Целый набор белых шарфов был накручен на две передние ноги и предполагаемую шею. Меж могучих ног покоились огромные алебарды с резными древками.
Стражи не шевельнулись, однако Джон-Том понимал, что они внимательнейшим образом изучают странных гостей, и почувствовал страх – впервые после прибытия в Паутинники. Память о дружелюбных паучатах испарилась сама собой. Крохотное утешение принесла мысль о том, что столь грозных стражей поставили здесь специально, чтобы вселять трепет в посетителей.
Анантос повернулся к путникам.
– Вам придется подождать здесь. – И, коротко переговорив с обоими огромными тарантулами, он исчез в круглом проходе вместе с двумя друзьями.
Ожидая, гости развлекали себя созерцанием сделавшихся теперь безразличными стражей и поблескивающих шелковых стенок.
Шелк в этом коридоре был окрашен в красный, оранжевый и белый цвета, ткань влажно поблескивала в свете ламп. Джон-Том попытался сообразить, насколько далеко от входа они отошли.
Мадж неторопливо приблизился к нему.
– Не знаю, че ты там себе думаешь, друг, но, по-моему, наших восьминогих друзей нету давным-давно.
Джон-Том постарался, чтобы в голосе его звучали уверенность и спокойствие.
– К правителю могущественного народа так просто не войдешь. Следует соблюдать все дипломатические условности. Так свидетельствует история.
– Это ты изучал, да? Ну, может, действительно требуется время. Не приводилось еще встречать чиновника, чтоб двигался быстрей упокойника. Они все такие, вне зависимости от числа ног, – и думают не торопясь, и шевелятся не быстро.
– Вот они, – встрепенулся Джон-Том.
Но из отверстия появился высокий крайне тонконогий паук деликатного сложения. Глаза его выступали высоко надо лбом. Передние ноги были перевиты голубыми шелковыми лентами, на задних им соответствовали пурпурные.
Нога-проволочка указала на Каза, стоявшего возле дверей.
Из-за спины кролика невесть откуда появилось множество пауков разного цвета и размера.
– Иммобилизовать и отнести вниз.
– Эй, минуточку!
Джон-Том не успел даже замахнуться посохом, как был схвачен дюжиной крючковатых конечностей. Остальные тыкали копьями и ножами в его живот.
– Это ошибка! – Клотагорб, поваленный навзничь, уже исчезал за углом.
– Отпустите, не то отрежу ваши вонючие головы! – Шипящую в беспомощном гневе Талею несли вслед за волшебником.
Потом Джон-Том ощутил, что его самого повалили на спину и потащили дюжины волосатых лап; ни протесты, ни попытки высвободиться не помогли.
Они удалялись вниз – во тьму. Далеко ли унесли их, трудно было сказать, но достаточно скоро всех запихнули в шелково-каменную камеру – под бдительный надзор тощего паука.
Помещение покрывал старый и грязный шелк. Окон не было, свет масляных ламп проникал только из коридора. Взяв себя в руки, Джон-Том отправился к двери, чтобы рассмотреть перекрывающую выход сетку.
Она оказалась не липкой, но непроницаемой. Припав к паутинной решетке, он закричал в спины удалявшимся:
– Вы не имеете права! Мы здесь с дипломатическим поручением. Нам нужно встретиться с Великой Госпожой Тенет и…
– Не перенапрягайся, мой друг. – Каз, стоя в переднем углу камеры, разглядывал шелковые ступени. – Они ушли.
– Дерьмо! – Джон-Том пнул какой-то неправильной формы плоский обломок, поначалу показавшийся ему черепком. Стукнувшись о камень в углу, он при ближайшем рассмотрении оказался куском хитина.
– Черт побери этого лукавца Анантоса. Завел нас сюда… А еще другом прикидывался.
– Он ни разу не назвал себя нашим другом. – Хапли опустился возле стены, уперев голову в колени. – Он же сказал, что выполняет свой долг. Доставит сюда, а там дело за нами. Вот его слова. – Лодочник-лягушка хихикнул. – Наверняка ничем не нарушил обычаев, чтобы помочь нам.
Талея, хмурясь, нюхала воздух.
– Не знаю, заметили вы или нет, но…
Послышался испуганный вопль. Джон-Том поглядел налево, где только что стояла Флор. Она упала лицом вниз и сильно ушиблась. Одна нога ее исчезла в стене. Тело медленно ползло в ту же сторону.

Глава 10

Они не заметили этого прохода, когда их заталкивали в камеру, и определить, куда он ведет или куда уволакивают Флор, было невозможно. Она пыталась уцепиться за пол – так, что из-под ногтей выступила кровь.
Джон-Том первым оказался возле нее и, не размышляя, ударил увесистым булыжником рядом с ее ногой. Из-за угла дуновением донеслось восклицание, соединяющее в себе изумление и боль. Тело девушки остановилось.
Каз с Маджем перенесли, а точнее, переволокли обессилевшую Флор в противоположный угол. Нога ее, к счастью, оказалась целой и невредимой, но невидимый агрессор аккуратно проткнул сапог как раз над пяткой.
Едва Джон-Том попятился от отверстия, из него появилось несколько ног. За ними последовало округлое тело фута в два шириной. На светло-зеленой поверхности виднелись голубые пятна и полосы. Джон-Том обратил внимание: лишь один черный шарфик был повязан на левой задней ноге этой личности – возле самого верхнего сустава.
За незваным гостем последовал второй паук, поменьше. Этот был ярко-бордовым, на брюхе его располагался серый прямоугольник. В камеру протиснулся третий паук, серо-бурый с белыми кругами на головогруди и брюхе и зловещими багровыми ногами. И у всех – на одной и той же лапе – были повязаны одинаковые черные шарфы.
Три паука обратили свои головы к сбившимся вместе теплоземельцам.
– Что это еще за пакость? – поинтересовался первый голосом настолько высоким и неуловимым, что его едва было слышно. – Что вы из себя представляете?
– Наше посольство имеет дипломатическое поручение, – проинформировал его Клотагорб со всем достоинством, какое он мог изобразить в подобной обстановке.
Маленький паук покачал головой в недоумении – Джон-Том успел уже усвоить этот жест.
– Для себя самих вы – посольство, – наставительно проговорил он. – А для нас – харч.
– На вид ничего, а мягкие, – проговорил большой тоном чуть более низким, но тем не менее не сулящим ничего хорошего. Увесистое тело его в поперечнике имело фута три, еще по три фута с каждой стороны приходилось на ноги. – Дипломаты, богохульники, послы или воры – нам-то что? – И он обнажил ярко-красные клыки. – Обед всегда обед.
– Ты так думаешь? Попробуй тронь хоть раз кого-либо из нас, – отозвался Джон-Том. – Я тебе клыки в глотку затолкну.
Первый паук скосился.
– Неужели, полуногий? – последний термин явно относился к вполовину меньшему числу конечностей Джон-Тома. – Тогда слушай. Если ты способен на это, мы попробуем увидеть в тебе больше, чем редкое блюдо, но если нет… – Паук указал ногой на трясущуюся Флор. – Начнем вот с этой – чтобы распробовать.
– А почему с нее, а не с меня?
Паук не может ухмыляться, но тем не менее было полное впечатление, что он сумел изобразить именно эту гримасу.
– Я ее уже почти пробовал, пахнет жидкостью.
Это было уже слишком для достаточно перепуганной пауконенавистницы. Перспектива быть высосанной досуха, словно лимон, заставила Флор торопливо отвернуться. Ее вырвало.
– Вот видишь? – тоном знатока проговорил паук. Джон-Том подавил собственную тошноту и не стал обращать внимания на глухие призывы, послышавшиеся из-за спины: его предупреждали, что большой красный паук скользнул в сторонку – подальше от компаньонов.
– Можешь начать с меня, если хочешь, – поддразнил паук молодого человека.
– Ты тоже, – мрачно бросил Джон-Том. – Пусть остальные не вмешиваются.
– Хорошо, начнем.
Паук присел на задние лапы и, выполняя какой-то ритуал, принялся, покачиваясь, водить передними перед собой. Затем, опустив их вниз, молниеносно бросился на Джон-Тома.
С тех пор, когда Джон-Том увлекался карате, прошло много времени. Точнее сказать, четыре года. Однако, прежде чем бросить это занятие, он успел достичь кое-каких успехов. Но тогда его не учили, как поступать, если нападает враг с восемью ногами. Конечно, если пауку удастся вонзить в него свои красные клыки, количество конечностей станет несущественно. Возможно, хватит одного только укуса, если яд данного паукообразного окажется достаточно сильным.
Атакующий явно стремился использовать как можно больше ног, чтобы отвлечь внимание противника и укусить его.
Впрочем, нельзя исключить, что и паук, в свой черед, готовится отразить нападение. Если восемь ног врага запутывают Джон-Тома, может, рост его и длинные ноги способны помешать пауку? Итак, лучшая защита – это нападение, решил он.
И Джон-Том бросился на врага, на ходу припоминая последовательность движений. Бить вверх правой ногой, потом левой – вниз.
Проворные когти отреагировали, впрочем, недостаточно быстро и лишь царапнули шею и руки Джон-Тома. Зато правая нога его угодила точно в назначенное место – как раз в середку между восемью глазами, подбородка-то у паука не было.
Ударив и приземлившись на левую ногу, Джон-Том пошатнулся, отчаянно пытаясь восстановить равновесие.
В этом не было необходимости. Паук остановился и с каким-то мяуканьем, жутким образом напомнившим потерявшегося котенка, перекатился на спину и принялся рвать когтями физиономию. Движения его замедлялись – словно бы в часах кончался завод. Стараясь отдышаться, Джон-Том выжидал рядом в оборонительной позе.
Движения конечностей прекратились. Из места удара сочилась зеленая жижа, глаза померкли, паук, первым проникший в камеру, подобрался к застывшему компаньону.
– Боже, – не веря своим глазам, вымолвил он. – Ты убил Йоганда?
Задержав дыхание, Джон-Том нахмурился.
– Что значит убил? Таким ударом никого не убьешь.
– Мертв, можно не сомневаться. – Меньший паук посмотрел на юношу с почтением. Из раны по-прежнему сочилась жидкость.
Хрупкие твари, с облегчением и удивлением подумал Джон-Том. Надо подумать: дубинку здесь найти нетрудно. Она явится надежной защитой от обнаглевших пауков, у которых все тело, похоже, из стекла.
А может быть, ему просто удалось нанести отличный удар? В любом случае…
Он внимательно поглядел на парочку пауков.
– Обид нет, я надеюсь?
Первый паук с пренебрежением глянул на мертвого приятеля.
– Йоганд у нас всегда был такой порывистый…
Беседу нарушил шум в коридоре. К шелковой решетке приблизился неизвестный паук – не тот худощавый с лентами. Все молча следили, как он поливал прутья из грушевидной бутылочки. Прутья начали превращаться в желе.
Из тени вынырнула еще одна фигура и остановилась позади тюремщика. Анантос.
– Мне очень жаль, – проговорил он, покачивая ногами. – Это было сделано не от ума и не по высокому приказанию. Виновная личность уже наказана.
– Во, а мы уж думали – ты нас продал с потрохами, – облегченно заявил Мадж.
Анантос с возмущением отвечал:
– Я никогда не сделал бы подобной вещи. Как вам известно, я серьезно отношусь к своим обязанностям.
Заметив на полу камеры труп, паук огляделся.
– Это все его чародейство.
Мадж указал на Джон-Тома. Анантос уважительно поклонился.
– Чистая работа, прошу прощения за причиненные неудобства.
Тем временем в решетке уже образовалось достаточно большое отверстие. Пленники направились к выходу, и спутники Анантоса расступились.
Небольшой паук попытался увязаться за Клотагорбом, но получил удар по загривку от одного из стражников.
– Ты останешься, – прошелестел тот. – Выходят лишь теплоземельцы.
– Почему? Нас же посадили вместе! – Паук уцепился когтями за быстро твердеющие прутья, сооружаемые двумя стражниками.
– Вы – обычные преступники, – устало ответил Анантос. – Как вам должно быть известно, обычных преступников не допускают пред очи Великой Госпожи Тенет.
Маленький паук замер и повернул голову в сторону Джон-Тома.
– Значит, вы собираетесь к великой госпоже?
– За этим мы и прибыли сюда.
– А мы остаемся здесь. И никто не вправе силой заставить нас идти к ней.
Бросив истекающий зеленой жижей труп мертвого дружка, пауки заторопились в свою камеру.
Внезапная перемена их настроения пробудила в голове Джон-Тома неприятные мысли. Он поднимался по лестнице следом за покачивающей на ходу бедрами Талеей. По ступенькам той самой лестницы, которой они лишь недавно проследовали вниз.
– Интересно, что он хотел этим сказать?
Талея оглянулась и пожала плечами.
– Я же говорил, что могу только доставить вас в Паутинники, – пояснил Анантос. – Следует понимать, что Госпожа Тенет может и не помочь вам. Она способна заключить вас снова в ту же самую дыру вместе с этой рванью. – И паук лапой указал вниз.
– Значит, мы можем снова оказаться в тюрьме? – спросила Флор.
– Даже хуже. – Анантос по-прежнему показывал украшенной шелками лапой вниз. – Надеюсь, случившееся не повлияет на ваше отношение ко мне. Виновата гофмейстерина, превысившая свои полномочия.
– Мы знаем, что твоей вины в случившемся нет, – ободрил паука Клотагорб.
И вскоре, повторив в обратном направлении путь своего бесславного ниспровержения, они вновь оказались перед высоким порталом и двумя гигантами-стражами. Тут их встретил небольшой голубой паук, осыпавший пришедших извинениями и сожалениями.
Закончив махать лапами и кланяться, он сделал им знак следовать за собой.
Они оказались в высокой и темной палате. Лишь в задней стене ее светилось несколько узких окошек да робко горела парочка фонарей, бросавших трепетный янтарный след на просторные диваны и красочные подушки. Никому и в голову не пришло подумать, чем может быть набит их прекрасный шелк.
Удивляло большое количество предметов искусства: металлических и деревянных скульптур, статуэток из камня и бальзамированного паучьего шелка. С пола поднимались отрицающие тяготение подвески. Внутри некоторых горели крошечные огоньки. Отдельные фигуры тяготели к реальности, однако на удивление большое число их оказалось абстрактными. На полу шелковые параллелограммы чередовались с волнистыми синусоидами. Цвет мебели и скульптур терялся в тени, но яркие оранжевые, алые, черные, пурпурные, густо-синие и еще более густо-зеленые оттенки не сменялись пастельными красками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32