– Мартуся, не выражайся. Давай лучше подумаем, что нам дает его визит. Многое прояснилось, надо же извлечь из этого и для себя пользу!
Я опять уселась за компьютер, Марта принесла себе старую табуретку, на пуфике сидеть слишком низко, а она хотела смотреть на монитор, чтобы видеть, что пишу. Итак, сначала обдумать новую информацию.
Вроде бы все логично. Явился ко мне, узнав, что я была в "Мариотте" в роковой день. Ничего удивительного, в отеле меня знают. Но мог явиться из-за Божидара, безо всякого "Мариотта". Видимо, Божидар занимался покойным Пташинским больше, чем я некогда считала. Божидару наверняка было многое известно: расстановка сил в ту пору, покровители Красавчика Коти, да и сведениями на сегодняшний день о Пташинском мог располагать. И если бы милый Котя снова оказался убийцей, полиция могла попытаться разыскать его через Божидара. А тут и выясняется, что не Котя убил этого злополучного Антония Липчака, его самого успели убить еще раньше…
Похоже, мои показания им все карты спутали.
Странно, что он сказал нам о Липчаке. Ясное дело, не для того, чтобы сделать нам приятное, наверное, рассчитывал, что мы будем потрясены и в нервах у нас вырвется какое-нибудь важное для него признание. А может, и по другой причине: их концепция рухнула, от нас услышал о трупе Пташинского, значит, тот не мог кокнуть Липчака. Это его выбило из колеи, и, хотя внешне не проявилось, внутри небось бушевал вулкан, вот и проговорился. Да и не такой уж это секрет, фамилию убитого в отеле "Мариотт" наверняка знал весь обслуживающий персонал, и мы с Мартой запросто могли ее узнать.
Дальше. Что они сделали с трупом Красавчика Коти?!!
– Ну! – не выдержала Марта. – Дождусь я каких-нибудь выводов! Станем его охмурять?
Мне даже нехорошо стало. Ведь в своих внутренних рассуждениях я как раз дошла до убитого Коти – вот его бренные останки растворяют в бочке с соляной кислотой и заливают бетоном, а тут вдруг мне предлагается его охмурять!
Марта вывела меня из заблуждения, добавив:
– Если бы этот наш каменный идол отпустил бороду, я не прочь.
– А я ни за что! Если хочешь знать, они и в постели стараются никаких эмоций не проявлять, очень следят за этим.
– Ты серьезно? – встревожилась Марта. – Откуда такие сведения?
– Из личного опыта.
– А как они себя там ведут? Как роботы?
– Более-менее. Всегда заранее намечают, что и в какой степени, и даже дыхание контролируют по-научному.
Научный контроль за дыханием чрезвычайно Марту заинтересовал. До сих пор ей приходилось иметь дело лишь с обычными мужчинами, и такой живой робот мог оказаться интересным партнером. Нет, она не кинулась вдогонку за младшим инспектором, не хочу плохо говорить о соавторше, к тому же я строго одернула ее, напомнив, что мы работаем над детективом, а не эротическим романом.
– Так на чем мы с тобой остановились, когда заявился этот Чарек и отвлек нас от дела?
– Во-первых, обсуждали аспект шантажа, во-вторых, тебе поручалось подыскать кандидатуру на роль телевизионного Пипека. А в-третьих, следовало решить, что делать с совершенно для нас лишним Липчаком. Видишь, совсем напрасно загнали в меланхолию твоего Доминика.
– Ты мне лишний раз Доминика не поминай, не то во мне опять чувства возьмут верх над разумом. Так ты говоришь, этот полицейский робот нам кое-что дал?
– Естественно. Младший инспектор полиции подтвердил мое предположение о том, что Котя пошел на шантаж, пригрозив кому-то из элитарной мафии, и был устранен. Анита права, упомянув о новом поколении. Прежнее находилось в руках у Пташинского, я имею в виду всевозможных охранников и наемных убийц. Новыми наверняка распоряжается кто-то другой.
Я не имела понятия, на кого нацелился Красавчик Котя. Выбор был большой: банкиры, бизнесмены, члены правительства, сейм в полном составе, крупные шишки в министерствах. Вот бы я порадовалась, если бы Котя замахнулся на кого-то из аграриев, эта братия мне уже давно казалась очень подозрительной и явно скоррумпированной, но не стану обольщаться, у него могли быть свои пристрастия. Хотя вряд ли кто другой располагал такими грандиозными средствами.
Но в мою схему никак не вписывался столь эстетично задушенный Липчак. Разве что это именно он расправился с Котей, после чего наниматель, то есть заказчик убийства, и от него избавился, не желая рисковать и подвергаться очередному шантажу. По описанию Доминика, у Липчака была совершенно непримечательная внешность. И это тоже аргумент в пользу моего предположения, киллер не имеет права бросаться в глаза. С такой же долей вероятности Липчак мог оказаться случайным свидетелем расправы с Котей, и тогда его тоже следовало убрать, но при этом раскладе что-то все же должно было их связывать. Он числился проживающим в номере 2328, и, если Красавчик Котя оказался в его номере, значит, они как-то связаны. Невозможно такое стечение всяких случайностей в одном номере гостиницы! Может, задолжал казино? Котя с его высокими покровителями и своим шантажом, новые представители польской элиты, обслуживающая их мелкота, троглодиты из казино, изымающие задолженность с невезучих игроков, – так ведь все это одна и та же мафия!
А о том, что ее корни уходят в прошлое, красноречиво говорят поиски Божидара.
Все свои размышления я изложила Марте, выслушавшей меня с большим вниманием. Выслушала, подумала и тяжело вздохнула:
– Ну вот, а ты твердишь, что не желаешь вдаваться в политику. Ладно, ладно, не будем об этом. Сейчас нам с тобой надо придумать, как эту мешанину преобразить в развлекательную телевизионную передачу. Ты случайно не забыла, что мы все-таки пишем сценарий о закулисной жизни телевидения?
Нет, я прекрасно помнила о нашей задаче, и весь накопленный материал даже начал в голове складываться в нечто целое.
– Вот посмотри, Плуцек у нас уже есть. В настоящее время этот Плуцек стал директором… ну, скажем, второго канала.
– А почему именно второго? – удивилась Марта.
– Потому что он больше всего меня раздражает, бестолковый какой-то, к тому же вечные накладки, в программе одно, на деле другое.
– Но на втором канале как раз Нина Терентьев. Ты из нее собираешься сделать преступницу?
– Нет, вот из нее как раз нет. Ты что, преступником у нас Плуцек, при чем здесь Нина Терентьев? К тому же она слишком молода, где ей до тех времен дотянуться! Но вот есть там у вас… как его… Богуслав Хработа.
– Ошалела?! Это же фирма Польсат!
– Ну и что? Раз Польсат, так уже и мошенничать не могут? Как раз на днях такую гадость отмочили, очень меня разозлили.
Марта принялась рвать волосы на голове.
– Опомнись, чем тебя прогневал Богусь Хработа? Порядочный человек, общаться с ним – одно удовольствие. И в конце концов, наше телевидение все же не сицилийская мафия, нормальное учреждение. Всякое, конечно, бывает, однако не сплошь ведь подонки.
– О, очень правильное замечание. "Нормальное учреждение". А то ты не знаешь, что все наши так называемые нормальные учреждения превратились в гнезда преступности, притоны разврата и скопища аферистов? Я говорю, разумеется, о средствах массовой информации. И на Польсате вовсе не настаиваю, если уж он тебе так дорог, давай другое предложение. Никак вот не вспомню фамилию… Ну что за память!
– Какую фамилию?
– Настоящую, разумеется. Нашего Плуцека.
Марта всерьез разволновалась:
– Я там не знаю, что было когда-то, но нельзя же теперь примерять твоего Плуцека ко всем нашим деятелям! То есть, наоборот, всех наших телебоссов делать какими-то Плуцеками. Никто из них не занимается такими хамскими махинациями…
– …а проворачивают их деликатно?
– Что проворачивают? Вообще ничего не проворачивают, а если даже, то вряд ли это можно назвать махинациями.
– Кому ты пудришь мозги? – разозлилась я. – Не занимались бы, тогда и наш сериал не нужен. Достаточно пробежать глазами программу телепередач, чтобы сразу вспомнились все эти кошмарные ток-шоу, "Ананасы в нашем классе", "Свидание вслепую", "Поле дураков", "Вокруг смеха". Все эти псевдоразвлекательные передачи на таком уровне, что кишки сводит от скуки и отвращения, а ты говоришь! Одни телевикторины чего стоят!
– Не у всех кишки сводит!
– Нашла аргумент.
– Не все же наши программы такие бездарные!!!
– Я и не говорю, что все. Есть несколько приличных из ваших развлекательных, хотя бы тот же "Ва-банк" или "Шнук". Эти вроде бы не подстроены, даже создается впечатление, что участниками могут быть эрудиты и вообще образованные люди. Глядишь, кому-то из телезрителей и закрадется в башку шальная мысль – может, все же стоит учиться или хотя бы читать книги? Не только же мордобоем упиваться. А возьми "Миллионеров" Хуберта Урбанского! Нет, я ему таки что-нибудь сделаю, сил больше нет!
– Сделаешь публично или приватно?
– Приватно не стоит, в конце концов, он симпатичный парень, а вот публично не помешало бы. Как-нибудь пробьюсь к ним и поотвечаю на все их идиотские вопросы. Очень жаль, что у них не предусмотрена должность комментатора, только телеведущий и его жертва. Уж я бы превратила его программу в цирк, зрители животики от смеха надорвали бы. Нет, с какими нервами нужно такое смотреть! Сидит этот твой Хуберт, напротив жертва. Как сейчас помню бабу, вроде бы с высшим гуманитарным образованием, а слова "том" в жизни не слышала. Или вот двухметровый недоросль с мордой неандертальца, который "затруднился" ответить на вопрос "Вороной конь – это белый или черный?". За всю свою двадцатилетнюю жизнь не доводилось слышать о существовании вороных коней, а туда же, лезет в миллионеры! Стоило бы все-таки хоть изредка и в школу ходить.
– А ты бы пошла на "Миллионеров", раз такая эрудированная?
– Если не будут вопросы из области спорта или о современных музыкальных ансамблях. Да я ведь не о себе, просто удивляюсь, почему никому не приходит в голову поговорить с экрана о чем-нибудь интересном, а то сплошь эти, как они… свидания в темноте, общая потасовка и в заключение премиленькая перестрелка.
– Но рейтинг популярности…
– К черту популярность! Насмотрится молодежь, а потом удивляются, что за детки пошли, – тут родную бабушку придушил, там закадычного дружка зарезал. Но больше всего возмущает просто неприкрытая порнография. Возьми хотя бы ваше "Свидание вслепую" – передача для молодежи, между прочим, – когда всенародно подбираются пары для завлекательных турпоездок в экзотические страны. И девицы, и парни из кожи вон лезут, чтобы убедить ведущего и зрителей, что на ниве секса им нет равных. А сам телеведущий! Еще участников друг другу представить не успел, но первым делом старается сдобрить свою передачу порнографическим перцем. Как тебе его замечания о скрытых за ширмами и нетерпеливо переступающих с ноги на ногу парнях? "Ишь, не терпится жеребцам!" А девица, сидя на тахте, довольно хихикает. Кстати, тахта (софа, кушетка) у нас стала неотъемлемым атрибутом всех ток-шоу, просто бред какой-то. А потом парочка, вернувшаяся из поездки, с упоением повествует о своих сексуальных достижениях.
Марта окончательно расстроилась:
– Слушай, мы же не ставим перед собой задачу исправлять мир! А кто потребовал труп? Уж никак не я.
– Вот и покажем, что насилие всячески осуждаем, это деяние преступное, а не похвальное. К тому же наш убийца будет наказан.
– Знаешь, я больше не могу! Ведь в принципе не пью, а как только прихожу к тебе – лишь пиво и спасает. Из-за тебя алкоголичкой стану!
– Пивоголичкой. Ничего, окажешься в хорошей компании, вся Скандинавия того же придерживается.
– Утешила! Нет уж, постарайся сдержать свои эмоции и считаться с рейтингом популярности наших передач. Ты же понимаешь, что их качество во многом определяется вкусами телезрителя?
– Знаешь, я все же нашего зрителя больше уважала, – мрачно отозвалась я. – Что ж, ошиблась. К тому же вкусы людей надо воспитывать, а не катиться по наклонной. Я бы на вашем месте… о, в данном случае на своем месте! Раз уж я добралась до телевидения, попытаюсь показать, что сама дешевая популярность вредна и ведет к деморализации…
– Чьей?! Нашего общества?
– Не только, телевидения тоже, это же очевидно.
– Иоанна, мы хотели делать сериал для людей, а не готовить документацию для суда!
В чем-то она права, холера! Чтобы немного остыть, принесла и себе банку пива и пожаловалась:
– Вот ведь не везет! Как только попытаюсь доступными мне средствами что-то сделать для людей, ну, скажем, привлечь внимание, пусть скандальным образом, к нашим отечественным свинствам, сразу находятся охотники ставить палки в колеса. Я же не стану выдвигать своей кандидатуры в президенты, на улицу тоже не выйду с транспарантами! Знаешь, эти транспаранты дьявольски тяжелые. Ну да ладно, успокойся. Ограничимся махинациями меньшего калибра, как-то свяжем их с любовными чувствами, это ведь дозволяется? Вот и договорились. Если же ненароком у меня всплывет какое-то серьезное преступление… спокойно! – обещаю тебе, непременно сделаю так, чтобы корни его уходили в коммунистическое прошлое. Черт, ну никак не могу вспомнить, как же настоящая фамилия этого Палека!
Марта облегченно вздохнула:
– Успокойся, как-нибудь обзовем. Можно и без фамилии, скажем, Шантажист. Ох, погоди, а кто же его у нас убивает? Убийцу нужно наметить с самого начала.
– Так мы же и наметили, как его… Нет, постой, у меня выходит наоборот…
Короче, нам удалось восстановить нарушенный приходом полицейского творческий настрой, и мы принялись наверстывать упущенное время. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что Цезарь Прекрасный больше навредил нам, чем помог. Реальные преступления самым решительным образом довлели над виртуальными, и в результате мы практически не продвинулись вперед в развитии действия, ограничившись лишь закреплением ключевых моментов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41