Неужели ты настолько эгоистична, что лишишь меня такой возможности, а мир – моего таланта?– Я была счастлива с тобой, хотя у нас не было больших денег, – сказала она с горечью.– Но с деньгами мы станем еще счастливее.– Нет. Деньги приносят лишь несчастье. Я не хочу этого, Жан-Луи.– Если ты меня любишь, – упорствовал Жан-Луи, – ты поедешь с Кейном и попытаешься заполучить для нас эти деньги.В мечтах ему уже рисовались в розовых красках и желанная свобода, и его будущее.– Что ты говоришь? Ты хочешь, чтобы я взяла эти деньги, даже если я не та женщина, за которую он меня принимает?– А почему нет? Зачем отказываться, если тебе их предлагают?Холодно глядя на него, Анжелика сказала:– О, Жан-Луи! Я думала, ты другой, а ты такой же, как все. Я думала, ты честен по крайней мере по отношению к своему искусству, но даже в этом я ошиблась.Он нетерпеливо махнул рукой.– Ты глупышка, Анжелика. Мне нужны деньги, чтобы посвятить себя искусству. Не ужели ты этого не видишь?Анжелика, не отвечая, пристально смотрела ему в глаза. Жан-Луи не выдержал и первым отвел взгляд. Потом открыл дверь и позвал:– Кейн!Англичанин вернулся в комнату.– Итак?..– Анжелика сказала мне, что не помнит, что было с ней до аварии. Вполне вероятно, что она именно та женщина, которую вы ищете.– В таком случае мне необходимо вернуться с ней в Англию. – Кейн посмотрел на них обоих.– Хорошо. Она поедет.– Ты хочешь ехать? – спросил Кейн, глядя прямо в глаза Анжелике.Мгновение поколебавшись, она кивнула. Лицо ее, казалось, застыло.– Да.– Вспомнив прежнюю жизнь, ты, возможно, захочешь вернуться к ней, – осторожно добавил Майлоу.Глаза ее полыхнули огнем.– Вы хотите сказать, снова оказаться помолвленной с вами?Жан-Луи засмеялся.– Как только вопрос будет решен, Анжелика вернется ко мне во Францию. – Он по-хозяйски обнял ее за плечи и наклонился поцеловать в шею. Анжелика не шелохнулась.Кейн оставался спокоен.– Хорошо, но, если она решит остаться, вы не будете чинить ей препятствий. Вы предоставите Пейдж свободу.– Пейдж может делать все, что хочет, – сказал Жан-Луи с холодной улыбкой. – Но я уверен, что Анжелика поспешит ко мне.Это был явный вызов, и Кейн спокойно принял его.– Посмотрим. – Он повернулся к Анжелике. – Где ты живешь?Она назвала адрес.– Завтра в десять утра я заеду за тобой. Будь готова. – Кивнув, он вышел из комнаты.Жан-Луи обнял Анжелику.– Мы будем богаты, дорогая. А еще у нас будет сегодняшняя ночь, о которой мы мечтали.– Если ты надеешься, что я лягу с тобой в постель после всего, что произошло, ты просто сумасшедший! – Оттолкнув Жана-Луи, Анжелика тоже вышла из комнаты.
На следующее утро ровно в десять часов длинная блестящая машина с британскими номерами остановилась у двери ее дома. Анжелика слышала звонок в дверь, но долго не открывала, надеясь, что регулировщик движения оштрафует Майлоу Кейна за нарушение парковки и ему придется уехать без нее. Но когда звонок зазвонил в третий раз, пришлось открыть.– Ты готова? – Она кивнула. – У тебя только один чемодан?– Да. Я не собираюсь задерживаться, – холодно ответила она.Парижские улицы были запружены машинами, так что от Майлоу требовалось полное внимание. До вокзала они ехали молча. Через некоторое время поезд уже нес их через Ла-Манш в Англию. Они сидели в купе напротив друг друга. Другие пассажиры были только в дальнем конце вагона.– Ты говорила, что попала в аварию, – напомнил Майлоу. – Что это была за авария?Глаза Анжелики затуманились.– Не помню. Я знаю только то, что мне рассказывали.– А что тебе рассказывали?Она поколебалась, потом медленно произнесла:– Я была в автобусе, когда в него врезался огромный грузовик. Автобус загорелся. Большинство пассажиров спасли, только двое погибли. Все это мне рассказали, когда я очнулась в больнице.– Ты была сильно ранена?– Нет. Синяк на плече и большая шишка на голове.– Откуда в больнице узнали твое имя?– У меня в кармане нашли клочок бумаги. На нем было написано: Анжелика Касте, родилась в Лизьё и дата рождения.– И больше ничего?– Были еще какие-то цифры и слова, но они мне ни о чем не говорили.– Эта записка цела?– Возможно, где-нибудь лежит.– Ты не взяла ее с собой?– Нет. А зачем?Кейн наклонился и вгляделся в ее лицо.– Ты можешь вспомнить хоть что-нибудь о своей жизни до аварии?– Иногда ночью… – в глазах у нее мелькнула тревога, – во сне… я вижу места, которые, как мне кажется, я знаю. Но утром… – она развела руками, – все исчезает.– А люди тебе никогда не снятся?Ее губы дрогнули в иронической усмешке.– Нет, англичанин, вы мне никогда не снитесь.– Послушай, – сказал он через минуту, – какое-то время нам предстоит пробыть друг с другом. Я знаю, ты на меня злишься, но давай попытаемся хотя бы быть вежливыми.– Что вы хотите?– Например, ты могла бы называть меня по имени вместо «англичанин».– Хорошо, месье Кейн.– Меня зовут Майлоу.– Не уверена, что мне нравится это имя.– Я тоже от него не в восторге. Но боюсь, это огорчит маму, если я попытаюсь изменить его.– У вас есть мама?– Как у большинства людей.– Разве? – Она вся напряглась.– Извини. – Он взял ее руку. – Ты не хочешь рассказать мне о своей семье? Ведь у тебя есть семья, Пейдж.Итак, несмотря ни на что, он убежден, что она была его подружкой и что потеряла память, подумала Анжелика.– Вы всегда будете так меня называть? – вздохнула она.– Тебя так зовут.– И вы хотите, чтобы я тоже называла вас по имени?– Да.Вдруг она рассердилась.– Почему я должна быть вежлива с тем, кто перевернул мою жизнь, испортил вечер в честь моей помолвки, увез меня от моего жениха? Вы глупец, если думаете…– Нет. Я возвращаю тебе прежнюю жизнь, – прервал ее Майлоу. – Ты имеешь на это право. Даже если решишь отказаться от нее, пусть это будет твой собственный выбор.Эти слова застигли Анжелику врасплох. Она долго смотрела на Майлоу и вдруг осознала, что он говорит с ней по-английски.В тот же момент и Майлоу заметил это и широко раскрыл глаза.– Ты поняла, правда? Правда?– А как ты узнал, где меня искать? – спросила Пейдж тоже на чистом английском.– Мне помог портрет. Я увидел его в журнале по искусству. Там же сообщалось о твоей помолвке. – Майлоу откинулся назад и заглянул ей в лицо. – Твои глаза я узнаю где угодно. ГЛАВА ТРЕТЬЯ – Почему ты мне лгала? – Лицо Майлоу было мрачно.Пейдж пожала плечами:– Да потому, что не хотела возвращаться вместе с тобой.– Так ты все это время знала, кто ты! Твоя амнезия – просто притворство. Боже! Пейдж, – если ты…– Нет! – Она прервала его, не обращая внимания на гнев, который Майлоу едва сдерживал. – Женщина, которую ты знал, больше не существует. Но вчера, как только увидела фотографии, я поняла, что ты говоришь правду, что ты и я были… как-то связаны. Конечно, я узнала себя на снимках. – Ее лицо омрачилось. – Но… испугалась. Сейчас я довольна своей жизнью. Зачем мне выяснять, что было в прошлом, которое больше ничего не значит для меня? – Она посмотрела ему в глаза. – Зачем мне стараться вспомнить тебя? – Отвернувшись, она снова пожала плечами. – Вот поэтому я и притворилась, что не знаю английского. Я надеялась убедить тебя, что ты ошибся. Надеялась, что ты уедешь.– Я так легко не сдаюсь.– Я бы не поехала с тобой, если бы не Жан-Луи.– Скорее, его жадность.Пейдж сердито взглянула на Майлоу:– Разве ты понимаешь, что значит не иметь денег, англичанин? У тебя-то их всегда было достаточно.Майлоу пристально посмотрел на девушку.– Откуда ты знаешь?Она рассмеялась.– Да ты сам сказал, когда читал мне ту вырезку из газеты. Сказал, что наши семьи владеют компанией и что я очень богата. Значит, компания процветающая. Поэтому я еще раз спрашиваю: разве ты знаешь, что такое бедность и голод? Разве знаешь, каково это – торговать своим искусством, чтобы заработать на жизнь, как это вынужден делать Жан-Луи?– Пусть я никогда не голодал. Но я никогда и не заставлял женщину делать что-то, чего ей не хотелось, чтобы добыть мне денег.Пейдж с усмешкой подняла брови.– Никогда? А что же ты сейчас делаешь? Разве не используешь меня точно так же, как Жан-Луи?– Каким образом?– Ты говоришь, что мы помолвлены. Если мы поженимся, ты станешь единственным владельцем всех акций, всей компании, не так ли?– Но наша помолвка вовсе не была деловым соглашением, – ответил Майлоу, спокойно выдержав подозрительный взгляд Пейдж. Чувствуя, что она не верит ему, он добавил: – Но сейчас это неважно. Ты ведь отдашь все деньги Жану-Луи.– А. если и так? – Голос Пейдж прозвучал воинственно.– Это твои деньги. Делай с ними что хочешь, – пожал плечами Майлоу.Поезд вошел в туннель, и они на минуту замолчали, привыкая к искусственному свету. Пейдж думала, как много изменилось в ее жизни за последние сутки.– Хочешь, я расскажу тебе о твоей семье? – спросил Майлоу.– Нет, – вздохнула Пейдж, – но я вижу, ты так решил. Что ж, я тебя слушаю.– Я уже говорил, что мать у тебя англичанка, а отец француз. У тебя двойное гражданство и два паспорта. Когда ты сбежала, то воспользовалась французским паспортом. Ты знаешь оба языка. На этом настоял твой отец. Но когда родители разошлись и мать снова вышла замуж, тебя отправили к бабушке. Она сделала все, чтобы ты получила хорошее образование и…– Почему? – прервала его Пейдж – Почему я не осталась с матерью или с отцом?Майлоу помолчал немного, потом произнес как-то подчеркнуто невыразительно:– У каждого из них появилась новая семья. Бабушка решила, что тебе будет лучше с ней.– И родители не протестовали? Им было все равно?Майлоу ожидал услышать в ее голосе боль и обиду, но в нем не было ничего, кроме любопытства.– Твоя мать вышла замуж за аргентинца и уехала с ним. Отец вернулся во Францию. Ни один из родителей не мог взять тебя с собой. А у твоей бабушки очень сильный характер. И если она что-то решила, то переубедить ее невозможно.– Ну, смогли бы, если бы захотели, если бы действительно любили меня.– Все не так просто, Пейдж.– А жизнь редко бывает простой. Что ж, продолжай!– Ты жила у бабушки в ее доме в Ланкашире до окончания школы. Потом она повезла тебя путешествовать по Индии и вообще по Азии. Это путешествие длилось почти год. Когда вы вернулись в Англию, она поселила тебя в Лондоне. Вот тогда и начался наш роман.– А раньше мы не встречались? – с удивлением спросила Пейдж.– Встречались. Много раз. До развода твоих родителей. Тогда я считал тебя еще ребенком, а потом мы несколько лет не виделись.– Сколько же тебе лет?– Тридцать два.– А мне?– Двадцать один. Почти двадцать два. В следующем месяце, семнадцатого числа, у тебя день рождения.– А когда ты стал ухаживать за мной?– Ты вернулась в Лондон около двух лет назад.– Мне было всего девятнадцать? Наверно, мне не хватало отца, поэтому я и предпочла мужчину в таком возрасте. Скажи мне, я по уши влюбилась в тебя?Она явно подтрунивала над ним, но он сделал вид, что не замечает этого.– Возможно, однажды ты сама вспомнишь.– А мои любящие родители? Они живы?– Мать жива, она по-прежнему в Аргентине.– И владеет половиной компании… Как ты назвал ее? «Чендес и Кейн»?– «Кейн и Чендес». Нет, после второго замужества все акции, которые она унаследовала, перешли к тебе. На этом настояла твоя бабушка.– Ну и бабушка! – Пейдж улыбнулась. – Но ты не рассказал об отце. Что произошло с ним?– Думаю, он умер. Несколько лет тому назад у него был тяжелый сердечный приступ.Неожиданно поезд вырвался из туннеля, и солнечный свет залил купе. Пейдж несколько минут смотрела в окно, любуясь пейзажами Кента. Потом повернулась к Майлоу:– И это все? Все, что ты хотел рассказать мне о моей знаменитой семье?– Да, – кивнул он.– Итак, у меня есть мать и, вероятно, отчим, которые живут в Аргентине. Есть бабушка. И все?– Думаю, со стороны отца у тебя тоже есть родственники. Двоюродные братья и сестры, возможно. А в Лондоне у тебя есть тетки и кузины по материнской линии. Боюсь, мы оба представляем не слишком плодовитые ветви наших семей.– Когда я выйду замуж за Жана-Луи, у нас будет по крайней мере шестеро детей, – вызывающе сказала Пейдж.– А как относится Жан-Луи к твоим планам?Пейдж улыбнулась.– Жан-Луи – вполне земной человек. Он любит воздух и солнце. Цвет и свет. Он не такой, как ты. – Она пристально посмотрела на Майлоу. – Ты замкнутый, серый, бесцветный. У тебя нет и намека на воображение.К удивлению Пейдж, Майлоу рассмеялся, наверное впервые после их встречи. Тем временем поезд прибыл в Лондон.– Куда мы едем? – спросила Пейдж, садясь в такси.– К тебе домой.– Ко мне? У меня есть дом?– Да. В Челси.Старый дом из потемневшего от времени и непогоды кирпича, с окрашенной по моде черной входной дверью стоял на тихой зеленой улочке, ведущей к набережной Темзы. Дом выглядел очень солидно, очень добропорядочно.Пейдж, выйдя из машины, огляделась вокруг с явной неприязнью. Майлоу вынул из кармана связку ключей и открыл дверь.– У тебя ключи от моей квартиры?– Ты оставила их, когда… ушла.Майлоу пропустил ее вперед, Пейдж вошла в холл и оказалась перед двумя дверями. На левой двери была буква «А» и табличка «Мистер и миссис Дэвисон». На двери справа – буква «Б», но без имени на табличке. Майлоу отпер правую дверь и снова пропустил Пейдж вперед.Чувствуя, что за ней наблюдают, девушка толкнула дверь. Из прихожей внутрь квартиры вел коридор, на стенах которого висели гравюры девятнадцатого века. На полу лежал ковер. В теплом воздухе слегка пахло воском от свеженатертого паркета. Нигде ни пылинки. Не похоже, что дом стоял пустой почти год.Пейдж медленно подошла к ближайшей двери, открыла ее и вошла в гостиную. Довольно большая комната была выдержана в кремовом и бледно-зеленом тонах: толстый ковер, тяжелые занавеси, даже картины в деревянных рамах. Казалось, этой комнатой мало пользовались. В книжном шкафу стояли книги в шикарных кожаных переплетах, но было не похоже, чтобы их когда-нибудь читали. Из гостиной Пейдж прошла в кабинет, в глубине которого обнаружила телевизор и музыкальный центр. Пожалуй, только они и напоминали о современной жизни. Следующая комната была столовой. В ней стояли старинный обеденный стол и шесть стульев. Затем она заглянула в кухню, обставленную в псевдодеревенском духе, со множеством шкафчиков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13