Даже когда напивался до свинского состояния. Коко хмурилась, но улыбалась уголками рта, — вроде как строгая дочь непутевого папаши, прощающая родителю милые слабости.
Коко очень нравилось думать, что только она способна оценить обаяние Рика. Обаяние его неумытой, помятой спросонья физиономии, на которой буквально написано чувство вины за ночную перепалку. Еще ни у кого она не видала такой жалкой физиономии. А его дурацкие реплики про погоду и прочую чушь, когда Коко впадала в черную меланхолию! Все это вызывало только улыбку — и теплое чувство в душе. Да, конечно, ни у кого не повернется язык назвать Рика «потрясающим мужиком». Ничего особенного. Но почему-то она не могла без него обойтись. Может, и вправду влюбилась?
Она рассмеялась. Да разве можно влюбиться в этого разгильдяя и беспробудного пьяницу? Однако, вспомнив лицо «беспробудного пьяницы», Коко едва не расплакалась. Она сделала для себя неожиданное открытие: любовь — это не душевное томление, не жар в груди. Пожалуй, то, что происходит с ней, даже трудно назвать событием. Но она плачет… Плачет при одной только мысли, что его нет рядом. Вот оно как обернулось… Коко почувствовала легкое раздражение, но оно тут же ушло, сменившись ощущением душевного комфорта.
Как-то, заявившись к Рику на очередной уик-энд, она увидела, что тот укладывает вещи. На вопрос «Что случилось?» Рик сообщил, что отец при смерти, так что нужно дней на десять смотаться домой, в Сан-Франциско. Наблюдая, как Рик, беззаботно напевая под нос, лениво кидает вещички в чемодан, Коко не удержалась от искушения попенять ему за такой пофигизм.
— Ты шутишь? Да он же бросил мою мамашу! А я его и в глаза не видывал! К тому же он алкоголик.
— Ну, прямо, как ты, — уточнила Коко.
— Пьянство — это у нас наследственное, — назидательно заметил Рик с широкой ухмылкой. — Жаль папашу… А не выпить ли за него?
Под этим благовидным предлогом Рик опрокинул стаканчик — хотя дел было по горло. Рядом с ним в полном молчании укладывал в ранец свои игрушки Джесс.
— Он тоже с тобой?
— Само собой!
— А школа? Как же занятия?
— Это проблема. Но на кого я его оставлю? Вообще-то я просил его мать… так она на меня наехала: плати двести долларов, иначе сидеть не буду! Не бог весть какая сумма, конечно, но дело не в этом. Я тресну, но не стану платить этой суке за то, что она будет сидеть с собственным ребенком. Пусть лучше он поболтается со мной по миру дней десять, может на пользу пойдет!
Джесс слушал молча. «Ну, тогда, может, я?…» — хотела было сказать Коко, но промолчала.
Ей никак не удавалось найти с Джессом общий язык. Сам он продолжал дичиться и дуться. Он вел себя, как щенок, и никого не подпускал к себе, кроме Рика.
И все же, двести долларов за десять дней — как-то чересчур, подумала она. Эта мадам, похоже, за-i была, что Джесс — ее родная кровь. Заломить двести долларов за собственного сына! Что же она за тварь такая, эта дамочка?
Сама Коко испытывала перед детьми безотчетный страх и рожать не собиралась. К тому же она и в кошмарном сне представить себе не могла, что ее прекрасное тело, отданное служению любви, будет обезображено беременностью. Но зачем же рожают женщины, которые не собираются заботиться о собственных чадах? Коко даже разозлилась на эту дуру.
— Я присмотрю за Джессом.
Рик и Джесс дружно обернулись в ее сторону. Они словно утратили дар речи.
— Ты это серьезно?
Рик явно не верил своим ушам. Джесс тоже пристально посмотрел на Коко.
От его взгляда ее даже дрожь пробрала.
— Я… Ну-у, да… серьезно…
Пути назад не было. Коко пожалела о собственном легкомыслии, но Рик уже душил ее в объятиях.
— Ты у меня просто чудо! Везет мне на женщин! Ты должен слушаться ее, понял, Джесс? А если она будет таскать в дом мужиков, ты мне расскажешь. Идет? — Рик вдруг помрачнел. — Ох, вспомнил сейчас о папаше, и так скверно стало… Пьянчужка, конечно, но хороший был человек!
Отец-то еще не умер, а Рик причитает, как по покойнику, с раздражением подумала Коко. Она с замиранием сердца ждала реакции Джесса. Сейчас он пошлет ее куда подальше.
— Так ты согласен? — спросила она.
— О'кей. Но только не пожалей, — бросил он.
В такие моменты Коко начинала чувствовать к Джессу острую неприязнь. Вообще-то, Коко хорошо относилась к мужчинам — ко всем мужчинам без исключения. Они такие душки! Может, и этот со временем станет вполне симпатичным — и она сумеет его полюбить… Хотя сейчас это казалось маловероятным.
Рейс на Сан-Франциско был утренний, но Рик совсем расслабился, забросил свой чемодан и уселся пить. Коко, впав в смутное беспокойство от перспективы остаться вдвоем с Джессом, стала пить за компанию. Впереди — целых десять дней разлуки, а у нее уже сейчас щемит сердце! «Я, наверное, глаз не сомкну», — пожаловалась она.
— Когда Джесс спит, все тихо. Не нервничай.
— Я не о том. Не засну, если тебя не будет рядом!
Рик порывисто обнял Коко. Потом вдруг посерьезнел и впервые поинтересовался, не будет ли у нее проблем на работе.
— С чего бы? — отмахнулась Коко. — Я же работаю днем. — Она слабо улыбнулась. — Ну, скажи, и за что я влюбилась в такого, как ты? У меня была куча поклонников, которые день и ночь дожидались меня, пылинки с меня сдували!
— Ох, отец, отец… — снова жалобно запричитал Рик, резко меняя тему и явно напрашиваясь на сочувствие.
Коко прислонилась щекой к заросшей щетиной физиономии Рика и поморщилась. Ощущение было такое, что с нее живьем сдирают кожу. Но когда Коко жалела мужчин, то готова была простить им все на свете, так что и это испытание выдержала стоически.
4
И вот началась совместная жизнь Джесса и Коко. Подружки Коко, раздираемые любопытством, что же из этого выйдет, повадились захаживать к ним едва ли не каждый день. Как и Коко, они понятия не имели, как надо обращаться с детьми, так что воспринимали все это как цирковое представление.
Джесс же откровенно игнорировал Коко, даже рта не раскрывал без особой необходимости, сидел в углу комнаты, как зверек в клетке, и слушал музыку. Коко сочла, что обязана, как минимум, кормить Джесса, поэтому после работы тащилась в магазин, хотя изнемогала от усталости, потом готовила ужин.
Как-то Коко решила запечь в духовке большой кусок мяса — она ждала в гости близкую подружку Кэй. По квартире плыл соблазнительный аромат жареной говядины. Коко стало грустно — ведь Рику не суждено отведать этого кулинарного чуда. На нее накатила тоска. Когда люди живут вместе, они делятся друг с другом мыслями и чувствами, рассказывают о том, что произошло с ними за день. Иначе какой вообще смысл быть рядом?
До сих пор она приезжала сюда только на уик-энды, но теперь ей захотелось быть с Риком все время, каждый день.
Повседневная жизнь! До Рика ей и в голову не приходило делить с каким-то мужчиной прелести быта. Вместе чистить зубы, дремать после обеда, покупать одежду… У ее кавалеров зубы всегда сверкали белизной. Они чистили их заранее, перед свиданием. А одежду они выбирали сами, по собственному вкусу, и костюмы сидели на них как влитые. Мечущийся по комнате с зубной щеткой во рту Рик был для нее диковинкой. Это нравилось ей не меньше, чем секс. Зубная щетка и секс имеют равную ценность? Коко даже покраснела. Она уже почти решила: пока Рик в отъезде, она съедет с квартиры и переберется сюда — с вещами!
— Коко! — Голос Джесса вернул ее к реальности. — Что это ты там жаришь?
— Мясо.
— А-а…
Вообще-то Джесс обожал жареное мясо. Впервые в жизни Коко стряпала, чтобы доставить кому-то радость. Каждый день она готовила одно из любимых блюд Джесса. Когда рядом был Рик, никаких проблем с едой не возникало. Рик поглощал все, что угодно, до подгоревшей яичницы. Все, что приготовит Коко, — самый изысканный деликатес. И, пользуясь родительской властью, Рик буквально запихивал любую ее стряпню в Джесса. Но теперь некому было встать на защиту Коко.
— Пойду куплю себе чизбургер, — объявил Джесс.
Коко в это время мыла овощи. У нее опустились руки.
— Дай мне денег!
У Коко от бешенства потемнело в глазах. Прошло несколько секунд, прежде, чем она вновь обрела дар речи.
— Но почему?
— Потому что я хочу чизбургер.
Усилием воли она сдержала ярость и дрожащими пальцами достала из кошелька пятидолларовую купюру.
— А вот моя мама здорово готовила! — заявил Джесс, надувая пузырь из жвачки.
— И что же она готовила? — поинтересовалась Коко. Голос у нее тоже дрожал — как и руки.
— Сырые яйца с рисом.
Коко швырнула пятидолларовую бумажку на пол. Джесс с ухмылкой поднял ее, открыл дверь и вышел.
Коко достала из духовки мясо и шмякнула его в мусорное ведро — с такой силой, что светло-коричневые брызги разлетелись по всей кухне. Плохо соображая, что делает, Коко вытерла сок с лица. Господи, ну за что ей все это?! Еще никто не причинял ей такую боль — постоянно.
Тут раздался звонок в дверь. Это Кэй.
— Что случилось?! Мясо плохое?
Коко села на стул и уткнулась лицом в ладони. Пальцы были все в жиру, и она перемазалась еще больше.
— Что я такого сделала?!
Ей казалось, она сходит с ума. Так ее еще никто не оскорблял, и Коко рыдала в голос.
— Да что случилось?!
Кэй растерянно обняла Коко за плечи. Захлебываясь рыданиями, Коко поведала, что из кожи вон лезет, стараясь накормить Джесса повкуснее. А мальчишка просто ноги об нее вытирает.
— Он же еще совсем ребенок, чего ты ждала? — подытожила Кэй, протирая бумажной салфеткой запачканный стол.
— Ребенок? К черту, ребенок… Интересно, все дети такие? — Коко не могла сдержать злости.
Коко сама себе удивлялась: неужели это она каждый день добровольно стоит у плиты ради какого-то постороннего ей мальчишки?
— Я не собиралась становиться ему матерью! Вот еще, глупости какие! Я готовлю лишь потому, что эта маленькая дрянь — сын Рика!
— Но это было твое решение, — невозмутимо заметила Кэй.
Коко растерянно молчала. Если она собирается жить с Риком, то Джесс будет бесплатным приложением к этому. Придется заботиться и о нем, ничего не поделаешь.
— Я конечно, в этом мало что смыслю… Но, по-моему, все дети такие. А уж этот фрукт… Мать же им совсем не занималась. Но, Коко… Знаешь, все задают один и тот же вопрос — зачем ты связалась с мужчиной, у которого есть ребенок? Ты же превратилась в домохозяйку! Нет, правда, зачем? Из любопытства? Мужчина с ребенком — он что, какой-то особенный?
Коко и сама не знала, как объяснить свое отношение к Рику. Она еще никогда не любила мужчин такой любовью.
Это тупик. Близость с мужчиной в сексе легка и приятна. Близость с мужчиной в быту — это чересчур трудно… Конечно же, и в быту есть место сексу. Но теперь ей придется думать больше об архисложных проблемах из области зубных щеток…
— Знаешь, ты просто не привыкла иметь дело с детьми! В этом все дело.
Кэй изо всех сил пыталась приободрить Коко. Они дружили давно, едва ли не с детства, и привыкли делиться душевными тайнами, так что теперь понимали друг друга почти без слов. Кэй обо всем догадалась. Что Коко и в самом деле влюбилась в Рика, хотя подруга не собиралась делиться ни с кем этой постыдной тайной.
— Нервы сдают, извини, — сказала Коко.
— Я понимаю, ты любишь Рика, но есть еще и Джесс. Если ты не поладишь с ним… Тогда лучше не залипай слишком сильно, — подытожила Кэй. — Что ты сможешь сделать, если мальчишка возненавидит тебя?
— Да, я не спорю. Мне не нравится Джесс. Он — не плод любви. Скорее, плод секса. Это ребенок женщины, с которой Рик был до меня. Но если теперь я буду с Риком, то мне придется принять его сына. Родная мать его бросила. Мне нравится радовать Рика. Смешить его, учить его делать то, что он делать не умеет, Мне нравится спать с ним, в конце-то концов! А значит, придется уживаться и с Джессом. Это неизбежная необходимость.
Кэй не верила своим ушам. Неужели эгоцентристка Коко способна разбить себе сердце только из-за того, чтобы доставить радость мужчине?! А ведь эгоизм всегда был ее привлекательной стороной!
— Но ты же всегда презирала такую любовь к мужчинам!
Коко потерянно молчала.
— Ты ставишь на одну доску секс и воспитание ребенка. Невероятно. Не думаю, что воспитание детей — такое уж удовольствие.
А ведь Кэй совершенно права, подумала Коко. И она, Коко, совершает чудовищную ошибку. Она впала в оцепенение.
Кэй собралась приготовить коктейль, но тут явился Джесс, аппетитно хрустя жареным картофелем.
— Привет, Джесс! Как поживаешь?
— Ну-у… Так себе, ничего.
— А я принесла тебе подарок.
Кэй протянула Джессу запакованную коробку. Джесс развернул бумажную упаковку. В коробке лежал игрушечный самолетик.
— Ты не хочешь сказать спасибо? Джесс!
Джесс подошел к Кэй. Наверное, он хочет ее поцеловать, подумала Коко, ощущая прилив нежности.
— Спасибо…
Но вдруг Кэй остолбенела, изумленно раскрыв рот. Коко взглянула на ее лицо. По щеке стекала слюна.
Коко схватила Джесса за шиворот, чтобы надавать ему пощечин, но ей это не удалось. Он был ниже, но намного сильнее. Все же мальчишка. Несколько раз она промазала, но, наконец, извернувшись, с такой силой двинула его по скуле, что испугалась, не сломала ли ему челюсть. У нее даже запястье заломило. Джесс перестал сопротивляться и молча уставился на Коко. Из носа у него текла кровь. Коко похолодела. Что она натворила? Рука ныла от боли. Она потерла ее, — и у нее защипало глаза. Однако через мгновенье она забыла про руку, потому что теперь стало по-настоящему больно: Джесс изо всех сил пнул ее ногой в бок. Коко рухнула на колени, скорчившись, чтобы смягчить шок. У нее перехватило дыхание. Может, он ненормальный? Нет, этот ребенок — не человек. Это дьявольское отродье, и его появление на свет божий — чудовищная ошибка. Откуда-то издалека доносился голос Кэй. Она утешала Коко. Когда Коко подняла взгляд, то увидела, что Джесс все еще смотрит на нее. В руке он по-прежнему сжимал самолетик. По совершенно невозмутимому лицу ползла струйка крови. У Коко даже мурашки по спине поползли.
— Почему… почему ты это сделал? Ну, пожалуйста, объясни, — умоляюще попросила Коко. Она должна знать причину!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20