Неважно. Пиксель прав – нужно иметь фотографию этого воспоминания. Чтобы оно снова не пропало где-то в дальнем уголке мозга. Чтобы не всплыло снова спустя тридцать лет, когда его отца уже не будет в живых, а на него, стареющего и слабого, накатит ностальгия и тоска.
– Идем? – подал голос Себастьян.
Пиксель наклонился к отцу и поцеловал его в лоб. Затем они ушли.
В машине Пиксель заговорил на отвлеченные темы.
– Чем в действительности ты занимаешься в Цитадели?
– Цифровыми грезами, – ответил Себастьян, все еще думая об отце. О его анчоусах и артишоках. Что толкнуло человека столь рафинированных вкусов поселиться в халупе, затерянной среди бесконечных равнин севера? Что таили люди в своих беспокойных сердцах, как они решались так внезапно и резко изменить жизнь, словно судьба – не более, чем тающий в воздухе след метеора?
– Но что именно?
– Кое-что для рекламной кампании правительства.
– Разве этим занимается не «Имадженте»?
– Отчасти.
Как ему хотелось рассказать о своей работе! Но, как и в случае с Никки, Себастьяну пришлось прикусить язык. Может, когда-нибудь потом. Да и говорить в общем-то было особо не о чем. На данном этапе он методично подправлял усы, прически, пиджаки, размеры и типичные ошибки фотографа. С помощью алгоритмов PhotoShop'а устранял огрехи и нежелательные мелочи: смятые смокинги, грязь на ботинках, красноту глаз, прикрывающие лица руки и плечи и случайно попавшие в кадр фигуры, которые, оказавшись не в фокусе, выглядели на фотографиях темными пятнами. Себастьян получал удовольствие при виде того, как серость и посредственность – этот распространенный атрибут большинства фотографов – с такой легкостью исчезали из обновленных им снимков.
– Как идут дела с Никки?
– Спасибо, все отлично. А с чего им идти плохо?
– Да так, я просто спросил. Ладно, не ершись.
Вот бы действительно все шло хорошо, но… что-то было не так. Хорошо, но не совсем. Себастьян и сам себе не мог объяснить, в чем тут дело. В картине имелось какое-то странное место, но какое именно и в чем странность – Себастьян определить не мог. Может быть… наверное, то, что и всегда. Он подозревал, что не в силах избавиться от ужасной неуверенности во всем, что связано с Никки. Даже в ту ночь, когда она столь полно отдалась ему, приковав себя цепью и отдав ему ключ, сказав, что он может делать с ней все, что хочет, он боялся прийти домой на следующий день и не застать там ни ее, ни ее вещей.
Ему хотелось вернуться в ту пору, когда они еще не были женаты. В жаркие спокойные вечера в Антигуа, где они занимались любовью на пустынных пляжах. В утренние часы тех дней, когда Никки еще не успела поделиться с ним своими самыми странными и извращенными фантазиями.
Он представил себе существо с телом отца и лицом Никки, поедающее салями с сыром рокфор в столовой дома его детства.
12

Цифровые создания как ему такое в голову приходит что за фантазии голова никки и тело сукиного сына тело таиландочки с головой элианы давно не смотрела симпсонов они мне так нравятся скалли слишком холодна ей не хватает интрижки с малдером хочется хорошего кино видео столько фильмов говорят последний фильм спилберга вполне ничего или с кэмерон диас не помню как называется диас диас наверное с латинской кровью как и ракель уэлч так значит голова никки с телом бена стиллера черт возьми себас ты что ищешь во мне вдохновения голова никки и тело доносо что за странные представления о людях с ума сойти нужно бросать эту работу как ему в голову пришло чтобы я шпионила за мужем очередная блестящая идея и куча денег будто дело в этом а как он это провернул словно ни в чем не бывало решил что я не поняла гильермо шпионил за мной а я в конце концов нашла проводки в автоответчике все записывалось на магнитофон так ему и надо лучше не слышать того что не нужно небось решил что после всего этого я буду сидеть сложа руки и смотреть в окошко он все звонит и говорит что когда я меньше всего буду ожидать появится в рио не думаю что он отважится такая сволочь только не это себаса удар хватит не нужно было разговаривать повесить трубку и точка в следующий раз буду избегать проблем красное вино телевизор да так тишина и покой черт как нам выплатить эти долги лучше не думать нужно было купить машину тяжело тащиться пешком каждый вечер ветер с ног валит на мосту снова кто-то покончил с собой полиции плевать освещение да туда даже посмотреть и уже голова кружится я бы так не сделала нет не так не на этом жутком мосту по мне лучше яд хотя почем мне знать придет же в голову с ума сойти правда иногда на меня находит как-то ночью накатило и прошло прошло что имеем не храним ценить что имеем бедная мама она обожала пословицы ценить что имеешь какого черта зачем удовлетворяться почему не желать большего не беспокойтесь господин полицейский я не прыгну страшно хочу бросить работу и как можно скорее доносо просто ужас продажен выше некуда что делать когда стану адвокатом они все такие и если хочу быть адвокатом придется поступать так же иного пути нет будем есть живых лягушек и сырых крабов собачатину в рассоле и маринованную саранчу нет не все такие вальтер другой по крайней мере насколько мне известно лучше не знать меньше знаешь крепче спишь не представляю себя адвокатом встречаешь иногда таких чудесных увлеченных людей как себас но их мало в основном такие как я учатся потому что нужно учиться иметь чем защититься что подстелить при падении гильермо кричал какого хрена будешь делать ты разведенка без профессии без диплома с тобой будут встречаться чтобы затащить в постель да да сукин сын ублюдок болтай что хочешь мне все равно я требую развода и получу профессию столько времени а сердце молчит не знаю чего хочу адвокат смешно представить зачем следить за себасом черт возьми разве то что он делает государственная тайна цифровые создания может он использует их для отправки секретных сообщений оппозиции дурацкий ветер как все достало слава богу еще немножко все пялятся в телек даже псы и коты а кто-то роется в интернете ищет болтает в чате бесплатно читает газеты скачивает статьи для работы смотрит порно пишет e-mail как сумасшедшие хочу писать настоящие письма но каждый раз e-mail берет верх это так легко и быстро и вообще можно написать там что хочешь любую фигню и вперед сразу полегчает экран все стерпит бумага нет забыла полить цветы нужно покормить скалярий не надо идти завтра на работу не пойду и все тут любовь после любви но что делать все не так просто нужны деньги нужен билет на карибы больше не поедем уже позабыла об антигуа нужно было сделать больше фотографий у вальтера были деньги я бы и не взглянула на него если бы не гильермо с той секретаршей знаменитая капля а теперь я отрицательный персонаж в сериале голос вальтера в автоответчике ну и лицо у гилле не умею врать он чуял с первой же ночи вальтер был хорош в постели супер-супер все из-за пьяного скота на получи гилле гильермо нужно было сделать больше фотографий больше фотографий рио-фухити-во элиана не поняла я сказала что хочу ее сфотографировать а она навыдумывала себе невесть чего будто нельзя без повода сказать что эта женщина красива я хочу реализовывать свои собственный фантазии а не чужие и не думай что я не заметила я тебя насквозь вижу тебе следовало бы научиться притворяться да мы же вместе учимся представляешь как раз у меня никого нет дома родители уехали раздевайся тебе будет удобнее сниму туфли и чулки ох на одном стрелка я сейчас вернусь я в душ на минутку какую музыку хочешь что-нибудь для настроения нежный голос натали что-то там имбру имбру не помню фиг ее знает хотела купить себе последний диск мигелито босе он такой милый да ну ее эту имбу-не-помню-как лучше шаде да отлично в гилле было что-то садистское ему нравилось причинять боль он делал мне больно когда входил я говорила осторожнее гилле а ему все нипочем что-то садистское но это не самое страшное когда терпишь можно потерпеть и еще почему люди женятся кто бы говорил себас не такой мой нежный осьминожек мне было больно и я говорила для него мои слова всегда как дождь а я спасибо хорошо хочешь выпить нет элиана мы же собирались учиться или нет? а она с таким лицом какая к чертям учеба у нее в голове совсем другое и было бы неплохо как в колледже с веро как там она лесбиянка еще та хотела обратить меня в свою веру и мне нравилось i'm losing ту religion но я такая как есть ничего не попишешь и точка лучше уж трахаться с этим подонком я предпочитаю себаса ценить что имеешь хорошо бы попробовать втроем это не так уж много она будет кувыркаться с себасом а я руководить шоу и держать руку на пульсе себас взбеленится это гильермо виноват вбил мне в голову идею дерьмо как он только мог подумать что я соглашусь с его секретаршей теперь элиана ладно наезжайте я это сделаю раз уж мысли не дают мне покоя звучит приятно ладно хорошо но не тогда когда хотел гильермо и не тогда когда хочет элиана а тогда когда хочу я и все тут и с себасом очень заманчиво только вот страшновато могут произойти странные вещи ну и что если мне понравится и что если ему понравится прыгнуть в воду и вперед подумаешь ничего особенного.
13
Ранним утром, когда рассвет еще только занимался над горизонтом, Себастьян неторопливо бежал по парку и думал о своем. Он решил уделять больше внимания физической форме и не позволять себе расслабленно плыть по течению, как в предыдущие месяцы, а то, того и гляди, живот зарастет жирком, а мозги паутиной. В спортклуб, в это прибежище закомплексованных себялюбцев (если, конечно, такое противоречие имеет право на жизнь) и суррогатных жизнезаменителей-тренажеров, возвращаться не хотелось. Себастьяну нравился мелкий монотонный дождик, прохладный ветерок, пустынный парк, лужи на дорожках и мокнущие в них окурки косяков с остатками марихуаны. Он бежал и приводил в равновесие происходящие в его жизни события, перескакивая с темы на тему согласно организованному беспорядку мысленных ассоциаций. Он бежал и расслаблялся, несмотря на то, что временами его пугало внезапно ускоряющееся сердце, а дыхание все никак не желало становиться полным и спокойным.
На днях пара газет – одна из Ла-Паса, другая из Санта-Крус – купили у него права на публикацию Цифровых Созданий. Себастьяну звонила Патриция и предлагала сделать бизнес на постерах, тетрадных обложках и открытках. Ты только представь, как можно раскрутить твою идею, разволновавшись, кричала она в трубку, это же такие возможности, а ты там в своем издательстве гроши получаешь – а он лишь кивал головой, поддакивал и обещал подумать. Может быть, ему предоставлялся шанс получить экономическую независимость и бросить работу в Цитадели? Себастьян все думал, размышлял и убеждал себя в том, что не хочет иметь ничего общего с сестрой и остальными торгашами из «Имадженте». Он не хотел становиться известным, по крайней мере, не таким образом – с зарегистрированным товарным знаком на лбу и связанным контрактами по рукам и ногам. Деньги его тоже не сильно интересовали – хотя они явились одним из аргументов в пользу его согласия на работу в Цитадели. Естественно, он работал там не только для того, чтобы переселить Никки в лучший квартал и сделать ее жизнь приятнее и удобнее – его больше влекла возможность получить определенную власть, скрытое тенью могущество. Ему хотелось стать еще одним из этих безобидных безвестных соседей, о которых никто никогда ничего не знает и которые тем не менее правят империями. Стать еще одним тайным властителем тайн.
Три дня назад Себастьяну представили женщину, которая будет работать в Цитадели в соседнем с ним кабинете. Высокая, длинные черные волосы, очки с толстыми стеклами, бледная кожа (словно на нее постоянно падал свет монитора). Фиона принадлежала к той молодежи, которая уже начала трудиться в цокольном этаже Цитадели. Талантливый молодняк в среднем лет двадцати, владеют языками программирования едва ли не лучше чем родным языком, млеют в электронных лучах при виде иконок монитора, сами похожи на порожденные компьютером галлюцинации (чипы без документов, слов, букв – одни лишь заряды и потенциалы, представляющие информацию единичками и нулями двоичного кода). Себастьян терялся в догадках, откуда, черт побери, взялось столько умных женщин. В то время как мужчины растрачивали себя в видеоиграх и попытках отследить максимум передаваемых по телевизору футбольных матчей – от бундеслиги до встреч мексиканских дворовых команд, – женщины неотступно следовали к своей цели и продвигались все дальше вперед. Это был настоящий заговор, его окружали и постепенно перехватывали самые интересные задачи. Новый век, будущее – за ними. Если уж феномен пугал его самого, то даже думать не хочется, с чем должны будут столкнуться его дети и внуки.
Он бежал и расслаблялся, представляя себе горячее тело Никки в складках простыней. Бежал и расслаблялся, читая оскорбляющие Монтенегро граффити: «Вуроны остаются вуронами, даже переодевшись демократами».
На мосту покончили с собой еще двое. Мародерствующей на месте происшествия Инес удалось сделать серию снимков, от которой бросало в дрожь, опубликовать ее в «ТП» и вызвать мощный общественный резонанс: только что уволенный с молокоперерабатывающего комбината юноша падал в пустоту с фотографией невесты в руке. Горчичного цвета брюки, красная спортивная рубашка «River Boys» (Ну и сочетаньице! Ужас, – комментировала публика). Расследование «XXI» выявило, что самоубийца подкупил часового. Мэр решил вмешаться и заявил, что отныне нести вахту на мосту будут солдаты его личного отряда. И улыбнулся объективам камер.
Монтенегро отметил первую забастовку в своем нынешнем правлении – бастовали учителя государственных школ с требованием повышения зарплаты. Он назвал их «маленькими диктаторами» – в его словах не было ни намека на иронию – и пообещал не быть с ними излишне терпеливым, поскольку ему не позволяет «все ускоряющийся прогресс».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22