— Они не нужны. Я сам могу быть свидетелем обвинения.— Контрабандный ввоз людей?— Точно. Трой разочаровал меня. Ввозить людей на грузовике из Мексики! Весьма низкопробный рэкет для мошенника-джентльмена. Ему нужно было организовать в Голливуде фирму наемных убийц.— Но это давало ему хороший доход. Трой дважды наживался на этих бедных людях. Он брал с них деньги, а затем брал деньги с тех, кому их поставлял. Мексиканцы не знают, что он использует их как штрейкбрехеров. Трой обеспечил себе защиту от местных полицейских, а Луис подкупал мексиканскую федеральную полицию.— Сэмпсон покупал у Троя мексиканцев?— Да, но вы этого никогда не докажете. Сэмпсон чрезвычайно осторожен и всегда остается в тени.— Ну, он был недостаточно осторожен, — возразил я.Она замолчала.Когда я свернул на северное шоссе, то заметил, что Бетти морщится от боли. В вещевом ящике у меня была бутылка виски, и я протянул ее Бетти.— Можете смазать свои ожоги и царапины, а заодно и выпить.— Я не буду пить! — заявила она, но потом все же последовала всем моим советам и протянула мне бутылку с остатками спиртного.— Я не буду пить! — передразнил я Бетти.— Это потому, что я пила из нее? Все мои болезни — душевные!— Спрячьте ее!— Вы так меня ненавидите? Да?— Я не пью отраву. Дело совсем не в вас. У вас просто не хватает ума.— Благодарю за разъяснения, мой интеллектуальный друг.— Но вы были близки к истине.— Не подумайте, что я девственница. Когда мне исполнилось одиннадцать лет, Эдди не упустил возможности заработать на мне доллар. Но сама я никогда не зарабатывала этим. Меня спасла музыка.— Жаль, что она не сумела спасти вас от того, что вы натворили.— Я попыталась использовать свой шанс, но просчиталась.— Вы заботились о своем соучастнике. И хотите, чтобы деньги в любом случае достались ему.— Я же сказала — оставим это, — Бетти помолчала, а потом добавила: — Можете отпустить меня, а деньги забрать себе. У вас никогда больше не будет такого случая заработать сто тысяч.— Как и у вас Бетти, как и у Алана Тэггерта.Она застонала, а когда вновь обрела способность говорить, спросила враждебным тоном:— Вы дурачите меня. Что вы знаете о Тэггерте?— То, что он мне сам рассказал.— Я не верю вам. Он ничего не мог рассказать вам, — она тут же поправилась: — Ему нечего рассказывать, он ничего не знает.— Нет, он знает.— С ним что-то случилось?— Да. Его уже нет. Он заработал дырку в черепе, как и Эдди.Она попыталась что-то объяснить, но слова захлебнулись в потоке рыданий. Высокий протяжный вой сменился равномерным всхлипыванием. Это продолжалось довольно долго, потом она прошептала:— Что же вы раньше мне не сообщили, что он умер?— Вы не спрашивали меня. А вы любили его?— Да, мы оба сходили с ума от любви.— Если вы его так любили, то зачем втянули в это дело?— Я его не втягивала, он сам захотел. Мы собирались затем вместе уехать.— И счастливо жить после всего этого?— Держите свои дешевые шутки при себе!— Эта сказка о чистой и непорочной любви не пройдет, Бетти. Он был мальчишкой по сравнению с вами. Я думаю, вы его обманули. Вам был необходим исполнитель, а этот парень оказался податливым.— Нет, все было совсем не так, — ее голос прозвучал удивительно нежно. — Мы провели вместе полгода. Он пришел в «Дикое Пиано» через неделю после того, как я стала там выступать. Мы влюбились друг в друга, но у нас за душой ничего не было. Нам были необходимы средства, чтобы вырваться оттуда.— И Сэмпсон показался подходящей добычей.— Нечего жалеть Сэмпсона! Сначала у нас были другие планы. Алан собирался жениться на девчонке Сэмпсона, а потом заставить его откупиться. Все испортил Сэмпсон. Как-то на ночь он уступил Алану свой домик. А в середине ночи мы поймали Сэмпсона, подглядывающего за нашими любовными играми из-за занавески... После этого Сэмпсон пригрозил дочери, что если она выйдет за Алана, то он порвет с ней все отношения. Он собирался выгнать Алана, но мы слишком много знали.— Почему же вы не шантажировали его? Для вас это было бы более подходящее занятие.— Мы думали об этом, но он был слишком крупной птицей, и кроме того, у него лучшие адвокаты в стране. Да, мы знали о его делишках, но его трудно было уличить. Например, этот храм. Как мы могли доказать, что Сэмпсон знал, для каких целей его используют Клод и Трой?— Если вы так много знаете о Сэмпсоне, то объясните, что привело его в такое ненормальное состояние?— Это трудно объяснить. Думаю, что это связано с его темпераментом. Он стареет и, вероятно, ощущает, что у него уже все позади. Он хотел бы что-нибудь найти, что позволило бы ему вновь почувствовать себя полноценным человеком. Например, астрология и острые ощущения во время необычных любовных ласк. Единственное, что для него существует — это его дочь. Я полагаю, что она по уши влюбилась в Алана, поэтому Сэмпсон никогда бы не простил его.— Тэггерт, вероятно, тоже любил ее, — заметил я.— Вы так думаете? — ее голос сорвался, затем она заговорила тихо и обиженно: — Да, я не смогла бы сделать его счастливым. Я это понимаю и не надо об этом говорить. Как он умер, Арчер?— Его загнали в угол, а он пытался пробиться с помощью пистолета. Некий Грэйвс застрелил его.— Хотела бы я встретиться с этим человеком! Вы мне сказали, что Алан проговорился. Неужели он это сделал?— О вас он ничего не сообщил.— Я рада этому, — печально вздохнула Бетти. — Где он сейчас?— В морге Санта-Терезы.— Мне бы хотелось увидеть его в последний раз.Затем наступило обоюдное молчание, и Бетти погрузилась в болезненный сон. Глава 30 Когда мы приблизились к Буаневисте, опустившиеся сумерки уже сглаживали уродливые очертания здания, а на главной улице зажглись огни. В нескольких милях от города дорога вышла на побережье.— Это здесь, — буркнула Бетти.Она сидела так тихо, что я почти забыл о ее существовании.Я остановился на обочине, неподалеку от перекрестка. Дорога, отходившая к морю, спускалась на пляж. На облезлом щите было объявление о работах по благоустройству пляжа. Домов поблизости не было. Метрах в двухстах ниже дороги находился пляжный клуб — несколько строений, длинных и низких, к тому же какого-то неопределенного цвета.— Вам не съехать вниз, — подсказала Бетти. — Дорога внизу размыта.— А я думал, что вы тут не были.— Была раз, на прошлой неделе. Я осматривала это место после того, как его обнаружил Эдди. Сэмпсон должен находиться в одной из кабинок мужской раздевалки.— Дай-то бог.Я вынул ключ зажигания и оставил Бетти в машине. По мере того как я спускался, дорога становилась все хуже и хуже. Темные окна дома были высокие и с карнизами.Я направил свет фонарика на двери и обнаружил на них надписи. Правая дверь с надписью «Джентльмены» была приоткрыта. Я широко распахнул ее без особой надежды найти Сэмпсона. Внутри было пусто и тихо. Никаких признаков жизни, кроме шума вечно беспокойного прибоя.Никаких следов ни Сэмпсона, ни Берта. Я взглянул на часы: без четверти семь. Минуло уже больше часа после моего звонка Берту. У него имелось достаточно времени, чтобы добраться сюда. Я не мог понять, что случилось с ним и шерифом.Я осветил пол, покрытый песком и сгнившими досками. Напротив меня был ряд закрытых дверей, обитых фанерой. Я шагнул к ним. Позади меня что-то зашевелилось, да так быстро, что я не успел повернуться.«Засада!» — подумал я, и сознание мое отключилось.«Вот гад», — была первая фраза, пришедшая мне в голову, когда я очнулся. Свет фонаря, словно глаз циклопа, уставился мне в глаза. Моим первым желанием было вскочить на ноги, чтобы отомстить обидчику. Однако низкий голос Берта усмирил это желание.— Что с тобой?— Убери фонарик!Его свет, казалось, проникая через глазные яблоки, пронизывал насквозь мою голову.Берт медленно склонился надо мной.— Можешь встать, Лью?— Могу, — промычал я, но остался лежать. — Ты чего опоздал?— Я никак не мог найти в темноте это место.— А где шериф? Тоже не смог найти?— Да, он отвозил сумасшедшего в госпиталь. Я оставил ему записку с просьбой захватить врача и ехать следом за мной. Мне не хотелось зря терять время.— А мне показалось, что ты потерял слишком много времени.— Я полагал, что знаю это место, но проехал мимо до самой Буаневисты и лишь тогда понял это. А когда возвратился, то долго не мог разыскать этот клуб.— Разве ты не видел мою машину?— Где?Я сел.— Там, наверху.— Вот как? И я тоже поставил там свою машину, но твоей не видел.Я нащупал в кармане ключ.— Ты уверен? Они не взяли ключ зажигания.— Твоей машины здесь нет, Лью. Кто они?— Бетти Фрейли и тот, кто меня оглушил. Вероятно, четвертый член банды, охранявший Сэмпсона.Я объяснил Берту, как я сюда попал.— Глупо было оставлять ее одну в машине.— Мне так досталось за эти дни, что я здорово поглупел.Встав на ноги, я обнаружил, что они совсем не слушаются меня. Берт подставил мне свое плечо, и я передвигался, опираясь на него. Он поднял фонарик.— Дай я посмотрю твою голову.Его лицо сморщилось, выражая, как мне показалось, тревогу. Вид у него был погрустневший, осунувшийся.— Позже, — проронил я.Включив фонарик, я подошел к дверям. Сэмпсон оказался за второй дверью. Это был грузный старик, привязанный к скамье у дальней стены кабины. Голова его склонилась набок, открытые глаза налились кровью. Берт, взглянув из-за меня, воскликнул:— О боже!Я передал ему фонарик и начал обследовать Сэмпсона. Его руки и ноги были связаны. Над его головой, в стене, торчал крюк, к которому была привязана веревка. Другой ее конец впивался в шею Сэмпсона и был затянут под ухом крепким узлом. Я пощупал его запястье, оно было теплым, но пульс не прослушивался. Зрачки на его кроваво-красных глазах были асимметричны. Что-то трогательное было в его ярких носках, желтых с зелененькими полосками, натянутых на его толстые лодыжки. Трогательное и печальное...Грэйвс позади меня, вздохнув, спросил:— Мертв?— Да.Я почувствовал страшный упадок сил, а потом появилось безразличие ко всему.— Он наверняка был еще жив, когда я приехал сюда. Сколько времени я мог находиться без сознания?— Сейчас четверть восьмого.— Я прибыл сюда без четверти семь. У них полчаса форы. Нам надо спешить.— И оставить здесь Сэмпсона?— Да. Полиция потребует, чтобы все оставалось как есть.Мы вышли в темноту. Собрав последние силы, я поднялся в гору. Моя машина исчезла. «Студебекер» Берта стоял на другой стороне дороги.— Куда? — спросил он.— В Буаневисту. Необходимо сообщить дорожному патрулю.Я заглянул в бумажник, не ожидая найти там ключ от камеры хранения. Но все было на месте, в отделении для визитных карточек. Тот, кто напал на меня, не успел поговорить с Бетти. Или они решили бежать, махнув на деньги рукой. Но мне в это что-то не верилось.Когда мы въехали в город, я попросил Берта:— Отвези меня на автобусную станцию.— Зачем?Я объяснил зачем и добавил:— Если деньги там, то они могут за ними вернуться. Если же их нет, то они скорее всего взломали замок и уехали. Найди патруль, а потом заедешь за мной.Он высадил меня у автобусной станции. Я остановился перед стеклянной дверью и стал рассматривать большой квадратный зал ожидания. Несколько человек сидели на лавках и читали газеты. Дряхлые старики беседовали друг с другом, сидя напротив почтового киоска. В другом углу расположилась мексиканская семья, отец и четверо детей, образовавшая солидную группу.В билетной кассе сидела молодая девушка в цветастой гавайской блузе. Слева от кассы находился ларек для продажи пирожков, в котором красовалась блондинка в униформе. Справа располагался ряд металлических шкафчиков.Никто из находившихся в зале не выказывал никаких признаков беспокойства. Все эти люди ожидали обычных вещей: ужина, автобуса, пенсионного чека или спокойной смерти в своей постели.Я открыл дверь и подошел к шкафчикам для хранения багажа. Нужный мне двадцать восьмой номер был закрыт. Вставляя ключ в замок, я окинул взглядом зал. Никто не обращал на меня внимания.Я открыл замок и обнаружил в шкафчике большую красную сумку. Доставая ее, я услышал внутри шелест бумаги. Сев на ближайшую скамью, я открыл сумку. Коричневый бумажный пакет, находившийся в ней, был с одной стороны открыт. Я нащупал там пачки банкнот. Сунув сумку под мышку, я подошел к киоску и заказал кофе.— Вы знаете, что у вас на рубашке кровь? — спросила блондинка.— Знаю. Я специально такую надел.Она испытующе осмотрела меня, будто сомневалась в моей платежеспособности. Подавив острое желание расплатиться с ней стодолларовой купюрой, я положил на стойку десятицентовик. Она подала мне кофе в толстой белой чашке.Я пил кофе и наблюдал за дверью. В одной руке я держал чашку, а другая была наготове: я приготовился выхватить ею пистолет. Электрические часы над кассой словно застыли. Автобусы подходили и уходили, сменялись ожидающие в зале. Когда часы показывали без десяти восемь, мне стало ясно, что ждать уже нечего и некого. Они плюнули на деньги и решили действовать иначе.В дверях показался Берт. Он энергично жестикулировал. Я поставил чашку и последовал за ним. Неподалеку стояла его машина.— Они разбили твою машину в двадцати четырех километрах отсюда, — сообщил Берт, направляясь к машине.— Они удрали?— Очевидно, один из них смылся. Женщина по имени Бетти Фрейли погибла.— А что случилось с другими?— Дорожный патруль еще не в курсе. Они получили только первый сигнал по радио.Мы покрыли это расстояние меньше, чем за пятнадцать минут. Место аварии можно было угадать по скоплению стоящих там машин и толпе людей, казавшихся в свете фар черными силуэтами. Грэйвс проехал совсем рядом с полицейским, пытавшимся отогнать нас красным сигналом.Выскочив из машины, я увидел за рядом автомобилей пятно света. Там находилась моя машина, которая стояла, уткнувшись радиатором в откос. Я поспешил к ней, пробираясь через толпу любопытствующих.Полицейский из дорожного управления с непроницаемым видом положил мне руку на плечо. Я раздраженно стряхнул ее.— Это моя машина, — заявил я.Его глаза сузились.— Вы в этом уверены? Как ваша фамилия?— Арчер.— Точно, машина ваша. Она зарегистрирована на ваше имя, — он тут же позвал молодого полицейского, стоявшего у мотоцикла:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23