На относительно коротких расстояниях — например, в пределах планетной системы, время в полете проходит почти незаметно. Но кораблем с Манншенновским Движителем можно управлять в любой момент полета, а «глушилкой» — нет. И это сводит на нет все преимущества. Путешествие становится слишком дорогим удовольствием — как в плане затрат, так и риска для жизни.
Но я ходил вокруг такой точки зрения: Порт Фортинбрас расположен гораздо ближе к магнитному экватору, чем к одному из полюсов. Следовательно, силовые линии, следовательно, скорее горизонтальны, чем вертикальны. При старте наша «глушилка» рискует пострадать не меньше, чем при посадке.
Первый вариант плана, в двух словах, состоял в следующем: демонтировать корабль и в разобранном виде перевезти куда-нибудь поближе к магнитному полюсу, а потом собрать заново. Этот план имел два недостатка. Во-первых, это было слишком накладно, а во-вторых, во всем Приграничье не нашлось бы ни одного порта, приспособленного для старта «гауссовой глушилки». Мы не собирались повторять шоу, которое имело место в Фортинбрасе, и тем более не испытывали желания за это платить.
Второй план также требовал серьезных вложений, но представлялся более осуществимым. В результате модификации нашей «Леди Удаче» предстояло превратиться в некий странноватый гибрид. Нет, она по-прежнему оставалась «гауссовой глушилкой». Но на ней предполагалось установить вспомогательные реактивные двигатели, а реактор переделать таким образом, чтобы он превращал разогретое ракетное топливо в неконденсированный газ. В теории это должно было выглядеть следующим образом. «Леди Удача» взлетит на реактивном двигателе и не спеша направится на север или на юг, чтобы найти место с благоприятным положением магнитных линий. Как только такое место будет обнаружено, мы запустим генераторы Эренхафта. При посадке процедура повторится, только в обратном порядке.
На мой вкус, это было слишком заумно. Кемп, Ларсен и Хилл в один голос уверяли меня, что это не так. Кроме того, это было слишком дорого, и мне было даже не с кем посоветоваться по всем этим вопросам. К тому времени, как «Леди Удача» была готова к старту, сто тысяч долларов Алана растаяли, как снег на солнышке, а вместе с ними — и жалование, которое мы вчетвером получали на «Гончей Приграничья».
Мечты ничего не стоят — или почти ничего. Но когда вы пытаетесь претворить их в реальность, то узнаете их истинную цену.
Забастовка наконец закончилась — любая забастовка непременно заканчивается. «Гончая Приграничья», загрузившись всем необходимым, улетела в Приграничье, унося с собой наших старых товарищей и тех, кто занял наше место. О’Хара со своими людьми улетел на «Вальсирующей Матильде» — одном из многочисленных транспортов, принадлежавших «Линии Полуночников», на Зеландию, сделав первый шаг своего долгого пути к Центру. Узнав об том, мы ничуть не расстроились. Ребята с «Гончей» оказали нам просто неоценимую помощь, когда мы перестраивали нашу «глушилку», тогда как О’Хара просто слонялся вокруг, словно фамильное привидение, и оплакивал чудовищные преобразования, которым мы подвергли его прекрасное судно.
Вскоре после отлета «Гончей Приграничья, мы закончили приготовления.
В баках «Леди Удачи» плескалось горючее, трюмы загружены — словом, она была готова к полету не хуже любого другого судна. Мы получили сертификаты, заверенные всеми компетентными источниками — исключая Ллойда, разумеется. В них подтверждалось соответствие наших реактивных двигателей всем нормам и требованиям. Правда, и двигатели, и топливный насос уже прошли ходовые испытания. Мы несколько раз взлетали, делали круг прямо над поверхностью и мягко приземлялись на площадку. Веским аргументом в нашу пользу стало возведение — понятно, на наши средства — стенки, которая защищала административные здания от выбросов раскаленного газа, сопровождавших каждый старт нашего суденышка, а иногда и приземление.
Цистерны с дрожжами и водорослями и контейнеры с тканевыми культурами, великодушно выделенные нам новым офицера снабжения с «Гончей», оказались как нельзя кстати. Генераторы Эренхафта работали как новые — стараниями Старины Ларсена. Оба навигатора после по-настоящему форсированного обучения утверждали, что справятся со всем, чем угодно — даже с «гауссовой глушилкой».
Все счета были оплачены. Все бумаги были в порядке. Мы даже прощупали перспективы контактов с мирами Восточного Круга. А самое главное — мы смогли принять на борт небольшой груз. Пока в размерах ручной клади, но этого было достаточно, чтобы наш перелет с Эльсинора на Далекую принес нам небольшую прибыль.
Это устраивало всех нас. А больше всех это устраивало Алана Кемпа. Он слишком долго не видел Веронику. Разлука становилась тем более невыносимой, что Вероника проявляла странную замкнутость. Его карлоттиграммы все чаще оставались без ответа — или приходили лишь краткие уведомления о вручении. Но теперь, когда наше судно стало тем, чем стало, у нас были все шансы спокойно и без помех добраться домой, причем на несколько дней раньше «Гончей». Вдобавок он вернется капитаном и владельцем собственного корабля. Вероника поднимется к нему на борт, и он разместит ее в своей роскошной каюте, в комфорте, который вряд ли встретишь на какой-нибудь планете.
В этой самой каюте мы устроили маленькую вечеринку перед отлетом. Строго говоря, это нельзя было назвать вечеринкой. Нас было только четверо — вернее, пятеро, если считать кристаллофото Вероники, где она выглядела почти как живая. И мы выпили всего по бокалу вина.
— За «Леди Удачу», — сказал Алан, поднимая бокал.
— За твою леди Удачу, — ответил я, кивнув на маленькую фигурку в кубе из прозрачного пластика.
— А теперь, — вдохновенно произнес Алан, — самое время повернуться к ней отвернулся.
Когда мы взлетали с поверхности Эльсинора, мне позволили присутствовать в рубке.
При прежнем владельце корабль был изрядно перегружен всякой ерундой. Теперь из рубки исчезла половина противоперегрузочных кресел. Алан, само собой, уселся за пульт, Дадли — в кресло второго пилот. Мне поручили роль радиста.
— «Леди Удача» — Диспетчерской службе, — произнес я, стараясь говорить спокойно и уверенно. — «Леди Удача» — Диспетчерской службе. Просим разрешение на старт. Отбой.
— Диспетчерская служба — «Леди Удаче». Старт разрешаю. Бон вояж. Отбой.
Я взглянул на Алана. Он кивнул.
— «Леди Удача» — Диспетчерской службе. Спасибо, — сказал я, — Отбой и старт.
Мы взлетели.
Мы поднимались с таким чувством, словно изрядно подгуляли и возвращались домой в объятия дражайшей супруги. Я попытался приободриться. В конце концов, наша посудина прошла все мыслимые и немыслимые тесты. Потом я вспомнил, как один парнишка-приграничник, редкостный пессимист, как-то сказал мне: «Любой тест говорит только о том, что устройство работает во время тестирования. Более того, такой тест вполне может оказаться предпоследней соломинкой — а последняя-таки сломает спину твоему верблюду».
Я снова взглянул на Алана и Дадли, потом на приборную панель перед ними. Похоже, волноваться было не о чем. На панели горели лампочки — белые, зеленые, но ни одной красной. Я посмотрел в другую сторону, в широкий иллюминатор — и был изумлен, обнаружив, что Порт Фортинбрас уже скрылся из виду. Мы шли сквозь слои перистых облаков, покрывавших небо этим утром. Казалось, под нами громоздятся призрачные снежные вершины, сверкающие и безлюдные.
«Леди» стала заметно послушнее. В конце концов, подумал я, она не похожа на другие корабли. Мы привыкли маневрировать в атмосфере при помощи реактивных двигателей. Но ее корпус строили, не слишком заботясь о соответствии с принципами аэродинамики. После того, как она выйдет за пределы атмосферы, управлять станет еще легче. Но тогда уже не будет нужды в реактивном двигателе.
Дадли Хилл повернул свое кресло так, чтобы оказаться лицом к огромной черной полусфере масс-индикатора, и нажал кнопку. Чернота наполнилась крошечными огненными точками — это были звезды. Дадли нажал другую кнопку, и между ними натянулись волокна яркого света.
— Удачный старт, капитан, — сказал он. — Мы прямо на силовой линии к Далекой. Даже маневрировать не придется.
— Ты уверен, Дадли?
— Посмотри сам.
Глухой грохот реактивных двигателей смолк. Я услышал резкое дребезжание зуммера и увидел на экране интеркома Джимми Ларсена. Он отвечал из рубки двигательного отсека: «Эренхафт готов». Маленькая модель корабля на контрольной панели вдруг вспыхнула фиолетовым светом. Раздались всхлипы насосов, потом я почувствовал нарастающую вибрацию главного маховика — и, наконец, из глубины донеслось могучее гудение генераторов.
Алан судорожно крутил верньеры. Потом фиолетовый свет, исходящий от фигурки корабля, вдруг сменился красным. Не было слышно сигналов тревоги, как обычно перед входом в искривленный континуум. Но когда я снова взглянул в иллюминатор, солнца Эльсинора и Гамлета исчезли. За кормой была непроницаемая тьма, а прямо по курсу разливалось ослепительное сияние. Казалось, мы держим курс в сердце какого-то невозможно густого скопления, а не к одиноким мирам Приграничья.
Алан расслабленно откинулся на спинку кресла, достал свою трубку, набил ее и закурил.
— Ну, вот и славно, — сказал он.
Дадли Хилл по-прежнему был напряжен.
— Говоришь, магнитные бури в этих местах редкость?
Мы посмотрели в наш хрустальный шар — и в ужасе обнаружили, что ровные световые волокна стали похожи на ком спагетти. Потом взвыла сирена, утопив в своем истошном вопле предсмертные вздохи гироскопов и гул генератора.
К счастью для нас, Ларсен имел опыт обращения с двигателями Эренхафта. Более того, ему посчастливилось оказаться на одной из немногих «глушилок», которая сбилась с курса из-за магнитной бури, но сумела ее переждать и благополучно вернулась в Порт. Джим знал маневр, который должен был сработать и, что еще лучше, видел, как такие маневры осуществляются на практике.
Он вошел в рубку — темное помещение, защищенное от всех видов излучения, озаренное слабым сиянием редких звезд — и сказал без предисловий:
— Мне нужна помощь.
— Думаешь, тебе одному? — спросил Дадли Хилл.
Джим проигнорировал его реплику.
— Надо запустить запасные генераторы, дизели, — сказал он, обращаясь к Алану. — У нас недостаточно горючего, чтобы запустить их от аккумуляторов. Придется все делать вручную.
— Что за сумасшедшие наскоки? — возмутился Алан. — А как насчет того, чтобы доложить по форме?
— Хорошо, Алан. Прими доклад. Главный инженер — капитану… — он выдержал паузу. Конечно, если ты не против подождать, я подам тебе рапорт в письменном виде. В пяти экземплярах.
— Сейчас не до шуток, Джим.
— Не до шуток? А кто первый начал? — осведомился инженер, поглядев на Дадли.
— Да доложите же наконец, черт подери! — взревел Алан.
— Есть, сэр. Аккумуляторы — куча бесполезного свинца. Запасные аккумуляторы — куча дерьма. Ваш корабль выглядит чуть лучше. Кроме того…
— Продолжай.
— Все, что мы можем сделать — это запустить дизель. Разумеется, это крайняя мера. От него мы запитаем один из генераторов Эренхафта — с небольшим выбросом электромагнитного излучения, плюс возникнут проблемы с обогревом и освещением.
— А навигационное оборудование?
— Тоже, так что выключай иллюминацию.
— И куда мы отправимся?
— Это вопрос к тебе, Алан. Ты — навигатор. Как только энергии будет достаточно, чтобы запитать твою прекрасную карту, можешь выбирать линию на свое усмотрение и катиться по ней с ветерком.
— Но куда?
— Опять-таки вопрос к тебе, Алан. Теперь что касается дизелей. Кто со мной?
— Пошли, Старина, — ответил я. В рубке от меня все равно толку не было.
Я последовал за Джимом Ларсеном по специальному пандусу в двигательный отсек — у «Гауссовых глушилок», разумеется, нет ничего похожего на осевую шахту. Я покосился на темный силуэт огромного генератора, мрачный и зловещий. В неверном свете масляной лампы он выглядел непривычно и подозрительно. Следуя указаниям Джимми Ларсена, я обеими руками ухватился за рукоятку рубильника и попытался сдвинуть ее с места. Но преодолеть сопротивление машины, да еще в условиях невесомости, оказалось нелегко. Наконец я умудрился обвить обеими ногами стойку и получил точку опоры. Внутри генератора что-то присвистнуло, потом он кашлянул, видимо, не выражая энтузиазма, потом кашлянул снова, на этот раз обнадеживающе — и вдруг, с пугающей неожиданностью, затрепетал и ожил.
Вспыхнул свет. Джим Ларсен подошел к основному коммутатору, щелкнул выключателями.
— Ничего лишнего, — проворчал он.
Затем, на другом конце двигательного отсека, что-то зашептал один генераторов Эренхафта — обманчиво непрочное сооружение, словно сотканное из сверкающей паутины — и пришел в движение. Шепот стал громче, превратился в жужжание, затем в пронзительный визг, перемежаемый судорожными всхлипами.
— Вот так, — буркнул Джим. — Топлива хватит на несколько часов, но кое-кому стоит позаботиться, чтобы сделать из углевода еще немного. А пока давай вернемся в рубку и посмотрим, как они там поживают.
И мы вернулись в рубку.
Там мы обнаружили, что навигационные приборы снова работают, большая сфера-карта радует взгляд россыпью цветных огоньков, соединенных дугообразными волокнами.
Это была отрадная картина — чего нельзя сказать о той, что красовалась за стеклами иллюминаторов.
Нас выбросило около одной из звезд, сияющих на нашей трехмерной карте. Мы двигались по силовой линии, которая соединяла две точки — но не А и В, а Х и Y . И у этой звезды — белого карлика — не было планетной системы. И у следующей. И у третьей. Только четвертая была окружена каким-то мрачным хороводом — должно быть, это были ее мертвые сестрички.
Мы летели дальше. День ото дня паек сокращался, а воздух на борту становился все более затхлым: и углевод, и кислород жадно поглощали прожорливые дизели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16