https://wodolei.ru/catalog/mebel/120cm/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


АННОТАЦИЯ
Автор в популярной форме рассказывает о жизнен­ном и творческом пути замечательного чешского компо­зитора и дирижера Антонина Дворжака, подробно оста­навливаясь на разборе отдельных его произведений.
Книга рассчитана на массового читателя.

ГУЛИНСКАЯ 3оя Константиновна
Антонин Дворжак. Монография. М.,
«Музыка», 1973. (Школьная библиотека) 240 с, с ил.

ТОНИЧЕК
Есть точки на земном шаре, которые стали из­вестны миру только потому, что там появился на свет гений. К числу таких благословенных мест принадлежит и маленькая чешская деревушка с длинным названием Нелагозевес. 8 сентября 1841 года там в семье трактирщика и мясника ро­дился Антонин Дворжак.
Предки Дворжака давно занимались мясничеством. Это было их родовым ремеслом. К моменту появления на свет будущего композитора братья отца и другие близкие и дальние родственники хозяйничали в мясных лавках и трактирах ряда де­ревень, расположенных по левому берегу Влтавы на северо-запад, от Праги. К такому будущему готовили и Тоничка.
Маленький крепыш удивительно походил на своего отца - Франтишка Дворжака - ладно скроенного, коренастого крестьянина с добрыми глазами. Даже зубы у него были такие же краси­вые, как у отца, за что бабушка не без гордости звала его «мой белозубенький».
О матери композитора мы, к сожалению, знаем очень мало. Известно только, что она была на шесть лет моложе своего мужа, имела темные гла­за и звалась Анной. Не сохранилось ни одного ее изображения. Не располагаем мы и сведениями степени ее воздействия на сына, о роли, сыгранной в формировании его характера и таланта.
Едва Тоничек научился ходить, отец подарил ему передник мясника и маленький оселок, а чуть подрос малыш - его стали приучать к труду. Очень рано появились у него обязанности, заботы. Сначала Тоничек помогал на кухне или в лавке, а по­том отец стал давать поручения и более ответствен­ные, например привести домой скотинку, куплен­ную в соседней деревне. Много неприятностей доставляло это мальчику. Резвое животное скачет, рвется с дороги, а у Тоничка еще нет сил чтобы его удержать. Затянет, бывало, теленок его в пруд, веревка до крови нарежет руки... Потом учитель сердится, дает поздатыльник за то, что плохо играет да неловко скрипочку держит. А что делать, если распухшие пальцы не слушаются? Тоничек со­пит, хмурит брови, силясь удержать слезы...
В школу Тоничек пошел шести лет. Собственно, там и начался музыкальный путь Антонина Двор­жака, хотя тогда никому и в голову не приходило, что он может стать профессиональным музыкантом.
Единственным учителем в деревенской школе, обучавшим детей грамоте и музыке, по обычаю того времени, был кантор Йозеф Шпиц.
Чешский кантор-весьма примечательная и своеобразная фигура. В словарях можно прочитать, что это органист храма, руководитель церковного хора, преподаватель музыки. Но этим далеко не исчерпывается значение канторства в истории и жизни страны.
Канторам Чехия прежде всего обязана широчай­шим распространением музыкального искусства в народных массах. С давних пор там повелось так, что каждый учитель, даже в самой маленькой дере­вушке, учил детей музыке. Самозабвенный труд канторов на протяжении веков дарил миру выдаю­щихся музыкантов. Во многих капеллах владетель­ных вельмож и аристократов Европы работали чехи. Отсюда и родилась поговорка: «что ни чех - то музыкант».
Утрата Чехией государственной независимости после битвы у Белой горы в 1620 году придала особое значение музыкальному искусству в этой стране. Изощренные преследования, которыми авст­рийское правительство старалось подавить боевой дух чешского народа, расправа с учеными, уничто­жение в пламени костров чешских книг и запреще­ние чешского языка привели к тому, что музыка стала как бы вторым родным языком чехов.
Канторы по всей стране принялись собирать и записывать старинные обряды и сказки, народные песни и танцы. Записывали текст и мелодию. Уми­рал один кантор, его шпаличек - тетрадь с запися­ми - получал в наследство новый и продолжал ее пополнять, подшивая свежие листы. Так изо дня в день, из поколения в поколение на протяжении трех столетий габсбургского гнёта накапливали канторы сокровища народного языка и творчества, понимая всю необходимость этого. Было ведь вре­мя, когда даже самые большие оптимисты среди чешских патриотов сомневались в возможности возродить родной язык настолько, чтобы он стал пригоден для литературы и искусства.
Шпалички бережно хранились. В периоды усиливавшегося гонения в стране их замуровывали в стенах храмов. Ослабевал гнет - их извлекали на свет, и канторы, разучивали с прихожанами и детьми записанные там песни. А шпалички содер­жали не только безобидные песни пахарей и коса­рей, но и грозные песни гуситстких воинов. Так канторы превращались в хранителей и пропаганди­стов многовековой культуры своего народа, в на­ставников, воспитателей молодого поколения.
Австрийское правительство возмущалось тем, что во многих чешских городах и селах богослуже­ние длится так долго, что месса заканчивается лишь после 12 часов дня, а иногда и позже. Издавались указы, запрещавшие это. Но канторы продолжали свою благородную деятельность. Неудивительно, что и знаменитое «будительское» движение XVIII-XIX веков, ставившее своей целью пробудить в народе чувство национальной гордости и стремление к свободе, зародилось тоже в среде канторов. Из канторской школы вышли крупнейшие политические деятели Чехии XIX века, деятели науки и искусства. Что же касается шпаличков, то, вероятно, еще долго композиторы, поэты и писатели будут обращаться к этому богатому собранию образцов художественного творчества народа.
Иозеф Шпиц - первый учитель Дворжака - был из той же плеяды преданных своему делу людей. Жил он в страшной нужде: деревушка Нелагозевес - маленькая, доходы незначительные. Его кро­шечную каморку при школе, которую он занимал с семьей, часто навещали голод и болезни. Это сделало Шпица неуравновешенным. Угрюмый по натуре, он был подвержен бурным вспышкам гнева, и нередко от него доставалось тем, кто брал фальшивую ноту во время исполнения мессы в хра­ме. Но музыкант он был отличный, играл на многих инструментах, сочинял и в учениках своих выше всего ценил музыкальные способности, даже если они были невелики.
В семье Франтишка Дворжака Тоничек был первенцем, и по традиции отцовское заведение - деревенский постоялый двор в Нелагозевсе и мяс­ная лавка - когда-нибудь должны были перейти к нему. Отец и старался прежде всего обучить сына ремеслу: чтобы в живности толк понимал, какая куда годится; чтобы тушу должным образом умел разделать. А музыка - это так... украшение жизни. Конечно, хорошо когда хозяин постоялого двора мо­жет вечером сам развлечь своих гостей. Тогда гости дольше сидят, больше пьют - хозяину при­быль. Франтишек Дворжак, отлично игравший на цитре, не раз замечал, что в тот вечер, когда у него в трактире звучит музыка, выручка увеличивается. Поэтому он и не возражал, когда Йозеф Шпиц начал обучать Тоничка игре на скрипке, но сам воспитывал сына по принципу: делу - время, потехе - час.
Только возьмет Тоничек скрипку в руки, чтобы поупражняться, отец кличет его - гости прибыли на постоялый двор. Дорога на Прагу проходит под самыми окнами их дома. Нужно помогать. И так каждый день. Мальчику редко когда удается сбе­гать посмотреть, сколько новых метров железно­дорожного пути уложили через их деревню. Чего доброго и первый паровоз можно прозевать, эту ди­ковинную машину, о которой все толкуют кру­гом.
Тоничек торопится, вытирает столы, ставит ми­ски. Пока гости будут есть, он только взглянет с пригорка за храмом на строительные работы и тот­час вернется.
Вечером в трактир потянутся соседи, чтобы пропустить по кружке пива. Отец возьмет в руки цитру или заставит сына играть польки, которые тот недавно разучил. Потом отправит спать. А чуть солнышко рассеет ночной мрак, туман над Влтавой еще не успеет подняться - вся деревня на ногах. Вставать и ему.
Учился Тоничек старательно, делая успехи и в науках, и в музыке. Только науками он занимался по необходимости, ибо того требовали отец и учитель, а музыка доставляла ему радость. Когда он играл на скрипочке, лицо его преображалось, сияло.
Очень любил Тоничек и природу, которую вос­принимал совсем иначе, чем его сверстники. Пока мальчики на лужайке с криком гонялись за бабоч­кой, он, запрокинув черноволосую головку, мечта­тельно следил за полетом птиц * небесной вышине или, склонившись над цветком, разглядывал его яркую чашечку. Йозеф Шпиц очень скоро заметил поэтическую душу своего молчаливого, застенчи­вого ученика и стал уделять ему больше внимания. Разумеется, он не занимался с ним теорией музы­ки. Для этого Тоничек был еще мал. Но давал ему задания обширнее, чем другим, и помимо танцевальной музыки познакомил его с мессами Гайдна, которые в те времена нередко исполнялись канторами.
Играть соло в храме во время богослужения - предел мечтаний сельского музыканта. О такой ра­дости Тоничек даже не помышлял, когда, терпе­ливо снося окрики и побои своего сердитого учите­ля, разучивал с ним новые мелодии. И вот день настал, когда Йозеф Шпиц привел его в храм на хоры, где располагались музыканты и певцы.
«...Как я был взволнован, с каким страхом я настраивал скрипочку, как дрожал у меня смычок при первых звуках! Но все прошло хорошо. Едва только я кончил, начался шум и движение на всех хорах, все устремились ко мне, знакомые мне бла­гожелательно улыбались, похлопывали добродушно по плечу, а от соседа, первого скрипача, я получил целый грош», - так вспоминал впоследствии Дворжак свое первое серьезное выступление.
Весть о нем разнеслась по деревням. Чехи - народ музыкальный и проявление музыкальных способностей очень ценят. Пришлось Тоничку пока­зывать свое искусство и в соседних Вельтрусах, где обосновался старший брат его отца Ян, и в небольшом костеле Вепршка, где жил дядя Йозеф, славившийся как трубач. Франтишек Дворжак гордился сыном и охотно отпускал его к своим братьям поиграть в их трактирах.
Однако, как только мальчик закончил нелагозевескую двухгодичную школу, отец начал думать, куда бы послать сына совершенствоваться в ремесле мясника.
Выбор пал на Злоницы, расположенные в двад­цати пяти километрах к востоку от Нелагозевса. Там жил брат матери будущего композитора Ан­тонин Зденек, служивший приказчиком у князей Кинских - владетелей Злониц. Он был бездетным и охотно согласился взять к себе Тоничка.
Ко времени приезда туда Дворжака Злоницы насчитывали около двух тысяч жителей, часть которых занималась кустарными промыслами, а часть - земледелием. История этого небольшого местечка уходит далеко в глубину веков. Может быть, еще во времена легендарной княгини Либуше, правившей Чехией, здесь селились люди: случайные раскопки в этом районе обнаружили остатки языческих погребений.
Над зеленью садов, среди которых расположил­ся господский замок, и рядами маленьких домишек с высокими крышами вознеслись башни великолеп­ного храма. Сооруженный в начале XVIII века по проекту Динценгофера на месте старого костела, храм этот был гордостью злоничан и предметом их постоянных забот. А что под этим подразумевалось? Конечно же, прежде всего богатое разнообразие му­зыкального сопровождения всех проходивших там служб.
В те времена, когда вечерние посиделки были единственным развлечением в деревне, в храм ходи­ли не только чтобы молиться или покаяться в своих грехах. Как ни велико было воздействие религии на умы, никто не станет отрицать того, что теат­ральность церковных служб и музыка играли огромную роль в жизни людей. Сознавая то или нет, в храм шли, чтобы отвлечься, на короткое время забыть все повседневное - изнурительный труд от зари до зари, нужду, голод, преследования. И чем импозантнее было зрелища, чем сильнее захватывала музыка, тем легче становилось на душе.
В злоницком храме служили два кантора. Один - Иозеф Томан, обладавший красивым голо­сом, - руководил хором и учил детей в двухлетней начальной школе. Кстати сказать, им был воспитан знаменитый певец Национального театра баритон Йозеф Лев.
Другой кантор - Антонин Лиман - был органи­стом храма и преподавал в третьем, дополнитель­ном, классе школы. Он отлично владел искусством импровизации, играл на скрипке, кларнете и вал­торне. Не довольствуясь исполнением обязанностей органиста, он, одержимый музыкой, в первые же годы своей жизни в Злоницах собрал вокруг себя лучших деревенских музыкантов и создал из них капеллу (оркестр), быстро завоевавшую симпатии всей округи. Свадьба или траурная церемония похорон, обряд освящения нового дома или празд­ник жатвы, покоса, торжество ремесленного цеха - всюду самыми желанными участниками были Лиман и его капелла. В их репертуар входи­ли попурри из опер, фантазии, танцевальные мело­дии и песни, значительную часть которых сочинял сам Лиман. Он не поленился переделать для квар-тета даже партитуру оперы «Волшебная флейта» Моцарта. В архиве его до сих пор сохранились, наряду с небольшими церковными сочинениями, кантаты, песни, дуэты, траурные марши и бесчис­ленное множество различных полек, галопов, мазу­рок, кадрилей, вальсов.
Осенью 1854 года Антонин Лиман стал новым учителем Дворжака.
Будущему торговцу и трактирщику необходимо было знать немецкий язык. Во времена господства Габсбургов он был объявлен государственным языком на всей территории Чехии. Поэтому по приезде в Злоницы мальчика и определили в допол­нительный класс к Лиману, где занятия велись преимущественно по-немецки. Но едва только обна­ружились музыкальные способности Тоничка - а на это не потребовалось много времени, - уроки музыки стали преобладать над всем. Лиман взялся учить мальчика игре на фортепиано и органе, совершенствовал технику его скрипичной игры. Потом начались уроки теории.
Нелегко приходилось Дворжаку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25


А-П

П-Я