По сути?
- Только в общих чертах. Основные принципы, связывающие разрозненные компоненты в единое целое, известны каждому из нас. Без этого нельзя. Но в частностях смежного участка никто не разбирается. - Он тускло улыбнулся. - Хотя любой может с помощью этой штуки отправить в загробный мир целое королевство.
- Такая угроза существует реально?
- Экспериментальная ракета плохо сочетается с гарантиями безопасности.
- Значит, бетонное укрытие, врытое в землю там, на севере, призвано...
- Стартовая площадка для пробных испытаний. Этой ее функцией и предопределено расстояние между жили-Щами ученых и ангаром,
- Выходит, шкурами моряков можно рисковать? - Он промолчал, и я продолжил расспросы: - Куда, по-твоему, они перетащат ракету и ученых с женами? Моряков, разумеется, никуда.
- То есть?
- Сам должен понимать. Они, с точки зрения Лек-лерка, бесполезны, а потому подлежат уничтожению. - Он невольно содрогнулся и прикрыл лицо руками. - Не выдал ли Леклерк невзначай конечный маршрут?
Он покачал головой и отвернулся. Он был расстроен, отводил глаза, как бы стыдясь моих упреков. Но в чем я мог его упрекнуть?
- Может, Россия?
- Нет, не Россия. - Он сверлил взглядом пол. - Только не Россия. Там не заинтересуются техникой на уровне парового двигателя.
- Не заинтересуются?.. - Пришел мой черед удивляться. - А я-то считал эту технику передовой...
- Для Запада - да. Но в последнее время среди ученых распространились слухи, правда, не слишком рекламируемые, будто у русских появилась сверхракета. Фотоновая ракета. Прозрачные намеки профессора Станюковича, их ведущего эксперта в области динамики газов, не оставляют на сей счет никаких сомнений. Боюсь, они открыли способы получения и хранения антипротонов. У нас тоже есть концепция антиматерии. Но мы не умеем ее добывать. А русские умеют. Нескольких унций этого вещества хватит, чтоб забросить "Черного сорокопута" на Луну.
Тонкости проблемы были мне не по зубам. Но с основным я согласился: русским наша ракета не нужна. Китай? Япония? Присутствие китайцев и китайско-японская ориентация радиопередатчика вроде бы подтверждали такую гипотезу. Но, с другой стороны, мало ли в Азии стран - да и не только в Азии, - которые с удовольствием наложили бы лапу на "Сорокопута"? Еще важней географического аспекта проблемы (кому понадобилась ракета?) был аспект детективный. Откуда этот "кто-то" узнал, что подобную ракету конструируют? На задворках моего сознания стало медленно вызревать предположение. Очень странное, почти невероятное...
Я вдруг снова услышал Харгривса:
- Прости мне мою непонятливость, когда нынче утром я, - говорил он неуверенно, - настаивал на утверждении, что ты специалист по твердому топливу - это была непростительная глупость. Все равно что закинуть на тебя веревку. Я просто ничего не соображал. Вряд ли охранник меня понял.
- Ничего, ничего. Сомневаюсь, чтоб он понял.
- Ты ведь не станешь сотрудничать с Леклерком? - спросил Харгривс, его сплетенные пальцы рук судорожно сжимались и разжимались. Его нервы явно уступали по стойкости интеллекту. - Тебе ведь эта работа по плечу.
- Вполне. Несколько часов с бумагами Фейрфилда, записями, диаграммами. Анализ реальной ситуации... и все. Но время за нас, Харгривс. Единственный фактор, действующий в нашу пользу. Ключевой момент для Лек-лерка - стартовый взрыв. Пока он не заполучит этот ключик, с места не тронется. Лондону известно: я здесь. На "Неккаре" того и гляди зародятся подозрения: почему откладывается запуск? Да мало ли что может произойти, и, что бы ни произошло, любая оттяжка льет воду на нашу мельницу. - Я попытался представить себе события, льющие воду на нашу мельницу, но, увы, потерпел неудачу, - Так что я безмолвствую. Пусть Леклерк считает меня знатоком жидкого топлива.
- Конечно, конечно, - бормотал Харгривс, - время на нашей стороне.
Он сидел потупив голову на ящике из-под боеприпасов. Разговаривать ему не хотелось, мне тоже. В дверях звякнул ключ. Вошли Леклерк с Хьюэллом. Леклерк спросил:
- Ну как? Получше?
- Чего тебе надо?
- Чтоб ты бросил притворяться, будто не знаком с твердым топливом.
- Не понимаю, о чем ты. - Разумеется, разумеется. - Гигант приблизился, поставил на пол кожаную коробку. - Может, прослушаете свеженькую магнитофонную запись?
Я медленно поднялся на ноги. Сверху вниз глянул на Харгривса. Он по-прежнему смотрел в пол.
- Спасибо, Харгривс, - сказал я. - И впрямь большое спасибо.
- Я вынужден был пойти на это, - тупо произнес он. - Леклерк пригрозил застрелить мою жену.
- Прости. - Я коснулся его плеча. - Ты не виноват. Что дальше, Леклерк? - Пора тебе навестить "Черного сорокопута". - Он посторонился, освобождая мне проход.
Дверь ангара была распахнута настежь. Высоко под крышей горели лампы. Рельсы уводили в глубь ангара.
А там и на самом деле стояли "черные сорокопуты"! Обрубленные цилиндрические карандаши с полированными стальными боками и фарфоровыми носами, которые покоились на зубчатом помосте высотой с двухэтажный дом. Ракеты лежали на стальных платформах, каждая платформа о восьми колесах. Между ракетами высились портальные краны, тоже на платформах с колесами. Своими вытянутыми лапищами краны удерживали днища и головки ракет в стационарном положении. Обе ракеты и все четыре крана использовали одну и ту же рельсовую колею.
Леклерк не тратил впустую ни слов, ни времени. Он подвел меня к ракете и взгромоздился на подъемник крана. Хьюэлл поддал мне пистолетом в спину. Я понял намек и присоединился к Леклерку. Хьюэлл остался, где стоял. Леклерк нажал на кнопку, взвыл электромотор, и лифт мягко взлетел футов на пять. Леклерк вынул из кармана ключ, сунул его в дырочку на боку ракеты, извлек из корпуса рукоятку, с помощью которой отворил люк семифутовой высоты, столь тщательно притороченный к "Черному сорокопуту", что о его существовании я сперва и не подозревал.
- Присмотрись получше, - сказал Леклерк. - Ради этого я тебя сюда привел.
Я присмотрелся получше. Внешняя оболочка ракеты и была всего-навсего внешней оболочкой. Внутри, с отступом дюймов в пять, обнаружилась другая оболочка.
Напротив меня на уровне глаз расположились две коробки, шесть дюймов на шесть и шесть в промежутке. На левой, зеленого цвета, стояла надпись: "Пуск", ниже - слова: "Включение" и "Выключение". На правой, ярко-красной, симметрично белыми буквами: "Безопасно", справа "Заряжено". Над коробками - кнопочные регуляторы.
Под коробками тянулись гибкие армированные провода с пластиковой подкладкой - теплоизоляция электрокабеля, необходимая при высоких температурах полета. Провод, ведущий к коробке "Пуск", - полтора дюйма в диаметре. Другой - полдюйма. Первый в трех футах от коробки разделяется на семь проводков, остающихся внутри. Второй уходит наружу, за пределы внешней оболочки.
Еще два провода. Один, толщиной в полдюйма, соединяет обе коробки. Второй, в два дюйма, связывает коробку "Пуск" с третьей коробкой, побольше размерами, чем те две. Она закреплена на внутренней стенке внешней оболочки, имеет дверцу и не имеет никакой иной оснастки, в частности дополнительных вводов и выводов тока. Вот и все, что следовало осмотреть. Операция заняла у меня секунд десять.
Леклерк спросил:
- Ясно?
Я кивнул и не сказал ничего.
- Фотографическая память, - загадочно молвил он Затем закрыл и запер люк, нажал на кнопку лифта, взмыл еще футов на шесть. Опять же манипуляции ключ - люк, на сей раз фута в два, приказ осмотреться.
На сей раз и осматривать-то почти нечего. Круглое отверстие во внутренней обшивке, пятнадцать - двадцать круглых трубок, сужающихся к концу. А в центре - макушка некоего цилиндрического предмета, этак дюймов в шесть диаметром. На самой верхушке цилиндра - отверстие, меньше полудюйма. С внешней оболочкой сопряжен провод таких же параметров, как тот, что обслуживает коробку "Безопасно" - "Заряжено". Можно предположить, что это тот же самый провод. Конец провода, снабженный медной втулкой, висит в пространстве между двумя оболочками. Логично предположить, что втулка соответствует отверстию в цилиндре. Но логика в этом случае не срабатывала. Отверстие раза в четыре больше медной втулки.
Леклерк закрыл люк, нажал на кнопку, и лифт спикировал к подножию крана. Еще один люк, еще один ключ. На сей раз мы у самого основания ракеты, на фут ниже места, где кончаются трубки. Здесь ощущение хаоса среди трубок, преобладавшее наверху, пропадает. Все математически безукоризненно, вокруг - безукоризненная симметрия. Девятнадцать цилиндров, заполняющих внутреннюю емкость, каждый диаметром в семь дюймов, опечатан пластиковым составом. На боках у цилиндров - маятник, почти наверняка клеммы для проводов, которые неаккуратной связкой болтаются в промежутке между двумя оболочками. По счету - точно, девятнадцать проводов. Производное от семи кабелей, исходящих из коробки "Пуск". По паре от трех кабелей, по три еще от трех кабелей и четыре от последнего кабеля.
- Ухватил, Бентолл? Все ухватил? - спросил Леклерк.
- Все, - сказал я. Дело оказалось простым.
- Вот и хорошо. - Он затворил люк и повел меня к выходу из ангара. Теперь перелистай записи Фейрфилда. То, что нам удалось спасти.
Я поднял в изумлении брови: одно из немногих безболезненных мускульных упражнений, оставшихся в моем репертуаре.
- А что, вы не все смогли спасти? А чего не досчитались? Что потеряли?
- Полный комплект "синьки" на ракету. Не думал, что у британцев хватит ума на такие предосторожности. Чертежи находились в запечатанной металлической коробке, в верхней части которой поместили плавиковую кислоту в сосуде с датчиком. Стандартное устройство военного времени, куда более надежное, чем огонь. Датчик привели в действие, и кислота пролилась, прежде чем мы смекнули, что происходит.
Я вспомнил окровавленное лицо капитана.
- Молодец капитан Гриффите. Теперь, значит, без функционирующего образца ракеты вам не обойтись! А?
- Действительно. - Даже если Леклерка и одолевала тревога, он этого не выказывал. - Не забывай: ученые в моих руках.
Он отвел меня в хибару, расположенную за оружейным складом. Обставлена она была под примитивный офис. Шкафы, машинка, письменный стол. Леклерк открыл шкаф, выдвинул верхний ящик и швырнул на стол кипу документов.
- По-моему, это бумаги Фейрфилда. Приду через час.
- Мне понадобится часа два, а то и больше.
- Я сказал: час.
- Ладно. - Я встал со стула, который только что занял. - Поищи другого любителя этих треклятых проблем.
Он долго буравил меня своими слюдяными, молочного цвета глазами, лишенными выражения, потом отстраненно заметил:
- Слишком часто идешь ва-банк, Бентолл.
- Не городи ерунду! - Что-что, а насмехаться над ним я мог. - Тот, кто идет ва-банк, может либо выиграть, либо проиграть. Выигрыш мне в данный момент не грозит, а проигрывать нечего.
- Ошибаешься, - любезно сообщил он. - Кое-что можешь и проиграть. Например, жизнь.
- Ради Бога. - Я расслабил руку и плечо, пытаясь унять боль. - Судя по самочувствию, я и без тебя вот-вот с ней расстанусь.
- У тебя великолепное чувство юмора, - ядовито констатировал он. И ушел, хлопнув дверью. Но повернуть ключ в замке не забыл.
Минуло с полчаса, пока я удосужился заглянуть в бумаги Фейрфилда. Ведь у меня было о чем поразмыслить и без них. Что и говорить, последние полчаса были не лучшими в моей жизни. Улики лежали передо мной - я соглядатай, все до одного удалились наконец. И я наконец знал правду. Контрразведка! - с горечью думал я. Да мне место в детском саду, а не в контрразведке. Едва научился переставлять ноги - а туда же, в этот порочный мир с его запутанными, скользкими тропинками. Тебе, Бентолл, ничего не стоит споткнуться на ровном месте. Когда эти аналитические упражнения приблизились к финишу, от моего самообладания и самоуважения осталось так мало, что и под электронным микроскопом ничего не обнаружить. Я вновь подверг ревизии все происшедшее, надеясь отыскать хоть один пример своей правоты. Но нет, установлен абсолютный рекорд: сплошные промахи. Сто процентов. Не многим выпадало на долю столь сокрушительное поражение.
И только один просвет в этой кромешной тьме. Да, я на каждом шагу ошибался. Но я ошибся и с Мэри Гоп-ман. Она не получала специальных инструкций у полковника Рейна. Она меня не обманула ни разу. Не интуиция, не наитие суфлировали мне, не умозрительные выкладки. Сама истина, доказуемая фактами. Поздновато пришел я к этому заключению. Сейчас оно ничего не меняло. Но при других обстоятельствах... Я предался созерцанию радужных перспектив, возможных при других обстоятельствах, и уже украшал последними завершающими штриха-Ми башни и бастионы очаровательного воздушного замка, как вдруг в замке повернулся ключ. Я едва успел открыть папку, раскидать по столу листы. И вот уже в помещение вошли Леклерк и охранник-китаец.
Поигрывая тростью, Леклерк оглядел стол:
- Как делишки, Бентолл?
- Очень сложная это штука, и твои вмешательства сбивают меня с толку.
- Не усложняй ситуацию, Бентолл. Пробную ракету нужно снарядить и запустить в ближайшие два с половиной часа.
- Твои нужды мне глубоко безразличны, - заявил я ядовито. - И вообще, что за спешка?
- Флот ждет. Не следует испытывать терпение флота, Бентолл.
Я не сразу врубился в сказанное, а когда врубился, спросил:
- У тебя, стало быть, хватит наглости переговариваться по радио с "Неккаром"?
- Не прикидывайся дурачком. Естественно, мы переговариваемся с "Неккаром". Кто больше меня заинтересован в своевременном старте ракеты? И чтоб она точно накрыла цель. И вообще, прекратить контакты - значит вызвать огонь на себя. Они сразу же рванут сюда на всех парах. Так что поторапливайся!
- Прилагаю все усилия, - сухо ответил я.
Он ушел, а я взялся за стартовые системы. Документация предлагала зашифрованные решения, в основном же с монтажом запросто справился бы любой знаток электротехники. Чего техник не сумел бы сделать - это произвести расчет времени с помощью часового ме-. ханизма в коробке, закрепленной на внутренней стенке наружной оболочки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34