А обработка ячейки сводится к обычному графическому редак-
тированию - закрасить одним цветом, подрисовать другим, изменить тексту-
ру, отсечь пару стрелок или приделать новые. Важно лишь четко представ-
лять, что именно последует за той или иной манипуляцией. Я не берусь да-
вать никаких гарантий относительно окружающего мира даже после мини-
мального воздействия. И, откровенно говоря, у меня нет ни малейшей охоты
проводить такого рода эксперименты. Мало ли что - я ненароком сдвину ка-
кую-нибудь малозаметную стрелку, а завтра наступит конец света. Однако,
Франц, по направленности ваших вопросов мне показалось, что вас интере-
сует, условно говоря, творческое применение интерферотрона?
- О нет, нет, что вы, - поспешил с опровержением Богенбрум. - Я всего
лишь ищу подтверждение нескольким идеям, пришедшим ко мне в Яркенде. И в
этом смысле знакомство с вами - необычайно кстати. Я думаю, из нашего
общения вы поняли, что у меня есть склонность к неординарным социологи-
ческим выводам.
- Да, кажется, Эвелина была слегка озадачена вашими рассуждениями.
Насчет меня можете быть спокойны - после чтения литературы по истории у
любого появится здоровый цинизм.
- Следовательно, мы можем считать друг друга единомышленниками. Так
вот, возвращаясь к началу своего рассказа: работая в университете над
проблемами мини-интеллекта, я столкнулся с одной трудностью. Искусствен-
ный мозг в крупноразмерном стационарном варианте был реализован давно и
успешно применялся в технических вычислениях. Наша лаборатория ставила
перед собой другую задачу: создание емкого - не больше черепной коробки
человека - устройства, адекватно реагирующего на внешние раздражители и,
самое главное, способного к проявлению эмоций. Высшей целью было приви-
тие чувства юмора, хотя бы в примитивной форме. Занимались мы этим по
заказу Стоматологической ассоциации Тянь-Шаня и конечным - в отдаленной
перспективе - результатом должно было стать создание мозгового протеза.
Однако во время отладки нас постоянно преследовали неудачи. Казалось бы,
во всей технологической цепочке отсутствовали изъяны, каждый элемент был
по сотне раз перепроверен, но любая попытка установить контакт с андрои-
дом заканчивалась неудачей. Наш мини-интеллект при включении моментально
замыкался в себе и на вопросы не реагировал, как бы мы его ни тормошили.
Нельзя сказать, чтобы он был слишком умен - его коэффициент развития не
превышал 120. Мы не стали слишком фаршировать его информацией, оставив
зазор для самообучения и любопытства. Но почему-то андроид совершенно не
интересовался внешним миром. Кроме того, не имея возможности общаться,
мы никак не могли установить, есть ли у нашего подопечного хотя бы мини-
мальные проявления эмоций. Бились мы таким образом над практически гото-
вым прототипом около двух месяцев, просрочив время сдачи первого этапа.
Заказчик уже начинал нервничать. И вот однажды меня осенило: а может
быть, наш умник потому ничем не интересуется, что слишком доволен собой?
Или - выражаясь более корректно - его система оказалась настолько пра-
вильна и стабильна, что он совершенно самодостаточен и не испытывает ни
малейшего желания выходить за собственные рамки? С точки зрения андрои-
да, контакт с непредсказуемым и хаотичным внешним миром означал бы нару-
шение внутреннего покоя - вещь, нежелательная для любого ума, в том чис-
ле и искусственного. Так как сроки поджимали, я решил проверить свою до-
гадку на практике: внести искажение или ошибку в интеллект андроида. Для
начала я чуть-чуть повредил верхние системные слои. Андроид при запуске
отозвался на наше приветствие, но проявил крайнее высокомерие и по-хамс-
ки нас обругал - каким-то загадочными "собачьими свиньями". Я внес до-
полнительные искажения в те же слои. Наш мини-интеллект в состоянии,
близком к истерике, стал жаловаться на то, что его преследует кровь за-
мученных им младенцев. Стало ясно: требуется воздействие на другие
участки сознания, но, по крайней мере, мы получили хоть какие-то прояв-
ления эмоций. Я решил пойти ва-банк: внести программный вирус в самое
ядро системы, управляющее всеми психическими функциями. Вирус после
внедрения в андроида развивался по своей программе в течение трех дней,
заражая мозг. Все это время мы были как на иголках - вдруг после запуска
наш мини-интеллект окажется дебилом? К счастью, все завершилось благопо-
лучно. Андроид, включившись, вежливо с нами поздоровался, потребовал
завтрак, свежую газету, сигару, список лучших ресторанов и публичных до-
мов в городе - и это несмотря на полное отсутствие тела. Он даже умуд-
рился отпустить двусмысленный комплимент нашей лаборантке. Короче гово-
ря, перед нами был полноценный мужчина в расцвете духовных сил. Последу-
ющие испытания подтвердили, что присутствие встроенного изъяна в системе
ей нисколько не повредило. Заказчик был доволен; убывая на Меркурий с
андроидом в охапке, он пообещал связаться немедленно по прибытии и про-
должить сотрудничество. К несчастью, известный нам казус оборвал всякую
возможность дальнейшего финансирования работ. Полученный мною опыт, од-
нако, навел на некоторые размышления и обобщения. Во-первых, как я убе-
дился, залогом саморазвития любой стохастической системы является нали-
чие изначального глубинного дефекта.
- Извините, Франц, - прервал его Густав. - Следует ли понимать, что
ваши выводы основаны лишь на счастливой случайности - выживании андроида
после вирусной атаки? А если бы он действительно проснулся идиотом, ка-
кова бы в этом случае была достоверность ваших умозаключений?
- Стопроцентной. Из оставшихся материалов я соорудил еще двух не-
больших андроидов: одного с нулевым, а другого - с отрицательным коэффи-
циентом умственного развития. Оба до имплантации вируса были столь же
замкнуты и неразговорчивы. Но стоило только слегка нарушить им ядро ин-
теллекта, как начался бурный процесс познания и саморазвития.
- Еще раз извините, Франц, что прерываю вас, - Густав был слегка оза-
дачен, - но я как-то с трудом понимаю, что из себя может представлять
нулевой или отрицательный коэффициент. Вы не могли бы объяснить попод-
робнее?
- Здесь нет ничего сложного, - пожал плечами Богенбрум. - Отрица-
тельный интеллект аналогичен нашему, только имеет противоположную нап-
равленность. Нулевой разум же представляет собой сознание в чистом виде,
не замутненное никакой информацией. Вот и все.
- А-а, - протянул Густав. Он все равно не уловил концепцию отрица-
тельного разума - мозги набекрень, что ли.
- Между прочим, оба этих андроида в своем развитии устремились не в
положительном, а в отрицательном направлении, причем темпы их интеллек-
туального роста значительно превысили показатели предыдущего, утраченно-
го, экземпляра. В кратчайшие сроки они могли уже претендовать на прояв-
ления гениальности. Отсюда второй вывод: стохастические системы тяготеют
к отрицательному развитию и именно в этом направлении достигают наи-
большей эффективности. Положительный рост для них чужд.
- У вас имеются обоснования подобным выводам?
- Пока что нет. И именно здесь я возлагаю большие надежды на ваши те-
орию и изобретение, уважаемый Густав. В настоящее время меня более всего
интересует в качестве объекта для исследований окружающий мир. Божест-
венный акт творения: вот, на мой взгляд, классический пример создания
стохастической системы со встроенным дефектом.
- Отсюда и ваш интерес к старинным религиозным текстам?
- Да. Меня не покидает ощущение, что для строительства Вселенной был
избран не тот материал. Проводя аналогию с моими андроидами: Создатель,
имея перед собой выбор из нескольких замкнутых и самодостаточных систем,
решил запустить одну из них, внеся элемент неустойчивости. Как это гово-
рится? "Вначале было Слово"? Только здесь я вношу небольшую поправку:
вначале был Вирус. Система начала развиваться, но с самого начала стала
давать всем нам очевидные сбои. Следовательно, исходный материал был
выбран неверно, скорее всего, он имел знак "плюс". Я, конечно, не исклю-
чаю вероятности того, что сам божественный вирус был составлен непра-
вильно.
- А почему, Франц, вы считаете очевидным наличие сбоев в системе, - в
нашей Вселенной, если я правильно понимаю?
- Да, вы правильно понимаете. Эти изъяны - стоит только вглядеться -
окружают нас на каждом шагу. Наш внутренний мир, семья, общество, звез-
ды, галактики - все это пронизано дефектами. Позаимствовав определение у
вас, можно сказать, что "слоеный пирог", внутри которого мы обречены
болтаться, протух целиком и полностью.
- Это радикальное суждение.
- Согласен. Но, признайте, наш с вами опыт располагает только к глу-
бокому пессимизму.
- Субъективные мнения - еще не повод для столь безнадежного диагноза.
- Почему нет? Мы - часть этого мира, наши суждения целиком им обус-
ловлены и носят абсолютный характер.
- Спорное утверждение. А как же тогда быть с теми, кто придерживается
совершенно противоположных взглядов? Моя жена, например, вполне жизнера-
достно воспринимает все происходящее.
- Здесь нет никакого противоречия: если следовать вашей теории, Гус-
тав, каждый из нас - всего лишь сквозняк или легкий тремор внутри "пиро-
га". Мы не можем видеть его целиком, но то, что каждый воспринимает, вы-
ражаясь вашими словами, при следовании вдоль трассы, - непреложная и не-
изменная реальность. Помните притчу о слепых мудрецах, ощупывавших сло-
на?
- Смутно.
- Каждый из них, в зависимости от доставшейся части, приходил к раз-
ным выводам: один, которому попался хобот, сказал, что слон - это длин-
ная змея, другой, стоявший возле ноги, утверждал, что слон - это колонна
и так далее. Все они были, на мой взгляд, абсолютно правы. Если бы ка-
кой-нибудь мудрец потрогал слона за ухо и провозгласил его большой кожа-
ной бабочкой, я бы тоже с ним согласился. Суть в том, что каждый человек
прав, но никому не дано видеть правды. Эвелина видела за свою судьбу
только хорошее, или, скорее всего, успела позабыть все плохое, и считает
жизнь прекрасной? Что ж, в процессе следования по своей трассе она виде-
ла только эту часть реальности. Мы с вами существуем более-менее парал-
лельно с Эвелиной, но наталкиваемся на другие пики и вследствие этого
видим события несколько иначе. Впрочем, рассуждения такого рода стали
уже общим местом. Но даже если вы не соглашаетесь со мною, есть способ
подтвердить мои идеи, причем, я надеюсь, с вашей помощью.
- Каким образом?
- Установить наличие встроенного дефекта во всей событийной цепочке.
- Посредством интерферотрона?
- Да, причем модифицированного. Необходимо залезть в очень далекое
прошлое. Я предлагаю максимально нарастить ресурсы вашего аппарата и до-
копаться до самого начала. Как только на экране интерферотрона мы увидим
исходную ячейку, вы сами все поймете. Готов спорить на что угодно - она
окажется поврежденной, потрескавшейся, изуродованной, тусклой, заплесне-
велой и тому подобное.
- Франц, я с трудом представляю масштабы модификаций, которые могут
понадобиться для проникновения, в лучшем случае, на десятки миллиардов
лет назад.
- Зачем так далеко?
- Но ведь возраст Вселенной, по последним данным, оценивается именно
так.
- Это ерунда, - Богенбрум поморщился. - Если в древние времена ловка-
чи, подделывавшие картины, могли состарить свои творения, подержав их
пару минут в духовке, то кто мог помешать творцу состряпать свое изделие
уже созревшим на миллиард или триллион лет? Нет, я категорически придер-
живаюсь библейских указаний на этот счет. Тем более, что, по вашей тео-
рии, возраст может быть любым - времени-то все равно не существует.
Густав обратил внимание, что Франц начинает применять против него его
же собственное оружие.
- Хорошо, допустим, мы расширили возможности интерферотрона на нес-
колько сот тысяч лет. Но каким образом я - или кто-нибудь другой - смо-
жет добраться до исходного события, скрытого под массой других, не рас-
полагая к этому никакими материальными зацепками? Речь о том, что датчи-
ки необходимо расставлять вокруг чего-то, имеющего отношение к, - Густав
запнулся, - к Богу, не так ли, Франц?
- Если вас устраивает именно это определение исходного события, да-
вайте будем именовать его Богом. Конечно, обставлять датчиками какую-ни-
будь древнюю икону или текст Библии - занятие бесперспективное. С другой
стороны, поездка к библейским местам невозможна: там сейчас кишит глубо-
ководная жизнь, - Богенбрум ненадолго задумался. - Хотя, впрочем, есть
еще один незатопленный кусок территории, где можно было бы поставить
эксперимент. Это гора Арарат. Если помните, - место, где, по легенде,
зарыт Ноев ковчег. У вас есть энциклопедия?
- Да, вот на той полке. Не ручаюсь, однако, за ее достоверность.
- Ничего, главное - узнать высоту.
Богенбрум встал и, пыхтя трубкой, подошел к книжному шкафу. С указан-
ной Густавом полки он достал словарь Коллинза и, пролистнув первые стра-
ницы, прочитал:
- "Арарат - погасший вулканический горный массив на западе Казахста-
на; две основные вершины - Большой Арарат, 5155 метров, предполагаемое
место успокоения Ноева ковчега после Потопа (Бытие, 8:4), и Малый Ара-
рат, 3914 метров". Чудненько! Мы могли бы слетать туда и, если нас не
растерзают одичалые казахи или кто там еще остался, поставить пару опы-
тов. Согласитесь, Густав это стало бы венцом вашей карьеры изобретателя.
Что скажете?
Густав замыслился. Лететь на другое полушарие, в неизвестную мест-
ность, даже ради этого эксперимента показалось ему весьма рискованным
делом. К тому же, еще оставались нерешенными технические нюансы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12