https://wodolei.ru/catalog/mebel/tumby-pod-rakovinu/ 

 

Закончили процедуру легким подкрашиванием губ, специальной гигиенической помадой, и нанесением специальной камуфляжной краски на лица.
Прежде чем выйти из душевой, они чуть надушились сладковато-терпкими духами «Трафальгар». Возможно, это было излишним, но именно запах духов напоминал о мирной жизни и давал веру во время отражения атак в то, что атаки не вечны и даже на войне люди больше занимаются своими делами, чем убийством друг друга. Уже переступая порог, Саманта остановились, чтобы посмотреть на подругу. У нее была правильной формы упругая грудь, очертания и красоту которой не могла скрыть даже надетая на нее военная форма. Длинные стройные ноги в сочетании с красивыми изящными ягодицами, придавали ей особый женственный шарм и чувственность. Утонченные и изящные черты аристократического лица, проглядывали сквозь камуфляжную раскраску. Чувственные губы были слегка сжаты в манящую полуулыбку. Саманта прищурилась. Ей захотелось бросить все и подарить радость чувств и наслаждений своей подруге, но она понимала, что этого сейчас нельзя сделать. Для продолжения их любви нужно пережить предстоящую немецкую атаку. Таковы были правила этой жестокой игры. Рядом со смертью, в окопах они могли не стесняться своих чувств. Рядом с жизнью, в тылу, жили все те же ханжи, которые предали бы их отношения осмеянию и поруганию. Приходилось делать нелегкий выбор, и они сделали его, поставив свою любовь превыше концептуальных стереотипов жизни британского общества — и здесь на фронте им никто не мешал.
С высоты холма, на котором занимала позицию их бригада, ландшафт казался каким-то сюрреалистическим. Ломанные линии траншей, воронки от разрывов немецких 150 мм гаубичных снарядов. Сожженная германская бронетехника, спираль Бруно, мокрая от росы и поблескивающая в лучах встающего солнца словно рабский ошейник на шее обнаженной христианской девственницы выставленной на торги на невольничьем рынке Алжира… При свете утреннего солнца холм казался телом распятой дикими варварами святой, с которой бесцеремонно сорвали одежды и приготовили к надруганию над телом и душой.
Они спустились на несколько ступенек вниз, опасаясь снайперов. Среди находившихся на КП бригады царила утренняя беспечность — все они были молоды, и хотели оттянуть хоть чуть-чуть время, когда придется готовиться к бою. Процесс подготовки напомнит им о том, что сегодняшнюю атаку переживут не все, и сейчас, утром думать о плохом не хотелось. Внутри КП были столы с телефонами, картами, радиостанциями. В стороне, в углах, стояли прислоненные к стене винтовки и пулеметы.
Внезапно Саманта обернулась. Ее глаза заблестели от вожделения при виде полуобнаженного тела Валерии Коллингвуд, которая как командир бригады жила на КП, и сейчас переодевалась, возле своего топчана, повернувшись боком ко всем присутствующим. Несмотря на возраст, ее тело вызывало восхищение, изящно-округлыми чертами, присущими настоящей чувственной женщине. Перехватив ее взгляд, Кэт тоже замерла в восхищении, они впервые видели Валерию без формы и были очень потрясены. Они поспешили подойти к ней. Она подняла голову, и прервала процесс одевания чулка, одарила их чарующей улыбкой и тепло поприветствовала.
— Как приятно видеть вас здесь сегодня вечером! — намекнула Валерия, — Саманта и Кэт сделали еще один шаг и вторглись в ту зону пространства рядом с каждым человеком, где находятся его тонкие тела, и нахождение в которой переводит даже обычный разговор между людьми в что-то очень личное. Какой-нибудь экстрасенс сказал бы, что они соприкоснулись и переплелись своими аурами.
— У вас замечательное красивое тело, — заметила Саманта, — и приглашение которое Вы нам сделали — для нас является большой честью. Мы будем рады узнать вас не только как командира, но и как близкую подругу.
— Если вы этому рады, то я просто в восхищении. Видите ли…, принимать у себя — это для меня праздник, случай отдать дань моим боевым подругам, но одновременно и обязанность. Вам известно, насколько этот ритуал священен для меня.
Саманта кивнула головой. Она знала, что золотым правилом хороших манер в армии Великобритании, как и во всем цивилизованном мире, являлось вникание командира в суть проблем каждого своего подчиненного. И приглашение командиром подчиненных для беседы, это гостеприимство, от которого никто не рискнул бы отказаться.
Развивая тему, которая ее глубоко волновала, она продолжила:
— Вы предлагаете нам работать вместе с вами над прибывающим пополнением?.
— О! Я была бы счастлива работать вместе, — согласилась Валерия. — Последний раз я занималась совместным воспитанием пополнения не в очень удачной компании. Нужно было обратить на тебя и Кэт внимание раньше. — С этими словами Валерия Колингвуд нежно провела одной рукой по упругим ягодицам Кэт, а Саманту погладила по внутренней стороне бедер.
Действительно, последнее пополнение было подготовлено не очень хорошо — четверть уже погибла за два дня последних боев. Вместе с ними погибли и те, кто помогал обучать новобранцев полковнику Валерии Коллингвуд. Саманта вспомнила, что это были Анна Рубин, и Патрисия Болтон. Как на подбор они были слишком агрессивными особами, им не хватало гибкости изящности и утонченности. Их чувственность была очень сильной, но она была грубой, и можно было сказать, что она зашкаливала. У Саманты даже сложилось теория, что виной тому слишком пышная грудь — и у Анны и у Патрисии она достигала сорока восьми дюймов, в то время как у нее самой и у Кэт грудь была в тридцать семь дюймов. Что касается Валерии то размер ее груди был почти как у них — тридцать шесть дюймов. Саманта считала, что соразмерность и пропорциональность тела влияет на гармоничное развитие личности, и гиперторфированный размер отдельных частей тела отрицательно сказывается на правильности духовного развития женщины. Большая грудь вела к агрессивности, самонадеянности и недооценки чувства опасности.
— Вы знаете, Вы казались нам до сегодняшнего дня такой далекой и недоступной, военная форма скрывала Вашу чувственную женственность, — Саманта нежно провела по белокурому интимному треугольнику волос между ног у полконика Коллингвуд, — и если бы не сегодняшний случай, мы с Кэт, так и остались бы в неведении о Вас как о женщине.
— Я понимаю вас, — сказала Валерия, выражения лица которой показывала, что ей приятно, то, что делает Саманта, и ее подруга Кэт, которая в ответ на ласку командира стала нежно пощипывать кончики ее грудей…
— Впрочем, Валерия, вы сами пострадали от этого.
— О! Не говорите мне об этом. Я вынуждена была наступать на горло своему внутреннему голосу. Примитивизм Патрисии и Анны меня просто огорчил. Но теперь я очень надеюсь, что смогу обрести и верных помощниц и близких подруг.
— Вы показали себя отменным командиром, заботливым руководителем.
— Я вам признательна, — с некоторой задержкой сказала полковник, тело которой начали сотрясать волны накатившей страсти. Валерия судорожно прижала к себе новых подруг и испустила сладостный стон.
Ее ординарец с подносом застыла в перед ними. Саманта взяла рюмку из нержавеющей стали модели «Галп», образца 1918 года, не заставляя себя упрашивать: она обожала шотландский виски. Одновременно, она оценивающе взглянула на фигурку ординарца командира бригады. Это была стройная миниатюрная брюнетка с пропорциональной правильной формы грудью, округлыми ягодицами, и чувственными губами. Она нежно погладила девушку-ординарца по внутренней стороны бедра, и заметила, как у той сбилось дыхание, а глаза заволокло сладостной истомой.
Валерия придя в себя после взрыва страсти продолжила начатую тему:
— Вы с Кэт — это женщины с большой отдачей, что Вы мне только что доказали. Благодаря Вам я сняла напряжение которое у меня накопилось, и смогу более четко командовать в предстоящем бою.
— В свою очередь, мы Вам также обязаны за доставленное наслаждение — сказала Кэт.
— Скажем, я сыграла определенную роль, но без Вас обоих я бы не смогла испытать такого наслаждения.
— Этого подчас является недостаточно, тем более что вы сами сказали, что одной чувственности и страсти мало, нужна еще и утонченность.
— Это и касается нас троих, мы имеем много преимуществ: прежде всего прекрасное знание меры проявления ласки в отношениях, затем взаимная дружеская поддержка, которая отсюда проистекает, и, наконец, утонченность влияет на качество обучения — новобранцы будут более гибкими в момент, когда необходимо принять решение. Прямолинейность в поведении ведет к использованию шаблонов и созданию стереотипов, и в нестандартной ситуации человек впадает в ступор, становясь жертвой огня противника.
— Это верно. Но это не мешает нам гордиться тем, что вы руководите и командуете нами.
Несколько недель тому назад к Валерии обратились с вопросом по поводу формирования добровольческой бригады, и инициатива которую она проявила позволила сформировать в короткие сроки боеспособное подразделение, которое умело, несмотря на устаревшее вооружение, отражало яростные атаки германской армии.
— В любом случае, — вновь продолжила Коллингвуд, — я рад этой возможности, которая привела вас ко мне… Послушай, Джоана! — крикнула она неожиданно.
Обращаясь к Саманте, она представила ей своего ординарца:
— Тебе понравились ласки Саманты?
— Да, мэм, как я смогу такое ее забыть? — ординарец зарделась краской, и мечтательно прикрыла глаза, — Ваши ласки прекрасны Саманта, я хотела бы повторения вновь и вновь.
Валерия извинилась, сказав что ей нужно одеться, и сказала Кэт и Саманте, что ее ординарец в их полном распоряжении.
— Так что, вы будете ласкать меня вдвоем? — смущенно спросила Джоана, — Тогда разрешите и мне доставить вам удовольствие! Как Вам больше нравиться? Мне нужно раздеться?
— А какой ласки вы ждете от меня? В глазах Джоаны промелькнула некоторая неуверенность. Она была еще слишком неопытна в делах любви, и не знала с чего начать. Кэт с подругой пришли ей на помощь, расположив руки девушки на своем теле, в наиболее интимных местах. Она все поняла и начала очень нежно и осторожно.
— Значит, ты еще девственница? — предположила Саманта, — не будешь ли ты сожалеть, что мы с Кэт лишим тебя ее навсегда?
Джоана запротестовала:
— И не думайте так. Я в восторге, что стою здесь, и я хочу расстаться с нею.
— А! Ты смелая и решительная! Ты хочешь этого сейчас, или после боя?
— Сейчас! Я хочу стать женщиной до боя, глупо умирать девой!
— Как тебе будет угодно, — руки Саманты задрали вверх юбку Джоаны, а Кэт стала снимать с девушки зеленые кружевные хлопчато-бумажные трусики, — . А где ты хочешь прямо здесь или на топчане?
— Здесь! На виду у своего командира. Ей захочется в этом тоже поучаствовать
— Да, конечно. Ты умная девочка — втроем мы около тебя свободно разместимся, руки Кэт и Саманты стали попеременно поглаживать интимный бугорок между ног Джоаны, та учащенно задышала.
— Не бойся девочка! — раздался рядом голос Валерии, — отдайся своим чувствам и волнам страсти, — и присоединила свою руку к рукам Саманты и Кэт.
— Расставь чуть шире ноги, расслабься и обхвати нас за плечи — скомандовала Кэт.
Тело Джоаны начали сотрясать судороги, она застонала. Две ласковые женские руки проникли ей под расстегнутый китель, и стали ласкать ее, а еще одна рука стала поглаживать ягодицы. Она стала стонать еще сильнее, и обвисла на плечах у окружающих ее женщин. Они были опытными в делах любви и уловили именно тот момент, который необходим — пальцы трех женских рук, введенных раскрытый и сокровенный бутон ее интимных губ, поставили крест на девственности юной ординарца, одновременно с пиком сладостного чувственного наслаждения, которое испытала Джоана в момент оргазма. Обессиленная, но счастливая она была в полуобморочном состоянии, по ее некогда девственным бедрам символично текла кровь.
— Поздравляем девочка! — сказала Валерия Коллингвуд, поправляя мундир, — Ты встала взрослой! Приведи себя в порядок, а потом можешь отдохнуть на моем топчане, — заметив кивок Джоаны, — Валерия обернулась ко всем находившимся на КП бригады, — на а нам всем нужно приготовиться к бою. Я думаю, что день сегодня будет жаркий.
Саманта и Кэт поцеловали своего командира, и, выйдя из КП направились по траншее в капонир, где было укрыто их орудие.
Глава 2
Саманта пребывала в задумчивости сидя в капонире, опершись спиной на холодный металл, остывшей за ночь 47-мм пехотной пушки Виккерса, оснащенной разборным лафетом и способной стрелять трехфунтовыми снарядами почти на семь с половиной тысяч ярдов.
В утреннем освещении легкая дымка тумана становилась синеватой, окутывала все и даже придавала какой-то таинственный вид низине, откуда должно было начаться наступление немецких войск.
Через некоторое время Кэт уселась рядом с ней, положив ей голову на плечо. Им оставалось ждать. Вначале атрподготовка, затем авианалет, а потом боши пойдут в атаку. Им, и остальным номерам их орудийного расчета, нужно будет успеть выкатить пушку из укрытия и открыть огонь по врагу. Но это потом, а сейчас самое трудное — ждать. В гнетущей тишине утра ночи до них доносился лишь редкий собачий лай. Присевшие рядом Алисия Шмарстоун и Эллис Валлах, не стесняясь ее и Кэт, стали ласкать друг друга. Саманта лишь бросила на них рассеянный взгляд, ее мысли были о другом.
— Ты устала? — спросил Кэт, глядя на напряженное лицо подруги. — В чем
причина? Саманта ответила каким-то уклончивым жестом.
— Ты не находишь, что Валерия просто бесподобна! А Джоана такая чистая и наивно-непосредственная? — Саманта молча кивнула головой. Тогда, восхищенно улыбнувшись, Кэт сказала ей:
— Ты знаешь, мне кажется, что они вдвоем, украсят наши с тобой отношения. Придадут им новые сочные краски.
— Ты полагаешь, что с новым пополнением будет то же самое? — Вырвавшийся у
нее вопрос невольно прозвучал провокационно.
Кэт бросила на нее беглый взгляд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64


А-П

П-Я