– Питер…– Ты хочешь сказать, что я не прав? К сожалению, это так, моя дорогая… – Он плеснул себе в бокал бренди. – И только Господу Богу известно, будем ли мы вместе. Если говорить честно, я бы не хотел, чтобы мы расстались…– Приятно это слышать, – призналась Ада и положила ладонь на его плечо. Сухое полено щелкнуло, и рой золотистых искр взмыл к прокопченному потолку камина, ярко осветив лица Питера и Ады.– Расскажи мне о себе, Питер, – попросила она, заглянув ему в глаза. – Я хочу, чтобы ты навсегда освободился от этого бремени и мы никогда больше не касались твоего прошлого.– Ты хочешь узнать мельчайшие подробности моей непутевой жизни?– Я полагаю, что это надо сделать – для твоего же блага.Он молчал, погрузившись в свои мысли.– Я знаю, – нисколько не обидевшись, продолжала она, – ты окружил себя и свою прошлую жизнь неприступной стеной. Но вот у тебя появилась жена, которая постучалась к тебе, и не остается ничего иного, как открыть дверь и впустить ее.– Ты так считаешь?– Я очень надеюсь на это, Питер. Как видишь, жена у тебя особа настырная, лезет с расспросами прямо в душу…– Да, с женой мне повезло. – В глазах Питера заплясали веселые бесенята. Он нагнулся и подбросил очередное поленце в камин. – Ладно, согласен. Слушай… Случай свел моих родителей вместе. Они стали встречаться, безумно увлеклись друг другом и провели беззаботное лето. Ночные прогулки в обнимку, нежное пожатие рук и пьянящие поцелуи… Скоро моя мать почувствовала, что беременна. Она поторопилась сообщить эту счастливую новость отцу, а в ответ услышала сухое «извини», так как он был уже помолвлен с другой. Мой дед помог отцу дружеским советом, и дело уладилось миром.– Он заплатил ей?– И тем самым подтолкнул к выходу на уличную панель.– О, Питер!Ада спрятала лицо в ладони.– Когда мне исполнилось шестнадцать, мать, не вынеся лишений, умерла, а я оказался на самом дне жизни. К тому времени отец тоже покинул этот мир. Его жена не смогла родить ему детей, отчего дед был в отчаянии. Вспомнив о беременной девочке, от которой он откупился много лет назад, дед стал разыскивать ее и ребенка.– И его поиски увенчались успехом, – добавила Ада.– Да, но совсем не о таком внуке он мечтал. Я презирал его за лицемерие и не скрывал своего презрения. Дед старался не обращать на это внимания и давал мне все, что имел: еду, одежду, крышу над головой… Все, что можно купить за деньги, предоставлялось мне без колебаний. Но единственную вещь, которую он просил у меня взамен, я отказался дать.– Поменять фамилию? – догадалась Ада после мимолетных раздумий.– Да, – Питер кивнул. – Долгие годы дед умолял сменить мою фамилию на Честерфильд. Но я был тверд как кремень.– Это был единственный способ продлить род.– Ты права. Моя фамилия – Стил, и то, что меня называли бы Честерфильд, нисколько не изменило бы обстоятельства моего рождения.– Но ты все-таки нашел с дедом общий язык, верно? Несмотря на то, что он так поступил с твоей матерью?– Да, – признал Питер, – я сделал это. Он был одинокий человек, неглупый, но натворивший кучу ошибок за свою жизнь. Дед никогда не пытался оправдаться или взвалить вину на других. Он любил повторять: «Я такой, какой есть». И за это я его уважал…– Налей мне, пожалуйста, еще бренди, – попросила Ада, протягивая Питеру бокал.Он молча встал и выполнил ее просьбу, не забыв и себя.– Ты жил отдельно? Ада сделала глоток.– Я полагаю, ты спрашиваешь о ферме?– Да.– С той самой минуты, как вернулся, я стал работать и копить деньги, чтобы купить собственный дом. И когда мне перевалило за двадцать пять, купил соседнюю ферму. Она была очень небольшой по сравнению с тем поместьем, которым владел дед, но мало-помалу я стал подкупать близлежащие земли, и сейчас ферма никому уже не кажется маленькой.– Но жил ты все равно с дедом?– Очень скоро доктора обнаружили у него рак. – Питер не отрывал глаз от огня в камине, его лицо было бесстрастно. – Что я еще мог сделать?– Ты поступил великодушно, – сказала Ада и склонила голову ему на плечо. – Такого внука еще поискать.– Я прошел хорошую жизненную школу, моя дорогая, – он обнял ее за талию. – Я мог бы привезти тебя сюда сразу после свадьбы. Но вместо этого отправил вместе с мальчишками на свою ферму. Хочешь знать, почему? – Он не ждал ее ответа, просто рассказывал. – Я хотел, чтобы ты не обнадеживала себя комфортом этого дома и, когда бы пришла пора расставаться, ушла без сожалений.Она удивленно приподняла голову с его плеча.– Ты думаешь, что расставаться с домом, каким бы обустроенным он ни был, мне будет тяжелее, чем с человеком?Ада еле сдержала смех.– Для большинства женщин так оно и есть, – вздохнул он и поднял руки. – Сдаюсь! Ты не такая, как прочие. Может быть, мне записать это, чтобы не забыть?– Не беспокойся, я сама буду напоминать об этом.– Ну и прекрасно. – Он взглянул на нее и неожиданно широко улыбнулся: – Вот, пожалуй, и все. Будем считать, что я исповедался.– Можно тебя попросить еще об одном одолжении? – спросила Ада. – Расскажи мне про Эда.– Эд, пока я не возник на сцене, считал себя единственным наследником, несмотря на свое очень дальнее родство с дедом. Мое появление было для него ударом. С тех пор у Эда появилась навязчивая идея – сделать мою жизнь несчастной.– А Роза?– Извини, дорогая, – он покачал головой, – но мне не хотелось бы о ней говорить.Ада не стала настаивать. Питер достаточно откровенно рассказал о своей жизни, и этот рассказ вызвал у нее волну жалости. Питер был самым лучшим человеком из всех, кого она встречала на своем жизненном пути.– А теперь за свой рассказ я хочу кое о чем попросить тебя, – произнес он и властным жестом притянул ее к себе.– О чем же? – удивилась она.– Поцелуй меня, пожалуйста.– Питер, я…– Молчи, молчи… – почти прошептал он ей в губы, сжимая ее лицо ладонями.Их губы слились, а руки переплелись – всепобеждающая страсть хмельной волной обдала обоих. Поцелуй опалил уста, и желание обладать друг другом заглушило слабый голос рассудка.Ада отстранилась от Питера, легко поднялась с пола и медленно, очень медленно стала расстегивать одежду, задерживая руку на каждой пуговке. Она неотрывно смотрела на Питера и видела, как в его глазах все сильнее разгорается огонь страсти, готовый превратиться в настоящий пожар. Он сидел перед ней, обхватив колени руками, и не мог отвести от нее взгляд.И вот наконец нарядное воздушное платье расстегнуто и легким облачком упало к ее ногам. Вслед за ним полетели кружевные трусики, и Ада, словно мраморная статуя, предстала перед мужем обнаженная. Она подняла руки, поправляя свои волнистые волосы, и ее небольшая полная грудь задорно приподнялась. Отблеск огня скользнул по покатым плечам, округлым бедрам и длинным ногам, превращая Аду в языческую богиню.Она была создана для любви, и Питер невольно подался ей навстречу, не в силах совладать со своими чувствами.– Нет! – неожиданно прошептала Ада, и он испуганно отдернул руку, словно обжегся.Она засмеялась, словно хрустальный колокольчик, и этот смех мгновенно развеял самые черные его сомнения.– «Нет» – это значит не думай о прошлом, не мучай себя вопросами, – улыбнулась Ада. – Оставь свои сомнения в покое, забудь о них хотя бы до завтра.– А завтра, – закончил Питер, притягивая ее к себе, – они вновь вернутся.– Вот тогда и поговорим…Она была права. Сейчас не время обсуждать старые жизненные вопросы, не время задаваться новыми, а нужно просто любить друг друга…С нежной осторожностью он уложил Аду на ковер, покрывая поцелуями ее лицо, шею, тело. Она нежно стонала, отвечая на его ласку. Питер чувствовал, как неукротимый огонь вожделения охватил его, и он тоже застонал от нетерпения.Накрыв ладонью нежную трепещущую грудь Ады, он услышал лихорадочное биение ее сердца. Она, извиваясь, словно змейки, подвинулась немного вниз, чтобы их бедра соединились. Он не торопился, пытаясь продлить сладчайшую муку предвкушения близкого наслаждения, но неумолимое желание брало свое, делая его поцелуи все настойчивее, а ласки нетерпеливее.Он вошел в нее и услышал негромкий вскрик и последовавший за ним сладкий стон. Движения его становились все быстрее, а поцелуи горячечнее. Сквозь резкое дыхание Питер слышал прерывистые стоны Ады, ее руки то взлетали, как крылья птицы, лаская его спицу, то впивались в нее ногтями, даря ему неудержимое наслаждение, приводящее в экстаз.Он приподнял ее за бедра, и вьюга опьяняющего восторга оборвалась ослепительной вспышкой, расколовшей этот мир на тысячу волшебных искр. Глава 9 Посреди ночи Питер проснулся, пытаясь понять, что с ним и где он находится. После нескольких часов, проведенных на полу, мышцы мучительно ныли. Рядом, свернувшись калачиком и тесно прижавшись к нему, лежала Ада. Пламя в камине уже давным-давно погасло. В окне сияла полная луна, заливавшая холодным светом часть библиотеки. Он осторожно потер ногу, сведенную судорогой, и Ада с легким вздохом открыла сонные глаза.– Который час? – пробормотала она.– Уже глубокая ночь, дорогая. Ты отправишься в свою комнату или будешь спать со мной?– Зачем об этом спрашивать, – ответила она, сладко зевнув.– Я спрашиваю, потому что мы в новом доме, и после вечеринки…– Новый дом или старый, мое место рядом с тобой.Ада еще теснее прижалась к мужу.Что-то в ее словах напомнило ему о недавней близости. Он вспомнил выражение ее глаз, когда она страстно отвечала на его поцелуи, и понял, что Ада снова готова начать любовную игру. Он ощутил это и по ее голосу, и по мягким, волнующим прикосновениям. Впрочем, борясь с непреодолимым желанием, он все-таки попытался призвать ее к благоразумию.– Послушай, дорогая, – начал он. – Все, что между нами произошло, – это просто чудо. Но я прошу тебя: не забывай, пожалуйста, о нашем уговоре. Иначе ты поставишь и меня и себя в такое положение, загонишь в такой тупик, из которого не будет выхода. Как говорится, уговор дороже денег. Помни, наше расставание не за горами. Возможно, совместная жизнь продлится неделю или месяц. Время покажет, но разлука неизбежна.– Не имеет значения, сколько у нас осталось дней. – Его нравоучительный тон остался незамеченным. – У нас все равно осталось столько же ночей. И я хочу, чтобы каждая из них была запоминающимся событием, оставшимся с тобой навсегда. Даже когда я сама буду уже забыта.Ее бесконечное великодушие оказалось более действенным, чем протесты, слезы или обвинения. Он встал и подал ей руку.– Предлагаю тебе продолжить наши игры в кровати. При всем своем великолепии, ковер не лучшее ложе для влюбленных, ты не находишь?Ада благодарно прижалась к нему и потерлась щекой о его плечо. Она готова была пойти за ним на край света.
Питер, сидя в кресле на террасе, работал с документами, когда неожиданно услышал негромкий женский вскрик. Он поднял голову и прислушался – из кухни слышались рыдания. Тысяча чертей! Необходимость прервать работу и пойти поинтересоваться, что же там случилось, разозлила его. Питер не любил помех в работе, тем более сейчас, когда он занят наиважнейшими финансовыми отчетами.Но рыдания не прекращались, а, как ему показалось, становились все громче. Это стало действовать на нервы. Собрав бумаги, он со вздохом сложил их в папку. Плач не прекращался. Махнув на дела рукой, Питер отправился на кухню, открыл дверь и застыл на месте: уронив голову на стол, на кухне безутешно рыдала его молодая жена.В полной растерянности Питер опустился на колени рядом с ней, чувствуя себя круглым идиотом. Он еще ни разу не видел Аду плачущей.– Что случилось? – спросил он, не зная, как быть.Не переставая всхлипывать, Ада протянула ему руку.Питер осторожно осмотрел ее пальцы. Никаких ушибов, ссадин не было. Он вздохнул с облегчением.– Что с тобой, милая? Ты ведь не ранена?– Нет… я не ранена! – несчастным голосом ответила она.– Тогда почему ты плачешь?Она подняла голову, в ее огромных зеленых глазах стояли слезы, нос покраснел и немного распух.– Я… потеряла кольцо! Его смыло водой в раковину…Ада снова уронила голову на руки. Питер наконец-то все понял.– Ты потеряла обручальное кольцо? Твое кольцо уплыло в раковину? – Он обнял жену. – Ну же, глупышка, разве можно так рыдать по такому пустяку? Я уж решил!.. Ну, перестань, перестань… – Питер вытащил носовой платок и старательно вытер мокрые щеки Ады. – Хватит плакать. Я куплю тебе другое колечко…В ответ хлынул новый поток горьких слез:– Я… не хочу другое! Я хочу свое кольцо. То, что ты надел мне на свадьбе.Но не успел он ей ответить, как в кухню ворвались Билли и Бак, сопровождаемые Джоном.– Я же говорил, что она плачет! – крикнул Билли.– Что с ней? – спросил Джон обеспокоенно. – Что с нашей девочкой?– Ее обручальное кольцо скатилось в водосток, – кратко объяснил Питер. – Принеси гаечный ключ и побыстрей!– Может быть, лучше вызвать специалиста? – спросил Джон. – Боюсь, нам не справиться с трубой. Не знаю, как вы, а я никогда не раскручивал трубы.– Держи свое мнение при себе, Джон! – прорычал Питер. – И давай поторапливайся!– Да иду же, иду… Только не надо злиться. – Джон многозначительно посмотрел на детей. – А вы оба будьте осторожны. Мало ли что может случиться…С этим многозначительным намеком он удалился из кухни. К сожалению, его дурное предчувствие оправдалось. Не прошло и десяти минут, как Питер сильно вывихнул руку.Специалиста все-таки пришлось пригласить, но кольцо так и не нашлось.А еще через день приехала миссис Галлахер…– Сбегайте к амбару и найдите Питера, – приказала мальчикам Ада, заметив, как тетка выходит из взятой напрокат машины. – А потом отправляйтесь наверх и сидите там, как мышки, пока я вас не позову.– А зачем она приехала? Что ей надо? – испуганно спросил Билли.– Я думаю, она хочет встретиться с Питером и посмотреть, как вы с Баком живете.– Она что, хочет забрать нас?– Конечно, нет. – Ада нежно обняла детей. – Не бойтесь, глупенькие. Я вас никому не отдам.Бак что-то быстро прошептал на ухо брату, и тот повторил:– Мы что, должны пойти в разные школы и не сможем быть вместе?– Ни в коем случае. А теперь поторапливайтесь и позовите Питера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16