Напоследок раздалось шипение с едва различимыми словами:
– Милости небесной вряд ли дождешься ты, так что изведай милость мою. Поверь мне, она вряд ли окажется лишней для тебя.
Князь увидел слизь на себе, он попытался отскоблить ее, но она снялась вместе с кожей. Оголилась плоть, струйки крови протянулись по воздуху наподобие волос, однако же боль не терзала его. Ишимский Смутьян хотел было взбежать по лесенке ко двери, но поскользнулся, упал и восстать уже не мог, едкая слизь быстро пожрала его ноги, а засим и руки. Князь видел, как исчезает его плоть, обращаясь в красную дымку, засим тончают до полного исчезновения жилы и, наконец, тают кости. Нестойкое тело оборачивалось узорчатыми струйками тумана, который закручивался блуждающим вихрем. Слизь облепила ланиты, чело, глаза князя и он не смог видеть, хотя еще слышал хлюпанье, чмоканье и бульканье растекающейся плоти, потом пропало и дыхание. Какое-то время бывший Смутьян отчетливо ощущал биение своего сердца. Но и оно тоже замерло, сменившись молчанием. Внезапно страх пропал, и князь почувствовал себя как будто в материнском чреве, смерть была уже позади, а впереди – новое рождение.
Слабо шевельнулась мысль: “Так вот она какая, милость твоя.”
И новое рождение настало. Исчезающим сознанием прежнего человека князь узрел хоровод колоссальных звездных сфер и поразился дивной их музыке. В калейдоскопе мелькающих красок и объемов, кои напоминали водовороты и смерчи, различал он облики сотен людей, и среди оных было немало знакомых ему. Нарождающимся новым сознанием Ишимский Смутьян уже воспринимал свою следующую родину, далекую от Солнца, но полную собственного густого словно бы жидкого света, гармоничную, сложно-симметричную, похожую на дворец с высокими арками, стрельчатыми окнами, легкими башенками, ажурными галереями. Мир сей словно состоял из тонких нитей, по которым текла быстрая сила. Благодаря ей менялись очертания, фигуры росли, таяли, играли цветами и обличиями, чередовали друг друга, пропадали и случались вновь. Мир сей, возможно, не был живым, но он существовал и мыслил.
Тут старое сознание окончательно потухло, а новое было еще слишком слабым и непосредственным, потому князь Ишимский, бывший житель Земли, забыл себя.

19. “Варфоломеевский день”

Помехи. Настройка канала. Четкий прием. Симплекс.

Примерно в это время, но только в другой точке пространства, начальник Технокома принял определенное решение. Он выступил на Совете кастовых уполномоченных и настоял на том, чтобы направить усиленную лунарскую эскадру к Земле – в первую очередь для наблюдения, с четким указанием избегать, насколько возможно, боевого соприкосновения. Представитель касты кшатриев весомо возразил, что уж воевать – так воевать, нечего раззадоривать врага своим слюнтяйством. В итоге Совет издал директиву прямого действия: военно-космический флот, внутренние войска и антитеррористические группы привести в повышенную готовность, патрулирование и разведку осуществлять на предбоевом уровне, десантно-штурмовым частям и командам спецназа работать по программе “Весенний гром”. Ганимедскую эскадру, усилив за счет ударных соединений каллистянского и марсианского флотов, направить в район передового базирования – на дугу 14Ю – для развертывания веерной обороны. При нейтрализации непосредственной угрозы применять все средства огневого воздействия, в том числе и по оперативным тылам противника.
Война уже дышала гарью в лицо.
Сознание начальника Технокома, которое он называл ментальным полем, каждую секунду принимало сообщения – мемо-элементы по многим каналам. Те же мемо-элементы сбрасывались в вычислительную среду резидентной кибероболочки. Если генеральный не вмешивался, она сама вырабатывала решения, применяя процессорные ресурсы, расположенные во всех секторах Солнечной Системы. Марк-27 пока и не вмешивался, хотя ясно было, пора что-то предпринимать кардинальное и неожиданное для противника.
Впрочем противник сам предпринимал неожиданное и события шли своим неприятным чередом.

0.20. Сектор 10А-56. Патрульный корабль военно-космических сил обшмалян мощной плазменной пушкой с астероида Теллус, загорелся и взорвался.
3.15. Высадившееся на Теллус подразделение космической пехоты не углядело там никаких следов противника. Однако при возвращении на базу транспортный коптер и прикрывавший его эсминец были внезапно атакованы сатурнянским кораблем и раскурочены ракетными залпами.
4.40. Дивизион ВКС, который вскоре прибыл в сектор 10А-56, не смог найти противника, облажались и автоматические средства слежения в соседних секторах. Но когда поиски уже завершались, дивизион напоролся на мобильное минное поле. Миноторпеды с боезарядами-синуклерами за несколько минут превратили корабли в гроздья серебристых шаров, а затем и в комок спекшегося мусора.
6.05. Стянутые к району 10А-5 корабли Церерской оперативной группы все же увидели на экранах своих локаторов и с помощью зондов-разведчиков вражеские борта в количестве трех боевых единиц. Произведенные ракетные залпы превратили местоположение неприятеля в море света – применялись сверхмощные аннигиляционные боеголовки. Вскоре выявилась накладка: взрывами накрыто и два эсминца той же оперативной группы, которые, судя по данным телеметрии и радиорапортам, должны были находиться совсем в другом секторе.
7.50. Церерская оперативная группа напоролась на сатурнян в секторе 10А-58. Рейдеры противника моментом рассекли походный порядок оперативной группы и, подавляя электромагнитные излучения, нейтрализовали все системы навигации и наблюдения. Из двенадцати бортов, вышедших с Цереры, вернулось только два.
9.54. Противником ударил по военно-космической базе класса “Перун” и другим стратегическим объектам Цереры, включая шахтовый узел дальнего нейтринного слежения. Время подлета вражеских ракет после обнаружения составило всего две минуты. Космикой потерян контроль сразу над десятью секторами в префектуре Астероиды.
10.30. При входе лунарской эскадры в земной сектор, сатурнянские корабли “ушли в тень”: покинули его, причем в неизвестном направлении. Ни один наблюдательный узел не засек их ни в пассивном, ни в активном режиме отслеживания.
Начальник Технокома знал, что в главном штабе военно-космических сил царит паника, еле прикрываемая совещаниями, коллегиями и прочей бессмысленной активностью, что генеральный уполномоченный касты кшатриев призывает “товарищей космофлотцев к спокойствию и выдержке”, но очко-то у него сильно дергается. Начальник Технокома воспринимал как счастье, что от него не требуются оперативные решений, есть лаг для обдумывания директив и указаний. Для начала, решил генеральный техно, уточним инструкции и потребуем дисциплинированности в борьбе с нитеплазмой, подправим протокол работы со спецаппаратурой, но вот зараза, все это годится только для непосредственного контакта… Да, Сатурн наглядно показал свою силу, в два счета отобрав у Космики контроль над доброй третью Пояса Астероидов. И, тем не менее, сатурняне долбанули отнюдь не по самым важным и чувствительным точкам. И даже из земного сектора пока что убрались. Если забыть о чести, гордости и славе, то имеется еще возможность предотвратить войну или хотя бы оттянуть ее начало. А время может сработать и на нас, если успеть подсуетиться.
– Включи Чертковица,– шепнул генеральный, и внимательная кибероболочка тотчас соединила его закрытым каналом с важным алефовцем.– Старик, ты уже, наверное, знаешь, какая заваруха. Сатурняне нас крепко прощупывают, и мы, кажется, выглядим не очень. Нужны резкие неординарные шаги. Проект “Параллельная жизнь”, закончившись бесславно, многому нас научил. “Человек-оркестр” не был доведен до конца, но мы уже сообразили, что солдат, вооруженный трансквазером – это наше чудо-оружие.
– Есть еще проект “Нечистая сила”, в него многое вложено, и времени, и средств,– напомнил глава “Алефа”.
– Он сейчас на исполнении и невесть чем закончится, кроме того проводится целиком на Земле. А мы не в курсе, где сатурнянский Плазмонт нам врежет по соплям; по большому счету, он способен подсиропить повсюду, сам или через спорозоитов, шизонтов и прочих гадов, входящих в его сеть. Короче, нам нужен второй “Человек-оркестр”, то есть носитель диффузного трансквазера, а затем третий, четвертый и так далее, вплоть до роты и батальона.
Чертковиц был не в восторге.
– Мы проводили испытания лишь на одном подмастерье, даже аналитические отчеты и то не подготовлены. Внешним источником питания для трансквазера сплошь и рядом выступала пси-структура самого Фомы. Одному Богу известно, способен ли кто-то повторить его немеркнущие подвиги. По большому счету, это испытаниями назвать трудно, скорее какая-то эквилибристика на краю пропасти.
– Чер, лучше бы обходиться без всяких подвигов. Нужно, чтобы у трансквазера был автономный чисто технический источник питания, не зависящий от человеческой пси-структуры.
– Коллега генеральный, мы его уже слепили, и по-моему фурычит он нехило. Но все-таки возможна ситуация, с которой не справятся ни процессор трансквазера, не его источник питания.
– Странно мне такое слышать от технаря. Хорошая техника – это та, что не зависит от психических и физических свойств человека-оператора, и поэтому в среднем дает лучший результат, чем плохая техника… Слушай, Чер, нам не стоит сейчас разговаривать словно двум бюрократам, скорее уж как парочке бандитов, чья шайка накануне засыпки. Мы ведь одной ногой уже над раскрытой парашей.
– Хорошо, шеф, я лично готов взяться, так сказать, за сплошную трансквазеризацию. Сейчас мы заканчиваем наладку аппаратуры, и на примете есть толковые люди, вполне подходящие для носительства.
Генеральный неожиданно для себя замялся, потому что впервые в жизни почувствовал смущение, чувство совершенно излишнее для руководителя такого масштаба.
-… Старик, ты был на Титане во время войны, в том чертовом Храме. Извини, но у меня сейчас кое-какие сомнения насчет всех, кто там побывал и выбрался назад.
– Просканируйте каждый мой квант и убедитесь, что я неинфицирован. На Титане меня демон не пронял, ну, а нынче я тем более ему не по зубам, вернее, не по щупальцам.
– Ладно, готовьтесь, я буду у вас, в Рынь-городе, через несколько часов.
Если “Человек-оркестр” сможет повториться, причем не в каком-то безалаберном Фоме, а в серьезных и ответственных людях, тогда и будет толк от сомнительных и рискованных контактов с плутонами… А вот, кстати, кто-то еще просится на связь. С начальником “Бета” нельзя не пообщаться – испытанный надежный руководитель подразделения. Однако, Марка-27, едва он услышал голос Джафара Т804, вдруг передернуло – просто подумалось, что внутри хорошего знакомого может таиться поганая нитеплазменная червоточина.
– Коллега генеральный, “Алеф” усиленно задымляет работы по нескольким крупным и при том опасным проектам, а ведь согласно Уставу Технокома именно наша служба отвечает за внутреннюю безопасность всей технической сферы.
Актерствовать и валять дурака тяжело лишь тому, кто боится последствий. Марк-27 как пожизненный руководитель был освобожден от ответственности.
– Посмотрите, коллега Джафар, что творится вокруг, а вы – о какой-то ерунде вроде мелочного нарушения Устава. Шифры германских разведдонесений времен второй мировой были разгаданы лишь потому, что посылались они в срок и по всем правилам уставов. Для вермахта это обернулось немалыми потерями.
– Позвольте не согласиться, шеф. Во всех армиях и флотах большое количество потерь – это результат несоблюдения так называемых мелочных правил. Боюсь, что служба “Алеф” своим самоуправством вызвала сильное неудовольствие сатурнян и толкнула их на разведывательно-диверсионные рейды.
– Джафар-бей, а мы и не должны вызывать удовольствие у противника.
– Мы должны реально оценивать соотношение сил, коллега генеральный.– твердо и в общем справедливо произнес испытанный соратник.
– Служба “Алеф”, смею верить, пытается увеличить нашу силу.
– Коллега генеральный, служба “Алеф” не увеличивает нашу силу, а пытается сделать нас придатком к чужой силе. Плутоны…
Да, искусственная соревновательность явно перешла в маниакальную ненависть, опять получилось не то, что задумывалось.
– Стоп, Джафар, не надо сплетен. Твою службу тоже обвиняют в контактах с извергом рода человеческого, проживающим на Титане. Мы вскоре продолжим содержательную беседу, но сейчас я спешу, “стрелка” уже забита…
Генеральный вырубил связь и почему-то пожалел о том, что отчасти “засветил” свою поездку в “Алеф”.
Впрочем, решения он никогда не менял, повторные раздумия могли бы лишить его необходимого запаса времени и уверенности в себе. За минуту дорожка-самодвижка перебросила его в ангар, который находился на том же уровне. Люк коптера открылся бесшумно и быстро, даже показалось, что он просто растворился в воздухе. Генеральный расположился в салоне, а кибероболочка, внимательно следившая за магнитной аурой его настроения, мигом создала полномерную виртуальность: как будто он сидит в челне, плывущем по Неаполитанскому Заливу. Причем, применялось не только подключение к нейронам через биоинтерфейс, но и управление газовыми вихрями – для имитации ласкающего ветерка. А кроме него была голубизна вод, нежные краски утреннего неба и льющийся отовсюду чистый голос: “O, dolce Napoli”.
Генеральному даже понадобилось усилие воли, чтобы выйти из нарковиртуального мультика, когда коптер прибыл на место, в комплекс “Алеф”. Когда открылся люк, Чертковиц уже стоял рядом, выказывая всяческую готовность. Рядом торчала еще пара человек в обычной форме, но, судя по их волевым физиономиям и какой-то напружиненности, они были из сектора внутренней безопасности “
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49