– Саввас, мама с нетерпением ждет этой свадьбы. Разве можно лишать ее такого удовольствия?
Их мать так много дала им обоим и так мало просила взамен. Вместо того чтобы предаться отчаянию после неожиданной смерти мужа, Соула боролась вместе с Дэймоном за возрождение их компании. Она заслуживала счастья.
А он наивно полагал, что его брак с Фелисити сделает его мать счастливой.
Дэймон повернул ключ зажигания, и мотор тихо заурчал.
– Мама сказала мне, что хочет перед смертью понянчить внука, – негромко произнес Саввас. – Деметра готова забеременеть в ближайшее время. Но сначала нам нужно устроить свадьбу.
Все, чего хотела их мать, – это отпраздновать свадьбу Савваса. Ребекке не составило бы труда ее организовать.
Но она уже отказала его матери и ему. Дэймон не привык к отказам. И он добьется своего. Ребекка поможет его матери организовать свадьбу. Он об этом позаботится.
– Понимаю, тебе нелегко просить Ребекку о помощи. Ты ее ненавидишь. И я тебя ни в чем не виню. – Саввас вздохнул. – Послушай, я должен кое-что тебе сказать. После твоей свадьбы я несколько раз встречался с Ребеккой, и она показалась мне спокойной и скромной девушкой. Я не увидел той порочной стервы, о которой судачили люди.
– Ты хочешь сказать, что ухаживал за Ребеккой, пока я находился в свадебном путешествии?
Мотор машины работал вхолостую.
Дэймон чувствовал, как у него внутри все закипает от гнева. Черт побери, он же велел ей держаться подальше от Савваса.
– Ребекка – очень красивая женщина, – робко возразил его брат.
– Красивая? – Дэймон фыркнул. – Ну, если тебе нравятся черные вдовы, то – разумеется. Она опасна как дьявол.
– Но, Дэймон, она совсем не такая! – После напряженной паузы Саввас поправился: – По крайней мере, не была такой. Она была добра ко мне. Мы хорошо проводили время.
«Мы хорошо проводили время»! Дэймона взбесила последняя фраза брата, но он не стал требовать от него подробностей.
– Ну, разумеется, Ребекка умеет быть мягкой и доброй, – язвительно произнес Дэймон. – Притворяться она большая мастерица. И при этом плетет паутину, в которую попадаются ее наивные жертвы.
Последовала долгая пауза.
– Ладно, все уже в прошлом. – Саввас тяжело вздохнул. – После того, что она сделала, я больше с ней не встречался. Разве я мог? Ты ведь мой брат.
Дэймон промолчал. Саввас даже не догадывался, как много для него значила преданность брата. Он надеялся, что Ребекка хотя бы страдала, когда Саввас перестал с ней общаться.
Его брат снова заговорил, и Дэймон заставил себя сосредоточиться.
– Должно быть, тебе будет тяжело снова видеть ее. Ее возвращение в Окленд может дорого тебе обойтись и…
Дэймон перебил его:
– Чего бы мне это ни стоило, ради мамы я готов пойти на все.
Отключившись, он выехал на главную улицу Тохунги. На этот раз он одержит победу. Он сделает то, что должен был сделать с самого начала: пустит в ход свое обаяние. Ребекка даже не представляет, как его влекло к ней четыре года назад. Легкий флирт, парочка чеков на кругленькую сумму, и она выполнит любое его желание.
Обнаружив, что парковка рядом с «Шоколадницей» пуста, Дэймон обрадовался. У него все получится. И ему никто не помешает. Войдя в магазин, он поправил галстук и изобразил на лице обезоруживающую улыбку, при виде которой женщины обычно падали к его ногам.
Но Ребекки в магазине не оказалось. Ее помощница, бросая на него украдкой кокетливые взгляды, сообщила ему, что хозяйка уже уехала.
Пять минут спустя Дэймон уже гнал свой «мерседес» по улице, на которой жила Ребекка. Он дал себе слово, что через час уедет из этого провинциального городка. И Ребекка будет сидеть в машине рядом с ним. Он добьется этого.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Ребекка остановила свою желтую малолитражку на аллее возле небольшого коттеджа, ставшего ей домом с тех пор, как она почти четыре года назад продала «Дрим Оккейженз» и переехала на север страны.
В маленьком садике перед главным входом отцветали яркие нарциссы. Зато появились бутоны на клумбах с петуньями и ноготками, которые они посадили с Ти Джи. Скоро наступит лето, и сад наполнится буйными красками. Большая похутукава, в тени которой они обычно играли с Ти Джи, к Рождеству покроется ярко-красными цветами.
Заглушив мотор, Ребекка обернулась и обнаружила, что Ти Джи уснул в своем креслице. Его темноволосая головка свесилась набок, ротик был приоткрыт.
Ее захлестнула волна нежности.
Господи, как же она его любила!
За короткое время этот малыш стал для нее смыслом жизни. Выросшая в приемной семье, без любви и ласки, она поначалу опасалась, что не сможет стать для него хорошей матерью, но эта боязнь быстро прошла. Она обожала Ти Джи как своего собственного ребенка. Он был ее сыном. Только ее. Впервые в жизни у нее был кто-то, кого у неё не могли отнять. Сегодня она сдержала обещание и пораньше ушла с работы, чтобы провести остаток дня с Ти Джи. Кроме темных кругов под глазами, о его недавней болезни ничего уже не напоминало.
Взяв спящего малыша на руки, Ребекка направилась в дом. Вдруг из увитой глицинией беседки вышел высокий темноволосый мужчина. Ребекка замерла.
– У тебя есть ребенок! – ошеломленно произнес Дэймон. В его голосе слышалось обвинение.
Молодая женщина сильнее вцепилась в мальчика.
– Да, – с вызовом бросила она, глядя на него поверх головы Ти Джи.
На щеке Дэймона дернулся мускул. Он выглядел потрясенным. Ребекка нахмурилась. Если он подозревал…
Нет, это невозможно. Она хорошо об этом позаботилась.
Дэймон подошел ближе.
– Я не знал.
– Откуда тебе знать? Ты же не входишь в число моих близких друзей.
Она повторила его собственные слова, и его глаза вспыхнули гневом. Ну и хорошо, пусть на собственной шкуре испытает, что значит быть отвергнутым, с удовольствием отметила про себя Ребекка.
Она огляделась.
– Что-то я не вижу твоей машины. – Блестящий серебристый «мерседес» было невозможно не заметить.
– Я поставил ее за углом.
– Вот как? – Неужели он подозревал, что она могла сбежать, если бы узнала, кто ее поджидает? Знал ли он о Ти Джи? Не является ли это ловушкой? Тогда почему он так удивился, когда увидел ребенка? Мысли одна за другой проносились в ее голове.
– Ти Джи неважно себя чувствует. Ему нужно отдохнуть. Так что тебе придется меня простить, но я не смогу с тобой поговорить. – Ребекка решительно направилась к двери, чтобы отделаться от незваного гостя.
– Подожди минутку. – Дэймон преградил ей путь. – Что с ним? И что это за дурацкое имя – Ти Джи?
– Тебя это не касается.
Проигнорировав вторую часть вопроса, она проскользнула мимо Дэймона и поднялась на крыльцо, желая поскорее спрятаться от этого наглого, самоуверенного типа. Но стук его шагов за спиной дал ей понять, что сделать это будет нелегко.
Ребекка остановилась в дверях спальни Ти Джи и, не оборачиваясь, произнесла:
– Тебе незачем сюда входить. Ты можешь подождать внизу.
Но Дэймон, естественно, не послушался ее и прошел в комнату, окидывая взглядом желтые стены, гору мягких игрушек в ногах кровати и яркую нарисованную железную дорогу в углу над кроваткой.
Ребекке показалось, что комната вдруг уменьшилась в размерах. Она физически ощущала близость Дэймона. Ее дыхание участилось.
Почему он не остался внизу? Почему ее тело реагировало на него с такой силой? С досады Ребекка стиснула зубы.
– Послушай, я должна уложить Ти Джи в постель. Мне не хочется, чтобы он проснулся и увидел у себя в комнате незнакомого мужчину.
Дэймон перевел взгляд c картинки на стене на Ребекку. Его чувственные губы искривились в усмешке.
– Он еще не привык видеть у себя в доме незнакомых мужчин, когда просыпается? Ты меня удивляешь, Ребекка.
У нее перехватило дыхание.
– Теперь послушай меня, – не на шутку разозлилась она. – Меня не интересует, что ты обо мне думаешь. Но в моем доме, в доме моего сына, ты будешь обращаться со мной уважительно. Сейчас я устала, а Ти Джи плохо себя чувствует. Повторяю, мне нужно уложить его спать.
В этот момент ее внутреннее напряжение достигло предела. Закусив нижнюю губу, Ребекка отвернулась и заморгала, чтобы не расплакаться.
– Прости.
По какой-то причине его неожиданное извинение стало последней каплей. У нее сдавило горло. Тяжело сглотнув, она бросила на Дэймона взгляд, полный отчаяния.
– Пожалуйста…
– …уйди? – закончил он за нее, как-то странно улыбаясь. – Я уже слышал это сегодня.
– Тогда прости, что заставляю тебя скучать, выслушивая одни и те же слова, – произнесла она писклявым голосом, так непохожим на ее собственный.
– Заставляешь меня скучать? – Его рот приоткрылся, в глазах появился странный блеск. – Заставляешь меня скучать? – Дэймон стоял так близко, что она слышала его дыхание. Если она протянет руку, то коснется его широкой груди, почувствует биение его сердца. – Уж в чем, в чем, а в этом я не стал бы тебя обвинять, Ребекка. С тобой не соскучишься. – Он вздохнул, пробормотал что-то по-гречески, затем сказал: – Давай я возьму мальчика.
Когда его пальцы коснулись ее руки, Ребекка испуганно отпрянула.
Дэймон отошел в сторону.
– Хорошо, хорошо. Все понятно. Я подожду внизу. – Он смерил ее ледяным взглядом. – Никогда не уступаешь ни дюйма, не проявляешь слабости, да?
Ребекка опустила голову, чтобы он не прочитал по ее глазам, что творилось у нее на душе. Не узнал, как ее взволновало его случайное прикосновение. Когда звук его шагов стих, на нее неожиданно навалилось страшное чувство опустошения.
Дрожа все телом, она крепко прижала Ти Джи к груди и вдыхала его неповторимый детский запах, пока не успокоилась. Затем осторожно опустила ребенка на голубую простыню и задержала дыхание, когда он перевернулся на бок и что-то пробормотал. К счастью, малыш не проснулся, и Ребекка в течение нескольких минут всматривалась в его красивое личико, обрамленное темными кудряшками. Сердце защемило от переполнявшей его нежности и гордости.
Ти Джи всегда был и будет для нее на первом месте.
Не ее карьера. Не Дэймон. Не безумная всепоглощающая страсть, которая однажды едва ее не сгубила. Ти Джи – смысл ее жизни. В награду она получала бескорыстную любовь, которую не променяла бы ни на что на свете. Даже на ответную страсть Дэймона.
Когда Ребекка вошла в гостиную и увидела Дэймона, застывшего в угрожающей позе, ее нервы напряглись.
– Мальчик спит?
– Да, – ответила молодая женщина, чувствуя себя неловко под задумчивым взглядом гостя. Она опустила глаза и стала смотреть на его безупречно скроенный пиджак, подчеркивающий ширину плеч. Расстегнутый воротник его белой рубашки открывал загорелую шею. Она снова перевела взгляд на его лицо.
– Мне жаль, что он болеет. У него что-то серьезное?
Увидев искреннее участие в его голубых глазах, Ребекка заставила себя произнести:
– Обычная ушная инфекция.
Дэймон нахмурился.
– Насколько мне известно, ушные инфекции могут быть опасны. Иногда они приводят к полной потере слуха.
Он озвучил ее худшие опасения. Только вчера она разговаривала об этом с доктором. Но Ребекка не собиралась обсуждать здоровье Ти Джи с Дэймоном.
– Доктор заверил меня, что ему поможет куча антибиотиков.
– А где отец ребенка?
Его дерзкий вопрос нанес мощный удар по ее самообладанию. Ребекка еще больше напряглась.
– Его уже нет в моей жизни, – сказала она нарочито неопределенно, избегая неодобрительного взгляда Дэймона.
– Ты даже знаешь, кто его отец?
Молодая женщина вскинула голову.
– Что за вопрос? Разумеется, я знаю, кто отец Ти Джи! – Придав своему лицу бесстрастное выражение, она добавила: – Это мой дом. Я была бы тебе весьма признательна, если бы ты держал свои замечания при себе. Итак, чем могу быть полезной?
– Я всего лишь прошу тебя организовать свадьбу Савваса, – ответил он, копируя ее вежливый тон.
– Я уже сказала тебе, что не могу ничем помочь!
– Ребекка, – процедил он сквозь зубы. От его притворной вежливости не осталось и следа. – Ты же знаешь, что я очень богат…
Закатив глаза, она перебила его:
– Я, кажется, объяснила тебе утром, что не могу организовать свадьбу и не возьму у тебя денег. Так что больше не пытайся подкупить меня. Это бесполезно. Еще я попросила бы тебя перестать меня оскорблять.
Затаив дыхание, Ребекка приготовилась к буре.
Глаза Дэймона метали молнии, грудь вздымалась и опускалась под сложенными руками. Наконец он глубоко вдохнул, опустил руки и заговорил уже спокойным тоном:
– Я готов выполнить любые твои условия, лишь бы ты согласилась организовать эту чертову свадьбу. Чтобы я мог вернуться в Окленд и успокоить мать.
Удивленная его внезапной капитуляцией, Ребекка прищурилась. Дэймон никогда не вел переговоры, он выдвигал ультиматумы. Ее захлестнуло чувство вины. Соула всегда была добра к ней, но она действительно не могла помочь ей со свадьбой.
– Что? Не нашла остроумного ответа?
Когда они впервые встретились четыре года назад, она сказала бы ему в ответ что-нибудь дерзкое вроде «Если ты меня поцелуешь, я, возможно, соглашусь». Тогда он никак на нее не реагировал, и это побуждало ее любыми способами добиваться его внимания. А затем она, к ужасу своему, поняла, что он заинтересовался Флисс. У Ребекки разрывалось сердце, когда она видела, как тепло он улыбался ее подруге. В его взгляде читалось неподдельное восхищение, которого он никогда не проявлял по отношению к ней. Милая, кроткая Флисс отличалась от Ребекки, как кролик ото льва.
Ребекка отступила, надеясь, что Флисс его отвергнет. Но та не сделала этого. Флисс не имела права…
Вот идиотка! Зачем ворошить старое? Молодая женщина неистово покачала головой, пытаясь избавиться от мучительных воспоминаний. Флисс мертва, и вся эта история осталась в прошлом.
Внезапно ей расхотелось злить Дэймона. После напряженного дня на душе осталась лишь горькая пустота.
– Не качай головой. Лучше подумай хорошенько. Ты сможешь вложить эти деньги в свой бизнес, потратить на образование сына. – Его взгляд упал на потрепанный ковер. – Определенно они тебе пригодятся, чтобы улучшить свой жизненный уровень в этом захолустье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13