https://wodolei.ru/catalog/rakoviny/Melana/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Это, возможно, лишь затем, чтобы помочь вам проснуться, он мог
именно для того и наступить вам на ногу, чтобы разбудить вас, но
он не станет говорить, что здесь полно народу, он не даст вам
никаких объяснений.
Объяснения всегда обманчивы. Они кажутся логичными, но они
фальшивы. Вы даете объяснения, только когда вам нужно что-нибудь
скрыть. Вы можете понаблюдать за этим в своей собственной жизни.
Это не теория, это простой факт из опыта каждого -- вы даете
объяснения только тогда, когда хотите что-нибудь скрыть.
Правда не нуждается в объяснениях. Чем больше вы лжете, тем
больше нужно и объяснений. Такое количество писаний существует
лишь потому, что человек очень много лгал, и, чтобы скрыть это
вранье, потребовалась масса объяснений. Вам приходится давать
объяснение, потом это объяснение потребует дальнейшего
объяснения, и еще, и еще... Это бесконечный регресс. И даже с
последним объяснением ничто не объяснено, основная ложь остается
ложью -- вы не можете обратить ложь в истину всего лишь ее
объяснением. Ничего нельзя объяснить с помощью объяснений. Вы
можете думать что угодно, но это так.
Однажды Мулла Насреддин собирался впервые лететь на самолете, и
ему было очень страшно, но он старался, чтобы никто этого не
заметил. Так бывает с каждым, кто летит впервые; все стараются
ничем не выдать своего страха. Он старался вести себя беспечно,
поэтому он шел очень храбро. Эта бравада была объяснением: "Я
всегда путешествую самолетом". Затем он уселся на свое место и
захотел сказать что-нибудь, просто чтобы успокоиться, потому что
когда вы начинаете разговаривать, вы храбреете; благодаря
разговору страх меньше ощущается.
Поэтому Насреддин заговорил с пассажиром, сидевшим рядом. Он
взглянул в окно и заметил: "Смотрите, что за невообразимая
высота! Люди кажутся муравьями".
"Сэр, мы еще не взлетели, -- ответил его сосед. -- Это _и
есть_ муравьи".
Объяснения не могут ничего скрыть. Более того, они, напротив,
выдают. Если вы способны видеть, если у вас есть глаза, то
никакие объяснения не нужны. Было бы лучше, если бы вы
помолчали. Но не пытайтесь сделать из молчания объяснение. Как
от объяснения, от него пользы не будет. Ваше молчание будет
выдавать вас, и ваши слова будут выдавать -- лучше не быть
лжецом! Тогда вам не нужно давать объяснений. Лучше быть
правдивым; самое простое -- быть истинным и подлинным, быть
самим собой. Если вы боитесь, то лучше сказать: "Я боюсь", -- и,
лишь только вы примете это, признаете этот факт, как ваш страх
пропадет.
Принятие -- это поистине чудо. Когда вы соглашаетесь с тем, что
вам страшно, и говорите: "Это мое первое путешествие", -- вдруг
вы чувствуете перемену, изменение в вас. Основной страх -- это
не страх, основной страх -- это страх самого страха: "Я не хочу,
чтобы кто-нибудь знал о том, что мне страшно, я не хочу, чтобы
кто-нибудь догадался, что я трус". Но в неизвестной, новой
ситуации каждый трусит, а быть храбрым в новой ситуации просто
глупо. Быть трусливым означает только одно: ситуация настолько
нова, необычна, что ваш ум не может предложить вам никаких
ответов на нее, прошлое не может ничего посоветовать -- и
поэтому вы дрожите. Но это же хорошо! Зачем пытаться получить
ответ из ума? Дрожите себе, и предоставьте ответу возникнуть из
вашего истинного сознания. Вы чувствительны, восприимчивы -- вот
и все; не убивайте эту чувствительность объяснениями.
В следующий раз, когда вы попытаетесь дать объяснение,
осознайте, проследите, что вы делаете. Вы пытаетесь что-то
скрыть, пытаетесь что-то оправдать? Это не поможет вам ни от
чего отделаться.
Один нувориш отправился на пляж, самый дорогой, самый
изысканный, и он безумно сорил деньгами, чтобы покрасоваться
перед окружающими. А на следующий день, во время купания,
утонула его жена. Ее вытащили на берег, собралась толпа, и он
спросил: "Что же теперь делать?"
"Сейчас сделаем вашей жене искусственное дыхание", -- ответили
ему.
"_Искусственное_ дыхание? -- воскликнул он. -- Ну уж нет,
сделайте ей настоящее. Я заплачу".
Что бы вы ни делали, что бы вы ни не делали, что бы вы ни
говорили, что бы вы ни не говорили -- все выдает вас. Повсюду
вас окружают зеркала. Каждый другой -- это зеркало, каждая
ситуация -- это зеркало; и кого, как вы думаете, вы обманываете?
Если обман войдет в привычку, в конечном счете вы будете
обманывать только себя, и никого другого. Именно свою жизнь вы
растрачиваете на обманы.
Чжуан Цзы говорит: "Объяснения показывают, что вы не правдивы,
не истинны, вы не подлинны".
Если старший брат
наступает на ногу младшему брату,
он говорит: "Извини", --
и все.
Два брата... когда отношения более интимные, когда вы близки,
другой -- уже не чужой. Тогда объяснений не надо, брат просто
извиняется. Он принимает вину. "Я был бессознателен", -- говорит
он. Он не перекладывает ответственность на кого-то другого, он
принимает ее, и все. Отношения более близкие.
Если родитель
наступает на ногу своему ребенку,
то не скажет вообще ничего.
Незачем: отношения еще интимнее, ближе. Здесь есть любовь, и она
подействует. Не нужно никаких подмен, никаких объяснений,
никаких извинений.
Величайшая вежливость
свободна от всякой формальности.
Безукоризненное поведение не отягощено заботами.
Совершенная мудрость неспланирована.
Истинная любовь не нуждается в доказательствах.
Полная искренность не дает гарантий.
Но все эти совершенства нуждаются в одной вещи -- в спонтанной
осознанности, пробужденности; в противном случае у вас всегда
будут подделки, ваше лицо всегда будет фальшивым. Вы можете быть
искренним, но, если вам приходится прикладывать для этого хоть
какое-то усилие, тогда эта искренность -- пустая формальность.
Вы можете любить, но если для вашей любви необходимы усилия,
если ваша любовь того типа, о котором говорит Дейл Карнеги в
"Как завоевывать друзей и оказывать влияние на людей", если у
вас такая любовь, то она не может быть настоящей. Вы управляете
ею. Тогда даже дружба -- это бизнес.
Остерегайтесь Дейлов Карнеги; это опасная публика, они разрушают
все, что истинно и подлинно. Они показывают вам, как завоевывать
друзей, они обучают вас трюкам, техникам, они делают вас умелым,
они дают вам "ноу-хау"(knowhow -- знаю-как).
Но в любви нет "ноу-хау", и не может быть. Любовь не нуждается в
тренировке, а дружба -- это не нечто, чему нужно обучаться.
Выученная дружба не будет дружбой, она будет самой обычной
эксплуатацией -- вы эксплуатируете другого и надуваете его. Вы
не правдивы, не естественны, это деловые взаимоотношения,
бизнес.
Но в Америке все стало бизнесом, и то, и другое -- и дружба, и
любовь. Книги Дейла Карнеги разошлись миллионными тиражами,
сотнями редакций, они вторые по популярности после Библии.
Теперь никто уж не знает, как это -- быть другом, этому нужно
научиться. Рано или поздно, появятся колледжи любви, курсы
практических уроков, высылаемые даже по почте, занятия, на
которых вы будете учиться и практиковаться. И опасность в том,
что если вы преуспеете в этом, то вы будете потеряны навсегда,
потому что настоящего, истинного с вами уже никогда не
произойдет, двери теперь окончательно закрыты. Став однажды
умелым в каком-то определенном деле, ум сопротивляется. "Есть же
проторенный путь, ведущий прямо к цели, -- твердит он, -- и ты
отлично его знаешь, так зачем тебе другой?"
Ум всегда за линию наименьшего сопротивления. Вот почему умные
люди никогда не способны любить. Они столь умны, что немедленно
начинают манипулировать. Они не скажут, что у них на сердце, они
скажут то, что будет привлекательнее. Они взглянут на другого и
поймут, чего он хочет, чтобы сказать это. Они не раскроют своего
сердца, но будут подстраивать ситуацию так, чтобы обмануть
другого.
Мужья обманывают жен, жены обманывают мужей, друзья обманывают
друзей... Весь мир стал самой настоящей толпой врагов. И
существует лишь два типа врагов: те, кто умеет, может
обманывать, и те, кто обманывать не может. В этом единственное
отличие между ними. И после этого вы надеетесь, что в вашей
жизни может зародиться экстаз?!
Экстаз не рождается в результате обучения. Подлинное не может
придти через вышколенность, подлинное приходит через осознание,
пробуждение -- если вы осознанны, если вы живете, сознательно
идя по пути. Увидьте разницу: жить сознательно -- значит жить
открыто, не скрывая, не подыгрывая. Быть чутким, бдительным --
значит быть уязвимым, и принимать все, что бы ни происходило. Вы
принимаете это, и вы никогда не идете на компромисс, вы никогда
ни на что не покупаетесь, отбрасывая свою осознанность. Даже
если это приводит к тому, что вы остаетесь абсолютно один, вы
примите одиночество, но вы будете сознательно чутки, будете
осознанны, пробуждены. Только с этой бдительности, чуткости
начинается настоящая религия, настоящая религиозность.
Я расскажу вам одну историю. Давным-давно случилось править
королю, который был еще и астрологом. Он очень основательно
интересовался изучением звезд. Однажды он установил, что
употреблять в пищу урожай наступившего года будет опасно, и его
обуяла паника. Всякий, кто съест что-либо из этого урожая,
немедленно сойдет с ума. Король очень растерялся. Он вызвал
премьер-министра, своего советника и консультанта, и рассказал
ему, что непременно ожидает их в будущем: "Звезды говорят очень
определенно, и, из-за сочетания космических лучей, урожай этого
года будет ядовит. Такое случается крайне редко, раз в тысячи
лет, но оно случится в этом году, и любой, кто поест от урожая
этого года, сойдет с ума". И он спросил своего советника: "Что
же нам делать?"
"Запастись на каждого из урожая прошлого года уже невозможно, --
ответил премьер-министр, -- но одно можно сделать. Вы и я, мы
оба можем прожить на остатках прошлогоднего урожая. Их можно
изъять, реквизировать. Это не проблема, нам с вами этого
хватит".
"Так не пойдет. -- возразил король. -- Если все мои подданные,
весь мой народ сойдет с ума -- женщины, святые и мудрецы, слуги,
все мои люди, даже дети -- то мне незачем отличаться от них. Это
было бы несправедливо -- спастись нам с тобой; так дело не
пойдет. Я уж лучше сойду с ума вместе со всеми остальными. Но у
меня есть другое предложение. Я наложу на твою лоб печать
безумия, а ты отметишь так же мое чело".
"И чем это кому-нибудь поможет?" -- удивился премьер-министр.
Король объяснил: "Я слышал, что это один из древних ключей
мудрости, так давай его испробуем. После того, как все сойдут с
ума, после того, как мы с тобой сойдем с ума, когда бы я ни
взглянул на твой лоб, я буду вспоминать, что я безумен. И когда
бы ты ни посмотрел на мою голову, вспомни, что ты сумасшедший".
Премьер министр был все еще озадачен; он спросил: "Но что это
даст?"
"Я слышал от мудрых людей, -- сказал король, -- что, если ты
сможешь вспомнить, что ты сумасшедший, то ты уже не безумен".
Безумец не может помнить, что он безумец. И невежественный
человек не может помнить, что он невежественен. Человек, который
видит сон, не может вспомнить, что он видит сон. Если в вашем
сне вы становитесь бдительны, сознательны и понимаете, что вы
видите сон, то сон прекращается, вы сразу же просыпаетесь. Если
вы осознаете свое невежество, то оно пропадает. Невежественные
люди всегда верят в то, что они мудры, а безумные люди уверены,
что они единственные, кто психически нормален. Когда кто-то
становится действительно мудр, он приходит к этому через
признание своего невежества. Поэтому король сказал: "Так мы и
поступим".
Я не знаю, что было дальше, на этом история заканчивается, но
она, несомненно, наполнена глубоким смыслом.
Когда безумен весь мир, то спасти может лишь чуткость,
бдительность -- и ничто другое. Попытка оградить себя от мира,
отправляясь в Гималаи, мало чем поможет. Когда безумны все, вы
тоже станете безумны, ибо вы -- часть и кусочек каждого; это
всеобще, органично всеобще.
Как вы можете отделить себя? Как вы можете отправиться в
Гималаи? Глубоко внутри вы все равно остаетесь частью целого.
Даже живя в Гималаях, вы будете помнить своих друзей. Они будут
стучаться в ваши сны, вы будете думать о них, вы захотите
узнать, что они думают о вас -- вы остаетесь соединены.
Вы не можете покинуть этот мир. Вне этого мира нет никаких
пространств, мир -- это один континент. Никто не может быть
островом -- острова глубоко внизу соединяются с континентом. Вы
можете чисто внешне считать, что вы отделены, но отделиться
никто не может.
Тот король действительно был мудр. Он сказал: "Все это не
поможет, я не намерен быть посторонним, я буду частицей моего
народа, я принадлежу к нему, и вот что я сделаю. Я постараюсь
помнить, что я безумен, потому что, лишь когда забываешь о своем
безумии, то действительно сходишь с ума. Вот что нужно делать".
Где бы вы ни были, напоминайте себе, что вы _есть_; это
сознание того, что вы есть, должно стать непрерывным. Не ваше
имя, не ваши каста, национальность, это пустое, абсолютно
бесполезное. Просто помните это: "Я есть". Это обязательно нужно
помнить. Это то, что индусы называют самопамятью, что Будда
назвал правильной памятью, что Гурджиев именовал
самопамятованием, что Кришнамурти зовет осознанностью,
пробужденностью.
Самая существенная часть медитации заключается в том, чтобы
помнить это: "Я есть". Гуляя, сидя, принимая пищу, разговаривая,
помните это: "Я есть". Никогда не забывайте этого. Это будет
трудно, очень тяжело. Вначале вы будете продолжать забывать;
будут лишь отдельные моменты, когда вы будете чувствовать себя
освещенным, потом это чувство будет утрачиваться. Но не
расстраивайтесь; даже отдельные мгновения -- это уже много.
Продолжайте, и когда бы вам ни удавалось вспомнить снова, снова
ухватите нить. Когда вы забываете, не волнуйтесь -- вспомните
вновь, опять уловите нить -- и постепенно промежутки станут
уменьшаться, перерывы начнут выпадать, и возникнет
непрерывность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48


А-П

П-Я