Однако использовать это обстоятельство нужно... иногда. Только
так можно делать некоторые дела. Если требуется что-то узнать, я пользуюсь
силой или деньгами. Так или иначе, но я достигаю своей цели.
- Всегда?
- Да, всегда. И вы этого не забывайте.
- А что на этот раз?
- Не очень много. Только официальный полицейский отчет об убийстве
Беннета... Ну что, пойдемте?
Мы поднялись. Бармен увидел деньги на столике и кивнул. Я взял Элен
под руку. Когда мы стояли у выхода, поджидая такси, я чувствовал на себе
ее взгляд.
- Дип...
- Да?
- Откуда вы прибыли?
- С чего бы этот вопрос?
- Потому что я многого не понимаю в вашем поведении. Вы являетесь
частью организации, чувствуется, что презираете негодяев, подлецов. Однако
я хорошо вас знаю. Вы идете по улице, и всякий понимает, что вы не такой,
как остальные, к вам нельзя относиться безразлично. Вас можно либо любить,
либо ненавидеть. Преступления - это ваша стихия. И все же в вас есть
что-то непонятное. Поэтому мне хотелось бы знать, откуда вы прибыли сюда?
Что делали во время своего отсутствия?
- Меня удивляет, как столько вопросов могут уместиться в такой
маленькой головке.
- Не вижу ничего смешного. Я слышала о завещании Беннета и знала, что
вы должны прибыть через две недели после его смерти. Он был известным
человеком, вероятно, не нашлось ни одной газеты, которая не поместила хотя
бы короткого сообщения. И несмотря на это вам понадобилось четыре дня,
чтобы приехать сюда. Где же находится место, дорога из которого заняла
целых четыре дня? Где оно, Дип?
Вместо ответа я махнул проезжавшему такси, и оно остановилось у
самого входа в бар. Я усадил Элен, прикрыл дверцу, и попросил ее
присмотреть за Тилли.
Такси тронулось с места, но тут я увидел расширившиеся зрачки Элен и
буквально в тот же миг инстинктивно дернулся в сторону и сразу
почувствовал острую боль в левом плече. Понятно, что времени для
размышлений у меня не было. Я даже не позволил себе обернуться к
нападавшему и нанес удар, достаточный, чтобы заставить его зашататься и
выронить занесенный кинжал.
Вторым ударом я отправил противника в лужу, а потом взглянул вслед
отъезжающему такси, увидел прижавшееся к заднему окошку лицо Элен с
округлившимися от ужаса глазами. Я махнул ей рукой и, кивнув на свое
плечо, сделал успокоительный жест.
Действительно, я отделался неглубокой царапиной и дыркой в плаще.
Правая рука лежавшего Эла пришла в движение. Я наступил на нее.
Послышался хруст пальцев, и он взвыл...
Заметив за углом свободное такси, я направился к нему. Улица, с
накинутой на нее сеткой дождя, была по-прежнему безлюдна. Только какая-то
женщина позади меня принялась вопить и истошно звать полицию, да из дверей
бара на секунду показалось лицо хозяина. Его это не касалось. Он ничего не
видел и не слышал...

6
Дом, в котором жил Беннет, теперь принадлежал мне. Условно, конечно.
Этот дом был далеко не самым лучшим из тех, которыми владел Беннет, но
сентиментальность прочно привязала его к этому кварталу. Здание оказалось
старым и запущенным, но у Беннета была странная нелюбовь ко всякого рода
переделкам по новым образцам. Это касалось не только внешнего вида но и
интерьера. , Пока я поджидал Оджи, мои глаза с любопытством
присматривались к знакомому с детства кварталу, который породил меня,
Беннета, и многих других, удивляясь, почему здесь ничего, по сути дела, не
изменилось: те же запахи, те же звуки, та же суета на улицах.
По диагонали, через улицу, стоял дом, в котором я родился, провел
детство и отрочество. Какой-то старик, сгорбившись, возился у входа с
парой бутылок в руках. Совсем неисключено, что это мог быть мой дедушка.
Взглянув наверх, я сразу увидел под крышей дома Беннета нишу, которую мы
сделали в бурные дни нашей молодости, вынимая кирпичи, чтобы защищаться от
банды с Колумбус авеню. Почти автоматически я взглянул на место под
уличным фонарем, где валялись тогда в крови двое из тех бандитов.
Припомнились мне полицейские машины, карета "скорой помощи" и наше
стремительное бегство по крышам. Это была особая ночь. Тогда по нам
впервые стреляли и мы стали "большими" парнями. И как раз после этого
Джордж Элькурско, который позднее перебрался в Чикаго, навестил нас и
дружески намекнул на возможность нашего участия в некоторых его делах.
Получив полное согласие, неделю спустя он познакомил нас с некоторыми
делами "Синдиката" и его секретными операциями, связанными с контрабандой
и наркотиками. С того дня и началась наша с Беннетом карьера...
Оджи, видимо, не решился прервать мои воспоминания. Когда я наконец
заметил его, молча протянул мне связку ключей.
- Мистер Беттен весьма неохотно позволил мне взять их для вас, мистер
Дип.
- Вы разговаривали с ним?
Он слабо усмехнулся.
- Да, боюсь, вы довольно круто с ним обошлись.
- Худшее еще впереди, Оджи.
Мы двинулись к дому, отлично сознавая, что нас уже приметили. В этом
квартале улица представляла собой открытую большую сцену, на которой
развертывались бесконечные житейские драмы, и их потрясающий реализм
всегда приковывал к себе сотни любопытных глаз.
Эти драмы бывали насыщены выстрелами в упор и в затылок, ударами
сверкающих стилетов, ночными воплями, стенаниями и проклятиями. И сотни
зрителей, боясь пропустить ту или иную деталь, подходили к актерам так
близко, что, казалось, смешивались с ними и сами становились действующими
лицами. Их глаза мы чувствовали и на себе, когда поднимались на крыльцо к
входной двери.
- До вчерашнего дня они держали здесь полицейскую охрану, - сказал
Оджи. - Одного снаружи, а другого - внутри.
- Целых два копа, думаю, ни к чему.
Он согласно кивнул.
Открыв дверь, я вошел в вестибюль и включил свет. Внутренний вид и
обстановка оказались для меня неожиданным сюрпризом. Здесь и в помине не
осталось обычной грязи. Общее впечатление было таково, как если бы я
внезапно переместился далеко от окраин города и его трущоб в превосходный,
хотя и старинный, особняк с тенистым садом вокруг и с тихой рекой.
Все здесь было приведено в порядок. Стены и потолок побелили совсем
недавно с примесью составов, придававших легкий каштановый оттенок.
Лестница в правом от входа углу исчезла. Вместо нее установили небольшой
лифт.
Оджи шел впереди, распахивая передо мной двери помещений первого
этажа. Здесь также чувствовалась рука современного и опытного
декоратора... Комнаты были изящно обставлены и содержались в чистоте и
порядке. Однако интерьер не отвечал вкусам Беннета. Очевидно, помещения
первого этажа предназначались для деловых встреч и совещаний. Часть их
была предназначена для кухни, холодильника, ванной...
- Ясно, - сказал я. - Беннет здесь не жил.
- Совершенно верно, - подтвердил Оджи. - Эти помещения использовались
для приемов.
- А это для прислуги? - я указал на две небольшие комнатки,
примыкавшие к кухне.
- Да, он постоянно держал в доме бармена и горничную. Но незадолго
перед тем, как это... случилось, отпустил их домой.
Прежде чем я успел задать ему вопрос, Оджи отрицательно покачал
головой и сказал:
- Нет, нет. Они ничего не могут вам сообщить. Эти брат и сестра с
детства глухонемые. Совсем. Одна из предосторожностей Беннета. _
- Умно. Я и не представлял, что он стал таким осторожным. Видимо, в
какой-то степени я его недооценивал.
- Многие совершили ту же ошибку.
- В самом деле? - Я повернулся к нему. - Как же получи лось, что вы
не смогли сработаться с Беннетом?
Вопрос не смутил Оджи.
- Когда мистер Беннет пробивал себе дорогу, все обстояло как нельзя
лучше. Но когда он достиг вершины, оказалось, что не может удержать в
своих руках все дело и людей, не может продолжать операции так, как это
нужно.
- И все-таки он продолжал.
- Да. И только потому, что был не только умным, но и удачливым.
- Но как Беттен ужился с Беннетом?
- Мистер Беттен хитер и проницателен. Он не лез в самую гущу, а
всегда оставался сбоку, на краю водоворота, чтобы в слу чае чего отойти в
сторону и умыть руки.
- Сказано верно. И, несмотря на это, вы, Оджи...
- Видите ли, мистер Дип, в последние годы я не мог найти ничего
лучшего.
- Полагаю, до тех пор, пока не вернулся я?
- Точно.
- Теперь давайте поговорим напрямик, Оджи.
Он отлично понял, что я имею в виду, улыбнулся, заложил руки за спину
и, слегка покачиваясь на носках, сказал:
- У меня нет сомнений, что вам удастся ликвидировать все права
Беттена на наследство. В конце концов, вы его отстраните от всех дел и
возьмете все в свои руки. И я также не сомневаюсь, что вы сможете занять
"трон короля" в клубе. Важный шаг в этом направлении вы уже сделали.
Однако вам необходимо выполнить одно условие.
- Так. Мне это известно. Оно будет выполнено.
- И даже в этом я не сомневаюсь, мистер Дип.
- В таком случае?..
- Если вы разыщете убийцу Беннета, то долго не проживете...
- Вы полагаете, что меня легко устранить?
- Нет, я думаю лишь о неизбежных противодействиях "Синдиката" и,
может быть, клуба.
- Хорошо. Предположим, что все будет так, как вы мыслите, и меня
убьют, И тогда?
- Тогда?.. Тогда я все возьму в свои руки. После вас не останется
никого, кто бы это мог сделать. Я останусь единственным человеком, который
в совершенстве знает все операции в деталях.
- Агентов, контрагентов, суммы и счета, авансы и долги?
- Все дело в том, что Беннет не успел, да и не мог, оставить
кому-либо пакет Управления. Его сейчас все разыскивают, но пока
безрезультатно.
- Кто владеет пакетом, тот держит в руках всю организацию, - заметил
я.
- И основательно.
- Как же вы думаете без него обойтись? Ведь все было сосредоточено в
этом пакете и в голове Беннета. А вы, Оджи, не обладаете ни тем, ни
другим.
- Полагаю, что со временем мне удастся восстановить все связи
организации и предотвратить развал. Даже если не будет обнаружен пакет.
- Кроме Беннета, к нему кто-нибудь имел доступ?
- Насколько мне известно, а мне известно все - больше никто. Там были
документы, счета, расписки и так далее. Понятно, что восстановить все это
чрезвычайно трудно. Но... со временем и в общих чертах...
Слушая откровенно циничные соображения Оджи, я припоминал его взлеты
на жизненном пути. Когда-то неразлучными его спутниками были сточные
канавы и мусорные ящики, а теперь он намеревался встать во главе одной из
самых мощных гангстерских организаций.
- Предположим, я останусь в живых и буду держать организацию в своих
руках. Что в этом случае?
Он широко улыбнулся.
- Меня это тоже устраивает. Я ничего не потеряю, поскольку останусь
достаточно близко к вершине, а мишенью будете вы.
- Вы все неплохо обдумали, Оджи.
- Это верно.
- А вот что касается пакета, то ваше упоминание о значении документов
укрепило мое убеждение в том, что "Синдикат" не имеет никакого отношения к
убийству Беннета.
- Кто знает, Дип, всякое бывает.
- Но у вас своих соображений нет?
- Догадок было много, но при ближайшем знакомстве с делом все они
оказывались неверными.
- При случае поделитесь со мной. Бывает, что и неверная версия
наводит на правильный путь. А пока, Оджи, вы являетесь моим помощником, а
потому покажите оставшиеся помещения.
Использовав лифт, мы оказались на втором этаже дома и через переднюю
прошли в бильярдную, а затем в хорошо оборудованную буфетную и
загроможденную ненужной мебелью библиотеку. Полиция, видимо, не затрудняла
себя тем, чтобы скрыть следы своего пребывания. Все было сдвинуто,
осмотрено, ощупано и перевернуто. В поисках тайника передвинули даже
тяжелый бильярдный стол.
Беннет жил на третьем этаже. Здесь полностью доминировали его вкусы:
кричаще-яркие цвета, плюшевая обивка мебели, броская окраска дверей и
оконных переплетов. В этом же духе были всевозможные предметы домашнего
обихода, пара ламповых подставок из материала, имитирующего слоновую кость
с эротическими композициями, фривольные фотографии с автографами в рамках
на стенах и экстравагантные пуховички, и даже буфет из красного дерева,
поблескивающий своими металлическими угла ми. Телевизор и магнитофон были
усыпаны окурками.
Внимательно осматривая комнаты, я чувствовал, как мною овладевают
воспоминания и среди них на первый план выдвигается живой образ моего
друга...
Я встряхнулся и подошел к бювару. Рядом с ним на полу белел меловой
контур тела.
- Выходит, - сказал я, - полиция нашла его здесь...
- Да, - сказал Оджи, - тут он был убит.
- Нет. Они только нашли его здесь.
Он удивленно поднял брови, затем взглядом показал темное пятно на
ковре, бурые кровавые отпечатки на дверях и стене.
- Я читал полицейский отчет.
- И что же? - заинтересовался он.
- Копы думают, что, будучи смертельно ранен, он бился в агонии, и
этим объясняют кровавые пятна. Они считают, что во всем виноват его гость,
пока никому не известный.
Оджи нахмурился и после некоторого молчания сказал:
- Беннет был убит в упор. Но ведь никто не мог так близко подойти к
нему... Кроме того, никаких деловых переговоров здесь не проводилось.
Никакие, так называемые гости, сюда не заходили. Исключение составляла
прислуга, ну и, может быть, знакомые женщины.
- Женщины?
- Да, это могло быть.
- Но вы тоже бывали здесь, Оджи?
- Да, два раза, когда Беннет болел и нуждался в срочном юридическом
оформлении некоторых дел. Я был тогда посредником между ним и Беттеном.
Оба раза револьвер лежал у него под рукой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23