Люк криво улыбнулся.
- Я слышал, что эти одаренные дети. далеко не всегда возвращаются домой.
Откуда он узнал? Некоторые оставались, да, потому что им предлагали очень выгодную работу. Другие исчезали. Гаэри предпочла вернуться домой.
- Нам пришлось научиться кое от чего отказываться, скажем так. И все же Бакуре власть Империи принесла определенную пользу. К примеру, именно Империя восстановила порядок, когда мы находились на грани гражданской войны. Есть и свои недостатки, конечно, но я ничуть не сомневаюсь, что и у Альянса немало проблем.
- Это проблемы свободного общества.
Слышать такое было больно.
- Нас не случайно испугало известие о том, что вы прибываете. Альянс повстанцев имеет репутацию деструктивного союза.
- Наверно, с имперской точки зрения дело обстоит именно так. Но это не соответствует действительности. Честно.
Он не дипломат.
- Спасибо вам за этот разговор, - сказала Гаэри. - Теперь мне многое стало понятнее…
- Хотелось бы, чтобы дело обстояло именно так.
- …и одновременно я ощущаю гораздо большую уверенность в себе, - решительно солгала она и повесила сумку на плечо. - Во всяком случае, против сси-руук мы будем бороться вместе.
Он сделал движение рукой, и Гаэри в последний раз включила глушитель.
- Не подскажете ли, где можно купить несколько… таких штук? - Люк кивнул на сумку.
Она покачала головой.
- Этот принадлежит Эппи. На Бакуре их осталось очень немного - только те, которые в некоторых семьях купили когда-то давно. Мы помалкиваем о них, не хотим, чтобы губернатор узнал.
- Жаль.
- Да… Я увезу тележку.
Люк взял лазерный меч и снова пристегнул его к поясу.
Он проводил Гаэриель до двери. Ему хотелось взять ее за руку, поговорить с ней по душам, преодолеть защитный барьер, которым она подсознательно отгородилась от него с помощью Силы. Он был готов даже умолять ее. О чем? Поверить ему? Может быть. Вместо всего этого он открыл дверь и просто стоял, засунув за пояс большие пальцы рук.
- Спасибо, - сказала она и зашагала по коридору, толкая перед собой тележку и ни разу не оглянувшись.
Штурмовики проводили ее взглядами. Как только она исчезла за поворотом, Люк опустил руки. Стиснул кулаки, распрямил пальцы и снова сжал их. Его способности всегда открывали перед ним все двери. Двери, за которыми зачастую таилась опасность. Двери и в обычном смысле этого слова, и те, которые вели в более яркие, более темные, совсем дальние уголки его собственной души. Но, как бы то ни было, ему всегда удавалось пройти сквозь них.
Гаэриель попыталась захлопнуть дверь перед его носом, но у нее ничего не вышло. Он очень остро ощущал раздирающий ее внутренний конфликт. Она не сможет удерживать дверь вечно. Или сможет?
Чувствуя себя совершенно измотанным, Люк закрыл дверь и зашагал по коридору в противоположную сторону. Вскоре слева обнаружился лифт. Он вошел в него и поднялся на крышу.
Сейчас, ночью, сад на крыше можно было принять за небольшой лес. Воздух холодил лицо. В темноте белели стволы деревьев, их раскидистые ветви неустанно покачивались вверх-вниз. Желто-оранжевые листья блестели от влаги, но, по крайней мере, с них не капало. Над головой сияли две маленькие круглые луны и яркие звезды. Внизу между темными, мшистыми берегами видна была светлая лента реки.
Люк подошел к краю площадки, забрался с коленями на скамью, облокотился локтями на перила и посмотрел вниз. Во все стороны вокруг раскинулся город, освещенный парящими уличными огнями, голубовато-серебристыми в центре, дальше к окраинам бледно-желтыми, еще дальше красноватыми…
Основатели города, наверно, хотели, чтобы ночью он походил на звездную карту. И самые лучшие дома - вроде особняка Каптисона - располагались в зоне, освещенной гостеприимным, теплым светом желтых огней, похожих на маленькие солнца.
Внезапно ему в голову пришел аргумент, который можно было бы использовать в разговоре с Гаэриель. Нет ничего плохого в том, что человек учится использовать свои природные способности. Если же довести постулаты религии Гаэри до логического конца, то делать этого не следует. Напротив, люди должны стремиться к полному равенству - фактически идентичности - из опасения, как бы другой не почувствовал себя униженным.
Некоторые светящиеся точки над головой медленно перемещались - это были корабли Альянса и Империи. Прежде они всегда сражались друг с другом, а теперь образовывали единую сеть, предназначенную для защиты от общего врага.
Многих пилотов дома ждали жены, которые встретят их по возвращении - или оплачут, если так сложится жизнь. Чем могущественнее Люк становился в Силе, тем труднее было отыскать женщину, которая разделила бы с ним судьбу.
Он вытянул вперед раскрытые ладони и прошептал:
- Бен? Пожалуйста, приди. Мне нужно поговорить с кем-нибудь.
Никакого ответа. По стене, извиваясь, ползла черная многоножка размером с мизинец Люка. Он сосредоточился на ритме ее движения, стараясь таким образом сконцентрироваться. Когда она исчезла в щели, Люк снова позвал:
- Магистр Йода? Ты здесь?
Глупый вопрос. Йода растворился в Силе, а Сила была везде. И снова ответом Люку была тишина.
- Отец? - позвал он после мгновенного колебания и тут же повторил более уверенно: - Отец!
Молчание.
Люк попытался представить себя на месте Гаэри. В тот страшный момент, когда над ее миром и над самой ее жизнью нависла угроза, неизвестно откуда появляется какой-то человек и пугает ее. Джедай.
И тут он почувствовал чье-то приближение. Бен? Но нет, появление магистра обычно сопровождалось большим выбросом энергии, и, кроме того, сейчас в Силе явственно ощущалось особое беспокойство, присущее только живому существу. Послышались легкие шаги, и среди увитых лозами стволов появилась Лейя в мерцающем белом платье.
- Я здесь, - негромко окликнул ее Люк.
Она подошла и встала рядом с ним.
- С тобой все в порядке? - на плечи у нее была накинута вязаная бакурианская голубая шаль. - Я услышала… Ну, мне показалось, что я услышала твой призыв через Силу.
Она сумела найти его таким образом и в Облачном Городе. Люк уселся на скамью.
- Это был долгий, трудный день. Как твои дела?
- Ну, в общем, хорошо, - ответила она. - Я оставила Р2Д2 и СИ-ЗПИО у премьер-министра Каптисона.
Он ощутил в ней яркую возбужденность, слегка подернутую дымкой смущения.
Отчаянно завидуя ей, Люк сказал:
- Не надо изо всех сил сдерживаться, Лейя. Он тебя любит.
Она пристально посмотрела на него.
- От тебя ничего не скроешь, верно? Мы ходили. Мы разговаривали. Мы… Здесь трудно урвать время, чтобы побыть наедине.
Люк смущенно улыбнулся.
- Вот чего я был лишен. Я имею в виду, что рос вдали от родной сестры.
Лейя потянула за концы своей шали.
- Хорошо иметь брата. Хорошо иметь кого-то, с кем можно поговорить.
- У тебя есть еще и Хэн. Кто-то же должен продолжить наш род, - мрачно добавил он. - Непохоже, что это буду я. По крайней мере, в обозримом будущем.
Лейя положила руку ему на плечо.
- Что тебя огорчает, Люк? Это как-то связано с той девушкой-сенатором?
- Джедай не должен быть подвластен страстям - вернее, он не может позволить себе этого. Появление человека, способного воздействовать на него эмоционально, опасно, потому что лишает джедая возможности контролировать себя. Временами Сила сдерживает меня, когда я не могу справиться сам. Она… помогает жить.
- Дело в этой девушке, ясно. Я начинаю беспокоиться за тебя, Люк. Ты всегда был такой… независимый.
Ее проницательность смутила Люка. Самый легкий способ отвлечь Лейю состоял в том, чтобы рассердить ее.
- Ты и Хэн, - сказал он. - Можно я задам тебе вопрос, на который, в общем-то, не имею права? Вы ничего не имеете против того, чтобы… ну, обзавестись когда-нибудь детьми?
- Эй! - она отдернула руку. - Это не предмет обсуждения.
- Прости. Просто в последнее время мысли об этом почему-то лезут мне в голову. - Неужели это правда? Удивительно, но он осознал это только сейчас, разговаривая с Лейей. Причуды подсознания. На мгновение он представил себя главой большой семьи, юные отпрыски которой все сплошь наделены разными глазами, голубыми, серыми и зелеными. - Однако ребенок, владеющий Силой, потенциально будет очень привлекателен и для Зла тоже.
- Конечно, - Лейя поплотнее запахнула концы шали, сорвала с вьющегося растения алый цветок и понюхала его. - Это тот риск, на который приходится идти людям, если они решаются дать жизнь мыслящему существу.
- У тебя никогда не возникал вопрос - как наша мать не побоялась пойти на такое?
Он почувствовал в ней вспышку гнева, настолько яркую, что это даже напугала его.
- Ох, я совсем забыла, - сказала Лейя. - Меня просили кое-что передать тебе. Я видела Вейдера.
Мгновенно все остальное выскочило у Люка из головы.
- Вейдера? Ты видела… отца? Анакина Скайуокера? Вейдера больше не существует.
- Называй его как тебе больше нравится. Факт тот, что я видела его.
Люка пронзило ощущение упущенной возможности. Почему отец явился Лейе, а не ему?
- Что он сказал?
Она устремила взгляд в сторону города.
- Он просил напомнить тебе, что страх - это Темная Сторона Силы. И извинялся передо мной, или, по крайней мере, попытался это сделать.
Люк тоже посмотрел в сторону города.
- Я видел его всего лишь раз, совсем недолго. И он ничего не говорил.
- Ну, лично мне от него ничего не нужно, и я не хочу, чтобы он лез в мои дела.
Люк задумался над словами, которые просил передать ему отец. Страх - это Темная Сторона Силы. Страх, который испытывает Гаэриель по отношению к нему, тоже порождение Темной Стороны Силы.
- Ненависть тоже Темная Сторона Силы, Лейя.
- Что плохого в том, чтобы ненавидеть Зло?
- Он ведь не просто так это сказал… Ну, что-то его побудило… Уф! - он смешался и замолчал. - Когда я сегодня утром позвонил, то, помоему, помешал вам… Да?
Даже при тусклом лунном свете можно было разглядеть, как вспыхнули щеки Лейи.
- Здесь трудно урвать время, чтобы побыть наедине, - повторила она.
- Извини. Но, может быть, отец все же сделал что-то хорошее, подтолкнув тебя броситься к Хэну за утешением.
- Не говори так. Когда я увидела Вейдера… Он выглядел совершенно нормально, как обычный человек… Я… Я лишний раз вспомнила, кем этот нормальный человек был. И что я могла бы… тоже…
- У всего есть своя хорошая сторона, - Люк наклонился и коснулся губами ее щеки. Он любил ее. Как давно это было! Задолго до того, как им стало известно то, что сейчас она так упорно отказывалась признавать. - Увидимся утром.
- Постой-ка! - она выпрямилась. - Ты что, отсылаешь меня прочь?
- Только на время, Лейя. Иди к Хэну. Ты же сама сказала, как трудно здесь найти время, чтобы побыть наедине.
Она пристально посмотрела ему в глаза, глубоко вздохнула, поднялась и торопливо ушла.
Люк посмотрел вниз на город и огни пролетающих мимо аэрокаров, стиснул руки и наклонился вперед.
- Отец?
В конце концов, он уже примирился с Анакином. Может быть, отец именно поэтому явился Лейе, а не ему.
Люк приступил к медитации. Все личные тревоги растаяли, мощь Вселенной хлынула в него и сквозь него. В конце концов, чего ему не хватает? У него есть сестра, и значит, не одинок. Когда-нибудь он станет еще могущественнее в Силе, и к нему придет настоящая любовь, которая соединит его с женщиной, обладающей такими же способностями. Они разделят друг с другом все - и радость, и боль.
Он открыл глаза и расцепил пальцы. Гаэриель еще не потеряна для него. Он сделает для нее все, что сможет, но если она тем не менее отвергнет его, покинет Бакуру всего лишь с легким чувством сожаления.
Однако смеющиеся разноцветные глаза и развевающаяся юбка продолжали маячить перед его внутренним взором. Кого он пытается обмануть?
И что делает здесь один? Он встал и зашагал к лифту.
***
Дев погладил гладкое новое кресло для перекачки… или, может быть, теперь оно называется по-другому? Сейчас полным ходом шло изготовление трех дюжин новых кресел, с помощью которых будет пополняться запас энергии, поступающей через Скайуокера, однако именно это было особенным. Более похожее на вертикально стоящую постель, с помощью специального мотора оно могло наклоняться в пределах тридцати градусов. В том месте, которого коснется спина Скайуокера, вместо отсасывающей дуги в кресло был вмонтирован специальный контур, через который и будет откачиваться энергия. По сторонам кресла на среднем уровне и в области ног располагались специальные захваты. Имелась также масса медицинских приспособлений, целью которых было обеспечить, чтобы жизнь лежащего в кресле человека поддерживалась как можно дольше (они опробовали их вчера). Сделанное исключительно из серебряных и черных деталей, кресло мягко мерцало в ярком свете ламп.
- Какое оно красивое, господин Фирвиррунг!
- Прости, Дев, - пропел Фирвиррунг. - Знаю, ты огорчен…
- Да, мне действительно хотелось бы, чтобы все было взаправду, господин. Но я понимаю, что вам нужно провести испытания. Давайте начинать.
Фирвиррунг кивнул массивной головой.
Дев принимал самое активное участие в разработке общего дизайна и функциональных возможностей кресла. Он знал, что его ожидало, и все же, конечно, волновался. Стараясь двигаться как можно осторожнее, он прислонился спиной к креслу, наклоненному сейчас под углом примерно в десять градусов, однако левой ногой задел захват, который тут же защелкнулся на лодыжке.
- Сработало!
- Проверь другой, - пропел Фирвиррунг.
На этот раз Дев проследил, как все произошло. Из паза в боковой части кресла торчала изогнутая черная пластина, и как только он прикоснулся к ней правой ногой…
Хлоп! Едва сработал второй захват, постель автоматически наклонилась на двенадцать градусов. Дев поерзал на своем ложе, скрестив руки на груди. Тело коснулось еще одной встроенной в спинку управляющей панели, и тут же более широкий и крепкий захват обхватил его на уровне талии и плотно прижал к поверхности кресла.
- Прекрасно, - Фирвиррунг погладил лапой только что сработавший захват. - Крепко держит? Дев попытался пошевелиться.
- Да. Но дышать не мешает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44