будто здесь шла большая толпа народа, нагруженного личными вещами, и они, дойдя до этого места, почему-то решили все оставить или просто побросать.
Естественно, все это валялось вперемешку: за прошедшие века здесь порылось не одно животное. Все, что было сделано из ткани или кожи, готово было рассыпаться в пыль — лишь дунь — и оставить после себя лишь кусочки металла и еще чего-то трудноопознаваемого, служившего некогда застежками и украшениями. Кое-где в груде хлама виднелись доспехи; можно было разглядеть нагрудники и наголенники, шлемы и наручи. Были там шкатулки, что разваливались при первом же прикосновении, обнажая на миг содержимое, которое тоже сразу же рассыпалось в пыль, оставляя лишь отдельные обломки. Там были мечи, ножи и топоры — и какие-то предметы, догадаться о назначении которых было уже куда труднее. А некоторые и вовсе были для Шаны полной загадкой.
Исследователей заинтересовали даже не столько металлические предметы сами по себе, сколько металл, из которого они были изготовлены. Шане доводилось пожить среди эльфийских лордов, и она видела у них самые разнообразные предметы из бронзы, меди, латуни, серебра и золота — но здешние вещи были сделаны из каких-то других металлов. По большей части здесь встречался тот самый тускло-серый металл, образчик которого обнаружил Кеман, — очень легкий, прочный и совершенно незнакомый.
Были вещи, сделанные из столь же легкого и тонкого материала, напоминающего по виду керамику или стекло, но этот материал сделался хрупким и трескался, когда его пытались согнуть. Возможно, он не всегда был таким хрупким; возможно, ломким он сделался от возраста.
Все эти печальные, покинутые вещи валялись среди листьев и ветвей, среди слоя грязи, пыли и паутины, среди костей мелких зверушек, которые жили и умерли здесь или которых притащили сюда в качестве добычи.
Но здесь встречались и другие кости, принадлежащие отнюдь не животным, и когда Шана случайно споткнулась о шлем, а тот откатился и из него вывалился череп, Шана решила, что с нее хватит, и поспешно вернулась к дальней стене. Хоби и Линдер уже расчистили там участок и теперь устраивали лагерь. Киртиан успел притащить туда кучку всяких вещей и теперь возился с ними, пока его люди раз-3 водили костер и готовили еду. Дров для костра здесь хватало, и даже с избытком.
— Жаль, что книги не уцелели, — подняв голову, сказал Киртиан, когда Шана подошла к дружескому теплу костра. — Они рассыпались на такие клочки, что даже Мот их уже не воскресит.
— А мне не жаль, — возразила Шана. — Киртиан, похоже, те, кто здесь прошел, бежали, спасая свою жизнь, и что-то позаботилось, чтобы некоторые из них так и не ушли отсюда. Похоже, Эвелон ваших Предков даже ужаснее, чем вы считали, и я, пожалуй, ничего не хочу о нем знать.
— Это и ваши Предки тоже, Лашана, — поразительно мягким тоном заметил Киртиан. — Да, многие из них были заносчивы и эгоистичны, и стоило им вырваться из-под гнета, как они сами тут же принялись угнетать тех, кто был слабее их. Но ведь среди них были и другие — такие, как мой отец или как ваш друг Валин. И они обладали знаниями, которые могут пригодиться и нам, если мы сумеем их открыть заново.
— Похоже, что все эти знания не очень-то им тут помогли, — заметил Линдер, оглядывая пещеру. Его передернуло. — А эльфийские лорды после смерти не превращаются в призраков?
Шана прекрасно понимала, какие чувства испытывает сейчас этот парень. Она сама провела большую часть жизни в пещерах и обычно чувствовала себя там вполне уютно, но здесь ее терзало такое ощущение, словно.., словно за ней постоянно кто-то следит. Хотя они и разговаривали очень тихо, почти шепотом, но все равно каждое их слово порождало странное, неприятное эхо, от которого становилось не по себе — и оброненные слова все висели и висели в воздухе, хотя им уже давным-давно следовало бы стихнуть.
Когда все собрались вокруг костра, Киртиан экономно погасил магический свет. Шана привыкла к теням, пляшущим на стенах пещеры, когда в ней разводили костер, но здесь были тени, двигавшиеся внутри теней, и пятна тьмы, которые то появлялись, то исчезали, стоило лишь на мгновение отвести взгляд. А еще запах… Помимо обычного запаха сырости, свойственного пещерам, здесь еще чувствовался отголосок чего-то металлического, резкого и неприятного.
Этот зал, судя по описанию Кемана, был лишь первым из многих, и в противоположной стене виднелся темный зев прохода. Шана предположила, что эту пещеру когда-то промыла вода, но куда эта вода ушла впоследствии, было совершенно неясно. Может, куда-то вниз, на более глубокие подземные горизонты; не исключено, что они еще столкнутся с нею, если заберутся достаточно глубоко. Ныне же они находились в большом полукруглом сводчатом зале с высоким потолком и некогда просторным входом — сейчас его перекрывала осыпь. Под грудами хлама обнаружился сухой песок; что ж, по крайней мере, он мягче камня.
Но на самом деле Киртиан искал не эту пещеру — то есть не этот зал. Все предметы, валявшиеся тут, были лишь свидетельством того, что именно здесь находилась цель розысков отца Киртиана. Но никаких признаков присутствия его самого не было — разве что ему принадлежали какие-то из этих костей…
«Нет, Киртиан наверняка опознал бы отца по какой-нибудь примете».
Никаких следов наличия Великих Врат или чего-то подобного Шана тоже не заметила, равно как и следов всяческих сложных устройств, которые описывал Киртиан, объясняя, что именно им следует искать. Интересно, сколько пройдет времени, прежде чем Киртиан объявит, что пора двигаться дальше? Пока что все устройство стоянки свелось к костру и нескольким камням вокруг, на которые можно было присесть.
Киртиан заметил, что Шана без воодушевления поглядывает на проем, ведущий в глубь пещеры, и перехватил ее взгляд.
— Что бы там ни находилось, оно ждало уже много десятилетий, — сказал он, как показалось Шане, с печалью. — Подождет и еще ночь. Мы вломились сюда, как идиоты — мокрые, замерзшие и уставшие. И мы будем полными идиотами, если в таком состоянии примемся лазать по незнакомой пещере. Так и убиться недолго.
Линдер облегченно перевел дыхание; он явно затаил его, когда Киртиан заговорил, — похоже, боялся, что тот велит собраться с силами и двигаться дальше, как только они поедят.
— Спасибо, мой лорд, — решительно произнес он. — Вы избавили меня от необходимости говорить то же самое.
Я боялся, что, если я это скажу, вы рассердитесь, а если не скажу, сержант Джель с меня шкуру спустит, когда мы вернемся.
— Надеюсь, я никогда не поставлю тебя перед подобным выбором, Линдер. Не такой уж я плохой командир, — сказал Киртиан, но глаза его вновь оживленно заблестели, пусть и ненадолго. — Так что давайте, ребята, ешьте и ложитесь спать — и вы тоже, моя леди… — добавил он, поклонившись Шане. — Это то, чего нам сейчас больше всего не хватает. Ну и, возможно, небольшого рассказа вашего друга — как это он умудрялся подслушивать у меня под палаткой. Мне давно уже не терпится узнать об этом.
Кеман поклонился в ответ.
— На самом деле, лорд Киртиан, мы отличались от обычных ваших часовых лишь намного более острым слухом — ну и еще тем, что один из нас на самом деле был дамой .
— Да ну? — Киртиан даже подался вперед. — Продолжайте, пожалуйста…
Прошло несколько часов. Костер догорел, оставив после себя лишь угли. Кеман отправился поискать себе чего-нибудь такого, чем мог бы наесться дракон. Пока он отсутствовал, Киртиан и Шана воспользовались свободным временем, чтобы окружить их небольшой лагерь магической защитой. Что любопытно, ни один из них не пожелал пускать в ход магические щиты. Вместо этого оба предпочли сторожащие заклинания, которые подняли бы тревогу, если бы кто-то вдруг попытался проникнуть в защищенный круг. Круг они прорисовали почетче, чтобы Кеман по возвращении ненароком не учинил тарарам. В конце концов, Кеман мог просто превратиться в валун, и уж его-то законный отдых никто бы не сумел потревожить. Он не нуждался в сигнализации, способной предупредить его о приближении опасности, поскольку любой источник опасности просто прошел бы мимо, не заметив Кемана.
Несмотря на все принятые меры предосторожности и усталость, Шане почему-то никак не спалось. Разговоры, отражаясь эхом от стен, создавали жутковатое впечатление, — но нынешние тихие звуки, когда кто-нибудь поворачивался с бока на бок или что-то бормотал во сне, были еще хуже. Стоило кому-нибудь кашлянуть или заворочаться, и несколько мгновений спустя звук возвращался, исказившись по пути и превратившись то в подобие шагов, то в чей-то шепот. А иногда эхо возвращалось назад чьим-то дыханием или неразборчивым бормотанием.
Шана так толком и не смогла заснуть до того самого момента, как вернулся Кеман. Кеман вернулся в драконьем облике — в виде худощавого дракона, смахивающего на ящерицу Другой бы просто не пробрался через отверстие.
Он свернулся клубком у самой границы лагеря, так и оставшись в драконьей шкуре. Его присутствие внушало ощущение надежности, и Шана почувствовала себя в безопасности. И тут же уснула.
***
Люди Трианы разбили лагерь на некотором расстоянии от предполагаемой цели, к которой рвался Киртиан. Дождь стучал по крыше палатки, а Триана усердно изводила своего лесничего расспросами. Повисший в воздухе магический светильник освещал суровое лицо с грубо высеченными чертами — оно понемногу начало нравиться Триане.
Точнее сказать, ей вообще все больше и больше нравилась грубоватая внешность этих ее людей. Они выглядели куда более мужественными и зрелыми, чем ее тщательно вылепленные и обученные рабы-игрушки, хоть те и отличались хорошей мускулатурой и прекрасным телосложением.
— Итак, пятеро вошли в пещеру. А остальные где? — спросила Триана у разведчика.
— Милостивая леди, я не смог их отыскать. — Разведчик не шелохнулся. Триане стало любопытно: что же скрывается за его внешней невозмутимостью? Беспокойство?
Боязнь вызвать ее гнев? Во всяком случае, на лбу у него выступила испарина. — Я неотлучно следил за ними, до того самого момента, как стемнело, и часть из них забралась в пещеру. Я подобрался ко входу, чтобы проверить, действительно ли лорд Киртиан и те четверо собираются остаться на ночь в пещере. Они спустили вниз все необходимое оборудование, так что, похоже, именно это и входило в их планы. Однако же, когда я вернулся и попытался проследить за остальными, мне не удалось их отыскать.
— Мне не верится, чтобы Киртиан отослал их назад, — произнесла Триана, размышляя вслух. — Нет, наверняка он просто создал иллюзию и замаскировал их лагерь. Во всяком случае, я бы на его месте именно так и поступила.
Без него они никак не смогли бы ни спрятать лагерь, ни защититься от тех тварей, что рыскают по этому лесу…
— К тому времени уже совсем стемнело, моя леди, неуверенно произнес разведчик.
— И ты в точности выполнил приказ, поскольку тебе приказано было следить за Киртианом, а не за его рабами. — Триана кивнула. — Ты не попытался разузнать, что, они там делают в пещере?
Разведчик покачал головой.
— Лорд Киртиан зажег по всей пещере магические светильники. Пещера очень большая, а спуститься в нее очень трудно. Пол завален всяким хламом, но что именно там валяется, я не разглядел — очень уж было далеко. Думаю, обычный мусор, какой можно найти в любой пещере.
Итак, он поразмыслил и вернулся сюда. Чем доказал, что послушание в нем удачно сочетается со здравым смыслом. Триана улыбнулась разведчику, и тот чуть-чуть расслабился.
— Ты все сделал правильно. Хорошо, что ты вернулся ко мне и рассказал обо всем, а не стал впустую тратить время на поиски нескольких людей, которые, скорее всего, и не станут ничего предпринимать, пока их хозяин не вернется.
Триана рассмеялась, и человек расслабился еще чуть-чуть.
— Как я уже говорила, то, что может сделать Киртиан, могу и я. В пещере мне твои люди не нужны. Я не собираюсь вступать в схватку с лордом Киртианом — я только хочу узнать, что же он там нашел. Пусть кто-нибудь из вас поможет мне спуститься, а там я уже справлюсь сама.
Я могу спрятаться при помощи иллюзии. Ну, а ты все-таки сумел обогнать Аэлмаркина и привести нас сюда почти след в след за людьми лорда Киртиана. Так что ты, пожалуй, заслужил небольшой праздник.
Теперь напряжение окончательно покинуло раба.
— Благодарю вас, моя леди, — только и сказал он, но настороженное ожидание гончей, следящей за нежданной угрозой, сменилось в его глазах осторожной благодарностью.
Триана протянула ему кубок с вином. Разведчик принял его с поклоном и осушил одним глотком. Зря, зря. Это было хорошее вино. Хотя вряд ли он способен отличить хорошее вино от средненького. Ну, может, она еще обучит его этим премудростям.
— Завтра я спущусь в пещеру вслед за Киртианом. Но я хочу, чтобы ты еще до моего ухода отыскал удобное и незаметное место для лагеря — такое, чтобы люди Аэлмаркина его не нашли. Я скрою его при помощи иллюзии. До моего возвращения можете отдыхать.
Глаза разведчика вспыхнули, и Триана рассмеялась.
— Да-да, вы можете брать из припасов все, что угодно, вплоть до вина. Думаю, я не стану надолго задерживаться в этой дыре. А когда я вернусь, нам останется лишь как можно быстрее вернуться домой. А избыток припасов будет нас задерживать.
Надо будет принять меры предосторожности и немного преобразовать вино, так чтобы оно не пробуждало агрессивности, а, напротив, вызывало спокойствие и безмятежность. Переделать его обратно она всегда успеет. Пусть уж лучше они побездельничают в ее отсутствие. Не хватало еще, чтобы они принялись пьянствовать, орать песни и драться за иллюзорной завесой, — тогда люди Аэлмаркина точно их обнаружат, и все планы Трианы пойдут коту под хвост.
Если же через завесу проникнет нечто иное и искалечит их.., ну, она как-нибудь изыщет способ вернуться домой. Если им не хватит ума постоянно держать на страже трезвого часового, значит, они не стоят тех денег, которые она за них заплатила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70