Из
нагрудного кармана Нид вытащил куски связующего вещества и прилепил их к
основанию. Потом, покраснев от натуги, поставил дюзу на место и отвязал от
нее веревку.
Нид действовал быстро и четко, но прошло уже около тридцати секунд.
Оставалось еще много работы, а боль в груди Риса становилась невыносимой.
Теперь Нид карабкался к следующей точке, находящейся за цилиндром
корпуса и поэтому невидимой. После невыносимо долгого ожидания последовал
рывок веревки. Рис и рудничный инженер выбросили в люк вторую паровую
дюзу.
Время словно остановилось. Неужели только секунды прошли с того
момента, когда они выкинули дюзу?
Когда нет точек отсчета, время становится эластичным... У Риса начало
темнеть в глазах.
Справа он почувствовал какое-то движение. Испытывая страшную боль в
груди, он повернулся. Горд с выпученными глазами начал вытягивать веревку.
Рис присоединился к нему. Та двигалась подозрительно легко, свободно
скользя по гладкой поверхности.
К боли присоединился страх.
Над выпуклостью корпуса показался конец веревки. Он был ровно
отрезан.
Закрыв глаза. Горд откинулся назад. Очевидно, приложенные усилия
вызвали у него потерю сознания. Рис, который уже почти ничего не видел,
положил ладонь на пульт управления двери.
И задержался.
Горд ударился о дверную раму. Легкие Риса страшно болели, горло
разрывалось...
Вот ему померещилось какое-то движение. В дверную раму вцепились
руки, появилось лицо, на котором выделялись посиневшие губы, далее
негнущееся тело со связанными ногами... "Нид, - смутно осознал Рис, - Нид
вернулся!" И он, Рис, обязан что-то сделать.
Рука, как бы помимо его воли, вернулась к пульту управления наружной
двери. Та скользнула, закрываясь. Тут открылась внутренняя дверь, и
молодой человек упал навстречу потоку воздуха.

Позднее Нид охрипшим голосом объяснял ему:
- Я почувствовал, что время истекает, а дело не сделано. Поэтому
отрезал веревку и продолжил работу. Извини.
- Ты чертов дурак, - прошептал Рис.
Он попытался приподнять голову с лежанки, потом сдался откинулся
назад и провалился в сон.

Используя установленные Нидом дюзы, они вывели корабль на дальнюю
эллиптическую орбиту вокруг горячей желтой звезды, расположенной в глубине
новой Туманности. Широкие двери распахнулись, и по всему корпусу
закопошились люди, укрепляя веревки для передвижения и устанавливая новые
паровые дюзы. В затхлые помещения корабля вливался чистый свежий воздух.
Воцарилась праздничная атмосфера.
Даже в очередях за продовольствием настроение казалось приподнятым.
Тела тех, кто не пережил перелета, извлекли из корабля, завернули в
покрывала и пустили по воздуху. Рис взглянул на тех, кто совершал этот
печальный обряд. Здесь были люди с Плота - Джаен и Грай, рядом с ними -
Горд и другие рудокопы, были и Костяшники Квида. Не осознавая этого, они
стояли вперемешку, объединенные общим горем и общей гордостью. Рис понял,
что прежние различия исчезли - в этом новом мире все они были всего лишь
людьми...
Когда-нибудь Рубка уйдет от этой звезды, но тела останутся здесь, на
орбите, на долгие смены, отмечая прибытие человека в новый мир. И так
будет до тех пор, пока сопротивление воздуха не направит тела в топку
звезды.
Несмотря на действие свежего воздуха, Холлербах становился все
слабее. И вот он слег. Старика уложили в гамак, укрепленный перед
прозрачным корпусом Рубки. Рис пришел к старому Ученому. Они смотрели на
свет новых звезд.
У Холлербаха начался приступ кашля. Рис положил руку на лоб старика,
и потихоньку дыхание того успокоилось.
- Я говорил тебе, что меня следовало оставить, - с трудом проговорил
Холлербах.
Рис проигнорировал его слова.
- Вам надо было посмотреть, как мы выпускаем молодые деревья, -
сказал он. - Просто открыл клетки, и они вылетели... Они устроились так,
будто здесь родились.
- Может, так оно и есть, - сухо заметил Холлербах. - Паллису это
понравилось бы.
- Не думаю, чтобы кто-нибудь из молодежи представлял себе, что листья
могут быть такими зелеными. И кажется, они уже растут. Вскоре у нас будет
достаточно большой лес для сбора урожая, и мы сможем двинуться дальше:
искать китов, новые источники пищи...
Холлербах порылся под одеялом и с помощью Риса вытащил маленький
предмет, завернутый в кусок грязной ткани.
- Что это?
- Возьми.
Рис развернул ткань и вытащил прибор тонкой работы размером в две его
ладони. В центре поблескивал серебристый шарик, а вокруг него на
проволочных кольцах сверкали разноцветные шарики.
- Ваш планетарий, - сказал Рис.
- Я пронес его в личном багаже.
Рис провел пальцем по знакомым формам, потом смущенно сказал:
- Вы хотите, чтобы я взял его, когда вы умрете?
- Нет, черт тебя побери! - Холлербах возмущенно закашлялся. - Рис,
меня беспокоит присущая тебе сентиментальность. Теперь я уже жалею, что не
оставил эту штуку там. Парень, я хочу, чтобы ты уничтожил ее. Когда вы
выбросите меня из этой двери, пошли ее вслед за мной.
Рис поразился.
- Но зачем? Это единственный планетарий... Абсолютно уникальная вещь!
- Это ничего не значит! - Глаза старика сверкнули. - Рис, эта вещь -
символ ушедшего прошлого, прошлого, которое мы должны забыть. Слишком
долго мы возились с такими игрушками. Теперь мы обитатели нового космоса.
С неожиданной силой старик ухватил Риса за рукав и попытался,
приподняться. Рис, нахмурившись, положил руку ему на плечо и нежно вернул
обратно на койку.
- Попытайтесь отдохнуть...
- К дьяволу это! - раздраженно сказал Холлербах. - У меня нет времени
на отдых! Ты должен объяснить им...
- Что?
- Нам надо распространиться. Рассыпаться по всей этой Туманности. Мы,
люди, должны заполнить каждую пригодную нишу. Нельзя больше рассчитывать
на остатки чужеродного прошлого. Чтобы преуспеть, мы должны стать
уроженцами этого пространства, научиться жить, используя свои возможности
и ресурсы... - Его слова прервались очередным приступом кашля. - Я хочу,
чтобы произошел тот самый демографический взрыв, о котором мы говорили.
Больше мы уже не должны рисковать будущим целой расы, запирая ее в одном
корабле или даже в одной туманности. Мы должны заполнить это чертово
облако, добраться до других туманностей и тоже заполнить их. Мне хочется,
чтобы не тысячи, а миллионы людей обитали в этом чертовом месте, общались,
ссорились между собой и учились. Еще корабли... Нам понадобятся новые
корабли. Я вижу, как обитаемые туманности торгуют между собой, как
когда-то торговали легендарные города древней Земли. Я даже предвижу, что
мы отыщем способ посетить миры гравитационных созданий... И в один
прекрасный день мы построим корабль, который пронесет нас обратно сквозь
Кольцо Болдера - ворота на родину человека. Мы вернемся и расскажем нашим
древним родичам, что случилось с нами...
Наконец силы Холлербаха иссякли, седая голова его откинулась на
подушку, и глаза медленно закрылись.

Когда все было кончено, Рис сам отнес старого Ученого к двери и
вложил планетарий в коченеющие пальцы. Он молча вытолкнул тело в космос и
долго смотрел, как оно уплывает - до тех пор, пока точка не затерялась
среди падающих звезд.
В этот момент Рис почувствовал чье-то тепло - рядом с ним молча
встала Джаен. Он взял девушку за руку, нежно сжал, и его мысли потекли по
новым, неизведанным путям. Теперь, когда приключения закончились, они с
Джаен могут подумать о новой жизни, о собственном доме...
Джаен вскрикнула и указала на что-то:
- Боже мой!.. Смотри!
Что-то надвигалось на них с неба. Плотное, бледно-зеленого цвета
колесо, напоминающее дерево, шириной фута в три. Оно остановилось
поблизости от Рубки и повисло, удерживаясь на месте быстрой сменой
скоростей вращения. Из ствола торчали короткие толстые конечности. Что-то,
похожее на деревянные и железные инструменты, было закреплено в различных
точках по краям летательной системы. Рис безуспешно пытался разглядеть
крошечных пилотов.
- Клянусь Костями, Рис, - вскрикнула Джаен, - что это, черт побери,
такое?!
Сверху ствола открылись четыре глаза - голубые, удивительно
человеческие - и строго уставились на нежданных гостей.
Рис улыбнулся. Приключения, понял он, далеко не закончились.
Собственно говоря, они только начинаются.

Стивен БАКСТЕР
ПО ТУ СТОРОНУ ВРЕМЕНИ

Моей племяннице, Джессике Бург

1
Флиттер взвился над покоренной Землей, словно вышвырнутый с планеты
камень. Маленький цилиндрический аппарат, кувыркаясь над голубым шаром,
медленно набирал высоту.
Язофта Парца спешно вызвали на орбиту для встречи с Правителем Земли
Кваксом. По привычке, приобретенной за годы службы в дипломатическом
ведомстве, он рылся в памяти, докапываясь до истинного повода этого столь
неожиданного вызова. Должно быть, суматоха связана с обнаруженным
Туннелем. Его появление разъярило Квакса, как красная тряпка быка.
И все-таки почему вызвали именно его и именно сейчас? Что еще
случилось? Парц невольно любовался отраженным светом Земли, который
пробивался сквозь маленькие иллюминаторы его одиночного флиттера и
прозрачными лучиками рассекал пыльный атмосферный слой. Как всегда, от
яркой голубизны планеты у него перехватило дыхание. Два столетия Оккупации
Земли Кваксом оставили на ней немного следов, заметных из космоса; по
крайней мере намного меньше, чем оставило само человечество, постепенно,
но бессистемно создававшее промышленную цивилизацию. Зато ядовито-зеленым
цветом били в глаза планктонные фермы, разведенные Кваксом по всем морям и
континентам. И уж совсем нестерпимо сверкали разбросанные по поверхности
Земли стеклянные пятна - итоги недолгой и бесславной борьбы человечества с
Кваксом.
В который раз открывались Парцу из космоса эти зеркальные пейзажи? Но
снова и снова в нем оживали юношеские чувства, испытанные при первом
знакомстве с руинами сожженных городов. Неподкупны были тогда его
ненависть и непримиримость, растаявшие в последующей жизни, полной
компромиссов. Конечно, ему приходится работать внутри системы; ему удалось
даже сделать карьеру на дипломатической службе, ненавидимой всеми и им
самим тоже. Он работал посредником между людьми и Кваксом. Но главной,
скрытой от всех целью его существования было, как он верил долгие годы,
освобождение землян от жестокого ига.
"Ну так что же, Язофт? - спросил он себя. - Где теперь твои благие
намерения?. Куда подевались?"
Иногда он боялся, что утратил даже способность чувствовать
по-прежнему. Даже ярость его при виде городов-шрамов поблекла, и взгляд на
них теперь служил лишь удобным поводом взгрустнуть об ушедшей молодости.
Или обвинить Квакса в собственной дряхлости. Ведь это Кваксу чем-то
помешала гордость землян - технология "Антистарость". Хотя Парц не
представлял себе, что должны испытывать существа, подвергшие себя
обработке "Антистаростью". О чем может сожалеть вечно юный?
Прозрачная мелодия, внезапно зазвучавшая на борту флиттера, напомнила
Парцу, что до встречи с флотом Сплайнов осталось меньше пяти минут. Парц
поудобнее уселся в кресле, тихонько застонав от колющей боли в мышцах,
пока сенсорные подушки принимали форму его спины, и закрыл глаза.
Расправил костлявые пальцы, лежавшие на маленьком портфеле, и попытался
сосредоточиться на предстоящей встрече с Правителем. Судя по всему
предстоит сложный разговор - но когда эти встречи были простыми? Парцу
необходимо любой ценой успокоить Правителя, убедить его не принимать
крутых мер из-за инцидента с Туннелем и не ужесточать (в который уже раз!)
Оккупационный режим.
Огромный флагман Правителя надвинулся и заслонил от Парца Землю.
Флиттер казался перед ним букашкой перед слоном. Схожесть корабля с
огромным животным усиливалась благодаря тому, что его корпус - неровная
сфера без внешних приборов - был сделан не из металла и не из пластика.
Корабль покрывала шкура - сморщенная, как продубленная зноем шкура старого
слона. Сквозь конусообразные глазки хищно сверкали внутренние оружейные
комплексы и сенсоры. В одном из углублений Парц увидел вращающийся, мутно
поблескивающий шар трех с лишним метров в диаметре, поразительно
напоминающий человеческий глаз, - яркое доказательство мощи эволюционной
конвергенции. Парц отметил, что машинально отвернулся от пристального
взгляда шара. Как и все органы чувств Сплайна, глаз мог выдерживать
суровые условия космического перелета - в том числе неприятнейший эффект
сдвига перспективы в гиперпространстве, - сохраняя способность
обеспечивать потребности пассажиров корабля в визуальном сканировании.
Сплайн был способен и на самостоятельные чувства и желания. По собственной
ли воле или по приказу разглядывал он сейчас Парца? Неизвестно.
Парц придвинулся ближе к иллюминатору. Из-за мясистой поверхности
Сплайна показался кусочек голубой, милой Земли. Выше голубого серпика
вдалеке поднялся другой военный корабль, чья толстая шкура щетинилась
орудийными платформами, большинство которых было направлено на Парца,
предупреждая его возможные действия. Неадекватность предосторожности
рассмешила Парца. Он показал Сплайну язык и выставил костлявый кулак. А
затем разглядел за военным кораблем еще один Сплайн, казавшийся
розовато-коричневой точной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62