https://wodolei.ru/catalog/kuhonnie_moyki/Omoikiri/
Посмотрел по сторонам, ибо опасался, что она морочит его, но, убедившись, что вокруг нет людей, он еще раз потер себе нос и подумал: «Может, мерещится и зовет она вовсе не меня?» Но Юйин, не скрывая к нему расположения, снова позвала его. Она дразнила и смеялась над ним, а потом, дернув в его сторону крохотной ножкой, сказала:
– Тебя, тебя зову. Подойди.
– Хозяин меня зовет, что ли?
– Нет. Это я хочу поговорить с тобой.
– Слуга бросил лошадей и подошел к ней.
– Хочу спросить, из каких мест будете? Надолго ли предполагаете остаться у нас?
– Мой господин и я – уроженцы Вэйяна. Вот прибыли в ваши места. Сегодня отдохнем, а завтра утром двинемся в город.
Юйин вытащила из кошелька сто монет.
– Это тебе на выпивку, – сказала она ему. – Я ведь тоже из тех мест. Когда твой господин пойдет в спальню, скажи ему, что хочу поговорить с ним на его родном наречии.
– Денег мне не надо, – отказался слуга. – Лучше пойду и скажу о вашей просьбе хозяину.
– Не будь тупицей. Завтра еще добавлю тебе. Да беги ты быстрее к хозяину.
Со словами благодарности слуга спрятал деньги и пошел доложить. Пока он разыскивал хозяина, одна мысль беспокоила его и вызывала недоумение: «Как это девица, говоря на чистейшем северном диалекте, утверждает, будто она уроженка Цзяннани? Вот уж странное дело!» Он нашел Юэшэна в отведенной ему комнате. Вошел и почтительно доложил:
– Господин! Сейчас приходила какая-то девица. Хочет поговорить с вами в спальне.
Студент остолбенел:
– А что ей надо?
– Она говорит, что из одних мест с вами, однако говорит на северном диалекте.
Студент с удивлением уставился на слугу.
– По моему слабому разумению, она положила на господина глаз, – сказал слуга и захихикал.
– Не говори чепухи! – выбранил его студент. Однако про себя принял к сведению его слова.
Едва слуга ушел, Юэшэн надел шапку, оправил платье и буквально полетел в спальную комнату. Юйин уже ждала его подле дверей. Увидев студента, она пошла ему навстречу, тысячу раз твердя слова благодарности.
– Хотела бы, чтобы господин согласился исполнить мое желание, – сказала она.
– Я только что прибыл в ваше драгоценное заведение и не предполагал заниматься здесь супружескими делами. Если я выйду из харчевни ночью, опасаюсь, подниму переполох. Да и не очень уютно во дворе.
Юйин поняла, что студент боится хозяина.
Он был, конечно, не очень храброго десятка, но ведь и камнями могут закидать. Потому решил предложение наложницы отклонить. Но разве может мужчина устоять перед чарами женщины? Никогда!
– Хозяина нет дома, – успокоила его Юйин. – В жилых покоях ни души. Не волнуйтесь! – И с этими словами она, взяв студента за руку, потащила его за собой. Студент упирался, но все же шел следом. Она привела его в свою комнату. Плотно прикрыла полог и кокетливо сказала:
– Вот мы и одни. Дорогой господин! Давайте к полному нашему удовольствию разделим ложе любви!
И с этими словами она стала быстро стягивать с себя юбку. Быстро разделась и легла под одеяло. Студент решил выждать и не приставать к ней, опасаясь совершить промах. Да и не хотел показаться ей развратником. Но разве может остановить мужчину вид обнаженного тела женщины? Никогда! Студент вытащил заветные пилюли, положил на язык, и огонь страсти запылал в нем с неудержимой силой. Он снял платье и тоже полез на кровать, как говорится, с пикой наизготове. Юйин сунула руку под одеяло, надеясь там найти то, что должно доставить ей некоторое удовольствие. Но когда ее рука обрела нечто твердое, точно закаленный металл, она поспешила развести ноги. Студент скользнул рукой по ее животу, потом спустил руку ниже и ощутил нежную, лишенную растительности кожу. «Как мила и как нежны эти врата рая!» – подумал он с восторгом. Он приник к ней, коснулся мягкой груди и погрузил в нее свой посох. Ему казалось, что он делит ложе с девственницей, так нежна и тепла была девушка. Ничего подобного ему еще не приходилось испытывать в жизни.
– Господин постоялец! Где это вы приобрели столь славную для любви вещь? И как счастливо мы встретились! Раньше мне казалось, что эта штука годится лишь для того, чтобы протыкать меня насквозь. Никакого удовольствия. Но сегодня все по-другому!
Студент разок повернул в ней посохом, и она тотчас обмякла. Руки и ноги онемели. Она едва ли не потонула во влаге любви.
– Уж более месяца не имел ни с кем дело, – сказал студент. – Сегодня встретил тебя, и для меня это поистине подарок небес.
Любезные читательницы! Вот где считаю уместным сказать так:
Если судьбой предназначена встреча,
то хотя бы был он за тысячу ли,
к тебе придет, с судьбой не переча.
А если нет на брак согласия судьбы,
то хоть живи лицом к лицу,
женою будешь у него не ты.
А тем временем вновь и вновь любовники скрещивались телами и совершали слияние инь и ян – мужской и женской субстанции бытия. Студент не раз запирал в себе дух, и тогда его, светлому нефриту подобный, жезл заполнял ее цветочные чертоги. Юйин переживала ту полноту чувств, которую уже невозможно сдерживать. Она то погружалась в небытие, то возвращалась к жизни вновь. Проиграв с ней ночь, студент наконец вытащил свой посох. Юйин взяла его в ладошку и прижалась у нему щекой:
– Скажите, как ваше имя, драгоценный гость? Говорю к тому, что хотела бы еще раз увидеться с вами.
– Ваш слуга родом из Янчжоу. Принадлежу к роду Фын, имя Юэшэн. Приехал в город в намерении повидать тетку.
– Уж не тетушку ли Лань? – быстро переспросила Юйин.
– Как ты догадалась? – удивился студент. – Точно, тетушку Лань.
– А вы сказали, что родом из Янчжоу и что фамилия ваша Фын. Потому и подумала, что вы, должно быть, родственник тетушке Лань. Ее девичья фамилия тоже Фын. Не раз она говорила, что у нее есть племянник, который живет в Янчжоу и которого она многие годы не видела. Господин, теперь вы обрели трех сестер, во много раз красивее, чем я. Однако старшую, Чжэньнян, уже выдали за господина Фу. Лишь две младшие – Юйнян и Яонян – пока не замужем.
– А как тебя зовут? – спросил студент.
– Фамилия вашей рабыни Бянь, имя Юйин. Хотела бы совершить поклон перед вашей тетей и просить ее взять меня под свое покровительство. – Потом она сообщила, что тетке Лань пошел шестой десяток и как раз через два дня у нее день рождения. – Я собираюсь пойти поздравить ее и пожелать долголетия. А разве вы не пойдете к ним с поздравлениями? – спросила она.
Студент про себя подумал: «Если бы я не встретился с ней, то как бы узнал о дне рождения тетки? Еще ребенком я расстался с ней, а сегодня вдруг узнаю о ее дне рождения». И он торопливо ответил:
– Конечно. Пробуду здесь день, а потом отправлюсь в город. Как раз попаду на церемонию поздравления.
– Я тоже хочу, чтобы вы остались у нас на день, другой. Предадимся страсти до конца. Послезавтра еще раз увидимся в доме вашей тети, а представится случай – и поговорим. Меж нами не иначе как старая нить судьбы! – И с этими словами она слезла с кровати и стала одеваться.
– Ты куда? – остановил ее студент. – Небеса еще не посветлели, зачем нам расставаться?
Юйин улыбнулась:
– Подождите, схожу за старшей сестрицей. Пусть вместо меня поиграет с вами в любовь. – И, сказав так, она вышла из комнаты.
А скоро действительно перед его тахтой уже стояли две красавицы.
Юйин представила свою спутницу:
– Господин Фын! Перед вами старшая сестрица, урожденная Минь. – И, замолчав, обе стали снимать с себя все то, что на них было надето.
Студент заключил девушек в объятия. Они наперебой затарахтели, и Цяонян сказала:
– Сестричка Юйин полагает, что ложе лучше всего делить втроем.
– Сделаем по ее слову, – ответил студент и взгромоздился на Цяонян.
Он прильнул к ее груди, коснулся сосков. Цяонян высоко воздела «золотые лотосы», развела их и зацепила за спиной студента, скрестив их наподобие крюка. Студент тотчас погрузился в нее со всем своим снаряжением. Этот жест разгорячил ее, с губ ее стали срываться бранные слова:
– Ненасытный! Ненасытная скотина! – говорила она, дрожа всем телом.
Студент принялся колотить ее своим вальком, метя то правее, то левее. Скоро он дошел до грани вожделения. Цяонян едва ли не онемела, язык присох к гортани, руки и ноги похолодели. Ни разу в жизни ей еще не приходилось встречать столь упорного молодца. В ее утробе что-то булькало. Из нее струйкой изливался секрет, увлажняя и пачкая одеяло. Студенту пришла мысль еще раз пройтись по ее цветущему лугу. Цяонян приподняла таз и вновь распахнула перед ним свои ворота. Она вопила:
– Никогда прежде не встречала столь доброго посоха! А уж как тверд в бою! И как горяч! Вот-вот умру! – долго она бранилась, потом обхватила студента за талию. Студент, добрый вояка, приумножил усилия, и чем более он сражался, тем более прибывало у него сил. И как ни странно, именно эта неудержимость придала порядком утомленной Цяонян новую энергию. Но вот наконец он выпустил ее из рук.
– Юйин! – позвала Цяонян приятельницу. – Поиграй его вальком. Только смотри, чтобы этой штуковиной он тебя не испортил!
Юйин изъявила великую радость и вновь вверила себя студенту. Всю ночь красавицы услаждали его любовью. И только когда побелело на востоке, все трое поднялись. Студент вернулся в комнату для приезжих. Здесь напомню тебе, читатель, одно присловие:
Пока красноперый феникс
искал достойную подружку,
два дракона, обвивая один комель,
едва не сняли с него стружку.
Проведя на подворье еще один день, студент в прекрасном настроении отбыл в город, где занялся подарками для тетки. Он приказал слуге Фынлу сопровождать его, и тот, нагруженный коробками, пришел прямо в усадьбу госпожи Лань. Он передал ее секретарю список подарков, и тот сразу ушел во внутренние покои с докладом. Сказав на словах о деле, он передал ей список. Госпожа Лань развернула и прочла: «Племянник – господин Фын низко кланяется любезной тетушке». Список удивил госпожу Лань обилием ценных и дорогих вещей. Она велела отпереть парадную залу и просить туда посланца господина Фына. Когда все прошли в залу, пригласили слугу Юэшэна войти. Увидев перед собой женщину почтенных лет, слуга догадался, что она и есть госпожа Лань. Поклонился ей и сказал:
– Госпожа Лань! Ничтожный слуга по имени Фынлу бьет челом.
– Из каких мест прибыли твой господин и ты?
– Ваш ничтожный слуга и его господин прибыли из Янчжоу с намерением поздравить почтенную госпожу с днем рождения.
– Много лет назад я покинула родовое гнездо и не помню, к какой ветви рода принадлежит твой господин?
– В нежном младенчестве кормилица звала его именем Силан.
– Так это мой племянник! Где же он?
– Сей миг, он за воротами, прибыл к вам вместе со мной.
– Так попросите господина Силана войти, – обратилась она к секретарю. – Идите, да быстрее.
Скоро секретарь вернулся со студентом. Он ввел его в залу через большие парадные двери. Госпожа Лань с первого взгляда признала в студенте большого повесу: «Хорош, словно нефрит! И похоже, большой любитель «прогулок при луне», да и душу готов утопить в вине».
– Вот как оказалось: вы – мой племянник, – сказала она ему. – Извините, что затруднила вас дальней дорогой.
– Это матушка-покойница, пребывающая на небесах, направила мои стопы к вам с поклоном. Eе духовным велением прибыл. Не посчитал за даль длинный и тяжелый путь. Простите мне мой промах, что не мог ранним утром прибыть с поздравлениями! – И, сказав так, он грохнулся перед ней оземь.
– Поднимитесь! – сказала ему госпожа Лань. – Вы выказали столь глубокое уважение к обряду и проявили такое предельное почтение к старшим, что по одному этому уже можно заключить, что вы за человек!
Студент поднялся с колен. Госпожа Лань послала служанку Гуйпин за дочерьми, чтобы те представились племяннику. Скоро девушки мелкими шажками прошествовали в залу: бряцают подвески, вьются широкие пояса, мелькают из-под юбок прелестные ножки. Студент онемел от восторга. Поистине перед ним были небожительницы, сошедшие с небес! Разум его помутился, душа всколыхнулась, и он уже был едва ли властен над собой. Соблюдая чин, девушки встали справа и слева от матери. Каждая отвесила студенту церемонный поклон. Студент ответил им таким же глубоким поклоном. Только тут он вполне разглядел, что лица их схожи с нефритом, а глаза – точно осенние волны, талии тонки, как гибкие ветви ивы, а ножки – едва ли более цуня.
Между тем Гуйпин принесла чай. Матушка и девушки взяли чашки и принялись неторопливо пить чай. Вот где, читатель, позволю себе заметить:
И тот дом, что далек,
может стать родным, –
ибо разве кто знал, что именно в этом доме студент встретит свою любовь, судьбу свою?
После чаю Гуйпин подала вино. Гость и хозяева стали медленно вкушать душистый и густой нектар. Студент искоса бросил взгляд на дочерей госпожи Лань. «Сколь хороши! И что за счастье было бы узнать их любовь! Старшая, похоже, испытывает ко мне интерес, а младшие еще юны и неопытны, не ведают «ни об облаках, ни о теплом дожде». Но какой редкостной красотой сияют все три мои сестры – они точно цветы из небесного сада!» – так думал он, не догадываясь, что сердце его уже возжелало этой любви.
Тем временем Чжэньнян украдкой разглядывала новоявленного братца: «Этот братец красотой подобен ценному нефриту! По виду – большой любитель любовных услад. А как держится! Словно наделен всеми конфуцианскими добродетелями!» – И, сказав себе так, она еще подумала, что земля, в коей рожден этот нефрит, должна быть цветущей и благодатной. А по тому, как цедит вино и смакует его, этот молодой человек в любви, похоже, не промах!
Юные сестры тоже с интересом взирали на студента. Младшая Яонян размышляла о том, что хорошо бы выйти замуж за старшего брата, такого ладного и красивого, ибо красота редка в подлунном мире. И пока каждая из сестер была занята своими мыслями, госпожа Лань приказала дочери:
– Чжэньнян! Поднеси брату бокал вина!
Сияя от удовольствия, та с готовностью исполнила повеление матушки. И вот уже ее ручки, что были схожи разве что с побегами молодого бамбука, протягивают его бокал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
– Тебя, тебя зову. Подойди.
– Хозяин меня зовет, что ли?
– Нет. Это я хочу поговорить с тобой.
– Слуга бросил лошадей и подошел к ней.
– Хочу спросить, из каких мест будете? Надолго ли предполагаете остаться у нас?
– Мой господин и я – уроженцы Вэйяна. Вот прибыли в ваши места. Сегодня отдохнем, а завтра утром двинемся в город.
Юйин вытащила из кошелька сто монет.
– Это тебе на выпивку, – сказала она ему. – Я ведь тоже из тех мест. Когда твой господин пойдет в спальню, скажи ему, что хочу поговорить с ним на его родном наречии.
– Денег мне не надо, – отказался слуга. – Лучше пойду и скажу о вашей просьбе хозяину.
– Не будь тупицей. Завтра еще добавлю тебе. Да беги ты быстрее к хозяину.
Со словами благодарности слуга спрятал деньги и пошел доложить. Пока он разыскивал хозяина, одна мысль беспокоила его и вызывала недоумение: «Как это девица, говоря на чистейшем северном диалекте, утверждает, будто она уроженка Цзяннани? Вот уж странное дело!» Он нашел Юэшэна в отведенной ему комнате. Вошел и почтительно доложил:
– Господин! Сейчас приходила какая-то девица. Хочет поговорить с вами в спальне.
Студент остолбенел:
– А что ей надо?
– Она говорит, что из одних мест с вами, однако говорит на северном диалекте.
Студент с удивлением уставился на слугу.
– По моему слабому разумению, она положила на господина глаз, – сказал слуга и захихикал.
– Не говори чепухи! – выбранил его студент. Однако про себя принял к сведению его слова.
Едва слуга ушел, Юэшэн надел шапку, оправил платье и буквально полетел в спальную комнату. Юйин уже ждала его подле дверей. Увидев студента, она пошла ему навстречу, тысячу раз твердя слова благодарности.
– Хотела бы, чтобы господин согласился исполнить мое желание, – сказала она.
– Я только что прибыл в ваше драгоценное заведение и не предполагал заниматься здесь супружескими делами. Если я выйду из харчевни ночью, опасаюсь, подниму переполох. Да и не очень уютно во дворе.
Юйин поняла, что студент боится хозяина.
Он был, конечно, не очень храброго десятка, но ведь и камнями могут закидать. Потому решил предложение наложницы отклонить. Но разве может мужчина устоять перед чарами женщины? Никогда!
– Хозяина нет дома, – успокоила его Юйин. – В жилых покоях ни души. Не волнуйтесь! – И с этими словами она, взяв студента за руку, потащила его за собой. Студент упирался, но все же шел следом. Она привела его в свою комнату. Плотно прикрыла полог и кокетливо сказала:
– Вот мы и одни. Дорогой господин! Давайте к полному нашему удовольствию разделим ложе любви!
И с этими словами она стала быстро стягивать с себя юбку. Быстро разделась и легла под одеяло. Студент решил выждать и не приставать к ней, опасаясь совершить промах. Да и не хотел показаться ей развратником. Но разве может остановить мужчину вид обнаженного тела женщины? Никогда! Студент вытащил заветные пилюли, положил на язык, и огонь страсти запылал в нем с неудержимой силой. Он снял платье и тоже полез на кровать, как говорится, с пикой наизготове. Юйин сунула руку под одеяло, надеясь там найти то, что должно доставить ей некоторое удовольствие. Но когда ее рука обрела нечто твердое, точно закаленный металл, она поспешила развести ноги. Студент скользнул рукой по ее животу, потом спустил руку ниже и ощутил нежную, лишенную растительности кожу. «Как мила и как нежны эти врата рая!» – подумал он с восторгом. Он приник к ней, коснулся мягкой груди и погрузил в нее свой посох. Ему казалось, что он делит ложе с девственницей, так нежна и тепла была девушка. Ничего подобного ему еще не приходилось испытывать в жизни.
– Господин постоялец! Где это вы приобрели столь славную для любви вещь? И как счастливо мы встретились! Раньше мне казалось, что эта штука годится лишь для того, чтобы протыкать меня насквозь. Никакого удовольствия. Но сегодня все по-другому!
Студент разок повернул в ней посохом, и она тотчас обмякла. Руки и ноги онемели. Она едва ли не потонула во влаге любви.
– Уж более месяца не имел ни с кем дело, – сказал студент. – Сегодня встретил тебя, и для меня это поистине подарок небес.
Любезные читательницы! Вот где считаю уместным сказать так:
Если судьбой предназначена встреча,
то хотя бы был он за тысячу ли,
к тебе придет, с судьбой не переча.
А если нет на брак согласия судьбы,
то хоть живи лицом к лицу,
женою будешь у него не ты.
А тем временем вновь и вновь любовники скрещивались телами и совершали слияние инь и ян – мужской и женской субстанции бытия. Студент не раз запирал в себе дух, и тогда его, светлому нефриту подобный, жезл заполнял ее цветочные чертоги. Юйин переживала ту полноту чувств, которую уже невозможно сдерживать. Она то погружалась в небытие, то возвращалась к жизни вновь. Проиграв с ней ночь, студент наконец вытащил свой посох. Юйин взяла его в ладошку и прижалась у нему щекой:
– Скажите, как ваше имя, драгоценный гость? Говорю к тому, что хотела бы еще раз увидеться с вами.
– Ваш слуга родом из Янчжоу. Принадлежу к роду Фын, имя Юэшэн. Приехал в город в намерении повидать тетку.
– Уж не тетушку ли Лань? – быстро переспросила Юйин.
– Как ты догадалась? – удивился студент. – Точно, тетушку Лань.
– А вы сказали, что родом из Янчжоу и что фамилия ваша Фын. Потому и подумала, что вы, должно быть, родственник тетушке Лань. Ее девичья фамилия тоже Фын. Не раз она говорила, что у нее есть племянник, который живет в Янчжоу и которого она многие годы не видела. Господин, теперь вы обрели трех сестер, во много раз красивее, чем я. Однако старшую, Чжэньнян, уже выдали за господина Фу. Лишь две младшие – Юйнян и Яонян – пока не замужем.
– А как тебя зовут? – спросил студент.
– Фамилия вашей рабыни Бянь, имя Юйин. Хотела бы совершить поклон перед вашей тетей и просить ее взять меня под свое покровительство. – Потом она сообщила, что тетке Лань пошел шестой десяток и как раз через два дня у нее день рождения. – Я собираюсь пойти поздравить ее и пожелать долголетия. А разве вы не пойдете к ним с поздравлениями? – спросила она.
Студент про себя подумал: «Если бы я не встретился с ней, то как бы узнал о дне рождения тетки? Еще ребенком я расстался с ней, а сегодня вдруг узнаю о ее дне рождения». И он торопливо ответил:
– Конечно. Пробуду здесь день, а потом отправлюсь в город. Как раз попаду на церемонию поздравления.
– Я тоже хочу, чтобы вы остались у нас на день, другой. Предадимся страсти до конца. Послезавтра еще раз увидимся в доме вашей тети, а представится случай – и поговорим. Меж нами не иначе как старая нить судьбы! – И с этими словами она слезла с кровати и стала одеваться.
– Ты куда? – остановил ее студент. – Небеса еще не посветлели, зачем нам расставаться?
Юйин улыбнулась:
– Подождите, схожу за старшей сестрицей. Пусть вместо меня поиграет с вами в любовь. – И, сказав так, она вышла из комнаты.
А скоро действительно перед его тахтой уже стояли две красавицы.
Юйин представила свою спутницу:
– Господин Фын! Перед вами старшая сестрица, урожденная Минь. – И, замолчав, обе стали снимать с себя все то, что на них было надето.
Студент заключил девушек в объятия. Они наперебой затарахтели, и Цяонян сказала:
– Сестричка Юйин полагает, что ложе лучше всего делить втроем.
– Сделаем по ее слову, – ответил студент и взгромоздился на Цяонян.
Он прильнул к ее груди, коснулся сосков. Цяонян высоко воздела «золотые лотосы», развела их и зацепила за спиной студента, скрестив их наподобие крюка. Студент тотчас погрузился в нее со всем своим снаряжением. Этот жест разгорячил ее, с губ ее стали срываться бранные слова:
– Ненасытный! Ненасытная скотина! – говорила она, дрожа всем телом.
Студент принялся колотить ее своим вальком, метя то правее, то левее. Скоро он дошел до грани вожделения. Цяонян едва ли не онемела, язык присох к гортани, руки и ноги похолодели. Ни разу в жизни ей еще не приходилось встречать столь упорного молодца. В ее утробе что-то булькало. Из нее струйкой изливался секрет, увлажняя и пачкая одеяло. Студенту пришла мысль еще раз пройтись по ее цветущему лугу. Цяонян приподняла таз и вновь распахнула перед ним свои ворота. Она вопила:
– Никогда прежде не встречала столь доброго посоха! А уж как тверд в бою! И как горяч! Вот-вот умру! – долго она бранилась, потом обхватила студента за талию. Студент, добрый вояка, приумножил усилия, и чем более он сражался, тем более прибывало у него сил. И как ни странно, именно эта неудержимость придала порядком утомленной Цяонян новую энергию. Но вот наконец он выпустил ее из рук.
– Юйин! – позвала Цяонян приятельницу. – Поиграй его вальком. Только смотри, чтобы этой штуковиной он тебя не испортил!
Юйин изъявила великую радость и вновь вверила себя студенту. Всю ночь красавицы услаждали его любовью. И только когда побелело на востоке, все трое поднялись. Студент вернулся в комнату для приезжих. Здесь напомню тебе, читатель, одно присловие:
Пока красноперый феникс
искал достойную подружку,
два дракона, обвивая один комель,
едва не сняли с него стружку.
Проведя на подворье еще один день, студент в прекрасном настроении отбыл в город, где занялся подарками для тетки. Он приказал слуге Фынлу сопровождать его, и тот, нагруженный коробками, пришел прямо в усадьбу госпожи Лань. Он передал ее секретарю список подарков, и тот сразу ушел во внутренние покои с докладом. Сказав на словах о деле, он передал ей список. Госпожа Лань развернула и прочла: «Племянник – господин Фын низко кланяется любезной тетушке». Список удивил госпожу Лань обилием ценных и дорогих вещей. Она велела отпереть парадную залу и просить туда посланца господина Фына. Когда все прошли в залу, пригласили слугу Юэшэна войти. Увидев перед собой женщину почтенных лет, слуга догадался, что она и есть госпожа Лань. Поклонился ей и сказал:
– Госпожа Лань! Ничтожный слуга по имени Фынлу бьет челом.
– Из каких мест прибыли твой господин и ты?
– Ваш ничтожный слуга и его господин прибыли из Янчжоу с намерением поздравить почтенную госпожу с днем рождения.
– Много лет назад я покинула родовое гнездо и не помню, к какой ветви рода принадлежит твой господин?
– В нежном младенчестве кормилица звала его именем Силан.
– Так это мой племянник! Где же он?
– Сей миг, он за воротами, прибыл к вам вместе со мной.
– Так попросите господина Силана войти, – обратилась она к секретарю. – Идите, да быстрее.
Скоро секретарь вернулся со студентом. Он ввел его в залу через большие парадные двери. Госпожа Лань с первого взгляда признала в студенте большого повесу: «Хорош, словно нефрит! И похоже, большой любитель «прогулок при луне», да и душу готов утопить в вине».
– Вот как оказалось: вы – мой племянник, – сказала она ему. – Извините, что затруднила вас дальней дорогой.
– Это матушка-покойница, пребывающая на небесах, направила мои стопы к вам с поклоном. Eе духовным велением прибыл. Не посчитал за даль длинный и тяжелый путь. Простите мне мой промах, что не мог ранним утром прибыть с поздравлениями! – И, сказав так, он грохнулся перед ней оземь.
– Поднимитесь! – сказала ему госпожа Лань. – Вы выказали столь глубокое уважение к обряду и проявили такое предельное почтение к старшим, что по одному этому уже можно заключить, что вы за человек!
Студент поднялся с колен. Госпожа Лань послала служанку Гуйпин за дочерьми, чтобы те представились племяннику. Скоро девушки мелкими шажками прошествовали в залу: бряцают подвески, вьются широкие пояса, мелькают из-под юбок прелестные ножки. Студент онемел от восторга. Поистине перед ним были небожительницы, сошедшие с небес! Разум его помутился, душа всколыхнулась, и он уже был едва ли властен над собой. Соблюдая чин, девушки встали справа и слева от матери. Каждая отвесила студенту церемонный поклон. Студент ответил им таким же глубоким поклоном. Только тут он вполне разглядел, что лица их схожи с нефритом, а глаза – точно осенние волны, талии тонки, как гибкие ветви ивы, а ножки – едва ли более цуня.
Между тем Гуйпин принесла чай. Матушка и девушки взяли чашки и принялись неторопливо пить чай. Вот где, читатель, позволю себе заметить:
И тот дом, что далек,
может стать родным, –
ибо разве кто знал, что именно в этом доме студент встретит свою любовь, судьбу свою?
После чаю Гуйпин подала вино. Гость и хозяева стали медленно вкушать душистый и густой нектар. Студент искоса бросил взгляд на дочерей госпожи Лань. «Сколь хороши! И что за счастье было бы узнать их любовь! Старшая, похоже, испытывает ко мне интерес, а младшие еще юны и неопытны, не ведают «ни об облаках, ни о теплом дожде». Но какой редкостной красотой сияют все три мои сестры – они точно цветы из небесного сада!» – так думал он, не догадываясь, что сердце его уже возжелало этой любви.
Тем временем Чжэньнян украдкой разглядывала новоявленного братца: «Этот братец красотой подобен ценному нефриту! По виду – большой любитель любовных услад. А как держится! Словно наделен всеми конфуцианскими добродетелями!» – И, сказав себе так, она еще подумала, что земля, в коей рожден этот нефрит, должна быть цветущей и благодатной. А по тому, как цедит вино и смакует его, этот молодой человек в любви, похоже, не промах!
Юные сестры тоже с интересом взирали на студента. Младшая Яонян размышляла о том, что хорошо бы выйти замуж за старшего брата, такого ладного и красивого, ибо красота редка в подлунном мире. И пока каждая из сестер была занята своими мыслями, госпожа Лань приказала дочери:
– Чжэньнян! Поднеси брату бокал вина!
Сияя от удовольствия, та с готовностью исполнила повеление матушки. И вот уже ее ручки, что были схожи разве что с побегами молодого бамбука, протягивают его бокал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24