Мэтерз никогда наверняка не знал, чего можно ждать от начальника.
– И что теперь?
– Улыбнись. Тебя снимают на камеру.
Молодой человек бросил взгляд в сторону и в замерзшем оконце задней стенки дома увидел видеокамеру, снимавшую помещение с изменением масштаба изображения, причем именно в тот момент оператор крупным планом отснял темную прорубь, в которой мягко покачивался обледеневший труп, потом объектив снова остановился на полицейских.
– Уже сегодня, напарник, – сказал Санк-Марс, – ты станешь героем вечерних новостей.
– Я не поленюсь сбегать за воздушной кукурузой, если вы поставите пиво.
Санк-Марс снова вышел из домика. Хотя тот здоровый малый, которому он поручил держать любопытных на расстоянии, справлялся с взятыми на себя обязательствами, с оператором и еще несколькими неисправимыми любопытствующими ему совладать не удалось. Полицейский поблагодарил мужчину за мобильник, вернул его хозяину, потом отошел в сторонку. Здесь детективу было легче дышать, он мог оглядеться, лучше осмотреть место действия, глубже его почувствовать. Ветер резкими порывами гнал в сторону берега вихрившийся снег. Домики рыбаков, в большинстве своем покрашенные в дикие цвета, понемногу дымили трубами на фоне снега и льда, скрашивая своей цветастостью унылую панораму зимнего озера. С другой стороны на крутом берегу стояли в основном новые дома и вытянутый вдоль берега торговый центр, частично скрывавшие старые деревенские усадьбы фермеров, которые еще не успели снести. За несколькими кирпичными многоквартирными домами в конце залива высилось какое-то административное здание – дюжина этажей из стекла и бетона. Оно, наверное, было самым высоким миль на семьдесят к западу. К северу уходила гряда покатых холмов. Такой застывший на морозе пейзаж был свойственен любому большому озеру в ту пору, когда зима диктует свои законы. А на востоке, скрытый от взгляда густыми лесами на другом берегу озера, стоял на реке остров, на котором раскинулся город Монреаль.
Правда, это озеро не было похоже на все другие, не без доли мрачноватой иронии признался себе Санк-Марс. Озеро Двух Гор раскинулось совсем недалеко от его дома, и именно здесь произошло убийство, здесь нашли в воде труп, почти на его заднем дворе. Входило это в его юрисдикцию или нет, убийство, совершенное рядом с прорубью, где он любил ловить рыбу, задело городского полицейского за живое.
Он был известным сыскарем старой школы. Так, по крайней мере, любили его представлять репортеры всех средств массовой информации. Когда сам он задумывался о представителях «старой школы», ему вспоминались полицейские из «Ночного патруля» в те годы, когда Монреаль был одним из крупных центров преступности, – в 1930-е, 1940-е и 1950-е. Этим ребятам ничего не стоило снести бульдозером кирпичную стену, чтобы провести облаву в подпольном борделе, или через окно на крыше ворваться в игорный притон. Они часто вступали в перестрелки с известными в то время бандитами. Ему казалось, что его что-то связывает с теми парнями, потому что он был независим, не укладывался в прокрустово ложе системы, в основе которой лежали слаженная работа коллектива, компьютерный анализ, статистика и последние научные достижения. Ему было привычнее копаться в замыслах преступников, вычислять их хитроумные намерения и заманивать в ловушку, определив, как они себя будут вести в том или другом случае. За долгие годы работы у него сложился собственный подход, к тому же ему очень помогали сведения, которые сливали ему многочисленные проверенные информаторы. Если этого можно было избежать, он старался обходиться без налетов, облав и прыжков с потолка, за ним прочно закрепилась репутация человека, который наносит неожиданный удар после того, как тщательно и скрупулезно расследует все обстоятельства дела.
Со временем он осознал, что слава оказалась для него чем-то вроде одного из рабочих инструментов. Бывало так, что люди, готовые о чем-то рассказать, опасались полицейских с улицы, или преступниками оказывались их соседи, друзья и родственники, и то, чем они никогда не стали бы делиться с другими, им было проще выложить Санк-Марсу просто потому, что им хотелось пообщаться с живой легендой. Разговор со знаменитым сыщиком был для некоторых чем-то особенным, сама мысль о такой возможности придавала им смелости. Многие сослуживцы имели на него зуб за то, что репутация его неизменно крепла, и Санк-Марс сам считал, что отчасти такое положение несправедливо. Когда тебе позарез нужен успех, его иногда ни за какие деньги нельзя купить, а когда ты уже на коне и одержал сотню побед, судьба вдруг раскрывает свой рог изобилия и щедро подбрасывает тебе еще сотню удач. В начале службы ему приходилось нелегко, он двигался к успеху черепашьим шагом. А теперь наводок у него было столько, что он не знал, какую из них сначала разматывать, хотя некоторые оказывались на деле пустышками.
Да, слава полицейского имела свою теневую сторону. Он пытался объяснить сослуживцам, что именно его репутация отнимает массу времени, потому что пустая информация часто стекается к нему как тараканы из щелей, к нему лезут все кому не лень, отрывая от настоящей работы. Но коллеги отметали его доводы как несущественные. Они были готовы поменяться с ним местами в любой день, и Санк-Марс задумался над тем, как бы они отреагировали на этот последний случай. Сегодня женщина, которая позвонила и вытащила его сюда, на этот лед, сама на встречу с ним не пришла, но так случилось, что именно в это время и в этом месте нашли труп. И голос у нее был какой-то таинственный, звучал так, будто его обладательница была неглупой, молодой, слегка скованной. Она где-то выяснила его домашний номер. Словно манила его куда-то, завлекала. Ну что ж, за что боролись, на то и напоролись. Он, как всегда, попал в струю. Чистая удача. Еще одной причиной больше для ненависти сослуживцев.
Вокруг домика на трескучем морозе собрались рыбаки. Они притопывали на льду, похлопывали себя руками, чтобы хоть немного согреться. Людское дыхание клубилось в воздухе, как автомобильные выхлопы в заторе зимней пробки. Людям хотелось поговорить, несмотря на ранний час, они уже приняли для согрева по маленькой и всячески пытались вовлечь полицейского в беседу. Санк-Марс, поглощенный своими мыслями, не шел у них на поводу. К берегу с мигалками подъехали полицейские машины.
«Вот так все и начинается, – мелькнула в голове мысль. – Все как всегда».
Странно, но он никак не мог отделаться от впечатления, что на этот раз все будет по-другому. Сейчас он сам оказался на месте преступления, – почти рядом с соседним домиком, где было найдено тело утопленника, – так что, если посмотреть на это с другой стороны, на самом деле его сюда пригласили, и об этом ему еще придется сказать Мэтерзу. Конечно, Санк-Марс не мог упрекнуть себя в том, что убийца ускользнул у него из-под носа, но вместе с тем полицейский не мог избавиться от ощущения, что этим трупом, найденным, когда он был совсем рядом, кто-то как будто щелкнул его по носу. Поэтому выбор места и времени, не говоря уже о том, что его сюда кто-то пригласил на встречу, превращал это дело из служебного в личное.
* * *
У торгового центра, расположенного где-то в полумиле от места событий, попыхивая сигаретой, нетерпеливо ходила кругами Люси Габриель. Она уже шесть раз прошла от забегаловки, где торговали пончиками и кофе, до своей машины – «хонды-аккорд», а человек, с которым она договорилась здесь встретиться, так и не появлялся. В кафе сидел ее приятель – стройный молодой человек, который тоже, видимо, кого-то ждал, только он держался гораздо спокойнее.
Люси в очередной раз вошла в закусочную и как вихрь подлетела к их столику.
– Ну как тебе это нравится? Энди, наверное, придет прямо туда. – Стоя рядом с приятелем, она старалась говорить шепотом, но от волнения у нее это плохо получалось. – Он уже, должно быть, говорит там с Санк-Марсом! Давай-ка проверим.
– Энди знает, что должен встретиться с нами здесь, Люси. Если он не тут, голову тебе даю на отсечение, что он и не там. – Мужчина отхлебнул глоток горячего шоколада.
– Где же он тогда?
– Вот этого, – с ударением сказал он, – я и не знаю. Если он на озере, я тебе гарантирую, что он хочет, чтобы мы были здесь. И нигде больше. Ладно, Люси, не гоношись. Сядь лучше, согрейся. У тебя зуб на зуб не попадает.
– Так дело не пойдет, – буркнула она и села на стул. – Санк-Марс вечно ждать не будет. И если Энди не объявится…
– …мы выкроим другое время. Энди не самый надежный парень на планете, да и работает с двух концов на середину. Ты, надеюсь, понимаешь, что я имею в виду.
– Нет, что ты этим хочешь сказать?
В конце концов она и его достала.
– Люси, если Вернер Хонигвакс его поманит пальцем, Энди бросится к нему со всех ног, а встречу с нами, само собой, отложит на потом. Он даже может нас об этом не предупредить. Мне кажется, что-то в этом духе и произошло. Подождем еще полчасика и замнем вопрос для ясности. И еще, Люси…
– Что?
– Кончай кофе глушить. Тебе ведь немного надо, а ты и так на взводе.
– У меня какое-то нехорошее предчувствие.
– Так часто бывает, когда кофе обопьешься. Расслабься.
Она продержалась секунд двадцать, потом выпалила:
– Пойду спущусь на берег. Меня что-то на лед потянуло. Схожу гляну, нет ли там тачки Энди. Это никому не помешает.
Молодой человек вздохнул.
– Вот что я тебе скажу: ты останешься здесь, а я сам туда пойду.
– С чего бы это?
– С того, что тебе нельзя верить. Не успеешь ступить на лед, как зацепишься языком с этой полицейской знаменитостью. А я по-тихому позырю, что там к чему, и стрелой обратно. Или если Энди объявится, подваливайте с ним к озеру, и мы продолжим то, что задумали. Годится?
Она неохотно согласилась на предложенный компромисс. Так хоть что-то могло сдвинуться с мертвой точки.
– Только про кофе не забывай, Люси. И не вздумай со мной спорить.
* * *
Озеро Двух Гор, образовавшееся в месте разлива реки Оттавы, напоминает очертаниями танцующую женщину в широкой развевающейся юбке. В западной его части река течет через плотину электростанции и частично ее огибает, попадая потом в удлиненное русло, чем-то напоминающее шею, потом разливается в стороны и вновь сужается к талии. Само озеро начинается именно здесь, где воды реки образуют как бы широченную юбку, которая миль через семь по течению после воображаемой головы танцовщицы расходится на два рукава, и не без доли воображения их можно себе представить как две ноги. Один из них, который в народе называют Бэк-Ривер, течет мимо Монреаля с севера. Воды второго рукава, пройдя через бурные пороги, впадают в реку Святого Лаврентия, омывая город с юга.
Народа на берегах озера живет немного. Там есть индейская резервация, много яблочных садов, несколько деревень и два небольших городка, а на северном его берегу на большом пространстве раскинулись монастырские земли и большой провинциальный заповедник. По всему южном берегу до восточной оконечности озера, за которым раскинулись возделанные поля, среди деревьев стоят частные дома. Зимой по выходным на лед озера выходят лыжники, многие на снегоходах выезжают к рыболовным домикам не только поудить рыбу – не меньшее удовольствие они получают, когда, пропустив пару стаканчиков, обсуждают с приятелями последние новости.
Начальник полиции городка Вудрой-Дорион приехал в патрульной машине, оставил ее на берегу и спустился по крутому прибрежному склону на лед озера пешком. Даже издали Санк-Марс увидел, что мужчина он крепкий и в отличной форме. Полицейский был широк в груди, для своего возраста, видимо, достаточно силен, шел он размашистой походкой, раскидывая снег по сторонам. Детектив обратил внимание на то, что он оставил машину на берегу. Его «форд» с задним приводом могло занести и на крутом склоне, и на льду озера. Поэтому начальник полиции либо проявил необходимую предосторожность, что свидетельствовало о его опыте и было хорошим знаком, либо был чрезвычайно предусмотрительным, что при его работе составляло просто неоценимое качество.
Санк-Марс вернулся к домику, где оставался Мэтерз с покойником, отчасти потому, что там было теплее, но главным образом в связи с тем, что там его было бы труднее вывести из игры, когда шеф местных стражей порядка возьмется за дело. Как только полицейский вошел, он тут же показал ему свой жетон, чтобы у того и мысли не возникло их оттуда отфутболивать.
– Санк-Марс, – представился он. – Управление муниципальной полиции Монреаля. – Он прекрасно понимал, что это заявление не вызовет восторга у начальника полицейского отделения небольшого городка, а потому сразу решил взять быка за рога. – Мой напарник – детектив Билл Мэтерз.
– Это вы звонили? – спросил вошедший.
– Я.
– Как вы здесь оказались?
– Рыбу ловили. Рядом в домике. У нас выходной.
– Эмиль Санк-Марс? – поинтересовался начальник полиции.
Он был немного моложе Санк-Марса, ему, должно быть, уже стукнуло сорок пять, тон его был грубоватым, что, скорее всего, выдавало его неуверенность в себе. Санк-Марс решил, что допустил промашку. Он рассчитывал увидеть смекалистого полицейского из небольшого городка, который обрадуется возможности раскрыть тяжкое преступление, но теперь подумал, что придется иметь дело с туповатым и амбициозным дальним родственником мэра или его приятелем.
– Да, сэр.
В этот момент он обратил внимание на ведерко для наживки с обледенелыми краями. Маленькие рыбки редко плавают в холодной воде, но почему тогда вся вода в ведерке не превратилась в лед, если домик еще не прогрелся идущим от печки теплом? Если бы в ведерке был лед, он не смог бы так быстро растаять.
Начальник полиции бросил на него пронзительный взгляд и издал странный глухой звук, напоминавший нечто среднее между кашлем и отрыжкой.
– Начальник полиции Жан-Ги Брассер. Это дело – не ваше.
– Разве я вам говорил, что оно наше?
– Вы здесь что-нибудь делали?
– Когда мы сюда вошли, тело лежало на кровати.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10