Он купил сигарет в табачном киоске и уселся в кресло. С Брод-стрит доносился шум машин, а Серафина все не появлялась. В десять тридцать он справился у портье, зарегистрировалась ли в отеле мисс Дельгадо. Тот просмотрел картотеку и отрицательно покачал головой.
- Сожалею, сэр.
Кул вернулся в кресло и снова закурил. Рядом стоял стенд с буклетами бюро путешествий, картами, расписаниями поездов и самолетов. Он взял несколько брошюр и принялся изучать расписания. Без четверти одиннадцать уже решил подождать ещё пятнадцать минут и убираться. Но через пять минут через вращающиеся двери в холл вошла Элис и остановилась, высматривая его.
В своей норковой шубке она выглядела свежей и прехорошенькой. Щеки разрумянились от мороза, подбородок был гордо поднят - Питер прекрасно знал эту позу. Но вокруг глаз залегли тени и тонкая морщинка разделила изящно выгнутые брови. Взгляд её почти сразу остановился на нем, и Кул тут же встал, решив, что её появление вряд ли случайность.
Она мельком ему улыбнулась.
- Пит, слава Богу! Пошли!
- Куда?
- Питер, не надо усложнять. Я делаю это для тебя, неужели не ясно? Не понимаю, почему я это делаю, но я обещала помочь и помогу. Для того я и пришла. Пожалуйста, Питер, пошли.
- Как ты узнала, где меня искать?
- От девушки-испанки - Серафины. Она сказала, что ты будешь ждать здесь.
- Где вы с ней встретились?
- У тебя дома, точнее - у твоего дома. Я приехала за тобой, как обещала, но там уже было полно полицейских машин. Я догадалась, что что-то не так. Собственно, я это поняла, ещё когда мы говорили по телефону: у тебя был очень странный голос. И вдруг к моей машине подходит эта девушка. Должно быть, она поджидала на противоположной стороне. Она знала, кто я такая, и сказала, что у тебя неприятности, что она должна с тобой встретиться, но не может, и что я найду тебя здесь.
Элис замолчала, вглядываясь в его осунувшееся лицо. Он пристально смотрел в её глаза, но ничего не мог там прочитать.
- Что это значит, Питер? Я знаю, прошлой ночью ты не был пьян - но случилось что-то ужасное. Ты что-то натворил. Я читаю это по твоему лицу. Все эти полицейские. И эта девушка...
Он уклонился от ответа.
- Здесь мы поговорить не сможем.
Мужчина, читавший газету в соседнем кресле, опустил её и уставился на них. Кул взял Элис под руку.
- Пошли отсюда.
- Ты знаешь, куда идти?
- Нет.
- Ты утром видел моего отца?
Он медлил с ответом.
- Да, Элис, видел. Послушай, мы с ним говорили о тебе. Я не имел понятия...
Если она его и поняла, то ничем этого не показала.
- Сейчас все это не имеет значения, милый. Ты рассказал ему о своих неприятностях?
- Нет.
- Напрасно, Питер. Он мог тебе помочь.
- Я не собираюсь возвращаться в агентство. Серафина что-нибудь передавала?
Элис предложила:
- Пошли к машине. Я оставила её за углом.
Когда они вышли на улицу, человек с газетой долго смотрел вслед.
Свежий снег сверкал на мокром тротуаре. Элис взяла его за руку и они поспешно свернули за угол. Служитель отеля подогнал машину, и Кул полез за мелочью, но мелких денег у него не оказалось и он протянул десятидолларовую купюру. Элис заметила у него толстую пачку денег и начала что-то говорить, но замолчала. Они дождались сдачи, потом Элис села за руль. Машина обогнула Сити - холл и, повернув на север, влились в поток транспорта на Брод-стрит.
Кул поинтересовался:
- Куда мы направляемся?
- В Нью-Йорк.
- Зачем?
- Так девушка сказала. Полиция будет следить за вокзалами, и единственный безопасный путь из города - по шоссе до аэропорта в Нью-Йорке. Она сказала, что там тебя встретит.
- Я не хочу тебя втягивать в эту историю.
- Но я ведь ничего не знаю...
- Я тоже. Но все равно я не хочу, чтобы ты имела отношение к этому делу.
- Неужели ты меня считаешь такой стервой, Питер?
- Конечно нет. Теперь я лучше тебя понимаю. Но слишком поздно исправлять то, что случилось.
- Но, Питер, я хочу тебе помочь.
- Почему? Ты же должна меня ненавидеть.
- Прошлой ночью так все и было. Я плакала впервые с тех пор, как была маленькой девочкой. Но потом начала понимать, что сама тебя заставила так поступить. Во всем виновата только я.
Кул удивился, ничего подобного не ожидая, и никак не мог сообразить, что ответить. А Элис продолжала:
- Теперь я не жалею ни о чем. А ты?
- И я. Но только я хочу, чтобы ты знала: я прошу простить меня за все.
- Я очень рада этому, - шепнула Элис.
- Нет, Хэнк сказал мне...
- Хэнк слишком много говорит. Я провела полночи, мучаясь в сомнениях, как рассказать тебе. Поверь, мне это нелегко, - она умолкал и свернула на бульвар Рузвельта и шоссе номер один. - Пит, я люблю тебя. Милый, понимаю, я говорю нескладно, у меня все смешалось, перепуталось. Но только верь мне: я хочу тебе помочь. Это важнее, чем любые наши недоразумения. Ты мне веришь?
- Не совсем.
- Из-за той девушки?
- Серафины? Нет.
- Кто она?
- Я встретил её только этой ночью.
- Она сказала, что Гедеон попал в беду. Я думала, он в Центральной Америке. Ты собрался туда?
Он не ответил.
- Пит, ты мне не доверяешь?
- Не знаю, - буркнул он.
- Но это все из-за Гедеона, верно?
- Да.
Кул помолчал, потом вспомнил про исчезнувшее письмо и решил, что Элис могла бы помочь. Выбора у него не было, и он начал рассказывать ей обо всем - о человеке, который его преследовал, о том, что случилось потом, после того, как прошлой ночью они расстались. Рассказал о драке с Рамоном, признался, что убил того и наблюдал за лицом Элис при этих словах. Она не перебивала.
- Убийство человека, даже случайное - дело серьезное дело. Бегство после убийства - ещё хуже. У меня не было времени решить, что делать дальше. Ответ знает Гедеон, и единственный путь получить его - отправиться туда.
Элис молчала. О том, что она думает, Кул мог только гадать. Она выглядела такой теплой и желанной, что его обожгло воспоминание о прошлой ночи, как будто овладел ей не он, а кто-то другой. Хотел бы он знать, что она ощущает. Ее лицо было сосредоточенным и непроницаемым. Он чувствовал себя смущенным: ведь с виду её отношение к нему не изменилось. Неужели все дело в годах притворства, за которым она скрывала свое истинное отношение к мужчинам? Интересно, любит ли она его на само деле? Но он тут же отбросил эту мысль как совершенно бесполезную. Это ничего не меняло.
Наконец Элис заговорила.
- Ты действительно считаешь, что лучше уехать? Ведь у тебя нет опыта в таких делах. Гедеон - совсем другое дело: он умеет о себе позаботиться, даже если попал в неприятности. Я боюсь за тебя, Пит.
- Почему это тебя заботит?
Элис честно призналась:
- Не знаю, но это так. Я хочу помочь.
Он криво ухмыльнулся.
- Жертвенность тебе не к лицу, милая.
- Мне это тоже не нравится, - согласилась она. - Но здесь что-то новое. Прошлой ночью я тебя ненавидела, но теперь это ушло. Почему - не знаю.
Среди редких машин на Трентон-роуд полицейских видно не было. Наконец Питер сказал:
- Ты можешь кое-что сделать. Письмо Гедеона, похоже, ещё не пришло, но может прийти со дня на день. Может быть, даже сегодня после обеда. Сможешь его забрать?
- Хорошо, - кивнула она. - И что с ним делать дальше?
- Переслать мне в Гватемалу.
- Где там тебя искать?
Он замялся, не имея представления, где остановится.
- Пошли письмо в посольство США. Посол Тиссон будет первым, к кому я там явлюсь.
Она опять кивнула.
- Ладно. Что мне сказать отцу?
- Вскоре он обо всем прочтет в газетах. Только не говори ему, куда я отправился. А то на меня натравят полицейских ищеек.
Она ничего не ответила, и они долго ехали молча, в напряженой тишине. Когда они добрались до Трентона, Элис взяла севернее, в объезд по старому мосту через Делавэр, и они ползли со скоростью пятнадцать миль в час по деревянному настилу. В конце моста находился полицейский пост, но полицейские и не взглянули на их машину.
Кул бросил:
- Отвези меня на вокзал. По-моему, лучше проделать остаток пути до Нью-Йорка на поезде.
Она без возражений свернула к югу. У вокзала было полно мест для стоянки, и ближайшего поезда с юга предстояло ждать не больше получаса. Когда Элис выключала зажигание, Кул заметил, как дрожит её рука. Когда по путям прогромыхал товарняк, он открыл дверцу машины. И тут она спросила:
- Пит, между нами все кончено?
- Не знаю, Элис.
- Я просто стерва, да?
- Нет, вина тут моя.
Кул смотрел на неё и колебался, чувствуя, что уйти не может. Внезапно он понял, что не хочет её покидать. Несмотря на все случившееся, Элис оставалась самым главным в его жизни. Это сознание охватило все его существо, но он не знал, как ей сказать об этом. Не приходило в голову, как объяснить Элис, что он чувствует.
- Тебе пора идти, - тихо заметила она.
- Ты этого хочешь?
- Нет. Но так будет лучше. У меня все перепуталось. Пит. Столько всего случилось с прошлой ночи, что я даже не знаю, что думать.
Он не понял.
- Ты могла бы потихоньку аннулировать наш брак, если хочешь.
- Я сама не знаю, чего хочу. Но тебе нельзя оставаться. Ты должен помочь Гедеону. Я не могу тебя здесь удержать. Не знаю, что я буду делать, Питер. Но у меня появится возможность подумать обо всем и постараться все наладить. Мне нужно время, милый. И я не хочу больше тебя мучить.
Она на мгновение отвернулась.
- Ты меня любишь, Пит? Правда?
- Да, - сказал он, и тут же услышал шум прибывавшего поезда. - Прощай, Элис.
- Желаю удачи, - шепнула она.
Он последний раз взглянул на неё перед тем, как уйти. И лицо её показалось ему бледным и неживым.
Глава 8
В зале ожидания аэропорта Серафины не оказалось. Несмотря на снегопад, ни один рейс не был отменен. Он заказал у стойки чашку кофе, потом решил позавтракать плотнее и заказал яичницу с ветчиной. Ел он неспешно, чтобы убить время. Но девушка не показывалась. Он купил утренние газеты и бегло просмотрел их, но новостей из Филадельфии в них не нашел, да и не ожидал, что что-то будет.
Толпа пассажиров вливалась и выливалась из здания аэропорта, когда объявляли об очередном рейсе. Там был рейс в Мехико в час дня, и другой до Хьюстона, с пересадкой до Гватемалы, - в три, и он поинтересовался, можно ли заказать билет на тот и на другой рейс, пока что только для себя, без девушки. Шел уже первый час. Кул заставлял себя не паниковать, но чувствовал как с каждой проходящей минутой растет растерянность.
Один раз он решил было, что разглядел её в толпе, поднялся во весь рост и снова сел, убедившись в своей ошибке. На него начал коситься местный охранник, прохаживавшийся по залу; Кул развернул газету и притворился поглощенным чтением.
Интересно, могли ли искать его здесь, в Нью-Йорке; он не представлял, как быстро может действовать полиция. Найдя тело Рамона Гомеса, естественно предположить, что его убийца постарается как можно быстрее убраться из страны. Это была наиболее очевидная версия. И Кул почувствовал себя ребенком, заблудившемся в лесу. Страх обратил его в паническое бегство, и он теперь готов отправиться в немыслимый полет с подачи девушки, которую, возможно, никогда больше не увидит...
Тут он вспомнил про свой звонок Тиссону и настроение немного поднялось. Он убеждал себя, что Серафина вот-вот появится. Должна появиться. Оснований для паники нет.
Нужно перестать думать о себе как о преступнике, иначе он станет поступать и выглядеть как преступник и попадет в первую же полицейскую ловушку.
Спокойно, Серафина будет здесь с минуты на минуту.
Кулу пришло в голову, что без багажа он слишком бросается в глаза. Он отправился в магазинчик в служебном крыле аэровокзала и подобрал себе легкую сумку, с какими пускают в самолет. Расплатившись наличными, прошел в другой отдел и купил несколько рубашек и плащ. Левая рука, которую перевязала Серафина, служила плохо и болела, но это не слишком его беспокоило. В ближайшем туалете он уложил покупки в сумку и осторожно ощупал плечо. Повязка оставалась сухой.
Когда он вернулся в свое кресло, по соседству супруги ссорились из-за паспортов и туристских карточек. Женщина беспокоилась, что муж забыл оформить нужные визы. Кула вновь охватила паника и злость на собственную бестолковость. Как он рассчитывает покинуть страну, не имея туристской визы для Гватемалы? Ведь он не сможет даже купить билет, пока не представит все нужные для выезда документы.
Он вскочил на ноги, чувствуя себя разбитым и больным. Все кончено. Он вел себя как недоумок. Следовало обратиться в гватемальское консульство, сообщить свое имя и адрес. Наверняка понадобятся какие-то прививки. Но это отняло бы слишком много времени и он не успеет выбраться из страны. Нужно быть полным идиотом, чтобы решить, что это так легко. Проще вернуться в Филадельфию и сдаться.
Соседи с любопытством его разглядывали, он подхватил свою новую сумку и торопливо удалилися. Куда идти, он не знал, но и оставаться на месте не мог. Полный мужчина в синем плаще последовал за ним.
Объявили посадку на рейс 202 до Детройта через Элмиру и Ниагара-Фоллз. Кул остановился у дверей на стоянку такси и оглянулся. Серафины он не увидел, но мужчина в синем плаще его догнал.
- Мистер Кул?
На широком багровом лице с налитыми кровью глазами змеилась скользкая ухмылка. Сыщик, - обреченно подумал Кул.
- Да, я.
- Пойдемте со мной. Меня зовут Джонсон. - Он подхватил сумку Кула. Пожалуйста...
Даже не оглянувшись, чтобы убедиться, что Кул идет следом, мужчина пересек зал ожидания и свернул в другое крыло. Для ареста это выглядело слишком странно - мужчина больше походил на шофера. От этой мысли у Кула воскресла надежда. Потом он подумал, не ловушка ли это. Ведь у Рамона наверняка был сообщник, который и вызвал полицию. Да, очень похоже на ловушку. Он остановился; мужчина тоже остановился и обернулся.
- Пожалуйста, быстрее, мистер Кул. У нас всего пять минут.
- Для чего?
- Чтобы взлететь, конечно.
- У вас есть самолет?
- Можно сказать и так, - хмыкнул мужчина.
- Кто вас послал?
- Разумеется, мисс Дельгадо.
Мужчина простуженно сипел, во рту его сверкал золотой зуб, от него здорово тянуло виски. Но пьяным Джонсон не казался. Он нетерпеливо помахивал сумкой Кула, зажав её своей огромной лапой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22