Сверкающая белизной яхта плавно развернулась и, поймав парусами ветер, взяла курс в открытое море.Сидя на обитой кожей крышке рундука неподалеку от руля, Джин любовалась Кортом. Как уверенно он держит штурвал! Наконец ван Рой привел яхту к ветру и поспешил убрать паруса. Яхта остановилась, покачиваясь на невысоких волнах. Берег едва виднелся вдали.– Вам нравится управлять яхтой? – спросила Джин.Корт пристально всматривался в линию горизонта.– Да, – ответил он, улыбаясь. – Каждый год я стараюсь приехать, когда Питер здесь. Мы с ним ходим на яхте, вспоминая детские годы. Порой в такие минуты кажется, что опять вернулась юность.– Вы жили вместе, когда были детьми? – Джин любовалась игрой света, причудливо отражавшегося от поверхности воды.– Когда мы были подростками. Чтобы вам все было понятно, я расскажу немного о семействе ван Роев, – объяснял Корт, возвращаясь к рулю и слегка разворачивая яхту. – Питер из той части семьи, которая попала в Штаты во время Второй мировой войны. Наша семья пережила войну в Англии. Когда мы стали постарше, нас послали в одну подготовительную военно-морскую школу в штате Коннектикут, потому что мой отец был назначен на хлопотный и не очень привлекательный пост в нидерландском министерстве иностранных дел. В школе мне очень нравилось иметь такого друга и родственника, как Питер.– Так вот почему вы хорошо говорите по-английски, – заключила Джин.– Питер обучил меня слэнгу, как родному языку, – ответил Корт, и глаза его светились от счастливых воспоминаний юности. – К сожалению, он хорошо знал голландский и переводил мне английские тексты, поэтому я не научился как следует читать. Газеты и письма не представляют для меня особых трудностей, но за английский роман я бы не взялся.– Потом вы оба пошли во флот?Корт отрицательно покачал головой:– По условиям нашей школы этого не требовалось. Питер поступил в Гарвард, а я уехал в Голландию. Но когда отца направили в Испанию, я выбрал университет в Париже.– Сорбонну? – оживилась Джин. – Что вы изучали?Губы Корта изогнулись в лукавой улыбке, он подсел на рундук рядом с девушкой.– Французских женщин, – ответил он игриво, но тут же перешел на серьезный тон. – Нет, я учился всему, что видел вокруг. Но интересы старинного рода, к которому я принадлежу, привели меня к тому, чем я занимаюсь сейчас. Из поколения в поколение мы коллекционировали живопись и ювелирные украшения. Одно нанизывалось на другое, и меня пригласили в Интерпол экспертом по произведениям искусства и драгоценностям.– Это увлечение или… работа? – поинтересовалась Джин.– Немного то, немного другое, – ответил Корт, окидывая долгим взглядом морской простор. – Теперь мы можем поговорить, – он сидел рядом с девушкой, опираясь на переборку, и поглядывал на Джин, щурясь от солнечного света. – Прежде всего должен вам сказать, что так хранить драгоценности нельзя. Украшения грязные, поцарапанные друг об друга. Так не годится, – ван Рой укоризненно покачал головой.– Что же делать, – Джин приняла его критические замечания близко к сердцу, – меня никто не учил…– Это все в прошлом, теперь не имеет значения. Вы можете просто купить для украшений шкатулку с бархатной подкладкой и арендовать сейф в банке для самых ценных вещей. Но скажите мне, как по-вашему эти розы достались вашей прабабушке?– Розы? – удивилась Джин.– Это я так называю ваши украшения, – объяснил Корт, пожав плечами, – Серебряная роза – это очевидно, но золотая оправа бриллианта тоже выполнена в виде розы.Джин согласно кивнула, его романтическая фантазия каким-то образом тронула ее.– Мне кажется, брошь с бриллиантом больше похожа на тюльпан, – улыбнулась девушка, – и ее нельзя носить правильно, цветком вверх, как обычно растут тюльпаны. Поверьте, я пыталась это сделать много раз.– Это потому, что ювелир задумал и сделал украшение, чтобы брошь надевали именно так, как вы прикололи ее вчера вечером, цветком вниз, – уточнил Корт, – это связано с очаровательной легендой. Видите ли, до того, как были выведены современные сорта, розы очень быстро увядали, лишь только их срезали с куста. Говорили, что розы меркли и склоняли головы перед их владелицами. Поэтому даже такой изумительный бриллиант, как камень ван Роя, меркнет в сравнении с… вами, его хозяйкой.Джин засмеялась неожиданному комплименту.– Честное слово, в вас есть нечто ирландское!Внезапно Корт залился заразительным смехом, и этот теплый, веселый смех словно объединил Джин и ван Роя, им стало вдруг легко друг с другом.– А теперь расскажите мне о вашей прабабушке, – серьезно попросил Корт.– Прабабушка Финней вполне могла быть в Палм-Бич в феврале 1925 года, – вздохнула Джин, – но я же не могу вернуться в то время, чтобы узнать, что тогда случилось.– Но, может быть, кто-нибудь из вашей семьи расскажет вам об этом, – предположил Корт, закидывая руку за спину девушки.– Думаю, уже некому, – грустно ответила она. – Мама умерла пять лет назад, и она ничего не знала. Моя бабушка Грант любила рассказывать мне всякие истории, но я их не помню. Некоторые были очень необычными, по крайней мере, мне так казалось. Именно она разрешала мне играть с бриллиантовой брошью.– И что она о ней говорила? – нетерпеливо поинтересовался Корт.Девушке мучительно захотелось восстановить в памяти хоть что-нибудь из рассказов бабушки.– Я постараюсь вспомнить, – пообещала Джин и, поразмыслив минуту, отрицательно покачала головой.– А насчет других украшений, например, серебряного колье с маленьким бриллиантом?– Колье – подарок дедушки по случаю помолвки, – ответила девушка, радуясь, что знает ответ по крайней мере на один вопрос. – Это со стороны отца. Они поженились в конце двадцатых годов.Корт удивленно поднял брови.– В то время бриллианты как раз упали в цене, – задумчиво произнес он.– У меня еще есть браслет к этому колье, но он остался дома, у него неисправен замок. Наверно, теперь его носит моя мачеха.– Может быть, вам стоит поехать домой, – предположил Корт, – кто-нибудь в вашем городе может знать эту историю…– Нет, я не хочу домой, – с грустной улыбкой ответила девушка. Сейчас январь. Помилуй Бог!Там вьюги снег метут,Трещит мороз. От всех тревогЯ здесь нашел приют. – А где вы живете? – поинтересовался Корт.– В Пенсильвании, в Ойл-Сити.– Где это?Джин тяжело вздохнула.– Я покажу вам на карте, когда вернемся на берег. Как бы то ни было, я не собираюсь мчаться туда немедленно, когда там такой холод.Корт умолк, всматриваясь в морскую даль.– Джин, дорогая, там в каюте есть бинокль. Пожалуйста, принесите его мне.– Конечно, – согласилась девушка, не находя ничего странного в такой просьбе, но когда она вернулась, Корт надел ремешок с биноклем ей на шею.– Зачем вы просили принести вам бинокль, если…– Вы видите катер на горизонте?– Кажется, – Джин подстроила бинокль по своему зрению. – О, он очень сильный.– Не упускайте катер из виду, прошу вас.Корт перебрался к рундуку, и девушке стало интересно, что он делает. На минуту оторвавшись от бинокля, Джин увидела, что ван Рой проверяет, заряжен ли пистолет.– О, Господи! Корт, – воскликнула девушка, – что…– Это на всякий случай, – спокойно ответил ван Рой, засунув пистолет за пояс сзади и одергивая джемпер. – Вы не видите название катера?– Я могу прочитать… «Тайфун».– Понятно. Джин, то, о чем я сейчас попрошу, вероятно, удивит вас, но вооружитесь терпением, не спорьте со мной и постарайтесь, чтобы все выглядело правдоподобно…С этими словами, отводя бинокль, Корт обнял девушку и, наклонившись, поцеловал ее в губы. Его прикосновение было очень легким.– Правдоподобно, – повторил он, и голос его звучал приглушенно, с хрипотцой, словно кто-то здесь, среди моря, мог подслушать их.Джин не могла понять загадочной причины этого поцелуя, но было не трудно и довольно приятно провести рукой по мягкому джемперу, облегавшему мускулистые плечи Корта, погрузить пальцы в шелк черных волос на его затылке. Корт повернулся спиной к приближающемуся катеру.«Тайфун» мчался, покачиваясь на волнах, и Джин покрепче обняла ван Роя за талию. Яхта слегка наклонилась, у девушки закружилась голова, и она напрочь забыла, что только играет роль влюбленной.Вздохнув, Корт отпустил Джин и повернулся так, чтобы незаметно взглянуть на катер.– Думаете, они наблюдают за нами? – спросила она, не отрывая взгляда от золотисто-серых глаз своего спутника. Синяк под его левым глазом слегка побледнел.– Без сомнения, – ответил Корт. – Я предполагаю, что мои противники знают яхту Питера и знают, что я выхожу на ней в море при любой возможности. Надеюсь только, что у них нет подслушивающей аппаратуры на борту. А теперь, дорогая моя, давайте-ка спустимся в каюту, я не могу подвергать вас опасности.Джин не могла понять, какая опасность угрожает ей на этой яхте.«Там есть кровать», – подумала она, но тут же отогнала внезапно возникшее подозрение.Пока они прятались в каюте, Корт снял с девушки бинокль и сквозь зашторенный иллюминатор пристально всматривался в морскую гладь на горизонте.– Ну что? – нервно спросила Джин.– Они уходят, – с облегчением в голосе ответил Корт, – берут курс на юг. Подождем, пока они окажутся вне пределов слышимости, и тогда повернем на север, к берегу.– Почему?– Просто я не уверен, что они не появятся с другой стороны, развернувшись в море.– Кто, Корт? Пожалуйста, объясните мне, я ничего не понимаю.Ван Рой оторвался от бинокля и дотронулся до синяка под левым глазом.– Тот, кто не любит меня по профессиональным соображениям, – ответил детектив.– Похититель драгоценностей? А, человек с благотворительного бала, Депеска, – догадалась девушка.– Вы очень сообразительны и наблюдательны, – похвалил ее Корт.Убрав бинокль в футляр, он повесил его на крюк.– У нас много работы, Джин, – сказал Корт, перепрыгивая через две ступеньки и, оказавшись на палубе, направился к рулю.Заревел мотор. Яхта описала большую дугу и повернула к берегу.Джин наблюдала за напряженным лицом Корта, внимательно следившего, нет ли за ними погони. Может, кого-то они и убедили любовной сценой, разыгранной на палубе, но только не ее. Его поцелуй был лишь частью какого-то плана. Он использовал свое обаяние, когда это было ему нужно.Джин задумалась. Почему ей так хотелось поверить в расположение к ней Корта, которого он, вероятно, не испытывал?На самом деле Джин не очень понравилось на яхте. Вода бездонна и неприветлива, сильный ветер, угроза со стороны обитателей морских глубин. Да, тут не о чем рассказать Денизе по возвращении домой. Богатые развлекаются, плавая на яхтах, на катерах, а ей, Джин, приятнее собирать ракушки и перья чаек на берегу и отыскивать красивые камешки в волнах прибоя.Когда яхта уже приближалась к берегу, Джин воспользовалась случаем, чтобы развеять сомнения, мучившие ее со вчерашней ночи.– Можно мне спросить вас об одной вещи?– Конечно, – ответил Корт, глядя прямо перед собой по курсу.– Я совершила оплошность, пригласив шофера подняться и предложив ему кофе?– Почему вы так решили?– Дениза сказала мне…– Гостеприимность не может быть оплошностью, – уверил девушку Корт, бросив короткий взгляд в ее сторону. – В обычное время он мог бы остаться в машине, но прошлой ночью это было небезопасно. Мне нужно было, чтобы он был рядом, и ваше приглашение выручило нас обоих. И я хочу вас за это поблагодарить.– Он тоже из Интерпола?– Что-то в этом роде.– Что это означает?– Хосе работает на меня, но Интерполу известно, что он помогает мне в случае необходимости во всех делах.– Значит он не просто слуга, шофер или камердинер?– Нет, он, скорее, телохранитель.Внимательно посмотрев на Корта, девушка спросила, понизив голос:– Он вооружен?Корт кивнул.Сосредоточившись на управлении яхтой, Корт молча выполнял все необходимое, заводя «Фиесту» на стоянку.Что касается Джин, то завершившаяся экскурсия разочаровала ее. Сначала лекция, потом сцена с поцелуем, теперь это отчужденное, холодное молчание. Да, определенно нечем будет развлечь Денизу.Будучи джентльменом, Корт предложил девушке руку и помог ей сойти на причал.Казалось, он удивился, увидев кузена, загоравшего в шезлонге около бассейна.– Почему вы так быстро вернулись? – спросил Питер ван Рой, отрываясь от финансовых новостей в газете, которую внимательно изучал под сенью увитой плющом декоративной решетки.– Чтобы не попасть в ловушку, – ворчливо ответил Корт.– Друзья, с которыми ты имел счастье встречаться на прошлой неделе? – помрачнев, спросил Питер. – Да… А это кто? – кивнул он в сторону девушки.– Джин. Мы познакомились вчера в казино.– Да, да, – ответил Питер, пытаясь скрыть любопытство. Отреагировав на появление Джин, Питер приподнялся и протянул ей руку.Джин вовсе не хотелось здороваться с ним за руку, однако она ответила на приветствие, и его пожатие показалось удивительно бесчувственным и равнодушным.Корт пододвинул девушке один из дорогих плетеных стульев, она села, стараясь казаться беззаботной.– Питер, что ты помнишь о «розах» ван Роев? – спросил Корт, усаживаясь рядом с Джин.– Ни о чем меня сейчас не спрашивай! – взмолился Питер, закрывая глаза. – Меня так развезло на солнышке, что думать я не в состоянии, могу только читать.Кривая усмешка вдруг заиграла на губах Корта, при этом правый уголок рта приподнялся чуть выше левого.– Ну, раз так, могу я взять твой самолет?– Сейчас? Сегодня?!– Да.– Куда ты собираешься лететь? – изумленно спросил Питер, пряча газету между двумя горшками герани, чтобы ее не унесло ветром.Корт вопросительно посмотрел на Джин. – Пенсильвания? – предположила девушка.– Филадельфия? Гаррисберг? – спросил Питер.– Ближайший аэропорт – Франклин, в западной части штата, – неожиданно заметила Джин.Питер удивленно взглянул на девушку, будто слышал об этом впервые или никогда не задумывался на эту тему.– Возьми справочник в гостиной и посмотри, может ли реактивный самолет приземлиться в таком маленьком аэропорту, – предупредил Питер, запахивая махровый халат, – а заправишься где-нибудь еще.Задумчиво посмотрев в небо, Корт взглянул на часы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24