Туми допил кофе и бросил на стойку доллар.— Речь идет о вашей голове, Тайгер, а не о моей.— Вот именно! Сделайте мне небольшое одолжение: проверьте Джона Фредерика Телбота из британского посольства и секретаршу при ООН по имени Гретхен Ларк.Туми записал имена и произнес:— Вы хотите выехать из своего отеля?— Теперь мне не остается ничего другого.— Я распоряжусь, чтобы ваши вещи переправили в Честер-отель. Одна из комнат, рядом с моим номером, свободна.— Мне кажется, местная полиция будет не в восторге от вмешательства в их дела.— Старина, надеюсь, мне не нужно напоминать вам, что мы действуем на международной арене?— Вы можете выйти из этой игры.— Нет, этого я не могу сделать. Вы собираетесь свести счеты с Эдит Кейн. Однако эта операция гораздо важнее, чем простая месть. Вы принадлежите к нашей группе и знаете правила игры. Знаете вы это или нет, но эта операция, Тайгер, является для вас и проверочным заданием, Вы поняли?— Ну хорошо, вы убедили меня. Я уйду в тень на время. Про себя же я решил провести эту игру до конца. Я уйду в тень, более того, я так хорошо замаскируюсь, что даже мои чересчур заботливые друзья потеряют меня из виду.Мне хотелось самому разоблачить Рондину, а потом убить. И черт с ними, с международными конфликтами.Когда я вошел в кабинет Уолли Гиббонса, он дописывал последние строчки своего ежедневного обозрения.Закончив писать, он внимательно проглядел статью, сунул ее в конверт и, отдав курьеру, повернулся ко мне на своем вращающемся кресле.— Весьма неподходящее время для посещений, старина.— Ночью все кошки серы, — ответил я и бросил ему на стол пакет с фотографиями, — Твои снимки Эдит Кейн. Я возвращаю их тебе обратно.— Они пригодились?— Пройдет еще некоторое время, прежде чем начнут поступать ответы.— Ну что ж, желаю успеха, хотя я теперь еще меньше в нем уверен.— Почему?— Я навел кое-какие справки о ее семье.— Этот материал у тебя здесь?— Да. На полке рядом с тобой. В коричневой папке. Я открыл папку. В ней лежал отчет на десяти страницах о жизненном пути Эдит Кейн, подкрепленный дюжиной писем, копией ее свидетельства о рождении, ее школьными документами, рекомендациями высокопоставленных лиц в Англии и парой заметок самого общего характера.— Основательная работа, — произнес я.— Ты видишь? Это одна из лучших английских семей. Четыре дочери и два сына. Старшая дочь, Диана, погибла во время войны. Она попала под бомбежку в Лондоне. Младший сын был летчиком. Его сбили в 1944 году. Рут и Патриция замужем за кадровыми военными. Старший сын, Вер-нон, холостяк и занимает довольно высокий пост в Адмиралтействе. Их отец умер в 1951 году, мать является в своем роде вдовствующей королевой, играет видную роль в обществе. Ни одного пятна на их фамильном гербе.— Да неужели?— Да. Если когда и была в старой доброй Англии почтенная семья, так это Кейны! Чистые, как стеклышко, никакого намека на скандал. Члены семьи всегда были на правительственных постах, они насчитывают целую галерею высших офицерских званий старейших полков. Браки в этом роде всегда заключались с равными по происхождению семьями. Кейны всячески оберегают свою репутацию, как мы — Форт-Нокс! И это для них было незыблемым. Я не выдержал и весело рассмеялся.— Ты можешь скалить зубы сколько угодно, но попробуй найти хоть малейшую зацепку, которая смогла бы подкрепить твои подозрения. Тебе это не удастся. В этой картине нет ни одного слабого места. Неужели ты думаешь, что Эдит Кейн не проверила британская разведка перед ее поступлением на государственную службу? Они далеко не дураки. Там нельзя получить ни одного государственного поста, если не пройдешь сквозь сито службы безопасности.— Могу назвать тебе несколько человек, которым удалось сделать это.— Я тоже, но это были редкие исключения.— Именно об этом я и говорю! Могу я на некоторое время оставить этот материал у себя?— Да, — улыбнулся Уолли. Потом он вдруг нахмурился и явно заколебался. — Но на тот случай, если... ну...— Не беспокойся. Ты сумеешь пожать свои лавры героя дня!Он по-прежнему оставался серьезным.— Тайгер...— Что?— Я узнал кое-что о тебе...— Что именно?— Кажется, ты довольно важная персона.— Даже так?— Ты не хочешь мне еще кое-что рассказать?— Нет.— То, что я узнал о тебе, звучит довольно странно. Теперь я понимаю, почему ты так неожиданно вдруг исчезаешь. Это многое объясняет.Я глядел на него ничего не понимающим взглядом.— Для тебя было бы лучше молчать по этому поводу.Уолли кивнул.Я поблагодарил его за отчет об Эдит Кейн и встал. У двери я остановился, оглянулся и внимательно посмотрел на него. Уолли сидел в кресле нахмурившись, и я знал, о чем он сейчас думает.Быть может, стоило рассказать ему всю историю? В конце концов, ему тоже была нужна маленькая толика разнообразия в жизни.На следующий день я получил официальный приказ от Томаса Уотфорда явиться в Нью-йоркское отделение Центрального разведывательного управления для дачи показаний по поводу перестрелки в отеле.Вызов был передан через Туми, с которым Уотфорд поддерживал связь, и тон приказа был таков, что не явиться было невозможно.Когда я вошел в комнату, Уотфорд не затруднил себя вставанием и приветствием. Члены бюро сидели за столом для совещаний, в торце которого располагался свободный стул. На него мне и указал Уотфорд. Я сел, чувствуя себя подсудимым.Мои судьи не были обычными чиновниками и педантами. Двое из них были умелыми практиками, которых я хорошо знал. Двое других были мне незнакомы, но чувствовалось, что они тоже не канцелярские работники. Пятым членом комиссии оказался здоровенный мужчина с тяжелыми плечами, пронзительным взглядом и твердым ртом. Во время войны он был в звании бригадного генерала, а теперь занимал негласный пост консультанта президента по вопросам холодной войны.Должно быть, они заседали так уже несколько часов. На полированной поверхности стола не было ни одной бумажки, только две хрустальные пепельницы, полные окурков, а в комнате тяжелыми пластами стлался табачный дым. На то, что здесь шел серьезный разговор, указывало еще и то, что на столе стояло несколько пустых бутылок из-под апельсинового сока.Я приветствовал всех присутствующих коротким поклоном и уселся на свое место. Это было их шоу!Слово взял Уотфорд.— Мы хотим получить от вас вразумительное объяснение по поводу происшествия, которое имело место вчера вечером.Я выдержал несколько секунд, потом ответил:— Все обстоит очень просто — на меня напали.— Почему?— В нашей профессии можно всего ожидать.— Пожалуйста, без уверток. Вы, кроме своего номера, сняли также еще один, рядом, на чужое имя. Вас видели с улицы, когда вы в него залезали. Все это указывает на то, что вы можете рассказать нам гораздо больше, чем стараетесь сейчас объяснить.— Возможно.— Кто были напавшие на вас люди?— Пули обнаружили?— Да. В основном это пули калибра 7,62, одна 38-го калибра и четыре 45-го, — Уотфорд откинулся на спинку кресла. — Мы знаем, откуда была выпущена пуля 38-го калибра.— Туми передал вам найденный мною пистолет? Уотфорд кивнул.— Он не зарегистрирован. Оружие иностранного производства. После войны его много было привезено в страну в качестве сувениров.— Этот пистолет не был сувениром, — сказал я. — Готов поспорить, что его провезли к нам контрабандой.— Возможно, вы и правы, — произнес Уотфорд, обводя взглядом присутствующих, — А что вы можете сказать по поводу первого случая?— Можно позвонить по телефону? — спросил я сухо.— Уж не собираетесь ли вы вызвать своего адвоката?— А что, разве похоже?Он молча указал на телефонный аппарат на приставном столике.Я подошел и набрал номер Туми. Когда он снял трубку, я спросил его:— Вы получили ответ экспертизы по поводу пистолета?— Да Пистолет калибра 7,62. Из него стреляли нестандартными патронами отечественного производства, калибра 7,65. Баллистическая экспертиза показала: это же оружие применялось и в первом случае. Вы оказались правы!— Благодарю. — Я положил трубку, вернулся к своему стулу и уселся на него с видом победителя. — Это была та же банда, что и в первый раз.Теперь заговорил мужчина-тяжеловес, сидевший напротив меня по другую сторону стола. Он слегка склонился вперед и, вперив в меня пронзительный взгляд, заговорил, еле шевеля губами.— Не в наших привычках, мистер Мэн, открывать перед кем бы то ни было свои карты, но в данном случае придется сделать исключение. Я могу гадать, как вашей группе удалось добиться такого влияния в руководстве. Лично мне это не нравится, и в ближайшее время я постараюсь изменить данное положение вещей. К сожалению, в настоящий момент я получил инструкции работать вместе с вами.— Очень рад!Он игнорировал сарказм, заключенный в моих словах.— Мы, в свою очередь, тоже исследовали ваш трофей. Оказалось, что это именно то оружие, из которого был убит наш курьер и еще два мелких служащих посольства, случайно оказавшихся неподалеку.— Насколько мелких?..— Совершенно случайно они имели отношение к Интеллидженс Сервис.— Теперь, по крайней мере, я знаю, с кем буду сотрудничать.— Мы не нуждаемся в вас, мистер Мэн.— Но тем не менее, хотите вы этого или нет, но я пока что вишу у вас на шее. Так что выпускайте своего кота из мешка.— Именно это я и собирался сделать. Мы очень заинтересованы в том, чтобы найти того человека, который убил наших людей. И здесь вы сможете нам помочь, послужив в качестве подсадной утки. Что с вами произошло, нас не интересует. Вы сами влезли в это дело, сами теперь и расхлебывайтесь. Мы пользуемся вами как приманкой, можете назвать это так, Если вы при этом погибнете, то мы достигнем двойной цели: во-первых, вы наведете нас на след своего убийцы, человека, которого мы ищем, а во-вторых, избавимся от вашего постоянного любопытства. Я выразился достаточно ясно?— Вполне доступно, сэр, — заметил я. — Вы забыли только одну деталь...— Что именно я забыл?— Открыть мне ваши карты, как вам было приказано. Покраснев от ярости, генерал произнес:— Один из агентов британской разведки успел описать нам перед смертью своего убийцу. По его словам, это был худощавый человек среднего роста, с высоким лбом и длинными темными волосами. Особая примета: он нажимает спусковой крючок пистолета не указательным пальцем, который у него, очевидно, не сгибается, а средним.— Что-то ваш агент оказался слишком уж наблюдательным для умирающего.— Он был опытным сотрудником. Сообщник убийцы немного выше его ростом и более крепкого телосложения. Агент сообщил только, что у него странно круглый рот. Это так и осталось для нас загадкой, так как агент умер.— Но ведь это не все, что у вас есть?Подумав немного, генерал кивнул.— Да, есть еще имя. Мы предполагаем, хотя и не очень точно, что первый агент противника скрывается под именем Видора Чариса. До сих пор полем его деятельности были Центральная и Южная Америка, — он испытующе уставился на меня. — Странно, что вы не знаете его, мистер Мэн.Я спокойно выдержал его взгляд.— Я слышал о нем.Слышал?! Это не то слово! Я охотился за ним вот уже в течение двух лет. Мне была известна причина, по которой он не мог нажимать курок указательным пальцем: его повредила пуля из моего пистолета, когда он пытался взорвать здание склада. Именно из-за этого он впал в немилость начальника и вынужден был, спасая репутацию, заниматься самой черновой работой. Не удивительно, если Чарис спит и видит мои похороны.— Вы больше ничего не хотите сказать? — спросил генерал.— Нет. Вы вызвали меня. Я пришел. Вы сделали мне милое предложение, Я могу быть свободен?— Катитесь ко всем чертям! — взорвался Уотфорд. Я внимательно оглядел присутствующих, стараясь на всю жизнь запечатлеть их лица в своей памяти. Они сейчас ненавидели меня, но, к сожалению, нуждались во мне. А это, меня пока вполне устраивало.Я встал, выпил стакан холодного апельсинового сока, коротко кивнул им и вышел. Глава 8 Наступила пятница.Дождь прекратился, но над зданием выше двадцатого этажа висел густой туман. Прохожие на улицах все еще были в плащах и с зонтиками. Они не очень-то доверяли прогнозу погоды.Перед зданием ООН была стоянка такси, которые быстро разбирались служащими. Я подождал минут десять, пока с высокой брюнеткой в желтом пальто вышла Рондина. Женщины шли в мою сторону, пока не замечая меня.Эту брюнетку я уже видел один раз. Это была та самая женщина, с которой Бертон Селвик ездил обедать в Гринич-Вилледж.Когда они поравнялись со мной, я сделал шаг вперед и сказал громко:— Привет, Рондина!Она должна была испугаться, но этого не произошло. Она великолепно владела собой. Она просто повернула ко мне голову, и ее улыбка показалась мне несколько натянутой.— О, Тайгер... — произнесла она.— Я, как Агасфер.Я бросил вопросительный взгляд на брюнетку.— Тайгер Мэн, А это Гретхен Ларк, — представила нас Рондина.Брюнетка кивнула мне головой:— Очень рада, мистер Мэн. Тайгер — это ваше прозвище?— Нет, это мое настоящее имя.— Весьма оригинально. Вызывает определенные ассоциации, — со смехом заметила она. Потом вопросительно посмотрела на Рондину:— А Рондина?— А вот это прозвище, — пояснил я, — Мы — старые друзья. Она подняла брови и понимающе улыбнулась.— Ну тогда я исчезаю и оставляю старых друзей наедине. Рондина подняла было руку, словно стараясь задержать ее:— Но...Я подмигнул Гретхен и взял Рондину под руку. На мгновение мне показалось, что она вырвется, ее мускулы под моими пальцами напряглись, но я прижал ее руку сильнее, и она молча покорилась.Повернувшись к брюнетке, она сказала:— Я позвоню тебе завтра, Гретхен.— Обязательно. До встречи, Тайгер.— До встречи! — кивнул я.Большая часть служащих уже разъехалась, и мы легко поймали такси. Я дал шоферу адрес «Блю Риббон» на 44-й авеню. Откинувшись на спинку сиденья, я краем глаза следил за Рондиной, которая покорно сидела рядом со мной.Это была довольно романтическая поездка, почти такая, как и двадцать лет назад. Тогда мы сидели в темноте, касаясь друг друга. Я почувствовал, как во мне вдруг просыпается старая любовь. Мы молчали, слова были не нужны нам, мы и так знали, что чувствует сейчас каждый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15