Антони
Марстон и мистер Ломбард подняли миссис Роджерс, перенесли ее на диван,
и тут к ней подошел доктор Армстронг. Он послал Роджерса за коньяком.
Поднялся спор, откуда шел голос. Все удалились в соседнюю комнату за
исключением мисс Брент, она осталась наедине с миссис Роджерс, которая,
напоминаю, была без сознания.
На щеках мисс Брент вспыхнули красные пятна. Спицы застыли в ее ру-
ках.
- Это возмутительно! - сказала она.
Безжалостный тихий голос продолжал:
- Когда мы вернулись в комнату, вы, мисс Брент, склонились над миссис
Роджерс.
- Неужели обыкновенная жалость - преступление? - спросила Эмили
Брент.
- Я хочу установить факты, и только факты, - продолжал судья. - Затем
в комнату вошел Роджерс - он нес коньяк, в который он, конечно, мог под-
сыпать снотворное до того, как вошел. Миссис Роджерс дали коньяку, и
вскоре после этого муж и доктор проводили ее в спальню, где Армстронг
дал ей успокоительное.
- Все так и было. Именно так, - подтвердил Блор. - А значит, от по-
дозрений освобождаются: судья, мистер Ломбард, я и мисс Клейторн, -
трубным ликующим голосом сказал он.
Пригвоздив Блора к месту холодным взглядом, судья пробормотал:
- Да ну? Ведь мы должны учитывать любую случайность.
- Я вас не понимаю. - Блор недоуменно уставился на судью.
- Миссис Роджерс лежит у себя наверху в постели, - сказал Уоргрейв. -
Успокоительное начинает действовать. Она в полузабытьи. А что если тут
раздается стук в дверь, в комнату входит некто, приносит, ну, скажем,
таблетку и говорит: "Доктор велел вам принять это". Неужели вы думаете,
что она бы не приняла лекарство?
Наступило молчание. Блор шаркал ногами, хмурился. Филипп Ломбард ска-
зал:
- Все это досужие домыслы. Никто из нас еще часа два-три не выходил
из столовой. Умер Марстон, поднялась суматоха.
- К ней могли наведаться позже, - сказал судья, - когда все легли
спать.
- Но тогда в спальне уже наверняка был Роджерс, - возразил Ломбард.
- Нет, - вмешался Армстронг. - Роджерс был внизу - убирал столовую,
кухню. В этот промежуток кто угодно мог подняться в спальню миссис Род-
жерс совершенно незаметно.
- Но ведь к тому времени, доктор, - вставила мисс Брент, - она должна
была уже давно заснуть - она приняла снотворное.
- По всей вероятности, да. Но поручиться в этом я не могу. До тех
пор, пока не пропишешь пациенту одно и то же лекарство несколько раз, не
знаешь, как оно на него подействует. На некоторых успокоительное
действует довольно медленно. Все дело в индивидуальной реакции пациента.
Ломбард сказал:
- Что еще вам остается говорить, доктор? Вам это на руку, так ведь?
Армстронг побагровел. Но не успел ничего сказать, снова раздался
бесстрастный недобрый голос судьи.
- Взаимными обвинениями мы ничего не добьемся. Факты - вот с чем мы
должны считаться. Мы установили, что нечто подобное могло произойти. Я
согласен, процент вероятности здесь невысок, хотя опять же и тут многое
зависит от того, кем был этот "некто".
- Ну и что это нам даст? - спросил Блор.
Судья Уоргрейв потрогал верхнюю губу, вид у него был до того
бесстрастный, что наводил на мысль: а подвластен ли он вообще человечес-
ким чувствам.
- Расследовав второе убийство, - сказал он, - мы установили, что ни
один из нас не может быть полностью освобожден от подозрений. А теперь,
- продолжал он, - займемся смертью генерала Макартура. Она произошла се-
годня утром. Я прошу всякого, кто уверен, что у него или у нее есть али-
би, по возможности кратко изложить обстоятельства дела. Я сам сразу же
заявляю, что у меня алиби нет. Я провел все утро на площадке перед до-
мом, размышлял о том невероятном положении, в котором мы очутились. Ушел
я оттуда, только когда раздался гонг, но были, очевидно, какие-то перио-
ды, когда меня никто не видел, - и в это время я вполне мог спуститься к
морю, убить генерала и вернуться на свое место. Никаких подтверждений,
что я не покидал площадку, кроме моего слова, я представить не могу. В
подобных обстоятельствах этого недостаточно. Необходимы доказательства.
Блор сказал:
- Я все утро провел с мистером Ломбардом и мистером Армстронгом. Они
подтвердят.
- Вы ходили в дом за канатом, - возразил Армстронг.
- Ну и что? - сказал Блор. - Я тут же вернулся. Вы сами это знаете.
- Вас долго не было, - сказал Армстронг.
- На что, черт побери, вы намекаете? - Блор налился кровью.
- Я сказал только, что вас долго не было, - повторил Армстронг.
- Его еще надо было найти. Попробуйте сами найти в чужом доме моток
каната.
- Пока мистера Блора не было, вы не отходили друг от друга? - обра-
тился судья к Ломбарду и Армстронгу.
- Разумеется, - подтвердил Армстронг. - То есть Ломбард отходил на
несколько минут. А я оставался на месте.
Ломбард улыбнулся:
- Я хотел проверить, можно ли отсюда дать сигналы на сушу при помощи
гелиографа. Пошел выбирать место, отсутствовал минуты две.
- Это правда. - Армстронг кивнул. - Для убийства явно недостаточно.
- Кто-нибудь из вас смотрел на часы? - спросил судья.
- Н-нет.
- Я вышел из дому без часов, - сказал Ломбард.
- Минуты две - выражение весьма неточное, - ядовито заметил судья и
повернул голову к прямой, как палка, старой деве, не отрывавшейся от вя-
занья.
- А вы, мисс Брент?
- Мы с мисс Клейторн взобрались на вершину горы. После этого я сидела
на площадке, грелась на солнце.
- Что-то я вас там не видел, - сказал судья.
- Вы не могли меня видеть. Я сидела за углом дома, с восточной сторо-
ны: там нет ветра.
- Вплоть до ленча?
- Мисс Клейторн?
- Утро я провела с мисс Брент, - последовал четкий ответ. - Потом
немного побродила по острову. Потом спустилась к морю, поговорила с ге-
нералом Макартуром.
- В котором часу это было? - прервал ее судья.
На этот раз Вера ответила не слишком уверенно:
- Не знаю, - сказала она, - за час до ленча, а может быть, и позже.
Блор спросил:
- Это было до того, как мы разговаривали с генералом или позже?
- Не знаю, - сказала Вера. - Он был какой-то странный, - она передер-
нулась.
- А в чем заключалась его странность? - осведомился судья.
- Он сказал, что все мы умрем, потом сказал, что ждет конца. Он меня
напугал... - понизив голос, сказала Вера.
Судья кивнул.
- А потом что вы делали? - спросил он.
- Вернулась в дом. Затем, перед ленчем, снова вышла, поднялась на го-
ру. Я весь день не могла найти себе места.
Судья Уоргрейв потрогал подбородок.
- Остается еще Роджерс, - сказал он. - Но я не думаю, что его показа-
ния что-либо добавят к имеющимся у нас сведениям.
Роджерс, представ перед судилищем, ничего особенного не сообщил. Все
утро он занимался хозяйственными делами, потом готовил ленч. Перед лен-
чем подал коктейли, затем поднялся наверх - перенести свои вещи с черда-
ка в другую комнату. Он не выглядывал в окно и не видел ничего, что мог-
ло бы иметь хоть какое-то отношение к смерти генерала Макартура. Он
твердо уверен, что, когда накрывал на стол перед ленчем, там стояло во-
семь негритят.
Роджерс замолчал, и в комнате воцарилась тишина. Судья Уоргрейв от-
кашлялся. Ломбард прошептал на ухо Вере: "Теперь он произнесет заключи-
тельную речь".
- Мы постарались как можно лучше расследовать обстоятельства этих
трех смертей, - начал судья. - И если в некоторых случаях отдельные лица
не могли (по всей вероятности) совершить убийство, все же ни одного че-
ловека нельзя считать полностью оправданным и свободным от подозрений.
Повторяю, я твердо уверен, что из семи человек, собравшихся в этой ком-
нате, один - опасный преступник, а скорее всего еще и маньяк. Кто этот
человек, мы не знаем. Нам надо решить, какие меры предпринять, чтобы
связаться с сушей на предмет помощи, а в случае, если помощь задержится
(что более чем вероятно при такой погоде), какие меры предпринять, чтобы
обеспечить нашу безопасность - сейчас нам больше ничего не остается.
Я попрошу каждого подумать и сообщить мне, какой выход из создавшего-
ся положения он видит. Предупреждаю, чтобы все были начеку. До сих пор
убийце было легко выполнить свою задачу - его жертвы ни о чем не подоз-
ревали. Отныне наша задача - подозревать всех и каждого. Осторожность -
лучшее оружие. Не рискуйте и будьте бдительны. Вот все, что я вам хотел
сказать.
- Суд удаляется на совещание, - еле слышно пробормотал Ломбард.


Глава десятая

- И вы ему поверили? - спросила Вера.
Вера и Филипп Ломбард сидели на подоконнике в гостиной. За окном
хлестал дождь, ветер с ревом бился в стекла. Филипп наклонил голову к
плечу и сказал:
- Вы хотите спросить, верю ли я старику Уоргрейву, что убийца - один
из нас?
- Да.
- Трудно сказать. Если рассуждать логически, он, конечно, прав, и все
же...
- И все же, - подхватила Вера, - это совершенно невероятно.
Ломбард скорчил гримасу.
- Здесь все совершенно невероятно. Однако после смерти Макартура ни о
несчастных случаях, ни о самоубийствах не может быть и речи. Несомненно
одно: это убийство. Вернее, три убийства.
Вера вздрогнула:
- Похоже на кошмарный сон. Мне все кажется, что этого просто не может
быть.
Филипп понимающе кивнул:
- Ну да, все чудится: вот раздастся стук в дверь и тебе принесут чай
в постель.
- Ох, хорошо бы, все кончилось так! - сказала Вера.
Филипп Ломбард помрачнел.
- Нет, на это надеяться не приходится. Мы участвуем в ужасном кошмаре
наяву!
Вера понизила голос:
- Если... если это один из нас, как вы думаете; кто это?
Ломбард ухмыльнулся:
- Из ваших слов я понял, - сказал он, - что нас вы исключаете. Вполне
с вами согласен. Я отлично знаю, что Я не убийца, да и в вас, Вера, нет
ничего ненормального. Девушки нормальней и хладнокровней я не встречал.
Поручусь, чем угодно, что вы не сумасшедшая.
- Спасибо, - Вера криво улыбнулась.
Филипп сказал:
- Ну же, мисс Вера Клейторн, неужели вы не ответите комплиментом на
комплимент?
Вера чуть замялась.
- Вы сами признали, - сказала она наконец, - что ни во что не ставите
жизнь человека, и тем не менее как-то не могу представить, чтобы вы на-
диктовали эту пластинку.
- Верно, - сказал Ломбард. - Если б я и затеял убийство, так только
ради выгоды. Массовое покарание преступников не по моей части. Пошли
дальше. Итак, мы исключаем друг друга и сосредоточиваемся на пяти соб-
ратьях по заключению. Который из них А. Н. Оним? Интуитивно - и без вся-
ких на то оснований - выбираю Уоргрейва!
- Вот как? - удивилась Вера. Подумала минуты две и спросила: - А по-
чему?
- Трудно сказать. Во-первых, он очень стар, а вовторых, в течение
многих лет вершил судьбы людей в суде. А значит, чуть не всю жизнь ощу-
щал себя всемогущим, точно Господь Бог. Это могло вскружить ему голову.
Он мог поверить, что властен над жизнью и смертью людей, а от этого мож-
но спятить и пойти еще дальше - решить, например, что ты и Высший судия
и палач одновременно.
- Возможно, вы правы, - чуть помедлив, согласилась Вера.
- А кого выберете вы? - спросил Ломбард.
- Доктора Армстронга, - выпалила Вера.
Ломбард присвистнул:
- Доктора? Знаете, а я бы его поставил на последнее место.
Вера покачала головой.
- Вы не правы. Две смерти произошли в результату отравления. И это
прямо указывает на доктора. Потом нельзя забывать, снотворное миссис
Роджерс дал он.
- Верно, - согласился Ломбард.
- Но если бы сошел с ума доктор, его бы не скоро удалось разоблачить.
Потом доктора очень много работают, и помешательство может быть ре-
зультатом переутомления, - настаивала Вера.
- И все-таки мне не верится, что он убил Макартура, - сказал Ломбард.
- Я уходил ненадолго: он бы просто не успел - если только он не мчался
туда и обратно стремглав. Но он не спортсмен и не мог совершить такую
пробежку и не запыхаться.
- Но он мог убить генерала позже, - возразила Вера.
- Это когда же?
- Когда он пошел звать генерала к ленчу.
Ломбард снова присвистнул:
- Так вы думаете, он убил генерала тогда? Для этого надо обладать же-
лезными нервами.
- Посудите сами, чем он рисковал? - перебила его Вера. - Он -
единственный медик среди нас. Что ему стоит сказать, будто генерала уби-
ли час назад? Ведь никто из нас не может его опровергнуть.
Филипп задумчиво поглядел на нее.
- Умная мысль, - сказал он. - Интересно...
- Кто это, мистер Блор? Вот что я хочу знать. Кто это может быть? -
Лицо Роджерса дергалось. Руки нервно теребили кожаный лоскут - он чистил
столовое серебро.
- Вот в чем вопрос, приятель, - сказал отставной инспектор.
- Мистер Уоргрейв говорит, что это кто-то из нас. Так вот кто, сэр?
Вот что я хочу знать. Кто этот оборотень?
- Мы все хотим это узнать, - сказал Блор.
- Но вы о чем-то догадываетесь, мистер Блор. Я не ошибся?
- Может, я о чем и догадываюсь, - сказал Блор. - Но одно дело догады-
ваться, другое - знать. Что если я попал пальцем в небо? Скажу только: у
этого человека должны быть желейные нервы.
Роджерс утер пот со лба.
- Кошмар, вот что это такое, - хрипло сказа он.
- А у вас есть какие-нибудь догадки, Роджерс? - поинтересовался Блор.
Дворецкий покачал головой:
- Я ничего не понимаю, сэр, - севшим голосом сказал он. - Совсем ни-
чего. И это-то меня и пугает пуще всего.
- Нам необходимо выбраться отсюда! Необходимо! - выкрикивал доктор
Армстронг. - Во что бы то ни стало!
Судья Уоргрейв задумчиво выглянул из окна курительной, поиграл шну-
рочком пенсне и сказал:
- Я, конечно, не претендую на роль синоптика, и тем не менее рискну
предсказать: в ближайшие сутки - а если ветер не утихнет, одними сутками
дело не обойдется - даже если бы на материке и знали о нашем положении,
лодка не придет.
Армстронг уронил голову на руки.
- А тем временем всех нас перебьют прямо в постелях! - простонал он.
- Надеюсь, нет, - сказал судья. - Я намереваюсь принять все меры пре-
досторожности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22