Когда Красавчик Джим добежал до комнаты с золотом, он опережал Малыша на пятьдесят футов. Он заглянул внутрь, и увидел Пита и Лема Колтера, беспечно болтающих, сидя на золотых слитках.
— Я думал, ты стережешь вход! — заорал он.— Какого черта ты здесь делаешь?
Пит с удивлением поднял на него глаза.
— Мне надоело сидеть там одному. Я подумал, почему бы и мне не спуститься по веревке...
Со стоном Красавчик Джим повернулся и побежал к другому концу тоннеля. Задыхающийся от бега Малыш подоспел как раз вовремя, чтобы объяснить, что случилось, и что, по их опасениям, мог сейчас сделать Джо Эллиот.
Все четверо мужчин и девушка поспешили за Красавчиком. Они встретили его на полпути к выходу.
— Бесполезно,— резко сказал он.— Эллиот уже на вершине скалы. Он вытянул веревку. Как только я высунул голову из зарослей, он выстрелил. Теперь мы в его власти. Ему нужно только сидеть и ждать, пока мы умрем с голода.
ГЛАВА XVII
Они молча побрели обратно в комнату. Тусклый костер едва теплился. Его хватит еще на час, и тоннель вновь погрузится в кромешную тьму. Разбойники были ошеломлены. Еще минуту назад они чувствовали себя хозяевами положения, в их руках было громадное состояние. А теперь они — пленники, которых ждет голодная смерть в недрах земли.
Малышу Рио все это казалось злой шуткой. Разбойников настигло справедливое возмездие, но в чем повинна Рамона Наварро? И то, что Джо Эллиот, по коварству не уступавший разбойникам, сбежал и стал их тюремщиком, тоже было несправедливо.
Малыш был единственным, кто совершенно спокойно обдумывал ситуацию. Еще утром, после побоев, он понял, что у него мало шансов выжить. Совсем недавно он и Рамона оказались меж двух огней: Джо Эллиот с одной стороны, и банда Колтера с другой. И он уже смотрел смерти в глаза. Даже если бы Красавчик Джим отпустил его, безоружный, он сразу попал бы в лапы Эллиота или Пита. Но даже
такой поворот событий не слишком беспокоил бы его, если бы не девушка.Рамона держалась поближе к Малышу. С мужеством, присущим ее народу, она приняла неизбежное. Как и Малыш, она похоронила всякую надежду, когда Красавчик Джим готовился застрелить его. И обвал, который устроил Эллиот, казался ей скорее неожиданной удачей, чем катастрофой.
Лем Колтер пришел в ярость, когда, наконец, понял, что случилось. Во всем виноват Пит, зло заявил он. Почему он не остался на вершине скалы, чтобы сохранить для них путь к отступлению?
Пит сидел на корточках у тлеющих углей. Держась за рукоятку револьвера, он мрачно огрызнулся:
— Я никому не доверяю, когда дело доходит до золота, и спустился, чтобы получить свою долю.
Панчо незаметно скользнул за спину Пита... В отблеске огня в его руке сверкнул нож. Малыш понимал, что это только начало. Когда призрак голодной смерти подкрадется совсем близко и исчезнет надежда, бандиты совсем потеряют человеческий облик.
Он молча взял Рамону за руку, когда Пит начал осыпать Колтера бранью.Скрестив руки, Колтер неподвижно стоял у огня. Он не поддавался искушению схватиться за пистолет, выжидая, когда Панчо подберется к Питу сзади.
Красавчик стоял у стены немного позади Рамоны и внимательно наблюдал за происходящим.
— Даже если мы перестреляем друг друга,— произнес он, растягивая слова,— это нам не поможет выбраться из тоннеля. Все мы знаем, какой ты горячий, Пит, но нас — трое, а ты один. А тебе нечего его обвинять, Лем, этим делу не поможешь. Может, он и пренебрег своим долгом, когда спустился сюда, но я осмелюсь сказать, что никто не смог бы противостоять такому искушению — увидеть золото своими глазами. Так что... ты, Панчо, стой, где стоишь! Не оглядывайтся, Пит, но должен тебе сказать, что к твоему горлу приставлен нож. И... посмотрите хорошенько на череп, который валяется в углу. Вот так мы все будем выглядеть, если не сможем держать себя в руках.
Пит замер, в его налитых кровью глазах застыл ужас. Лем Колтер мельком взглянул на Красавчика и откашлялся. Все взгляды были обращены на скалящийся череп, и Колтер с проклятием отшвырнул его в темноту.
— Пожалуй, я погорячился, Пит,—сказал он миролюбиво.
— Ладно,— с облегчением ответил Пит, осторожно отодвигаясь от ножа Панчо.— Конечно, мне следовало остаться там, наверху, но, черт подери, откуда мне было знать, что все так обернется?
— Точно! — Красавчик Джим тоже Пытался замять эту неприятную сцену.— Ты не мог знать, Пит. В том, что случилось, есть вина и Панчо с Лемом тоже. Если бы им не припекло обследовать тоннель, они бы погнались за Эллиотом... и тогда ничего не произошло бы.
— Это верно,— пробормотал Колтер.— Если мы передеремся, нам не спастись. Нужно сообразить, как отсюда выбраться. Отойди от Пита, Панчо! Его время еще не пришло.
Метис недовольно проворчал что-то себе под нос и опять уселся на корточки у красных углей.Таким образом, первая стычка была предотвращена. Но в любой момент могла начаться новая.
Так что Малыш старался не привлекать внимания к себе и Рамоне, выжидая, пока очередная ссора не выльется в открытую перестрелку.
Подойдя вплотную к Колтеру, Красавчик Джим сказал:
— Там, наверху, всего один человек. Нас здесь четверо. Ставка — все это золото, и я предлагаю не сдаваться. Мы не можем много сделать днем, но разве не смог бы кто-нибудь из нас под покровом темноты спуститься на дно каньона, взобраться на скалу и прикончить Эллиота?
— Без веревки это невозможно,— прохрипел Колтер.
— Может, у кого-то из нас в жилах течет кровь горного козла? Хотя тут даже ящерица не спустится,— вставил Пит.
Малыш Рио начал было говорить, но вовремя остановился. Он подумал о веревке, которую спустили в первый раз, о той, что оборвалась, не выдержав его веса. Она упала на тот самый выступ, и он был уверен, что веревка все еще там, хоть никто ее и не заметил. Малыш знал, что она не достанет до дна, но ее могло бы хватить до места, где можно за что-то зацепиться... Вслух он сказал:
— Если вы, ребята, не возражаете, мы с Рамоном пойдем посмотрим, удастся ли нам забрать с выступа мои пушки. Заодно взгляну, что там внизу, под выступом.
Колтер хотел было возразить, но Красавчик Джим опередил его:
— Почему нет, Лем? Я не думаю, что пацан или Фишер смогут далеко уйти. Сейчас все уже не так, как час назад. Тогда у нас было двое пленников, сейчас мы все в западне. Я считаю, пусть Фишер достанет свою пушку. А если нам удастся выбраться, будет время позаботиться о нем и о мальчишке.
— Конечно,— прохрипел Пит,— пусть попотеет над своими железками. А вздумает что-нибудь выкинуть — я ему быстро охоту отобью.
— Пошли,— сказал Малыш Рамоне, видя, что Колтер колеблется.
Никто не двинулся с места, чтобы их остановить. Когда они отошли подальше, Рамона сказала:
— Мне кажется, сеньор Красавчик хочет нам помочь.
— Он не хочет, чтобы другие узнали, что ты — девушка,— согласился Малыш.— Надеется, что ты достанешься ему,— напрямик предупредил он.
Рамона всем телом прижималась к Малышу, чтобы не натолкнуться на острые камни.
— Не знаю почему, но я доверяю этому сеньору,— мрачно сказала она.— Я думаю, он помог бы нам бежать, если бы мог.
Малыш не понимал, почему то, что она. защищала Красавчика, злило его, и не мог удержаться:
— Как ты думаешь, он нам сильно помогал, когда вел меня в конец коридора, чтобы всадить мне пулю в висок? Если бы Эллиот не столкнул оползень, дикие звери уже обгладывали бы мои кости.
Он почувствовал, как ее всю передернуло, но она упрямо настаивала:
— Не могу поверить, что он бы тебя убил. Когда сеньор Красавчик тебя уводил, он посмотрел на меня, и в его взгляде было что-то...
— Конечно, я видел, как он тебе глазки строил! — взорвался Малыш.— Но я не думал, что ты попадешься на его крючок так легко, Он бандит... убийца.
— Как и... сеньор Малыш Рио? — тихо спросила она.
Малыш от злости стиснул зубы. В конце концов, он сам вошел в эту ловушку. Рамона была права. Он ничуть не лучше, чем Красавчик Джим или любой другой из банды Колтера. Он был изгоем, таким же, как они. Кто он такой, чтобы обвинять в чем-то Красавчика Джима? Помолчав немного, он сказав:
— Я заслужил это, Рамона. Ты права, Красавчик Джим не такой, как другие. Но все разно я хочу уберечь тебя от бандитов. Еще не знаю как, но я найду способ вытащить тебя отсюда. И если потом, когда все будет позади, ты предпочтешь Красавчика, это уже твое дело.
Пальцы девушки крепко сжали его руку:
— Ты не будешь сердиться из-за того, что я сказала, что думаю?
— Нет, я еще не сошел с ума. Мы попали в такой переплет, что каждый должен сделать все, чтобы выбраться отсюда.
Они подходили к просачивающемуся сквозь заросли можжевельника свету. Малыш замедлил шаг и перешел на шепот.
— Мы должны сделать все тихо и незаметно, чтобы Эллиот нас не услышал. Мой пояс снаружи, на выступе. Если я найду палку, попробую втащить его сюда.
— Будь осторожен, сеньор,— прошептала Рамона, пока они на цыпочках продвигались вперед.— Если с тобой что-нибудь случится...
— Тогда у тебя еще останется Красавчик Джим,— с деланной беззаботностью напомнил ей Малыш и осторожно пополз вперед.
Трудно было поверить, что прямо над ними, на краю скалы, лежит человек, готовый обрушить свинцовый дождь на каждого, кто рискнет высунуться из пещеры.
Ремни и кобура с пистолетами лежали за кустами, там, где его разоружил Красавчик Джим. На расстоянии вытянутой руки, не больше. Малыш поборол искушение одним рывком схватить оружие. В нескольких футах от него лежала спутанная веревка. Она была так же необходима сейчас, как и оружие.
Малыш присмотрел длинную ветку, до которой можно было дотянуться, не обнаруживая себя. Он вытащил из кармана перочинный нож, открыл длинное лезвие и осторожно начал ее срезать.
В конце концов ветка с треском отломилась, и он молниеносно дернул ее к себе. Наверху по-прежнему было тихо. Малыш начинал чувствовать себя глупо из-за своей чрезмерной осторожности. Он еще немного отошел назад и начал обтесывать ветку. Может быть, Джо Эллиот давно уехал и все эти предосторожности излишни? Как смешно сидеть в укрытии, когда ничто не мешает им свободно выйти на уступ, взять веревку и попытаться зацепить ее за скалу! Внезапно в, нем вспыхнула надежда. Он и Рамона были одни, вдали от остальных. И если Эллиот не сидел наверху с пушкой наготове, то они сейчас просто теряли единственный шанс выбраться и оставить всех остальных заложниками.
Надо действовать смелее!С этой мыслью он отложил в сторону палку и нож, стал на колени и осторожно высунул голову из-за укрытия, поглядывая вверх.
Заметив, что у Рамоны перехватило дыхание от страха, Малыш подал ей знак молчать.
Стены каньона потряс грохот взрыва. Обломок скалы просвистел у самого носа Малыша, и он резко отшатнулся.
Джо Эллиот не зевал.
Малыш закончил обтесывать ветку, и после трех неудачных попыток ему наконец удалось подцепить сучком веревку и затащить ее внутрь. Он быстро поднял подол рубашки и обмотал веревку вокруг себя. Потом опустил рубашку и заправил ее в брюки.
Пока Малыш все это проделывал, Рамона подползла к нему поближе и прошептала:
— Скорее, кто-то идет!
— Не говори им о веревке.
Малыш обернулся, поднял палку и начал выуживать ею свой пояс.
В тоннеле раздались быстрые шаги, и у самого уха Малыш услышал приглушенный голос Красавчика Джима:
— Я кое-что вспомнил. Когда мы сюда спустились, на выступе была веревка. Ты ее видишь?
Не поворачивая головы, Малыш сказал:
— Ее там нет. Можешь сам посмотреть.
Красавчик, осторожно раздвинул заросли и выглянул наружу:
— Действительно, нет.
В его голосе звучало разочарование:
— Я думал, мы с тобой ее достанем, а другим ничего не скажем. С ними трудно будет договориться, если мы застрянем здесь. Когда я уходил, они поссорились из-за золота.
Малыш спокойно встал и надел пояс с пистолетами:
— Теперь я уже не чувствую себя беспомощным и должен сказать, что доверяю тебе не больше, чем всем остальным. Ты хочешь получить золото и Рамону. А я хочу, чтобы тебе ничего не досталось.
Какое-то мгновение они стояли, глядя друг другу прямо в глаза. Оба тяжело дышали. Потом Красавчик Джим кивнул и отступил:
— Ну что ж, как хочешь, Малыш Рио. Но предупреждаю: я тоже не собираюсь отдавать тебе ни золото, ни девчонку.— Взгляд Красавчика был холодным и непроницаемым. Он медленно повернулся и пошел в глубь тоннеля.
Когда затих звук его шагов, Малыш услышал сдавленные всхлипывания. Он в изумлении обернулся и увидел, что Рамона плачет.
— О, не нужно было этого делать, сеньор Рио! Я знаю, что не нужно. Он мог нам помочь.
— К черту его помощь! — прорычал Малыш, но он уже и сам пожалел о своей вспышке. Ему вдруг пришло в голову, что он просто ревновал Рамону к Красавчику Джиму... А в глубине души Малыш все-таки верил, что этот молодой денди действительно хотел им помочь.

ГЛАВА XVIII
В тишине раздавались всхлипывания Рамоны. У Малыша возникло неприятное чувство вины, а вместе с ним и упрямое желание самому довести игру до конца.
Возможно, не стоило так вести себя с Красавчиком Джимом, но не в правилах Малыша избегать столкновений. Над ним и так уже достаточно поиздевались. И сейчас, когда его пистолеты опять на месте, Малыш чувствовал себя сильным и уверенным. Теперь он знал, как действовать в этой игре.
Их безопасность во многом зависела от того, что скажет Красавчик Джим остальным бандитам, и лучше было притвориться, что он готов действовать с ним заодно. Малыш это понимал. Но ему не по душе был такой обман.
Малыша сбивало с толку поведение Рамоны. Она знала, что Красавчик Джим был одним из разбойников, которые, как койоты, рыскали вокруг, ожидая, пока ее отец найдет золото. Она знала, что он был одним из бандитов, которые в пещере связали и избили ее. Она знала, что Красавчик хочет получить ее вместе с золотом, и все же она сидела и плакала, потому что Малыш с ним поссорился. Все это не укладывалось у Малыша в голове. В полной растерянности он вдруг понял, что чертовски мало знает о женщинах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20