И вот эти сильнейшие корпуса, возглавляемые генералами, вокруг которых был создан ореол непобедимости, оказались наголову разбиты красным Конным корпусом, уступавшим им по численности в три раза и понесшим при этом ничтожные потери.
Чтобы как-то оправдать своих битых полководцев, белые распустили слух и даже печатали в газетах, что Шкуро и Мамонтова разбил бывший генерал, чуть ли не сподвижник известного генерала Скобелева.
- Пришлось, батенька, опровергать, что Буденный не генерал, а всего лишь вахмистр, - улыбаясь говорил мне Ленин в упомянутой уже беседе на VIII съезде Советов.
Я в шутку поблагодарил Владимира Ильича за производство меня в вахмистры.
- А вы что, не были в этом звании?
- Как же, временно исполнял обязанности вахмистра.
- Главное, - сказал Ильич, - пришло время, когда и люди из простого народа бьют буржуазных генералов. Пусть это чувствуют империалисты. Вы преподнесли им хороший урок.
Как обычно, с занятием большого города надо было заниматься восстановлением органов Советской власти, принимать меры по охране городского хозяйства и различного ценного имущества, размещать войска и обеспечивать оборону города.
В городе был создан Ревком, который и принял на себя всю полноту власти. Охрана материальных ценностей и соблюдение на улицах общественного порядка были возложены на части Конного корпуса и отряды активных рабочих, руководимые Ревкомом.
Много дел было и с огромными трофеями, захваченными в Воронеже. Оба корпуса белых бросили здесь почти всю свою артиллерию. Кроме бронепоезда "генерал Гусельщиков", в наши руки попало еще два бронепоезда белых - "На Москву" и "имени Шкуро". А генерал Шкуро так поспешно бежал, что впопыхах даже забыл свой вагон-салон.
Кстати сказать, среди трофеев, отбитых у белогвардейцев, оказались печатные машины и шрифты, послужившие первой полиграфической базой для "Красного кавалериста" - боевой красноармейской газеты Конного корпуса, а затем и Первой Конной армии. Газета была создана по инициативе комиссара корпуса Авксентия Акимовича Кивгела.
Вечером 25 октября мы с комиссаром Кивгелой собирались поехать в передовые части корпуса, которые, не задерживаясь в Воронеже, преследовали белогвардейцев, отступавших в западном направлении. Но уехать не удалось. В штабе корпуса оказалось еще много неотложных дел. Было уже за полночь, когда я сел писать ответное письмо И. В. Сталину, которое надо было послать с Е. А. Щаденко, уезжавшим в Москву утром.
В своем письме, - писал я Сталину, - вы интересовались тем, что нам необходимо для повышения боеспособности корпуса и улучшения порядка его использования. Это очень серьезные вопросы, и я считаю своим долгом, насколько возможно, подробнее на них остановиться.
К настоящему времени корпус превосходит любой конный корпус белых как по вооружению и своей организации, так и по боеспособности личного состава. При умелом использовании корпуса во взаимодействии с нашими стрелковыми соединениями он вполне способен успешно вести борьбу с конными корпусами противника. Этот вывод подтверждают бои корпуса под Царицыном и особенно разгром Мамонтова и Шкуро под Воронежем.
Но действия Конного корпуса были бы еще более лучшими, если исключить тот беспорядок в подчинении и использовании его, который существует на сегодня. Вы только подумайте, что получается?! На санитарном и денежном довольствии корпус находится в 10-й армии, на продовольственном - в 9-й, на снабжении боеприпасами - в 8-й армии, в оперативном отношении подчинен Южфронту. Но это все лишь формально. Фактически же никто ничем корпус не снабжает, а боевые задачи ставят все. Если добавить к этому, что существует у некоторых наших руководителей незнание природы боя конницы и принципов ее использования, то Вам станет ясным, в каких условиях приходится действовать корпусу.
Вы, конечно, понимаете меня, что, докладывая Вам о вышеизложенном, я, разумеется, не руководствуюсь какими-либо соображениями, призванными поставить корпус в идеальные условия. Я прежде всего заинтересован в более эффективном использовании нашей еще столь незначительной по численности красной конницы.
Полагаю, что, пока корпус находится в подчинении армии, не будет правильного его использования, не будет и перспектив роста нашей конницы. В лучшем случае он будет решать тактические задачи местного значения в интересах армии, а в худшем затыкать дыры в обороне стрелковых соединений.
А между тем кому теперь не ясно, что в наших условиях конница, как подвижный род войск, должна использоваться крупными массами в интересах фронта, а не армии. Белогвардейское командование это во всяком случае хорошо понимает. Оно формирует преимущественно конные корпуса и всегда имеет возможность быстро создавать нужную группировку подвижных сил на любом участке фронта. Я понимаю, что для формирования кавалерии белые располагают большими возможностями, занимая районы казачьих областей. Но и мы можем многое сделать. Если мы не имеем возможности создать такое же количество конных корпусов, какими располагают белые, то почему бы на первых порах не развернуть наш корпус в Конную армию. Создание такого кавалерийского объединения будет впервые в истории этого рода войск.
Для создания Конной армии у нас имеются все возможности. Хорошей основой для этого послужит Конный корпус. Из состава любой дивизии корпуса можно будет вывести кавалерийскую бригаду и, взяв ее за ядро, сформировать за счет добровольцев третью кавалерийскую дивизию. Можно создать эту дивизию и за счет конных частей войсковой кавалерии. При желании можно создать второй конный корпус и свести два корпуса в армию.
Наш корпус накопил опыт по организации своих высокооперативных тылов. Тылы корпуса находятся в настоящее время в хорошем состоянии и послужат базой для развертывания армейского тыла. Тылы армии явятся прочной опорой для действий боевых частей и соединений, ликвидируют абсолютно неудовлетворительное положение со снабжением, которое существует теперь.
Я уверен, что создание Конной армии - это не пустой эксперимент, а назревшая необходимость. Она (Конная армия) явится не только серьезным противовесом белогвардейской казачьей коннице, но и могучим средством в руках фронтового или главного командования для решения задач в интересах фронта и, не исключено, в интересах всей Советской республики.
Я, безусловно, рассчитываю на Ваше глубокое понимание существа моего предложения и надеюсь, что вы не только поддержите его, но и лично примете решительные меры. Думаю, что это предложение поддержит и А. И. Егоров.
Если вопрос создания Конной армии будет решен положительно, то у меня к Вам будет еще одна большая просьба. Пришлите, пожалуйста, человек 300 рабочих-коммунистов. Они будут укреплять ряды бойцов-кавалеристов, разъяснять им насущные задачи нашей революции, повышать сознательность, а следовательно, и боеспособность. Необходимость в коммунистах вызывается тем, что подавляющее большинство бойцов-конников составляют крестьяне. Они хорошие, храбрые бойцы, но тянутся к земле больше, чем к политике, а отсюда не всегда правильно разбираются в целях и задачах нашей борьбы за победу Советской власти.
Заканчивая свое письмо, я писал Сталину, что о состоянии корпуса, его боевых делах и наших нуждах дополнительно доложит ему лично Щаденко.
X. Удар на Касторную
1
После овладения Воронежем части Конного корпуса, преследуя противника, к 26 октября подошли к Дону в указанных им направлениях и начали подготовку к форсированию его.
Меня очень беспокоило положение на правом фланге корпуса, который оставался открытым. Разрыв между Конным корпусом и левофланговыми частями 13-й армии по-прежнему оставался очень большим. Из директивы Реввоенсовета Южного фронта от 21 октября мне было известно, что для обеспечения района Липецка и связи между корпусом и 13-й армией создавалась группа К. Е. Ворошилова из 61-й стрелковой и 11-й кавалерийской дивизий. Но где эта группа действует, штаб корпуса сведений не имел.
Однако к концу дня из Липецка со мной соединился по прямому проводу Ворошилов. Он сообщил мне, что подчиненные ему части сосредоточились в Липецке, и кавчастям поставлена задача занять Задонск, установить связь с Конным корпусом и вести разведку в направлении Землянска.
Поздно вечером 26 октября был отдан приказ корпусу, в котором 4-й дивизии была поставлена задача утром 27 октября форсировать Дон в районе Панской Гвоздевки, выйти на линию Перловка, Шумейка и закрепиться на указанном рубеже. 6-й дивизии - демонстрировать форсирование Дона на участке Панская Гвоздевка, Семилуки с целью отвлечь внимание противника от 4-й дивизии, и переправившись вслед за последней, выйти на линию Шумейка, Латино.
12-я и 16-я стрелковые дивизии 8-й армии, подчиненные в оперативном отношении Конному корпусу, получили задачи прочно удерживать левый берег Дона от Семилуки вниз по течению. Демонстрируя форсирование Дона, они должны были приковать к себе противника и тем самым способствовать переправе корпуса.
Ночь на 27 октября прошла относительно спокойно. Части корпуса усиленно готовились к переправе - разведывали броды, готовили местные переправочные средства, привлекая к этой работе население. Стремясь сорвать подготовку наших войск к форсированию Дона, противник небольшими силами пытался переправиться через Дон на участке 12-й стрелковой дивизии. Однако части дивизии при поддержке частей корпуса ружейно-пулеметным и артиллерийским огнем ликвидировали эту попытку противника.
Утром 27 октября по железной дороге Воронеж - Касторная два бронепоезда противника подошли к Дону и открыли сильный артиллерийский огонь по местам переправ частей корпуса. Кроме того, после разразившегося ночью сильного ливня уровень воды в реке повысился, берега стали топкими, труднопроходимыми. В связи с этим переправа корпуса, назначенная на 27 октября, была отменена. Все усилия были направлены на то, чтобы срочно подтянуть артиллерию и сосредоточить ее огонь по противнику, пытавшемуся закрепиться на правом берегу Дона. Дивизии получили задачи продолжать усиленную разведку переправ и организовать систему огня для обеспечения форсирования Дона.
Во второй половине этого дня штабом корпуса, находившимся в Воронеже, была установлена связь со штабом фронта, и я решил переговорить по ряду вопросов с командованием фронта. До сих пор нам не было известно точное положение 13-й армии, особенно ее левого фланга. В этих условиях Конный корпус, развивая дальнейшее наступление, вынужден был держать в постоянной готовности большие силы на своем правом фланге, в то время как основная группировка противника перед корпусом находилась на его левом фланге и в центре. Левофланговые 12-я и 16-я стрелковые дивизии были во временном оперативном подчинении корпуса, и нужно было ожидать, что командование 8-й армии в скором времени возьмет руководство этими дивизиями в свои руки и использует их, возможно, не в интересах Конного корпуса. Следовательно, и левый фланг корпуса не мог твердо рассчитывать на постоянную поддержку стрелковых частей. Кроме этого, по-прежнему существовала неопределенность как в оперативном подчинении корпуса, так и в снабжении всеми видами довольствия.
В 19 часов я приехал в штаб корпуса и через полчаса соединился по прямому проводу с начальником штаба Южного фронта Петиным. Приведу с некоторым сокращением запись своего разговора с ним.
"...Доношу, что части Конкорпуса занимают левый берег Дона и на линии Конь - Колодез, Семилуки. Сильный дождь и распутица помешали сегодня форсировать реку... Завтра, 28 октября, предполагаю повести решительное наступление с целью переброситься на правый берег Дона, действуя главным образом в районе Панская Гвоздевка. Обстановка заставляет узнать, что делается вправо от частей корпуса. Для окончательного разгрома противника пока необходимо присоединить к корпусу обещанную Вами 11-ю кавдивизию, которая в настоящее время находится в бездействии в районе Липецк.
На последнюю мою телеграмму с запросом, кому подчиняется корпус во всех отношениях, ответа не получено. Действовать так далее невозможно: в данный момент мы находимся в ненормальном положении относительно питания всеми средствами. Согласно последних распоряжений корпус находится в подчинении: в административном и санитарном отношении - 10-й армии, продовольственном 9-й армии, снабжении огнеприпасами - 8-й армии, в оперативном - Южфронта и в денежном - нигде...
Прошу сегодня же поставить меня в известность по указанным мною вопросам".
Петин на это ответил:
"Сообщаю вам, насколько это возможно по аппарату Морзе, короткую ориентировку: в районе Дмитровска и Кром, а также Орла и Ельца идут упорные бои. Дмитровск, вероятно, сегодня будет занят. В районе Орла бои приняли встречный характер; противник подтянул туда лучшие силы. Противник пытается занять Елец обходом его с северо-востока. По последним данным разведки, пешие и конные части противника появились у станции Талица - Елецкая и заняли дер. Дрезгалово, а его разъезды достигли 26 октября ст. Лутошкино и дер. Будаловка. Силы его в этом районе определяются до полутора тысяч. Обстановка на фронте 8-й армии вам, вероятно, известна.
Сейчас, в связи с вашими успехами и задержкой наступления в Орловском районе, Командюжем отдан новый приказ, где прежняя ваша задача несколько изменяется, а вместе с сим ставятся новые задачи и ближайшим к вам армиям. Приказ этот будет передан вам шифром вслед за нашим разговором.
Что касается 11-й дивизии, то части ее еще не сосредоточились и предположение о передаче ее Вам не отменено... Насколько я в курсе дела (в штабюже нахожусь всего лишь пятый день), Конкорпус подчинен непосредственно Командюжу. О всех вопросах снабжения доложу"13.
Далее Петин стал информировать меня о группировке противника на участке Елец, Воронеж, но он плохо знал обстановку на этом участке, и я был вынужден сказать ему, что его сведения о противнике устарели, и сообщить, что, по полученным от перебежчиков данным, противник группирует силы из корпуса Шкуро численностью до шести полков кавалерии, в районе Панской Гвоздевки и части корпуса Мамонтова в Девице, а в промежутке между Панская Гвоздевка и Девица - обороняются два стрелковых полка белых.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61