На ней криво карандашом было написано: "Тот Вася". Все дружно рассмеялись и стали пожимать Тосе руку. Проигравший принялся рьяно доказывать, что это не тот Вася, о котором шла речь. "И вообще это несерьезный спор".
Но развеселившиеся братки очень быстро убедили своего соседа в обратном. Он узнал, что двое спорящих обязаны выполнить условия спора, звучащие в момент его заключения. А так как особые условия не обговаривались, значит:
- ...Нам не нужно про свою семейственность рассказывать.
- Да, да. Про Питер и самолет дома говори. Здесь - что сказал, за то ответь.
У проигравшего при себе не оказалось всех денег, чтобы расплатиться. Тогда Тося предложил ему:
- Вон, видишь, орешки лежат, - и указал на подставку, в которой стояли цветочные горшки, а между ними был насыпан гранулированный шлак. - За каждый тобою раскушенный орешек буду отщелкивать по пятьдесят рублей.
Васин товарищ согласился. Но на втором "орешке" понял, что зубы дороже, и поехал домой за недостающей суммой под бурный хохот собравшихся.
АВНАТОКОЛЬСКИЙ
- Основным ростовщиком московского катрана являлся журналист-международник, член-корреспондент Авнатокольский - так его называли, - продолжал просвещать Тося Гришу. Перед тем стояла чашка кофе, к которой он так и не притронулся, потому что его внимание было целиком приковано к рассказу друга.
- Это был высокий, подтянутый, средних лет мужчина, по осанке и внешнему виду которого можно было легко определить, что в недалеком прошлом он увлекался спортом на профессиональном уровне. К нему обращались за большими суммами такие катали, как Тайванец, Тряпочка, Почка и другие. В те годы Авнатокольского знал или слышал о нем весь блатной мир столицы. Каждый из них неоднократно пытался загнать его в свои умело расставленные сети обмана и коварства. Но тот с людьми сходился очень тяжело. Даже с теми, кого знал более пяти лет, ни о чем другом, как о деньгах, займе и залоге, не разговаривал. По этой причине все изощренные потуги облегчить его от денег оставались безрезультатными. "Большого ума человек", говорили о нем каталы.
Хмурым осенним днем Тося с Авнатокольским обедали в ресторане "Белград". Тося тасовал колоду карт, которую не выпускал из рук. С Авнатокольским они были знакомы давно. Он дважды давал Тосе деньги под проценты. При этом каждый раз требовал и получал залог, в пять раз превышающий сумму долга. Он знал Тосю как "играющего", который любит карты до фанатизма. И поэтому карты в Тосиных руках не вызывали у него удивления, а, скорее, наоборот: если бы он оказался без них, это могло насторожить ростовщика. Тося знал это и тщательно перетасовывал колоду, которая состояла из одних тузов.
За обедом Тося рассказал, что имеет крупную сумму чеков и хотел бы, чтобы Авнатокольский помог обменять их на рубли.
- С тобой мы знакомы давно. Я знаю, что ты человек дела. Никому из посетителей катрана я не доверяю. Там собирается много шушеры, которая так и норовит сгрызть тебя живьем из-за копейки денег, - говорил Тося надменному ростовщику, который глотал устриц одну за другой и невнятным бормотанием старался поддерживать беседу.
Когда он услышал об опасениях Тоси и о крупной сумме чеков Внешпосылторга, он оторвался от устриц и с интересом придвинулся к Тосе.
- Говоришь, чеки? Но сейчас с этим у меня нет никаких проблем. Я покупаю их у своего проверенного товарища по цене полтора рубля за чек. Боюсь, что такой порядок цифр тебя не устроит.
Тося знал, что тот лжет, так как цена на чеки была твердой и не опускалась ниже двух рублей за один чек.
- Ты мне не оставляешь выбора, - ответил Тося. - Хотя, признаться, я рассчитывал продать их несколько дороже. Но раз ты говоришь, что цена полтора, стало быть, так оно и есть. Я целиком полагаюсь на твою компетентность.
Обед подошел к концу, и официант принес счет. Тося достал из кармана пиджака новую запечатанную колоду карт. Распечатал коробку, достал колоду, взял одну из верхних карт и протянул Авнатокольскому:
- Поставь карту на то, кому платить за обед.
Тот взял карту и, подумав, что эта сумма не настолько уж велика в сравнении с тем, какую прибыль он сможет получить от сделки с чеками, врезал ее в середину той колоды, которую Тося тасовал весь день. Сейчас она мирно лежала на столе. Тося положил нижнюю часть разделенной колоды сверху и перевернул ее. Ростовщик перевернул карту, которую продолжал держать. У обоих оказались тузы.
- Прямо в лоб! - сказал Тося, делая удивленные глаза. - Попробуй еще раз, а то так не интересно: не поиграли и пяти минут. В этот раз тебе обязательно повезет. Поставь еще карту. - И он услужливо протянул журналисту только что распечатанную колоду.
Но международник наотрез отказался играть. Он пододвинул к себе счет и, достав деньги, принялся отсчитывать нужную сумму. Тося еще пару раз попытался предложить ему игру, но тщетно.
Прощаясь, они условились встретиться на следующий день на Таганке с целью обмена чеков на рубли.
- Ты должен быть один, - предупредил его Авнатокольский, - в противном случае я не стану даже разговаривать.
В назначенное время Тося сел в машину к подъехавшему журналисту. Это была черная "Волга", которая сверкала вложенной в нее любовью. Авнатокольский важно сидел за рулем.
После обмена приветствиями Тося достал чеки и протянул ростовщику. Тщательно проверив на предмет подделки и внимательно пересчитав, тот положил их на торпеду машины, а сам достал деньги и отдал Тосе. Тот попросил журналиста помочь считать полученные рубли. Когда закончили считать деньги, которых оказалось ровно столько, сколько было оговорено, к машине со стороны водителя подошел пьяный Вася-Игорь.
Он бесцеремонно открыл дверцу машины и сказал:
- Шофер, довези на Курский. Срочно. Моя баба намылилась уехать с каким-то фраером. - Язык его заплетался, отчего некоторые слова звучали невнятно.
- Это не такси. Я не вожу пассажиров. Отойдите от машины! - И журналист попытался оттолкнуть Васю и закрыть дверь. Но это ему не удалось, так как тот всем телом повис на дверце и продолжал:
- Да я заплачу тебе по-богатому. Ты что думаешь, я без денег хотел? Надо успеть поймать их, а уж тогда я ей накачу! А фраерка порежу на лоскутки!
Воспользовавшись тем, что журналист отвлекся от происходящей сделки, Тося заменил чеки "куклой", на что понадобилась доля секунды.
- Знаешь, у меня не осталось времени. Надо идти, - заворачивая пачки денег в газету, сказал Тося.
Авнатокольский забрал "чеки" с торпеды машины и положил в карман. Он не имел возможности просмотреть их, так как Вася приблизился вплотную и уже почти уселся в машину. Тося вышел из машины и направился ко входу в метро.
Журналист еще долго не мог отогнать от машины вошедшего в роль Васю. Тот уже обнимал его и цеплялся за руль.
Когда все-таки Авнатокольскому удалось избавиться от назойливого рогатого сукина сына, отъезжая, он видел в зеркало заднего вида, как тот стоит на середине дороги и что-то кричит ему вслед, размахивая руками.
"ВЫЙДИ, Я ПОЗВОНЮ"
- Расскажу тебе о двух девчонках, которые очень хорошо обеспечены. Одна из них, по имени Иванна, девочка небезызвестного Тряпочки. Другую зовут Оксана. Она генеральская дочь, - говорил Тося, отхлебнув кофе. Так вот, они швыряют лохов на кидняк под названием "Выйди, я позвоню". Делают это скорее не ради денег, а ради развлечений. Они относятся к той категории женщин, которые любят пощекотать нервы. Как правило, у этих телок очень дорогие терпилы.
Где-нибудь в центре Москвы они находят иностранного барыгу, который не прочь спекульнуть тряпками. Договорившись о сделке, втроем садятся в такси, водитель которого свой парень. Оксана сидит на переднем сиденье, Иванна - сзади водителя, а иностранец - у задней рабочей двери. Он открывает большую сумку, и вещи тут же начинают гулять по машине. Начинается бурный обмен впечатлениями по поводу какой-то кофточки. Сумка тает на глазах. Подруги, пересмотрев все вещи, заверяют иностранца, что купят все. Но так как они не ожидали, что попадется столько товара, стало быть, и денег при себе нет. Но это не беда. Иванна обращается к шоферу: "Подъезжай вон к тому телефону". И тот трогает с места и медленно катит к телефону. "Сейчас позвоню маме - она работает в сберкассе, здесь рядом, и через десять минут принесет деньги. И мы купим все вместе с сумкой".
Когда машина останавливается у телефона, девушка говорит: "Выйди, я позвоню". Терпила выходит из машины и готов подать даме руку, отчего, придерживая дверь, склоняется в услужливой позе. Иванна начинает перемещаться из угла к выходу, не спеша и завлекающе переставляя ноги. Вот она подбирается к двери - и захлопывает ее перед Носом растерянного иностранца.
И так в день они отрабатывают троих-пятерых лохов. Если вдруг мусора начинают их щемить, тогда к ним приходят на помощь их мощные покровители, - заключил Тося.
САША ПЕТРОВ-ВОДКИН НА МАРОЧКУ
Леша пришел к Тосе в десять часов утра. Тот еще спал, отчего двери открыл не сразу и Леше пришлось ждать добрых пятнадцать минут в неуютном подъезде. Он вошел в квартиру вслед за сонным Тосей, который брел впереди совершенно голый с единственной целью добраться поскорее до кровати, где он оставил спящей приятную на ощупь, теплую и уютную Лерочку.
- Ты что делаешь сегодня вечером? - разрушил тишину веселым бодрым голосом Леша. Он стоял в дверном проеме спальни, широко расставив ноги, тасовал карты, которые от этого шелестели у него в руках, придавая своеобразную аранжировку беседе. При этом он слегка опустил голову так, чтобы можно было быстро и незаметно переводить взгляд с карт на Тосю. Тот уже забрался в постель и, не обращая внимания на присутствие гостя, всем телом прижался к Лерочке. Она тут же ответила на его прикосновение лаской и поцелуем. У Тоси пробежала приятная дрожь по спине.
- Так что, ты говоришь, делаешь вечером? - повторил еще более веселым голосом Леша.
Когда до Тоси дошел смысл его слов, он оторвался от Лерочки и повернулся к Леше.
- Я еще не совсем точно знаю, что буду делать сегодня утром, - улыбнувшись ответил Прикуп и глянул на часы. - Буду тебе очень обязан, если узнаю за пятнадцать минут, что нужно тебе от меня сегодня вечером.
Тося сел на кровати и закурил "Мальборо". "Мутный серый дым проясняет сознание", - подумал он. Теперь понимал, что перед ним стоит его товарищ, который нашел работу на сегодняшний вечер.
- Это нужно не мне, а нам, - поправил его Леша. - Я боялся не застать тебя дома, а телефон ты отключил со вчерашнего дня. Ты перестал бывать в "Тритоне" и не знаешь, какая публика сейчас посещает этот кабак. Среди прочих в нем стал появляться один щеголь по имени Саша Петров. Не так давно его загрузили за десятку в терц. А вчера он уплатил эти деньги на моих глазах. Не знаю откуда, но лавэ у него есть. По моим данным, как минимум еще десятка. Надо действовать быстро, так как к нему играющие уже стоят в очереди.
- Ну и как мы можем его поиметь? - поинтересовался Тося.
- Я дважды запутал его на шахматные этюды. Один раз за двести, а другой - за пятьсот. Потом захотел перевернуть его в нарды, но Бочкин все поломал, сказав, что в его ресторане на деньги играть больше не будут. Позовет ментов.
- Когда это было?
- Говорю же тебе, вчера. Саша этот - не лох. Но вместе с тем, если где видит выгоду, сразу бросается за деньгами, не обращая внимания, кто на месте потерпевшего - брат, сват, кум, - ему все равно.
- Ладно. - Тося окончательно проснулся.
Лерочка открыла глаза и разглядывала, как карты входили одна в одну, а затем плавно шелестели в Лешиных руках. Это продолжалось снова и снова. Движение рук было почти не заметно. Внимание привлекали лишь карты, которые, как заколдованные, исполняли необычный танец.
Время от времени Лерочка приближалась к Тосиной руке и вытягивала губы трубочкой, чтобы получить порцию сигаретного дыма.
- Сегодня ты познакомишь меня с этим Сашей. А там по ходу решим, что, когда и как мы с ним будем делать, - сказал, улыбаясь, Тося. Он водил фильтром сигареты по Лерочкиным губам, которые по-прежнему оставались вытянутыми трубочкой. Всякий раз, когда она делала так, он наполнялся теплотой и нежностью.
Бородатый швейцар с радостью распахнул дверь при виде Тоси. Стоя у гардероба, тот помогал роскошной Лерочке избавиться от плаща и отвечал улыбкой на незамысловатые шутки швейцара.
За спиной у Тоси, у стены за столиком с шахматами, сидел Леша и громко спорил с худощавым усатым гражданином. Рядом находился Саша Петров, который в споре держал Лешину сторону. Саша - молодой, симпатичный парень с несколько вытянутым лицом; рот его был постоянно приоткрыт, отчего тот выглядел вечно удивленным.
Когда Тося подал Лерочке руку, согнутую в локте, и собрался проследовать в зал, куда их приглашал метрдотель, указывая направление, подобно регулировщику, Леша перевел взгляд на Тосю и крикнул на весь холл:
- Алик! Какими судьбами! Сколько лет, сколько зим! - Разведя руки в стороны, он медленно подошел к остановившимся Тосе и Лерочке. Тося удержал его от объятий и скромно подал руку.
- Здравствуй, Леша! Рад тебя видеть. Познакомься, это Люся... извини, Лера.
- Очень приятно. Вы идите присядьте за столик, а после я подойду к вам. Кстати, познакомься, это мой друг Саша. - Леша повернул голову в сторону Петрова. Тот подошел и подал Тосе руку.
Ответив на приветствие, Тося и Лерочка направились в зал, где оглушительно ревела музыка. Через пятнадцать минут к их столику подошел Леша.
- Я ему сказал, что месяц назад выкатал у тебя восемь тысяч в Воронцовских банях. Деньги ты заплатил наличманом. А так как ты в картах лох, это позволяет считать тебя человеком, случайно получившим состояние и транжирящим его. Сейчас Саша думает, как бы лучше тебя запутать. А я пришел на разведку.
- Вероятно, сейчас он посоветует убрать меня на шахматы, так как этюды свежи у него в памяти, раз только вчера на них был хлопнут. - Тося пытался перекричать сверхмощную аппаратуру бара, которая производила на свет такой тяжелый рок, что фужеры на столе пританцовывали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46