеке все бунтарские стремления. Ребёнка, как и взрослого, куда больше возмущает наказание или даже упрёк, если он считает его незаслуженным, чем гораздо более суровая кара, если он чувствует, что действительно её заслужил. Вера в карму – высшее основание для того, чтобы примириться со своим уделом в этой жизни, и сильнейший стимул к усилиям, направленным на лучшее следующее рождение. Но мы лишимся и того, и другого, стоит нам прийти к мысли, что наш удел был следствием чего-либо ещё, помимо строгого закона, и что наша судьба находится в чьих-то чужих, а не в наших собственных руках.
Спрашивающий. Вы утверждаете, что эта теория реинкарнации по закону кармы близка нашему разуму, стремлению к справедливости и нравственному чувству. Но не происходит ли это за счет принесения в жертву более милосердных качеств – сострадания и жалости – и огрубления утончённых стремлений, присущих человеческой природе?
Теософ. Так лишь кажется, но в действительности это не так. Никто не может получить больше или меньше заслуженного без проявления несправедливости или пристрастности в отношении других; и закон, действие которого могло бы быть отвращено силой сострадания, принёс бы гораздо больше горя, чем счастья, больше раздражения и проклятий, чем благодарностей. Не забывайте также, что мы не управляем законом, творя причины для его следствий; он сам себе господин; и что наилучшие условия для проявления справедливого сострадания и милосердия демонстрирует нам состояние дэвачана. Подробности того, как это достигается, даются в книгах Ч. Ледбитера «Ментальный план» и «Внутренняя жизнь» – прим. пер.


Спрашивающий. Вы говорите об адептах, как об исключениях из правила нашего всеобщего невежества. Они действительно знают больше нас о реинкарнации и посмертных состояниях?
Теософ. Они действительно это знают. Упражняя способности, которыми все мы обладаем, но которые лишь им удалось развить в совершенстве, они в духе достигли всех этих различных планов и состояний, обсуждавшихся нами. Долгие века одно за другим поколения адептов изучали тайны бытия, жизни, смерти и перерождения, и каждый из них в свою очередь сообщал часть узнанных им фактов.
Спрашивающий. Так что же, делать из людей адептов – это и есть цель теософии?
Теософ. Теософия рассматривает человечество как эманацию божественности, находящуюся на пути возвращения к своему истоку. Достаточно продвинувшись на этом пути, адептами становятся те, кто посвятил достижению этого несколько воплощений. Ведь нужно помнить, что ни один человек не стал ещё адептом Тайных Наук за одну жизнь; ибо многие воплощения требуются для этого уже после того, как человек сознательно задался такой целью и начал требуемую подготовку. У нас в Теософическом Обществе может оказаться много людей, которые уже начали трудное восхождение к просветлению много воплощений назад, но из-за личностных иллюзий своей нынешней жизни либо пребывают в неведении относительно этого, либо находятся на пути к тому, чтобы потерять всякую возможности дальнейшего продвижения в этом воплощении. Они испытывают неодолимое стремление к оккультизму и «высшей жизни»; и всё же они чересчур личностны и эгоцентричны, слишком любят они обманчивые обольщения земной жизни и призрачные мирские радости, чтобы от них отказаться; так они теряют эту возможность в своём нынешнем рождении. Но для обычных людей, для исполнения практических обязанностей повседневной жизни столь отдаленный результат не годится ни в качестве цели, ни как побудительный мотив.
Спрашивающий. Чем же они руководствуются и какую цель преследуют, вступая в Теософическое Общество?
Теософ. Многие интересуются нашим учением и интуитивно чувствуют, что оно более истинно, чем любая из догматических религий. Другие же твёрдо решили достичь высшего идеала человеческого долга.

Разница между Верой и Знанием, или Вера слепая и разумная

Спрашивающий. Вы говорите, что они признают теософическое учение и верят в него. Но, поскольку они не принадлежат к числу вышеупомянутых адептов, они вынуждены принимать ваши учения на веру. В чём же тогда теософия отличается от обычных религий?
Теософ. Как она отличается почти по всем прочим пунктам, так и здесь. То, что вы называете «верой» и что действительно является слепой верой в догмах христианских религий, у нас становится знанием, логическим следствием того, что мы знаем о фактах Природы. Ваши доктрины основаны на толкованиях, следовательно – лишь на полученных из вторых рук свидетельствах провидцев, наши же – на незыблемых и неизменных свидетельствах самих провидцев. Например, обычная христианская теология учит, что человек создан Богом и состоит из трех важных для его цельности составляющих – тела, души и духа, и все они, в грубой ли форме физического земного существования или преображённые после воскрешения, вечно необходимы, чтобы составлять человека. Таким образом, каждый человек постоянно существует отдельно как от других людей, так и от Божественного. Теософия, напротив, считает, что человек – эманация Непознаваемой, но в то же время вечной и бесконечной Божественной Сущности, его тело и всё остальное – не вечно, а потому иллюзорно; один лишь Дух в нём остаётся, и даже он теряет свою отдельную индивидуальность в момент полного воссоединения с Мировым Духом.
Спрашивающий. Если мы теряем даже нашу индивидуальность, тогда это становится просто уничтожением.
Теософ. А я утверждаю, что нет, поскольку говорю об отдельной, а не мировой индивидуальности. Последняя подобна части, ставшей целым; капля не испаряется, а становится океаном. Уничтожается ли физический человек, превращаясь из зародыша в старика?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38