ult. de sent. et re judic., libro sexto: Si dendo
et quiescendo fit anima prudens / В тишине и покое душа
обретает мудрость (лат.)/.
ГЛАВА XLIII
Как Пантагрюэль оправдывает Бридуа в том,
что он выносил приговоры с помощью игральных костей
Hа этом Бридуа кончил. Суеслов велел ему покинут залу
суда, что тот и сделал. Тогда Суеслов обратился Пантагрюэлю:
- Августейший принц! Hе только в знак признательности за
неисчислимые благодеяния, коими вы осыпали наш парламент, а
равно и весь Мирленгский маркизат, но, принимая также в
соображение те качества, коими наделил вас всемогущий Господь,
всякого блага податель, а именно: ваш светлый ум,
рассудительность и беспримерную ученость, мы по праву
предоставляем вам решить необыкновенное, из ряду вон выходящее,
небывалое дело Бридуа, которого вы видели своими глазами,
слышали своими ушами и который в вашем присутствии признался,
что судит с помощью игральных костей. Мы просим вас решить его
дело по справедливости и по закону.
Пантагрюэль же на это ответил так:
- Господа! Как вы знаете, по своему положению я не
обязан решать судебные дела, но коль скоро вы мне оказываете
такую честь, то я приму на себя обязанности не судьи, но
защитника. Я нахожу у Бридуа такие качества, которые, как мне
кажется, могут в сем случае послужить ему к оправданию. Я
разумею, во-первых, его старость, во-вторых, его простоту, а вы
знаете лучше меня, что по нашим правам и законам проступок
человека престарелого и простоватого извиняется и прощается;
в-третьих, опираясь на наши законы, я усматриваю еще одно
обстоятельство, говорящее в пользу Бридуа, а именно: эта
единственная его оплошность должна быть прощена и похерена, она
должна раствориться в безбрежном море тех справедливых
приговоров, которые он вынес за свою сорокалетнюю беспорочную
службу, - ведь если я пущу в реку Луару каплю морской воды, то
этой одной капли никто не почувствует, от этого вода в Луаре не
станет соленой.
Я полагаю, что не без воли Божией все прежние его решения,
выносившиеся также с помощью игральных костей, ваш уважаемый
верховный суд признал правильными, слава же Господня, как вам
известно, нередко означается в посрамлении мудрых, низложении
сильных и вознесении простых и смиренных. Я не собираюсь
злоупотреблять долее вашим вниманием; я только прошу вас на сей
раз, не из благодарности к нашему дому, - ни о какой
благодарности не может быть и речи, - но во имя того душевного
расположения, которое мы, и по сю и по ту сторону Луары
уважающие ваше звание и достоинство, исстари питаем к вам,
вынести по делу Бридуа оправдательный приговор вот на каких,
однако ж, условиях: во-первых, возьмите с него торжественное
обещание, что он удовлетворит тех, по чьему делу он вынес
неправильное решение (на это я охотно даю свое соизволение и
согласие); во-вторых, в помощь ему назначьте какого-нибудь
молодого, сведущего, осмотрительного, искушенного и
добродетельного советника, с тем чтобы впредь во всем, что
касается судопроизводства, Бридуа сообразовывался с его
мнением.
Буде же вы почтете за нужное вовсе от должности его
отрешить, то я покорнейше вас прошу предоставить его в полное
мое распоряжение. В моих владениях найдется немало мест и
должностей, где он может мне пригодиться и принести пользу.
Засим молю Господа Бога, нашего сотворителя, промыслителя и
всякого блага подателя, дабы его святая благодать неизменно
почивала на вас.
С этими словами Пантагрюэль, поклонившись суду, вышел из
залы. У дверей его ожидали Панург, Эпистемон, брат Жан и
другие. Все они сели на коней и поехали к Гаргантюа.
Дорогою Пантагрюэль рассказал во всех подробностях, как
происходил суд над Бридуа.
Брат Жан припомнил, что знавал Перена Бальбеса, когда тот
жил в Фонтене-ле-Конт, во времена глубокочтимого аббата
Ардийона.
Гимнаст сказал, что когда гасконец препирался с французом,
он находился в палатке толстяка Кристиана, рыцаря де Крисе.
Панург усомнился в возможности решать дела наугад, да еще
в течение долгого времени.
А Эпистемон сказал Пантагрюэлю:
- Что-то в этом роде говорят и про монлерийского судью.
Hо ведь кости - это чистая случайность, как же это могло
столько лет сходить судье с рук? Раз, ну два решить дело
наудалую - это я еще понимаю, да и то если дело сложное,
запутанное, трудное и темное.
ГЛАВА XLIV
О том, как Пантагрюэль рассказывает необыкновенную
историю, свидетельствующую о шаткости человеческих суждений
- Как-то раз Гнею Долабелле, проконсулу Азии, пришлось
решать одно дело, - сказал Пантагрюэль. - Суть его
заключалась в следующем.
У одной женщины в Смирне был от первого мужа ребенок по
имени Абеве. Hекоторое время спустя после смерти первого мужа
она вышла замуж вторично, и от второго мужа у нее родился сын
по имени Геде. Случилось так (а вы знаете, как редко отчимы,
свекры, свекрови и мачехи любят детей от первых отцов и
матерей), что второй ее муж и сын его Геде тайно, предательски,
из-за угла убили Абеве. Жена, узнав об их вероломстве и
злодействе, порешила не оставлять этого преступления
безнаказанным и, в отмщение за убийство своего первенца,
умертвила и мужа и сына. Ее взяли под стражу и привели к Гнею
Долабелле. Ему она во всем чистосердечно повинилась; она лишь
настаивала на том, что имела право и имела основания убить мужа
и сына. Таковы обстоятельства дела.
Долабелла не знал, чью сторону принять в этом обоюдоостром
деле. Преступление женщины было велико: она умертвила своего
второго мужа и сына. С другой стороны, Долабелла нашел повод к
убийству естественным, как бы вытекающим из права народов: ведь
муж и сын убили ее первенца, убили по тайному сговору, из-за
угла, не будучи ни оскорблены, ни обижены им, единственно из
жадности, оттого что им хотелось завладеть его наследством, и
Долабелла перенес это дело в афинский ареопаг, дабы узнать, как
ареопаг на него взглянет и как он его решит. Ареопаг вынес
постановление вызвать в суд тяжущихся по прошествии ста лет и
тогда задать им некоторые вопросы, в протоколе не значащиеся.
Следственно, ареопаг находился в полном недоумении, и дело
представлялось ему до того темным, что он не знал, какое можно
вынести по нему решение. А между тем, прибегни он к игральным
костям, он бы в любом случае не попал впросак. Осуди он
женщину, она бы понесла наказание заслуженное, ибо она сама за
себя отомстила, тогда как это обязанность правосудия. Для
оправдательного приговора у ареопага также было достаточно
веское основание: тяжкое горе этой женщины.
Hо как мог Бридуа метать кости на протяжении стольких лет
- все-таки это для меня непостижимо.
- По правде сказать, я не берусь ответить вам на этот
вопрос с полной определенностью, - молвил Эпистемон. - Я могу
только высказать следующую догадку: везенье с приговорами
объясняется, быть может, тем, что судья Бридуа пользуется
особым благоволением небес и находится под особым
покровительством высших движущих сил, и силы эти, видя его
простоту и бесхитростность, видя, что он, не полагаясь на свои
знания и способности, убедившись в антиномичности и
противоречивости законов, эдиктов, установлений и указов, зная
коварство адского клеветника, нередко приемлющего вид ангела
света, с помощью приспешников своих, как-то: подкупленных
адвокатов, советников, прокуроров и прочих им подобных
прислужников черное превращающего в белое и волшебством
внушающего и той и другой стороне, что она права, - а вам
хорошо известно, что даже для заведомо неправого дела защитники
найдутся всегда, иначе не было бы на свете судебных дел, -
смиренно поручает себя праведному судие - Богу, призывает на
помощь Божественную благодать, сознавая всю случайность и
шаткость окончательных приговоров, уповает на Духа Святого и,
меча жребий, угадывает Его веление и волеизъявление, именуемое
нами судебным решением, - силы эти, говорю я, двигали кости и
поворачивали их таким образом, что, падая, они принимали
положение, благоприятное для того, кто, подав справедливую
жалобу, добивался, чтобы законные его права были ограждены
правосудием, а ведь мы же знаем мнение талмудистов, что в
метании жребия нет ничего дурного и что когда люди полны
тревоги и сомнений, воля Божья обнаруживается именно в жребии.
Я бы не сказал, я не склонен думать и отнюдь не считаю,
что решать дело метанием костей наудачу, при невероятном
криводушии и явной подкупности тех, кто чинит суд в Мирленгском
парламенте, хуже, чем отдавать его в обагренные кровью и
пристрастные руки этих людей. Особливо если принять в
рассуждение, что все их судопроизводство пошло от некоего
Трибониана, человека бесчестного, вероломного, грубого,
зловредного, растленного, алчного и криводушного: он торговал
законами, эдиктами, рескриптами, уложениями и указами, - кто
больше даст, - и для того нарезал их на кусочки, и это и есть
те клочки и образчики законов, коими ныне пользуемся мы, все же
остальное, придававшее закону цельность, он уничтожил и
истребил из боязни, что если закон, книги древних юристов, а
также двенадцать таблиц и эдикты преторов полностью сохранятся,
то вся его низость выйдет наружу.
Вот почему для тяжущихся в большинстве случаев было бы
лучше угодить в капкан (вернее сказать, это причинило бы им
меньше зла), чем согласиться на то, чтобы их права были
погребены под ворохом судебных заключений и решений, - недаром
Катон высказал в свое время пожелание и подал совет мостить
капканами судебный двор.
ГЛАВА XLV
О том, как Панург советуется с Трибуле
Hа шестой день после этого Панург возвратился домой в то
самое время, когда к нему из Блуа прибыл водным путем Трибуле.
Панург подарил ему хорошо надутый свиной пузырь, внутри
которого звенели горошины, искусно вызолоченную деревянную
шпагу, черепаховую охотничью сумочку, оплетенную фляжку с
бретонским вином и квартерон бландюроских яблок.
- А что, он правда глуп, как пробка в этой фляжке? -
спросил Карпалим.
Трибуле повесил через плечо шпагу и сумку, взял пузырь,
съел часть яблок и выпил все вино.
Панург все это время не сводил с него глаз.
- Hикогда еще не видел я такого дурака, - а повидал я
их более чем на десять тысяч франков, - который пил бы
неохотно и не до дна, - сказал он наконец.
Засим он изложил ему суть своего дела в выражениях
изысканных и пышных.
Hе успел он, однако ж, договорить, как Трибуле вместо
ответа со всего размаху огрел его между лопаток, сунул ему в
руку флягу, хлопнул по носу пузырем и, покрутив головой,
пробормотал:
- Чур меня, чур, дурак помешанный! Берегись монашка,
волынка ты бюзансейская с рожками!
Сказавши это, Трибуле отбежал в сторону и стал махать
пузырем, увеселяя свой слух приятным звоном горошин. Больше из
него нельзя было вытянуть ни единого слова; Панург хотел было
задать ему еще несколько вопросов, но тот угрожающе взмахнул
своей деревянной шпагой.
- Поздравляю вас! - воскликнул Панург. - Hечего
сказать, умно мы придумали! Что он дурак, это никакому сомнению
не подлежит, но кто его сюда привел, тот еще дурее, а уж я всем
дуракам дурак, коли пустился с ним в откровенности.
- Камешек в мой огород, - заметил Карпалим.
- Давайте хладнокровно обсудим его телодвижения и слова,
- предложил Пантагрюэль. - Мне открылись в них глубокие
тайны, и теперь меня уже не удивляет, что турки чтут дурачков
наравне с мусафи и пророками. Вы обратили внимание, как он,
прежде чем заговорить, мотал и тряс головой? Учение древних
философов, обряды магов и наблюдения юристов доказывают нам,
что движение это вызывается наитием и внушением пророческого
духа, каковой, внезапно войдя в слабую и малую субстанцию, - а
вы знаете, что большой мозг в маленькой голове не вмещается, -
столь сильно ее сотрясает, что, по словам медиков, все члены
человеческого тела начинают дрожать, и происходит это как
вследствие тяжести бремени и той бурной стремительности, с
какою оно упадает, так и вследствие неспособности органа носить
это бремя. Вот вам наглядный пример: когда нам приходится
натощак поднимать кубок с вином, то руки у многих трясутся.
Прообраз этого мы находим еще в глубокой древности, у
прорицательницы Пифии: прежде чем начать предсказывать, она
всякий раз трясла свой лавр.
Еще пример: Лампридий утверждает, что император Элагабал,
дабы заслужить славу пророка, на празднествах в честь главного
своего идола, окруженный фанатиками-скопцами, у всех на виду
тряс головой.
Еще пример: Плавт в своих Ослах сообщает, что Саврий,
когда шел, мотал головой, как сумасшедшей, как невменяемый,
наводя страх на прохожих, а в другом месте Плавт, говоря о том,
почему тряс головой Хармид, объяснял это состоянием экстаза.
Еще пример: у Катулла в Берекинтии и Аттисе менады,
вакханки, Вакховы жрицы, с ветками плюща в руках, трясут в
пророческом исступлении головами; так же точно трясли головами
и оскопленные жрецы Кибелы, когда совершали свои обряды,
откуда, как уверяют древние богословы, и происходит ее имя, ибо
оно означает вертеть, крутить, трясти головой, свертывать шею.
Еще пример: Тит Ливий пишет, что в Риме во время
вакханалий, глядя на мужчин и женщин, можно было подумать, что
они обрели пророческий дар, ибо все тело у них сотрясалось и
корчилось, а ведь таков общий голос философов и таково мнение
народа, что пророческий дар, ниспосылаемый небом, неизбежно
вызывает исступление и сотрясение всего тела, которое
сотрясается и вздрагивает не только тогда, когда оно этот дар
приемлет, но и тогда, когда оно его выказывает и обнаруживает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26