Пока десятка три шагов осталось Волку до порога - среди бродяг и моряков незримо посидим немного. Там хоть и дымно, но тепло. Узнаем, что произошло!
Глава семнадцатая.
ПИСЬМО
Несколько часов назад к таверне подъехал Однорукий Дик.
Еще в экипаже он сбросил с себя нищенские обноски и теперь выглядел богатым и респектабельным джентельменом.
Хозяин таверны встретил его с радостью и почтением и был очень доволен щедрой платой постояльца. Однако, насторожился: заплатив за овес для лошадей и за две просторные комнаты, боцман самолично отнес свой мешок на второй этаж. Странная кладь странно шевелилась. Как законопослушный гражданин, Хозяин обязан был сообщить о своих подозрениях властям, да золотые соверены, что опустил в его карман странный однорукий джентельмен, закрыли ему и рот, и глаза.
Поставив на стол подсвечник с тремя свечами, Хозяин пожелал Дику приятно провести время в "Приюте под забралом" и поинтересовался, будет ли тот завтракать в столь ранний час. На что бывший боцман ответил отказом, зато попросил перо, чернильницу и бумагу.
- Если вам нужно отправить письмо, - поклонился ему Хозяин таверны, то поторопитесь: почтовая карета вот-вот отправится в путь.
- Задержите её. Я заплачу! - распорядился Однорукий Дик.
Спустя минуту служанка принесла чернильницу с пером и стопку листов. Заперев за ней дверь, Дик высвободил из мешка Тома, но не спешил развязывать его. Он лишь отнес мальчишку в другую комнату и бросил на кровать.
- Будь терпелив, огрызок, - сказал боцман. - Как только твоя мамаша узнает о моей просьбе, она живо освободит тебя. Так что веди себя тихо: к вечеру будешь дома. А пикнешь, - пригрозил он, - задушу, как котенка!
Том - словно связанный зверек, злым роком взятый под залог. Ни слез не проронил, ни звука (был заткнут рот его платком). Держался он перед врагом, ничем не выказав испуга...
Том думал о матери и Волке.
Однорукий боцман сел за стол в большой комнате и, обмакнув перо в чернильницу, стал торопливо писать:
"Досточтимая Графиня!
Хочу в первых же строках моего письма порадовать Вас: Ваш сын - Томас Гулль - жив и здоров! Однако, сердце мое разрывается на части, когда я вижу его глаза, полные слез. Поэтому, немедля приезжайте за мальчиком. Вы получите его в целости и сохранности!
Думаю, что плата за мою неустанную заботу о Вашем ребенке не будет для Вас слишком обременительной: я прошу всего одну тысячу золотых!
Жду Вас сегодня же с деньгами в таверне "Приют под забралом", однако, предупреждаю: если произойдет какая-нибудь задержка, или Вы, глубокочтимая Графиня, обратитесь в полицию, - Ваш сын уже к вечеру будет для Вас потерян навсегда!..
Пишу эти строки, обливаясь слезами состраданья к маленькому Томми, и прошу: будьте милосердны! Он ещё так молод!
Примите заверения в моем совершеннейшем почтении
Ричард ВАНХЭНД.
28 июля 1839 года, Бредстон, таверна "Приют под забралом".
Однорукий Дик заклеил конверт и передал письмо сопроводителю почтовой кареты, который немедленно помчался доставить его по адресу, так как ему была обещана щедрая плата за скорость.
Заказав себе и Тому завтрак, хитрый боцман уже предвкушал удовольствия, которые сулит ему грядущее в скором времени богатство. Ему мерещился новый фрегат, а шуршание мышей по углам комнаты напоминало шуршанье бумажных денег. На какой-то миг он правда подумал, что запросил меньше, чем следовало, но тут же прикинул, что и на эту сумму можно купить фрегат, и нанять целую команду.
Когда служанка принесла завтрак, он вначале поел сам, и лишь потом отнес еду Тому. Однако, мальчик ото всего отказался.
Это разозлило Однорукого Дика.
- Ну, как знаешь, - бросил он. - В таком случае, не получишь и обеда. Тем более, что ужинать, я надеюсь, все равно будешь дома.
Потом он плюхнулся на кровать и тут же захрапел, иногда почесываясь во сне от укусов ленивых и жирных клопов...
Получив письмо из таверны, графиня не потеряла самообладания. Несмотря на угрозы, она немедля собралась к шерифу. Спустя пять минут, кучер Герберт настегивал коней. Шерифа на месте не оказалось, но миссис Гулль, как и все, знала, что делами в городе заправляет его жена.
Миссис Фанни Гордон не была склонна драматизировать события. Она тут же взяла инициативу в свои крепкие маленькие ручки, и вскоре две полицейские кареты с десятью полисменами и пятью констеблями мчались к таверне.
Джек в это время, низко опустив голову и прикрываясь полами шляпы, давно уже сидел в "Приюте под забралом" за самым дальним столом.
В центре зала раздавались восторженные и удивленные восклицания тех, кто впервые слушал рассказ рыбаков о встрече с чудовищем. На этот раз оно было уже высотой под небеса и носило двенадцать огнедышащих голов. Самое удивительное: чем больше рыбаки врали, тем теснее их облепляли любопытные посетители и постояльцы.
Хозяин заведения только радовался: благодаря их россказням, места за столами почти никогда не пустовали.
Джек исподлобья осматривался, лихорадочно соображая, где следует искать мальчика.
Все стены таверны были увешаны мечами и саблями, кинжалами и шпагами.
Здесь красовались алебарды, бердыши, булавы, боевые молоты и даже дубины. В тесных коридорах висели шлемы и щиты, а также панцири, латы и турнирные доспехи. На втором этаже располагалось стрелковое оружие, начиная со стрел, снабженных каменными или костяными наконечниками: луки, пращи и арбалеты, мушкеты, украшенные чеканкой и эмалью, пистоли и аркебузы.
Словом, это был настоящий музей.
Сам лорд Бигбенский дважды предлагал Хозяину таверны хорошую цену за коллекцию, объясняя ему, что Замок - единственное достойное место для такого собрания. Но тот и слушать не хотел.
Волк вышел из-за стола, поднялся на второй этаж и очутился в коридоре, который расходился от лестницы в две стороны. Джек направился влево, принюхиваясь к каждой двери. Но на этой половине обитали незнакомые запахи... Тогда он заспешил в противоположную сторону. Первая же дверь от лестницы вправо оказалась именно той дверью. Джек снял со стены старинный шлем с забралом и надел его, с трудом втискивая в железный клюв шлема волчью морду. Затем он выбрал шпагу с ажурной гардой и острый кинжал. Экипировавшись таким образом, несколько раз постучался в дверь, за которой находился Том.
Глава восемнадцатая.
УЗЕЛ РАЗВЯЗАН
Однорукий Дик видел чудесный сон: себя на капитанском мостике новенького только что спущенного со стапелей фрегата. И палуба, и штурвал из чистого золота, а на серебряных мачтах туго надувались ветром белоснежные шелковые паруса. Выкрасить паруса в черный цвет Дик во сне отказался: он решил внести изменения в Правила Пиратского Кодекса.
Сам Кодекс был сочинен, как утверждает легенда, то ли самим Голиафом, то ли Летучим Голландцем. Кто его выдумал на самом деле - неизвестно, но тот, кто это сделал, несомненно обладал пиратским даром стихосложения.
Я предлагаю лишь небольшой отрывок из Главы их Законов:
СВОИМ ЗЛОДЕЙСТВАМ СЧЕТ ВЕДИ.
НАД СЛАБЫМИ ПОБЕДУ ПРАЗДНУЙ.
БУДЬ ХИТРЫМ. ПЬЯНСТВУЙ. УКРАДИ.
БЕСЧИНСТВУЙ В ЕРЕСИ, В СОБЛАЗНАХ.
НЕ ПОЧИТАЙ ОТЦА И МАТЬ.
ВРАЖДУЙ. ЗАВИДУЙ. С БЛИЖНИМ ССОРЬСЯ.
ЗНАЙ ТОЛЬКО: МСТИТЬ И УБИВАТЬ.
НЕВИННЫХ КРОВЬ ПРОЛИТЬ НЕ БОЙСЯ!
И ГЛАВНЫЙ НЕ ЗАБУДЬ СОВЕТ:
ВОЗНЕНАВИДЬ ВЕСЬ БЕЛЫЙ СВЕТ!
В остальных главах говорилось о пиратских обязанностях, о пытках и казнях побежденных, а также о пиратском быте.
В частности, в пятой главе "О снаряжении" - было запрещено выходить в море под белыми парусами. Однако, сам Кодекс, написанный черт знает в какие времена, явно устарел. Плавать в море под черными парусами было теперь небезопасно.
Наступала пора, когда Зло стремилось скрыться под благопристойной маской.
Итак, во сне Однорукий Дик правил собственным фрегатом...
Как вдруг его боцман, похожий на Джека, выскочил из трюма и с криком: "Свистать всех наверх!", - очутился рядом с ним.
"Что стряслось?!" - спросил его Дик.
"Пробоина!" - ответил белый, как паруса, боцман.
"Ерунда! - грубо одернул его Дик. - Задраить люки и никого не выпускать наружу!"
"Но, сэр! - удивленно воскликнул боцман. - Там люди, и они захлебнутся."
"Там не люди, а морские бродяги!" - усмехнулся во сне Дик, задвигая щеколды на люках...
Запертые матросы стали колотить изнутри.
Стук был громкий и нескончаемый.
Дик пробовал закрыть единственной рукой то одно ухо, то другое, но стук не прекращался. Он бил ему в голову, стучал в душу, рвался в сердце, и - Дик проснулся!..
Стучали наяву - в дверь.
Он вскочил с постели, вытащил из-за пояса пистолет, осторожно спросил:
- Кто там?!..
- Я - бедный Сэм! - ответил странный голос, словно доносящийся из металлического желоба. - Твой старый приятель по службе.
- Не знаю я никакого Сэма! - Дик недовольно повысил голос.
За дверью раздался ехидный смешок:
- Ты стал забывчивым!
- Вали отсюда! - взорвался Однорукий пират. - Никогда у меня не было таких дружков!!!
Голос за дверью тяжело вздохнул:
- Простите, сударь!.. Видно, бес попутал... А может, вы, знаете, где остановился мой приятель?..
- Не знаю! Вон отсюда! - закричал Дик. - Или я позову хозяина!
- Ухожу-ухожу, ваша милость! - поспешно сказал голос. - Вот только спрячу кошелек...
- Что за кошелек?.. - заинтересовался Дик.
- С деньгами, сэр, - смиренно ответил голос за дверью. - С большими деньгами... Мне было поручено одним нашим знакомым после его смерти разделить их с моим другом.
- Эй, а как звали того знакомого?! - тон Боцмана тут же стал миролюбивым.
- Кривой Билл, ваша милость. Мы проплавали с ним на корвете не один год.
- Постой! - крикнул Дик через дверь и распахнул её настежь. - Я вспомнил тебя, Сэм!
На пороге стоял неузнанный - благодаря плащу и шлему - Джек.
- Входи смелее! И прости, что не узнал сразу!.. Как же я рад тебе, приятель!..
Джек вошел и огляделся: Тома не было видно.
Тогда он решительно пересек комнату и направился к закрытой двери, ведущей в другую комнату.
- Эй! Туда нельзя! - встревожено воскликнул Дик.
Он кинулся следом, чтобы сохранить свою тайну от незваного гостя, но тот уже с силой распахнул дверь ногой и нашел мальчика.
Одним движением кинжала Джек рассек веревки на теле Тома. Только потом снял с себя шлем.
- Джек?!.. - прохрипел в изумленьи Однорукий Боцман. - Ты... жив?!..
- Живехонек! - усмехнулся волк. - Уж прости, что ввел в расход с моими поминками.
- Все вышло так глупо... - пролепетал Дик. Его глаза трусливо забегали из стороны в сторону.
- Вставай, - ласково сказал Джек Тому и помог ему подняться.
- Постой! - стал уговаривать Волка Дик. - С минуты на минуту сюда примчится его родня с большими деньгами... Не будь дураком, Джек! Я... поделюсь с тобой... На черта тебе этот мальчишка?!
Том, затаив дыханье, смотрел то на одного, то на другого. Джек усмехнулся:
- Теперь я вижу: ты совсем забыл меня, старый Дик! Ведь если я что-то решил - выполню обязательно!
У Дика сузились от ненависти глаза и скривился рот:
- Я помню совсем другого Джека... Сегодня ты уже не тот. Разве передо мной капитан пиратов?! - он громко расхохотался. - Ты приручен, Огрызок! И такого я тебя не боюсь!..
Джек предупреждающе поднял шпагу.
- Ну-ну! - опасливо произнес боцман, отходя в сторону. - Нервишки у тебя ни к черту!.. - И тут же выхватив из-за пояса пистоль, прицелился в мальчика. - Но ты его тоже не получишь!
Все это произошло за одно мгновенье, которое Джек все же успел оценить.
Молниеносно прикрыв собой Тома, он выбил ногой оружие из руки пирата.
Но выстрел все же прозвучал и комнату окутал дымом...
Что было силы Том кричал...
А Дик сказал:
- Наверно, мимо! - И - к лестнице...
Но по ступеням уже гремели сапоги. Матросы, те же рыбаки... Хозяин, слуги... Чьи-то тени... Трусливо отступая вглубь, уткнулся в стену Дик спиною. Лишь черные проклятья с губ табачной брызгали слюною.
Собираясь выпрыгнуть во двор, он вскочил на подоконник, но перед таверной, задрав головы кверху, стояли молчаливые полисмены... А в комнату вбежали констебли, миссис Гулль, доктор Бромс, дворецкий Чарльз и кучер Герберт с толстенным кнутом в руке. Констебли тут же стащили с подоконника извергающего проклятья Дика, а миссис Гулль подбежала к Тому, который стоял на коленях перед волком, лежащим ничком.
- Мальчик мой! - запричитала она. - Ты ранен?!..
- Не я, - ответил сын. - Джек.
- Я сразу понял: тут что-то не так! - начал оправдываться Хозяин. Ах, если б я тогда знал, что дело касается юного джентельмена! О, негодяй! Держать живого ребенка, как какого-то кота - в мешке!..
Дик с презрезньем и насмешкой посмотрел на Хозяина постоялого двора:
- Жаль, что ты забыл правило: молчание - золото!.. Или я заплатил слишком мало?
- Золота?! - воскликнул Хозяин с благородным негодованием. - Ты? Мне?! Послушайте, что он говорит, господа!!.. Да у меня постоянная цена: одна комната - пять шиллингов за ночь, две - десять!.. Это ж надо так врать!.. Еще скажи, что я был с тобой в сговоре!!!.. О, Господи! Как я рад, что возмездие свершилось!..
- Возмездие свершилось... - эхом раздался чей-то слабый голос...
Все замерли, уставившись на Джека.
Он поднял голову и тут все увидели на полу изможденного, седовласого, умирающего человека. Обличье волка слетело с него...
- О, Дьявол! - вытаращился Однорукий Дик. - Кровавый Джек!.. Ты снова...
- Он... И не он! - с сомненьем зашептали матросы. - Мы не раз видели того в портах. Но совсем не такого! А вот этот - вылитый боцман Дик!
Констебли ещё тесней обступили Дика. Тот запротестовал:
- Да, но не я был Атаманом пиратов! Кроме того, не я отдавал приказ повесить вашего мужа, миссис Гулль!..
- Что?!.. - вскрикнула Графиня Мэй и зажала рукой рот... Но болью кричали её глаза...
- О да, мэм! - Дик со злорадством глядел на поверженного Джека. - Это он приказал казнить его в июле прошлого года.
Том тихо спросил у Джека:
- Это... правда?..
Из последних сил Джек ответил:
- Да, Томми... я повинен... смерть Капитана и сожженная "Санта Мэй" дело моих рук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10