– В таком случае тебе придется показать мне, как ты это делаешь. Я – бунтовщица, – сказала она почти не дыша.
Джон улыбнулся, и расстояние между ними сократилось, когда его пальцы коснулись ее плеча. Сейчас он пытался хмуриться, но не мог сдержать улыбку, его глаза как-то странно светились. Его жаркие и влажные губы коснулись ее щеки, потом на минуту прильнули к ее губам.
– Ты мне нужна. Боже мой, как ты нужна мне… – пробормотал Джон, и их губы слились в страстном поцелуе.
Ее охватил восторг, и она почувствовала, что ее силы убывают как вода во время отлива. Слабея, она присела на койку, ощущая его руки, притягивавшие ее тело.
Кенда почувствовала, как он снял с нее рубашку и бросил на пол. Прикосновение его обнаженной груди возбудило ее страсть. Казалось, будто пламя обожгло ее кожу. Его горячие губы переместились вниз, к ее шее, потом коснулись груди. Тело желало его, а мозг кричал решительное "Нет, нет и нет!". Тело ее затрепетало…
– Пожалуйста, не надо, Джон! – прошептала она.
Он спокойно лег рядом, прижавшись к ней потом поднял голову и заглянул ей в глаза. Через секунду его уже не было рядом, он даже не потрудился забрать свою футболку с пола.
Кенде в этот момент хотелось только умереть. Она отчаянно желала его, но не при таких обстоятельствах. Не без любви. Если бы, отдавшись ему, она этим заставила его полюбить себя, она бы никогда и не задумалась! Затем ею овладел страх. То, что он страстно желал ее, было бесспорным, то, что он любил ее, – вызывало сомнение.
– О Джон, – простонала она, – я не знаю, что хуже: когда ты полностью игнорируешь меня или когда ты прикасаешься ко мне! Все заставляет меня страдать… – Она протянула руку, подобрала футболку с пола и стала рыдать в нее от отчаяния.
Когда Кенда вернулась на палубу, Джон сидел, латая парус. Он делал вид, что ничего не произошло.
– Джон… – сказала она.
– Давай забудем все это, Кенда, – сказал он, – тебе нужно подмести каюту, пока я чиню парус.
Шел уже двадцатый день их плавания, когда на горизонте показались штормовые облака.
– Джон сразу же уверенно встал за штурвал.
– Надо немедленно убрать паруса, Кенда. Ветер крепчает, и будет шторм. – Его глаза напряженно следили за горизонтом.
…Через мгновение океан разбушевался. Почти все паруса были убраны, за исключением кливера – он был небольшого размера. Джон накинул Кенде на плечи спасательный жилет, который она тут же застегнула. К тому времени гребни волн уже накатывались один за другим, захлестывая палубу "Бьюти".
Стало темно как ночью. Оглушающие раскаты грома, блистание молний – все это являло собой жуткую картину.
Джон крепко сжимал в руках штурвал.
– Джон, дизель!! Почему мы без дизеля?! – кричала Кенда изо всех сил, пытаясь перекрыть шум стихии. Огромный водяной вал опрокинул ее и накрыл с головой. Кенду отбросило к борту, но веревка спасательного жилета удержала ее. Она попыталась встать на ноги.
– Быстро в каюту!! – прокричал Джон, вцепившись одной рукой в штурвал. Когда он поднял руку, яхта начала заваливаться на правый борт, и ему пришлось бороться с креном изо всех сил, чтобы не дать ей опрокинуться.
На четвереньках Кенда добралась до каюты и увидела, что вода залила ее палубу на несколько сантиметров. Она начала лихорадочно откачивать воду, но волны все захлестывали яхту, и каюту опять заливало.
Шторм бушевал трое суток подряд. Много раз за эти страшные дни Кенде казалось, что ни они, ни еле державшаяся на плаву "Бьюти" не дождутся солнечного света. Она и Джон не смыкали глаз. Иногда она теряла сознание от усталости, но через несколько минут приходила в себя и чувствовала, что шквалы стали еще более свирепыми. Вода в каюте все прибывала.
Только на третий день она смогла добраться с термосом кофе на палубу к Джону. Он выглядел ужасно, смотрел глазами, ввалившимися от бессонных ночей.
– Как же ты смогла откачать всю воду? – едва расслышала она его слова сквозь рев волн.
– Да так уж удалось! – прокричала Кенда, изо всех сил стараясь выглядеть бодрой. Она села рядом с рубкой на палубу.
– Это должно скоро кончиться, – прохрипел Джон и отхлебнул кофе из термоса.
– Мы с тобой ведь тоже долго не протянем, – серьезно и твердо сказала Кенда.
Очередная волна окатила ее, и она утерла лицо рукой.
– Джон, позволь мне немного постоять у штурвала! Попробуй хоть чуть-чуть передохнуть!
– Нет, я останусь здесь. С ней не должно ничего случиться. Я не допущу этого.
– С кем? С "Бьюти"?
И тут вконец измотанный Джон, теряя сознание, стал бредить, несвязно бормоча:
– "Бьюти" – непотопляемая… как "Непотопляемая Молли Браун"… ты помнишь ее… ха… ты не можешь не помнить ее… Было шоу на Бродвее о непотопляемой Молли Браун. Я собирался… назвать ее "Молли Браун", но Джил, моя Джил непременно хотела, чтобы "Бьюти"… как в ее любимой сказке "Черная красавица". Она даже хотела, чтобы я сделал ее черной… Я говорю: "Не могу, она из стеклопластика"… – Глаза его начали жутко закатываться под лоб, голова падала на грудь. – Я бы покрасил ее в черный, я бы сделал все что угодно… я бы сделал все что угодно… – речь его становилась совсем неразборчивой, – все… Все…
– Джон! – закричала Кенда. тряся его за плечо, – что с тобой?!
Он потерял сознание и растянулся на палубе возле рубки.
Кенда отчаянно закричала. Она была на грани истерики.
– Джон, вставай! – просила она его. Кенда заняла его место в рубке и вслепую нащупала штурвал "Бьюти". Из последних сил она удержала кренящуюся с борта на борт яхту. Только бушующий океан и дикие, яростные волны окружали ее. То, что яхта все еще оставалась на плаву, – было чудом.
Внезапно Кенда ощутила полное спокойствие. Она слишком устала, чтобы чего-нибудь бояться. Вокруг – оглушающий рев стихии, а в ней – полный штиль, даже какое-то умиротворение. Откуда-то пришла уверенность в себе. Когда налетел шторм, Кенда надеялась, что они выживут, что он не уничтожит их… Потом – наоборот: мозг ей сверлила мысль, что они непременно погибнут… В таком состоянии люди обычно проигрывают. И вдруг сцены прошедших дней, яркие воспоминания о мгновениях, проведенных с Джоном Тэйлором, всплыли в ее сознании. Это были божественные минуты, неповторимые часы, великолепные дни!
Она посмотрела на него, безжизненно лежащего на палубе, и поняла: перед лицом смерти она не одинока . Она ощущала себя измочаленной, но не одинокой! И вдруг, бросив штурвал, упала рядом с Джоном, обняла его и тесно прижалась к нему. Стараясь вселить в себя храбрость, страшась грядущего, она прошептала ему:
– Мы сделали все, что могли, дорогой… Ты хотел знать, что я думаю о всей этой стихии океана… Я думаю, что она до поры до времени была очень добра к нам, но все-таки она сильнее нас обоих. Мне очень не хочется признавать это, но это ведь правда! – Кенда зарыдала, но уже не от страха: она знала, что минуты их жизни сочтены. Она закрыла глаза, и гул шторма стал куда-то отдаляться… Потом она ничего не слышала.
Очнувшись, Кенда обнаружила, что лежит на своей койке в каюте. Какое-то время она не могла ни думать, ни шевелиться. Она ощущала только боль в мышцах, пронзающую ее словно тысячи иголок. Однако Кенда как-то заставила себя приподняться на локте, чтобы заглянуть в иллюминатор. Солнце ярко светило, и океан был совсем спокоен.
Она попыталась подняться с койки. Медленно, с большим усилием протиснулась под занавеску. Она поискала Джона глазами, но его койка была пуста.
– Джон! – слабым голосом позвала она.
И услышала знакомые шаги на палубе. Вот он, Джон – смотрит на нее и улыбается.
– Ну, ты, мой первый помощник! Выспалась? – И в улыбке его, и в голосе была теплота. Он окинул Кенду быстрым взглядом. – А ты неплохо выглядишь.
– Джон, – спросила она серьезным тоном. – Я долго спала?
– Долго, – сказал он, – настолько долго, что я починил все снасти. – Он снова улыбнулся. – Но ты еще не совсем оправилась, и тебе полезно будет немного отдохнуть. Почему бы тебе не полежать, пока я приготовлю что-нибудь поесть?
– Что… что произошло?
– Ты имеешь в виду шторм?
Кенда кивнула:
– Последнее, что я помню, – это то, что мы потеряли сознание.
Джон отрицательно покачал головой.
– Нет, это ты потеряла сознание. Я просто… отдыхал. Когда я услышал твои слова о том, что океан сильнее нас, я понял, что пора мне вернуться к штурвалу. – Он благодушно подмигнул ей.
– Ты тоже терял сознание! – запротестовала Кенда, – ты потерял его раньше, чем я!
– Может быть! Тебе виднее! – Джон громко расхохотался. – Но и пришел в сознание раньше тебя. Я, наверное, недолго был без сознания, потому что слышал тебя. Мне казалось, что ты где-то очень далеко, но я слышал тебя.
Кенда открыла рот, чтобы заговорить, но он не дал ей ничего сказать.
– После этого шторм утих. Мне и раньше приходилось переживать сильные шквалы и бури, но ничего страшнее этого шторма я не видел. Нам просто повезло, Кенда.
– Догадываюсь, – сказала она.
– Теперь ложись и отдыхай.
– Лучше поем чего-нибудь. Я собираюсь помыться, а потом пойти на камбуз.
– Хорошо. Я приготовил тушеное мясо.
Через несколько минут, одетая в шорты и рубашку, Кенда пришла на камбуз. Каждый раз, когда она вспоминала о шторме, озноб пробегал по ее коже. Они были на волосок от смерти! Все тело еще ломило от тупой боли.
Она съела кусочек мяса.
– Вкусно! – Кенда старалась держаться так же весело и непринужденно, как он.
– Дня два или три уйдут только на то, чтобы восстановить силы, – сказал Джон, не сводя с нее глаз.
Кенда почувствовала, как краска заливает ее лицо.
– Джон, – медленно заговорила она, стараясь не сказать лишнего, – что мы будем делать?
– Ты о чем? Беспокоишься, не пострадала ли от шторма "Бьюти"?
– Нет, – Кенда покачала головой, – я имею в виду наши отношения.
– Я не знаю… – честно сказал он. – А что ты предлагаешь?
Кенда почувствовала себя уязвленной и растерянной.
– Понимаешь, ты очень нужен мне, Джон… Ведь совсем недавно мы могли погибнуть. Это заставило меня задуматься о том, что мы будем делать, когда вернемся домой.
Джон отвернулся с усмешкой и пожал плечами:
– Я думаю, само время подскажет нам решение.
– Почему? – резко спросила Кенда, – почему мы не можем решить это сейчас?
Джон сразу же напрягся.
– Я знаю: ты думаешь, что влюблена в меня, Кенда. Ты уверена в этом, но…
– Ничто ничего не изменит. Я люблю тебя.
Он беспокойно заерзал на стуле, взглянул на нее и начал нервно стучать ложкой по столу. Между его бровями залегла глубокая складка.
– Расскажи мне о Лилиан, – осторожно попросила Кенда.
Складка между бровями стала еще глубже.
– Что ты хочешь узнать о ней?
– Все. Почему ты полюбил ее? Почему ты попросил ее руки, но оставил ее и уплыл в океан?
Джон скованно откинулся на спинку стула и пригладил волосы.
– Нас познакомил наш общий друг, который выступил в роли свахи, – ответил он. – Она красивая женщина, просто великолепная, но мы разные люди. – Он пожал плечами. – Она адвокат. У нее практика – у меня компания. У нас было очень мало времени, чтобы узнать друг друга. Ни она, ни я не испытывали глубоких чувств. – Он почесал щеку в раздумье. – И я теперь уже сомневаюсь, что мы действительно старались сблизиться. Я звонил ей из Сувы, и она сказала, что у нас не может быть нормальных брачных отношений, она в этом уверена – и я согласился с ней. Понимаешь, я тоже был давно уверен в этом, но хотел, чтобы она сама пришла к такому выводу. Вот поэтому я и покинул ее. Я вообще твердо верю в то, что только разлука проверяет чувства. – Он усмехнулся. – Конечно, разлука не на несколько часов или несколько минут, а на долгие месяцы. Особенно если отношения еще не сложились.
– Твоя помолвка расторгнута?
Джон кивнул.
– Да. Неофициально – когда я отплыл из Калифорнии. Официально – когда позвонил из Сувы.
– Почему же ты не сказал мне об этом? Почему ты позволял мне думать, что вы помолвлены?
– А ты никогда и не спрашивала, – Джон посмотрел ей прямо в глаза. – Если бы спросила, я бы сказал.
Чувствуя обиду в его голосе, она осторожно спросила:
– Так ведь ты не очень-то хотел обсуждать со мной свою жизнь… На любые мои вопросы ты давал самые уклончивые ответы, какие только можно придумать. А теперь я виновата…
Его глаза вдруг стали изучать ее с такой основательностью, что заставили Кенду даже заерзать на стуле. Джон сначала пристально разглядывал ее лицо, потом беззастенчиво уставился на шею, затем его взгляд переместился на грудь Кенды.
– Ты находишь меня непривлекательным? Поэтому ты и не отдалась мне тогда? Или потому, что думала, будто я помолвлен с другой женщиной? Почему ты отвергла меня?
Кенда долго соображала, как ответить.
– Нет, Джон. Я уж точно не считаю тебя непривлекательным мужчиной, – она повела плечами, – я… я не знаю, как и ответить. Мне кажется, это произошло отчасти из-за того, что ты был помолвлен с Лилиан. Но это не все… – Она замолчала, стараясь подобрать слова, чтобы более ясно выразиться.
– Ты боишься? – нежно спросил Джон. – Ты боишься, что тебе будет больно?
Ее щеки зарделись. Кенда молчала. Он улыбался, а его глаза неотрывно смотрели на нее.
– Это непременно произойдет, ты ведь знаешь. Это случится сейчас, где-то на пути к Гавайям. Один шторм мы смогли пережить, но в наших сердцах зреет другой, который у нас не хватит сил победить. Я не знал этого раньше, но теперь в этом уверен.
Кенда нервно облизнула губы. Несколько мгновений она сидела совершенно неподвижно, потом проглотила еще один кусочек тушеного мяса.
– Оно удивительно вкусное, Джон.
10
За несколько дней до того, как пересечь экватор, яхта попала в приэкваториальную штилевую зону. Паруса "Бьюти" повисли, а ленивые волны едва покачивали ее на бирюзовой глади океана. Кенда с трудом верила, что это тот самый океан, который несколькими днями раньше был клокочущей разъяренной стихией. Казалось, что "Бьюти" застряла на одном месте. Стояла жара.
Джон молча сидел на палубе напротив нее. Его мужественный профиль четко вырисовывался на фоне безбрежного океанского простора. На нем были только голубые шорты, он вытянул ноги и оперся руками о поручни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18