Что тебе еще нужно? Один раз он принес сверток. Завернут в коричневую бумагу. Это был пистолет с рифленой рукояткой и, видно, пристрелянный.
- Роскошно. Откуда вы знаете?
- Просто. Пистолет звякнул, когда он опустил его вниз. И пахнуло ружейным маслом. Мой старик разбирался в таких вещах, прежде чем его пришили. Я вдоволь нанюхалась этой гадости.
Я повернулся, чтобы уйти, но она окликнула меня:
- Эй, сынок?
- Что?
- Ты и впрямь любишь старух? Я улыбнулся.
- Только тогда, когда это необходимо.
Я вошел в ту самую комнату, куда приходил за Велдой, и осмотрелся. Потом подошел к окну. Проще простого было выяснить комнаты в доме через дорогу, откуда просматривалась эта комнатушка. Десять долларов старому толстяку-швейцару - и у меня был ключ. А когда я открыл дверь, то он там лежал, дожидаясь. Пистолет был с оптическим прицелом и рифленой рукояткой. Мишень - то окно, из которого я высовывался несколько минут тому назад. Еще там были две пустые пачки из-под сигарет, жестянка томатного сока, полная окурков и сгоревших спичек, и груда огрызков бутербродов.
Он действительно сидел здесь четыре дня и ждал. Зачем? Каждую секунду он мог убить Велду. Он знал, что она там. Он сам говорил, что, мол, так долго наблюдал за ней и не смел войти. Теперь понятно, почему он не вошел. Он приходил вовсе не за ней, а за крошкой. Он пришел за девчонкой! Он получил за нее деньги, и ему пришлось ждать, когда она появится. Но она не появлялась. Велда поместила ее наверху, в недосягаемом убежище. Он не знал, какого черта я там делаю, но ему нельзя было рисковать, я мог прийти за тем же, за чем и он, но с другой целью - увезти ее.
Итак, все вновь возвратилось к маленькой Лолите.
Глава 4
Я, давно не видел Дисоя Адамса и его жену Цинтию. Теперь, помимо многочисленных должностей на Бродвее - директор шапито, шоу, театра, - он стал президентом одного общества. С тех пор, правда, он не изменился. И Цинтия тоже. Она по-прежнему была очень эффектной женщиной, с поджарой фигурой, как у гончей, и вела на телевидении одну из многочисленных викторин.
Когда я вошел, то Дисой чуть не свалился со стула и страшно обрадовался.
- Старик, ты?
- Да.., я. С другой планеты.
- Здравствуй, прелесть. - Она послала мне обворожительную улыбку. - Я говорила Дисою, что рано или поздно ты вернешься. И потом, почему ты не пришел к нам за помощью?
- Мне не нужна была помощь, чтобы напиваться.
- Это не то, что я имею в виду. Дисой нетерпеливо замахал на нее.
- Молчи, пожалуйста! Что новенького? Может быть, ты...
- Вот теперь вы можете мне помочь.
Это на минуту вывело его из радужного настроения.
- Слушай, я член общества.., но...
- Нет, не это.
- Слушай, мальчик, ты моего котика не впутывай в свои выстрелы и погони. Мне он нравится в целом состоянии, и я не отдам его тебе на растерзание. Пока он просто актер, а эта игра с пистолетами плохо отражается на его комплекции. Ему нужно беречь фигуру.
- Молчи, Цинтия. Если Майкл хочет...
- Не думай, приятель, просто маленькое одолжение. Он выглядел разочарованным.
- Но, кроме тебя, мне никто не поможет.
- Выкладывай, старик.
- Я хотел бы, чтобы ты покопался в своей памяти.
- Спрашивай, дружище!
- Была такая Салли Девон, которая выступала лет двадцать назад. Имя это тебе что-нибудь говорит?
- Пока нет.
- Я сомневаюсь, чтобы она выступала в первых ролях.
- Майкл, - Цинтия встала передо мной, заслоняя Дисоя, - по-моему, она некоторое время была женой Сима Торренса.
- Откуда ты знаешь?
- Просто я умница.
- А что ты знаешь о ней, моя прелесть?
- Почти ничего. Но мне тут пришлось говорить о политике с одним из наших друзей, и он назвал ее имя. Он работал с ней одно время.
- Цинтия теперь вся в политике, - улыбнулся Дисой.
- Ас кем ты разговаривала?
- С Бертом Риизом.
- Поговори с ним, может, он знает еще кого-то, кто был знаком с Салли.
- Конечно, но если это только политика, то Цинтия...
- Это не политика. Просто я хочу проследить ее успехи на сцене и в жизни. Она вышла замуж за Сима, когда он только начинал карьеру. Поищи кого-нибудь, кто знал бы ее с тех времен. Это возможно?
- Конечно. Кошечки всегда поддерживают друг друга.
Это традиция. Я покопаюсь в этом.
- Сколько времени это займет?
- Да завтра что-нибудь найду. Где мы встретимся?
- В моей конторе. Я снова в системе. Или найдешь меня в "Голубом кролике".
Он мигнул мне. Он любил нашу жизнь, но Цинтия держала его в руках. Лев всегда слушает львицу.
Человек Рикрби посмотрел на меня как-то странно, снял пост и исчез. Тогда я поднялся наверх. Я слышал ее голосок, поднимаясь по ступенькам. Она щебетала без умолку. У нее был чудесный голос, но пела она что-то странное - протяжное и чужое. И пение доносилось не из той комнаты, где я оставил ее, а откуда-то сверху.
Я рывком перемахнул через последние ступеньки и замер в начале коридора, держа 45-й наготове и недоумевая, что происходит с ее голосом, в нем слилось все: страх, ненависть, изумление и - никакой надежды.
Когда я медленно приоткрыл дверь, то увидел, что она стоит лицом к стене, а голос звенит и переливается в гулкой пустой комнате. Руки опущены вдоль тела, золотые локоны на нежной шее. Я сказал:
- Сью...
Она медленно, словно в забытьи, скользнула по мне взглядом и, сделав прыжок, как в балете, оказалась рядом. По-моему, она только теперь узнала меня. Ее голос, который дрожал на немыслимой ноте, вдруг оборвался.
- Что ты здесь делаешь?
- Здесь пусто.
- Тебе так больше нравится? Она спрятала руки за спиной.
- Мебель смотрит на тебя. Она ждет людей. Я не хочу ждать людей.
- Почему, Сью?
- Они убивают.
- Тебя когда-нибудь кто-нибудь обижал?
- Ты знаешь, то есть, вы...
- Я знаю, что тебя до сих пор никто не обижал.
- Они убили мою маму.
- Этого ты не знаешь.
- Нет, знаю! Змея убила ее!
- Что, что?
- Змея.
- Твоя мама умерла от другого. Она была больной. На этот раз она старательно замотала головой.
- Я вспоминаю. Она боялась змеи. Она сказала мне, что это была змея.
- Ты тогда была очень маленькой.
- Нет!
- Пойдем вниз, цыпленок, надо поговорить.
- Ну хорошо. Я могу залезать сюда, когда мне вздумается?
- Конечно. Только не выходи на улицу.
Эти карие, огромные глаза вновь потемнели от ужаса.
- Вы знаете, что кто-то снова хочет меня убить?
- Не стану тебе врать. Конечно. Может, это сделает тебя осторожнее. Кто-то за тобой охотится. Я еще ничего не знаю, но ты обещала слушаться меня, верно?
- Верно, Майкл.
Я подождал, пока она допьет кофе, а потом выдал свою идею.
- Сью... - Она посмотрела на меня и детским чутьем угадала, что я хочу сказать. - Не хочешь вернуться домой?
- Я никуда не поеду.
- Ты хочешь, чтобы я-выяснил, что происходит? Она кивнула.
- Ты поможешь мне, если сделаешь то, о чем я прошу.
- Что это изменит?
- У тебя большие ушки, котенок. Я - старый солдат, который знает свое дело, и не стоит играть со мной дурочку. Кто-то хочет покончить с тобой, и если мне удастся узнать, кто, а тебя попридержать в надежном месте...
Она улыбнулась ничего не значащей улыбкой.
- Опять он хочет убить меня.
- Если он и хочет, то сейчас ничего сделать не сможет, слишком много глаз следят за тобой.
- А твои, Майкл? Я улыбнулся.
- Да я их отвести не могу, Сью. Твой отчим заплатил мне пять тысяч, чтобы уладить это дело. Я чувствую, что тут нечисто. Крупная игра.
- Ты уверен, Майкл?
- На этом свете ни в чем нельзя быть уверенным. Ты вернешься? - Если ты этого хочешь.
- Да, хочу.
- Я еще увижу тебя? - Эти большие карие глаза стали еще больше.
- Конечно. Но что парень, такой, как я, станет делать с девочкой, как ты? Ее губы раздвинулись в улыбке.
- Мы найдем, чем заняться.
Сима Торренса не было. Но Джеральдина прислала за ней машину. Я посадил Сью, подождал, пока она отъехала, и пошел обратно в контору.
Я вышел на восьмом этаже и заметил парня, наклонившегося к кнопкам на доске, спиной ко мне. И если бы до меня вдруг не дошло, что его поза как-то необычна, чтобы быть нормальной, и что, возможно, ему плохо, я бы не обернулся и умер бы, упав лицом на мраморный пол холла. Я только вскользь заметил это перекошенное лицо и тотчас отшатнулся к стене, стараясь выхватить 45-й, когда его оружие дважды выстрелило, и оба выстрела отрикошетили о стенку у моего носа.
Когда я выхватил 45-й, было слишком поздно. Он отступил в кабину лифта, из которой я только что вышел, и двери захлопнулись. Лифт был скоростной. Я стряхнул штукатурку с лица, и тут же из дверей высунулась чья-то голова.
- В чем дело, эй?
- Черт побери, если я знаю. Похоже, что-то в лифте.
- Всегда у них лифт не в порядке, - сказала голова меланхолически, и дверь закрылась.
Я позвонил Пату и рассказал, что произошло. Он довольно заржал.
- Тебе все еще везет, Майкл. Когда это кончится? Ты узнал его?
- Это парень, в которого стрелял Левит. Его зовут Марк Каниа. Я знаю его историю. У тебя есть о нем что-то новенькое?
- Его ищут уже месяц. Ты уверен, что это он?
- Да.
- Ты, должно быть, сильно ему досадил?
- Пат, у него пуля в животе. Так он долго не проживет, а если выживет, то первое, что он сделает, это пришьет меня.
- Если мы сцапаем его, можно выяснить, кто за кем охотится и вообще что происходит. Если он знает, что его разыскивают, то он не может обратиться к врачу, а если знает, что умирает, то сделает все, чтобы добраться до тебя еще раз.
- Он просто не может за мной угнаться, я слишком быстро передвигаюсь.
- Он дождется тебя, Майкл.
- Как?
- Если он знает, что это за дело, то знает и место, куда ты рано или поздно приедешь. Он будет ждать тебя там.
- А в промежутке?
- Я постараюсь добраться до него, и не так много щелей, куда бы он мог уползти. И я не подниму шума, если тебе придется его пришить.
- Слишком много мертвецов и так висят на моей шее. А этот новый начальник старается лишить меня лицензии.
- А он в состоянии сделать это?
- Да.
Я повесил трубку, вытянулся на кушетке и заснул. Проспал я почти три часа. Тяжелое, страшное забытье, почти без сновидений, и телефону пришлось звонить пять или шесть раз, пока он разбудил меня. Я поднял трубку.
- Майкл? - Это была Велда. - Можешь со мной встретиться?
- Что такое, душечка?
- Можешь встретиться со мной на пару минут? Мои пальцы невольно сжали трубку. Пара минут - простой ход. Это значило - беда, будь осторожен на случай, если кто-нибудь подслушивает. Я ответил весело:
- Хорошо, кисонька. Ты где?
- Рядом с Восьмой авеню, около "Зеленого бара" Лью.
- Знаю. Будь на месте.
- И, Майкл, приходи один.
- Да, как обычно.
По пути я зашел к Пату Дратмену и взял 32-й автоматический, который он держал в столе. Потом взял такси и отправился к бару Лью. На улице слегка моросило, и огни реклам отражались во влажной мостовой. Это был один из тех вечеров, что обещают кровавую ночь.
Внутри бара пара пьяниц несла какую-то похабщину, в то время как телевизор на стене орал не переставая. Маленький темный коридорчик вел в задние комнаты. И когда я решил туда войти, чей-то голос из-за спины посоветовал мне:
- Идите осторожнее, мистер.
Его руки были в карманах, и их можно было достать с оружием или без. Но я пошел с ним вместе. Потом мы дошли до какой-то арки, где второй парень с отсутствующим видом изрек:
- У него с собой игрушка. Ты пощупал его?
- Давай сам.
Он знал, где искать мой 45-й, и тот оказался в его кармане.
- А теперь поехали, у нас машина.
Они привезли меня на Лонг-Айленд, где дома собирались сносить, чтобы построить фабрику. Машина остановилась, и они довели меня до дверей, ни на минуту не спуская с меня глаз. Уселись за стол. Велда сидела в кресле в конце стола. Простая шахтерская лампа погружала все в полумрак, тени бегали и переплетались на их лицах, придавая им потусторонний, нереальный оттенок. Я смотрел через их головы на Велду.
- Как ты, котенок?
Она кивнула. Самый огромный буркнул:
- Ты - Майкл Хаммер? Я пошел напролом.
- А ты - Дел Пеннер? Он стал серьезным.
- Он чист?
Оба у двери кивнули. Один достал мой 45-й.
- Ты слишком просто попался, Хаммер.
- В чем дело, Пеннер?
- Ты послал ее разузнать все про меня. Зачем?
- Потому что кто-то наступает мне на пятки, парень. "Детская ручка" отдал концы, а ты, я слышал, на его месте. Мне не нравится, когда меня толкают. Что скажешь, Дел?
- Тебя не только толкают, тебя убьют, Хаммер. Говорят, что ты получил какое-то удостоверение и что для того, чтобы пришить тебя, нужно устроить большой шум. Не то чтобы тебя нельзя было пришить, но кому-то нужен большой шум. Ну ладно, зачем ты появился у нас?
- Значит, ты занял его место?
- Да. Дальше.
- Кто такой Декерсон?
Они переглянулись прежде, чем Дел решил ответить. Наконец он нашел слова.
- Ты действительно кое-что слышал. Никто не знает, кто он такой.
- Ты эту комедию сам затеял?
- За это можешь ручаться. Когда эта девчонка начала тут пищать, я решил узнать причину ее писка. Я знаю все и о комнате, и о Левите, и о Каниа. Тут он крутился с пулей в кишках. Она сказала, что ты приказал ей найти меня. Насчет тебя у меня пока нет никаких указаний. Но, как я уже сказал, когда кто-то шумит по моему адресу, я хочу знать - почему.
- Может быть, ты оказал кому-нибудь любезность?
- А что ты имеешь в виду?
- Ну, как "Ручка", который кому-то делал одолжение и сошел со своего пьедестала, чтобы умереть.
Тишина была гнетущая. Дел Пеннер просто уставился на меня, не до конца поняв, что я имею в виду.
- Предупреждаю, Хаммер, не поднимай возни вокруг меня. Я думаю, что тебе платят тысяч пятнадцать в месяц. За десять процентов - скажем, тысяча пятьсот долларов - вы с девчонкой покойники, и никакой грязи на моем маникюре. Ясно?
Я положил обе руки на стол и наклонился к нему.
- А сколько стоишь ты, Дел?
Он уставился на меня. Потом его глаза вдруг стали очень светлыми.
- Пойдем, Велда. Ребята отвезут нас домой. Они довезли нас до Манхэттена, и тонкий буркнул:
- Вытряхивайтесь.
- Давай оружие.
- Это слишком хорошая штучка для такого старого дурака. Я оставляю его как сувенир.
Я приставил 32-й к его шее, а Велда перекатилась на сиденье и прицелилась во второго. Он очень быстро достал 45-й.
Облизав губы, хотел что-то сказать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10