— Да, красивый молодой человек. Он вам не нравится?— Нет.— Я думал, наоборот: он очень хороший наездник.— Он ездит, как иностранец, демонстрирующий лошадей. Со всякими там обезьяньими трюками.Мистер Саттерфвейт подавил улыбку. Приятно сознавая себя чуть ли не космополитом, он порицал нетерпимость британского отношения к жизни.— Разве Пол пребывает в этих местах?— Он гостил в Олдервейте у Двайтонов. Ходят слухи, что сэр Двайтон вышвырнул его оттуда неделю назад.— Почему?— Полагаю, застал его со своей женой. Какого дьявола…Их сильно занесло, потом последовали толчок и скрежет.— В Англии перекрестки всегда опасны, но все же этому парню следовало бы дать сигнал. Ведь по главной магистрали ехали мы, — проговорил Мелроуз и выпрыгнул из машины. Из другой также показалась чья-то фигура и присоединилась к полковнику. До Саттерфвейта донеслись обрывки разговора.— Полностью моя вина, — говорил незнакомец.— Я плохо знаю эту местность, а тут не оказалось ни одного дорожного знака, указывающего выезд на главную магистраль.Мистер Саттерфвейт, сильно возбужденный, выскочил из машины и энергично ухватил незнакомца за руку.— Это вы! Мне показалось, что я узнал голос. Какое совпадение! Какое удивительное совпадение!— О! — произнес полковник.— Мистер Харли Квин. Мелроуз, я уверен, что не раз говорил вам о мистере Квине.Полковник Мелроуз, казалось, о таком и не слышал, но вежливо принял участие в этой суете, пока мистер Саттерфвейт весело щебетал: «Мы не виделись с вами… дайте вспомнить…»— Мы не можем бросить вас здесь на дороге, — продолжал мистер Саттерфвейт. — Вы должны поехать с нами. В машине хватит места для троих. Не так ли, Мелроуз?— О, вполне. — В голосе полковника промелькнуло легкое сомнение. — Только как быть с тем делом, которое нам предстоит, как вы считаете, Саттерфвейт?Мистер Саттерфвейт замер. Его прямо распирало от возбуждения.— Нет! — воскликнул он. — Нет, как я сразу не догадался! Это не могло быть простым совпадением. Когда дело касается вас, мистер Квин, случайностей не бывает. Неспроста мы встретились на этом перекрестке.Полковник Мелроуз смотрел на друга с изумлением. Мистер Саттерфвейт взял его под руку.— Вы помните, я рассказывал о нашем знакомом Дереке Капеле? Никто не мог догадаться о причинах его самоубийства. А ведь именно мистер Квин разрешил эту проблему и другие тоже. Он просто чудо!— Мой дорогой Саттерфвейт, вы заставляете меня краснеть. Насколько я помню, все эти открытия были совершены вами, а не мною, — проговорил, улыбаясь, мистер Квин.— Нам нельзя больше терять время. Едем. — Полковник Мелроуз неловко прокашлялся и водрузился на водительское сиденье. Машина оказалась достаточно просторной, так что тесниться особенно не пришлось.— Так вы интересуетесь преступлениями, мистер Квин? — спросил полковник, стараясь изо всех сил быть радушным.— Не совсем преступлениями.— Чем же тогда?Мистер Квин улыбнулся:— Давайте спросим мистера Саттерфвейта. Он проницательный человек.— Я думаю, — медленно произнес мистер Саттерфвейт, — может быть, я и ошибаюсь, но, кажется, мистер Квин интересуется влюбленными.— Бог мой! — произнес пораженный полковник и замолк.Они свернули к воротам усадьбы, и машина остановилась у дорожки, ведущей к главному входу; со ступенек крыльца к ним навстречу спешил полицейский констебль.— Добрый вечер, сэр. Инспектор Кертис в кабинете.— Хорошо.Мелроуз поднялся по ступеням, за ним последовали его спутники.— Добрый вечер, Майлз, — полковник кивнул пожилому дворецкому, стоявшему в середине обширного холла, — это очень прискорбное событие.— Очень, — дрожащим голосом проговорил Майлз. — Не могу поверить, сэр, чтобы кто-то мог убить хозяина!— Да, да, — проговорил Мелроуз, обрывая разговор, — мы с вами еще побеседуем.Он прошел в кабинет, служивший и библиотекой. Здесь его почтительно приветствовал инспектор Кертис, на вид типичный служака.— Страшное дело, сэр. Я ничего не трогал. На орудии преступления отпечатков пальцев не обнаружено. Тот, кто совершил его, знал свое дело. Человека ударили сзади, сверху вниз, страшный удар, который раскроил череп. Зрелище было не из приятных. Орудие преступления лежало на полу бронзовая фигурка около двух футов высотой, ее основание было влажно и забрызгано кровью.Мистер Саттерфвейт с любопытством склонился над ней.— Венера, — произнес он. — Итак, ему нанесли удар статуэткой Венеры.Этот факт придал его размышлениям некоторую романтическую нотку.— Окна, — продолжал инспектор, — были закрыты на запоры с внутренней стороны.Он многозначительно замолк.— Хотите сказать, что преступление совершил кто-то из обитателей дома? — неохотно проговорил полковник. — Ну что ж, посмотрим.Убитый был одет в костюм для гольфа, спортивная сумка с клюшками была небрежно брошена на большую кожаную кушетку.— Только что с площадки для гольфа, — объяснил инспектор.— Это было в 17.15. Лакей принес ему чай прямо сюда. Позднее он позвонил, чтобы камердинер принес ему домашние туфли. Насколько можно судить, камердинер был последним, кто видел его живым.Мелроуз кивнул и обратил внимание на письменный стол.Множество безделушек и других предметов было перевернуто и разбито. В первую очередь бросались в глаза большие, украшенные эмалью часы, лежавшие на боку в самом центре стола.Инспектор прокашлялся.— Это можно назвать удачей, сэр. Как видите, они остановились, что указывает на время преступления. Чрезвычайно кстати.Полковник не отрывал взгляда от часов.— Вы сказали, это очень кстати, даже слишком кстати, что мне совсем не нравится, инспектор.Он оглянулся на остальных. Его взгляд, казалось, спрашивал, что думает об этом мистер Квин.— Очень уж аккуратно получается, — пробормотал Мелроуз.— Вы понимаете, что я хочу сказать? Так не бывает.— Вы хотите сказать, что часы не могли так упасть?Полковник осторожно поставил часы на подставку и обрушил на стол сильный удар. Часы закачались, но устояли. Мелроуз повторил все сначала, и часы медленно, как бы с неохотой, упали циферблатом вверх.— Когда было обнаружено преступление? — резко спросил Мелроуз.— Как раз около семи, сэр.— Кто его обнаружил?— Дворецкий.— Позовите его сюда. Я хочу с ним встретиться. А где, кстати говоря, леди Двайтон?— Она легла, сэр. Горничная говорит, что она в ужасном состоянии и не может никого видеть.Инспектор отправился на поиски дворецкого. Мистер Квин задумчиво смотрел в камин, мистер Саттерфвейт последовал его примеру. Вдруг он наклонился и подобрал маленький осколок выпуклого стекла, застрявший в каминной решетке.— Вы хотели меня видеть, сэр?Это был голос дворецкого, все еще неуверенный и дрожащий.Мистер Саттерфвейт положил осколок в жилетный карман и обернулся.— Садитесь, — мягко проговорил полковник, — вы дрожите. Я понимаю, каким это было ударом для вас.— Да, сэр.— Я не задержу вас долго. Ваш хозяин, полагаю, пришел в пять?— Он распорядился, чтобы чай ему принесли прямо сюда. Когда я пришел забрать поднос, он попросил, чтобы я прислал ему Дженнингса — это камердинер, сэр.— В котором часу?— Минут десять седьмого, сэр. Я передал Дженнингсу. Когда я пришел сюда в семь часов, чтобы закрыть окна и задернуть портьеры, только тогда я увидел…Мелроуз прервал его:— Да, да, не будем возвращаться к этому. Вы не трогали тело и ни к чему не прикасались, не так ли?— Нет, конечно, сэр! Я сразу позвонил в полицию.— А потом?— Я сказал Джанет, горничной хозяйки, чтобы она сообщила ее сиятельству.— Вы не видели хозяйку в этот вечер?— В общем-то так, сэр. Ее сиятельство с момента трагедии из своих комнат не выходили.— А до этого вы ее видели? — Вопрос прозвучал резко и требовательно.— Я… я видел ее мельком, сэр, когда она спускалась по лестнице.— Она входила сюда?Мистер Саттерфвейт затаил дыхание.— Я… я думаю, да.— Во сколько это было?— Около половины седьмого, сэр.Мелроуз набрал в легкие побольше воздуха и произнес:— Достаточно, благодарю вас. Будьте добры, пошлите ко мне Дженнингса.В Дженнингсе была какая-то непроницаемость и скрытность.Мистер Саттерфвейт подумал, что такой человек вполне мог убить своего хозяина, если бы был уверен, что не будет разоблачен. Он с интересом слушал, как Дженнингс отвечал на вопросы полковника. То, что он говорил, звучало вполне убедительно: он принес хозяину мягкие домашние тапочки и забрал спортивные туфли.— Что вы делали после этого, Дженнингс?— Вернулся в камердинерскую, сэр.— В котором часу это было?— Где-то после четверти седьмого, сэр.— А где вы были в половине седьмого, Дженнингс?— В камердинерской, сэр.Полковник Мелроуз кивком головы отпустил камердинера, глядя вопросительно на Кертиса.— Все верно, сэр. Я проверял. Он действительно находился в камердинерской с шести двадцати до семи часов.— Это ставит его вне подозрений, — заметил с сожалением Мелроуз. — Кроме того, отсутствует мотив.Послышался стук в дверь.— Войдите, — сказал полковник.Показалось испуганное личико горничной.— Извините, леди узнала, что полковник Мелроуз здесь, и хотела бы его видеть.— Конечно, — сказал Мелроуз, — я немедленно иду. Вы покажете куда?Но чья-то рука отодвинула девушку в сторону, и в дверях показалась сама леди Двайтон, похожая на пришелицу из другого мира.Она была одета в облегающее одеяние из синей парчи слегка приглушенных тонов в стиле средневековья. Ее тициановские волосы, разделенные посередине пробором, спускались на уши и тяжелым узлом лежали на изгибе шеи. Руки были обнажены.Одна из них оперлась о дверной косяк, другая беспомощно висела вдоль тела, в ней она сжимала книгу. Мистер Саттерфвейт подумал, что она похожа на Мадонну, сошедшую с одного из полотен раннего средневековья.— Я пришла, чтобы сказать вам… сказать вам…Голос у нее был глубокий и звучный. Мистер Саттерфвейт так был захвачен драматизмом этой сцены, что совсем забыл о происходящем.Мелроуз провел леди Двайтон через холл в маленькую переднюю, стены которой были обиты выцветшим шелком. Квин и Саттерфвейт последовали за ними. Леди Двайтон опустилась на низкую кушетку, откинула голову на красновато-коричневую диванную подушку и закрыла глаза. Все трое смотрели на нее.Неожиданно она открыла глаза, выпрямилась и очень спокойно произнесла:— Я убила его. Именно это я и пришла сказать. Его убила я!Последовала минута напряженной тишины.— Леди Двайтон, — проговорил наконец Мелроуз, — у вас сильный шок, это от перенапряжения. Я не уверен, что вы полностью сознаете, о чем говорите.— Я прекрасно сознаю, о чем говорю. Именно я застрелила его.Двое из тех, кто находился в комнате, громко вздохнули, остальные хранили молчание. Лаура Двайтон наклонилась вперед.— Как вы не понимаете? Я спустилась вниз и застрелила его.Книга, которую она держала в руке, упала на пол. В ней был нож для разрезания бумаги в форме кинжала с отделанной драгоценными камнями рукоятью. Мистер Саттерфвейт автоматически поднял его и положил на стол. В голове промелькнула мысль: «Опасная игрушка. Такой можно убить человека».— Так что же, — в голосе леди Двайтон прозвучало напряжение, — что вы собираетесь делать дальше? Арестовать меня? Увезти отсюда?Полковник Мелроуз с трудом проговорил:— Все, что вы сказали, леди Двайтон, очень серьезно. Я должен просить вас вернуться в вашу комнату, пока я… не сделаю распоряжений…Она кивнула и поднялась. Теперь леди Двайтон была очень собранна, мрачна и холодна.Неожиданно раздался голос мистера Квина:— Что вы сделали с револьвером, леди Двайтон?На ее лице промелькнула мгновенная неуверенность.— Я… я уронила его здесь, на пол. Нет, кажется, я выкинула его в окно. О! Я не могу вспомнить. Какое все это имеет значение? Я не отдавала себе отчета в том, что делала. Ведь это не имеет значения, правда?— Не имеет, — ответил мистер Квин. — Думаю, что не имеет.Леди Двайтон взглянула на него с тревожным замешательством, потом гордо вскинула голову и вышла из комнаты. Мистер Саттерфвейт поспешил за ней. Внизу у лестницы стояла перепуганная горничная, и мистер Саттерфвейт обратился к ней наставительно:— Позаботьтесь о своей хозяйке.— О да, сэр. Сэр, скажите, пожалуйста, ведь они не подозревают его, правда?— Подозревают кого?— Дженнингса, сэр. Поверьте, он не обидит и мухи!— Дженнингса? Нет, конечно, нет. Идите и позаботьтесь о своей хозяйке.Девушка быстро взбежала по лестнице, а мистер Саттерфвейт вернулся в комнату.Полковник Мелроуз обратился к нему:— Да, в этом деле не все так просто, как кажется. Это напоминает глупости, которые проделывают некоторые экзальтированные героини в романах.Мистер Квин кивнул Саттерфвейту:— Вы от этой драмы получаете истинное наслаждение, не так ли? Ведь вы из тех людей, которые ценят хорошую игру.Мистер Саттерфвейт пристально посмотрел на него.В воцарившейся тишине до их ушей донесся какой-то звук.— Похоже на выстрел, — прокомментировал полковник. Пожалуй, это кто-то из сторожей. Эти звуки она, вероятно, и слышала. Может, даже спускалась вниз и решила…— Мистер Делангуа, сэр. — В дверях с извиняющимся видом стоял дворецкий.— В чем дело?— Пришел мистер Делангуа и хочет поговорить с вами, если позволите.— Просите его, — мрачно произнес полковник, откинувшись на спинку стула.Минуту спустя Поль Делангуа уже стоял в дверях. Мягкая грация движений, смуглое красивое лицо, слишком близко посаженные глаза.— Добрый вечер, джентльмены, — произнес Делангуа, сопровождая приветствие несколько театральным поклоном.— Не знаю, в чем заключается ваше дело, — сухо сказал полковник Мелроуз, — но вряд ли оно имеет отношение к тому, чем мы сейчас занимаемся…Делангуа прервал его со смехом:— Как раз наоборот, самое непосредственное отношение.— Что вы хотите этим сказать?— Я пришел сюда, чтобы признаться в убийстве сэра Джеймса Двайтона.— Вы отдаете себе отчет в том, что говорите?— Вполне.Глаза молодого человека обратились к столу.— Почему я признаюсь? Назовите это раскаянием… чем хотите. Я заколол его, насмерть, в этом можете быть совершенно уверены. — Он кивнул в направлении стола. — Я вижу, вы нашли оружие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25