Денис проскочил Истру, городок оказался небольшим, и уже без труда вылетел на монастырь. А потом кружил часа два по проселочным и государственным дорогам, натыкаясь на Букарево, Дудинское, Манихино, припомнил, что синяя отметка была южнее Истры, перекатился через реку Истра и опять же ничего подозрительного не заметил, пока не предположил, что заточенный в свою темницу в какой-нибудь подвал, несчастный узник мог увидеть лишь купол собора, или колокольню и вращаться надо в её виду.
Случайно ли, иль в результате упорных усилий, в чистом поле он наткнулся на покосившийся столб с указательной стрелкой на деревню, название котрой смыли дожди. Но под непрочитываемым названием было четко выведено "ВИВАТ, РОССИЯ!" И этого для Дениса хватило, чтоб какие-то клочки мозаики соединились в определенную картину и он понял, что путь его поиска правильный. Он пересек сосновую рощу по избитой дороге, со взгорья увидел некое подобие каких-то строений, загнал машину в кусты и пошел к ним пешком.
И опять угадал - через километр перед ним возникли ворота без забора, над воротами исторический лозунг повторялся - "Виват, Россия", а за ним, теперь было четко видно - располагался лагерь: легкие деревянные домики и солдатские палатки, выгоревшие на солнце Лагерь был пуст, но несколько человек прохаживались перед палатками и мерность шага, усталая неторопливость подсказывали - это охрана!
Лезть на рожон не было смысла по двум причинам: ни в палатке, ни фанерной будке содержать заключенного в течение полугода было невозможно, второе - светится раньше времени было глупо. Денис повел глазами окрест и обнаружил, что метрах в полуторастах от лагеря на восток - стоит коттедж, весьма схожий с той архитектурной халтурой, которую, словно консервные банки, штамповала фирма "Фазенда-ИКС".
Денис достал бинокль Эггерса, приложился к окулярам и тут же слегка подивился - он мало что смыслил в оптике, из гаубицы стреляли уже иными системами наведения, а не визуальными, но все же понял, что линзы в приборе стоят для театрального зрелища слишком мощные. Не отвлекаясь на эту мысль, он поймал в окуляры коттедж и через пять минут пришел к выводу , что он безлюден и пуст. Через шесть минут - отказался от своего умозаключения.
На открытую веранду коттеджа вышла рослая дородная женщина в очень короткой ночной рубашке, из под которой белели толстые ляжки. Женщина глянула на солнце, сладостно потянулась, забросив руки и откинув назад черную гриву густых волос. Рубашка её спереди задралась выше кое-чего, что в бинокль можно было разглядеть с предельной ясностью. Но Денис пустяками не отвлекался, всматривался в лицо женщины, а она словно устыдилась своей сладостной истомы и тут же перекрестилась. Потом вернулась в дом, но сразу же распахнулось широкое окно, в котором религиозная блудница стояла уже решительно обнаженной и снова томно потягивалась.
Единственное что оставалось - топать к коттеджу и спрашивать дорогу, скажем - в Михино, где при смерти лежит любимая бабушка.
Ничем более не смущаясь, Денис упрятал под легкую куртку бинокль и двинулся прямо через поле, заросшее дикой травой, однако краем глаза заметил, что от лагеря к коттеджу движутся две фигуры. Парни несли в руках по кастрюле, и Денису показалось, что они наполнены чем-то горячим, во всяком случае к животу эти кастрюли носильщики не прижимали.
Денис делал вид, что внимания на ещё далеких спутников не обращает, хотя они двигались к коттеджу, составляя с линией движения Дениса острый угол.
Он ускорил шаги и когда оказался метрах в пятнадцати - голая женщина увидела его из окна, взвизгнула и спряталась за гардину.
Денис сделал ещё шаг и - замер.
Откуда-то из-под земли , едва слышно доносилось пение... Высокий тенор, забравшись на верха немыслимой октавы пел что-то Денису незнакомое, но то , что это подавал голос Борька - сомнений не было никаких. Фарид бы не определил - Денис не сомневался. Видел ли его Борька понять было невозможно - скорее всего - нет, не видел Разговор с хозяйкой коттеджа отменялся и Денис, рассеяно оглядываясь, будто грибы искал, неторопливо принял в сторону, обогнул дом, и лишь шагов через сто быстро оглянулся. Оба парня уже поднимались на крыльцо, никакого настороженного волнения в них не отмечалось, в спину Денису не смотрели - или уже насмотрелись и сделали выводы - при работе в разведке всегда надо делать корректировки на свою промашку..
Денису пришлось сделать большой крюк по краю поля, прежде чем он вышел к своей машине, но попадаться на глаза женщины он не хотел, а тем более - парней с кастрюлями.
Путь до Москвы занял заметно больше времени, чем от нее. Волоколамка уже ревела моторами, солнце раскалило асфальт, он лип к шинам, а если для свежести Денис открывал стекло, то в лицо хлестали удушающие газы дизельных моторов и горячие потоки воздуха. Следовательно, в такой ситуации полагалось не открывать окна, а включать кондиционер. Включим, лет через сто - когда разбогатеем.
Денису не было резона ехать в офис - начальство полагало, что он на объекте, наблюдает за расхищением хозяйского имущества. Решение этой задачи он отложил на завтра, а вызволение Бориса назначил на субботу, или даже воскресенье потому, что выходные дни казались ему более спокойными и менее опасными в модели поставленной задачи.
Он вкатился во двор своего дома, загнал машину в гараж и когда пошел к парадным дверям, окно на первом этаже распахнулось и Ада радостно крикнула.
- А ты что не на работе?
- А ты?
- Моя деятельность закончилась! В субботу - первый просмотр!
- Какой просмотр?
- Да конкурса фото-моделей!
- Но юбилея Москвы ещё два месяца...
- В дни юбилея, третьего сентября - финал! Ты прийдешь в субботу?
- Подожди... Отец знает о твоих планах?
Судя по всему родителей не было дома, поскольку она громко позвала.
- Подожди у дверей! - и отскочила от окна, причем обнаружилось, что за ещё неполное утро Денис дважды видит голых женщин - дородную и могучую типа "Родина-мать" и представительницу нового поколения красавиц, спортивно стройных, однако мало чем уступающим прародительницам в объеме груди.
Он прошел на лестничную площадку первого этажа, двери почти тот час открылись и Ада, в халатике, торжествуя всем своим лицом, шеей, грудью сунула ему в руки раскрытый паспорт.
- На, полюбуйся!
Любоваться было чем - на соответствующем листе документа стоял грязно-сизый штамп, который утвеждал, что зарегистрирован брак с каким-то гражданином с именем через "Оглы"
- Кто этот - "Оглы". - дрогнувшим голосом спросил он.
- Хороший парень!
- Без квартиры?
- Почему это? У него квартира на Волхонке, дача на Клязьме, но машины пока нет.
Если б она влепила, что у "Оглы" трехсотый "мерс", то все было бы враньем. А так - походило на правду.
- Быстро ты... И уже была свадьба?
- Обошлись без фальшивых праздников. Как таковое - все было. Повенчались в церкви, зарегистрировались в ЗАГСе и все такое прочее.
- Фарид в курсе? - он чувствовал, что задает нелепые вопросы, что никому - то, и ему самому, ответы на них не нужны, а вместе с тем непонятная злость на эту девчонку уже мутила ему рассудок.
- А зачем Фариду знать? Он же старикам настучит! Я только маме сегодня скажу, вечером шмоточки соберу, улечу на Волхонку и пусть тут сами разбираются. Ну , что?
- Что - "что"?
- Как ты на это реагируешь?
Он увидел близко перед собой её сияющие глаза и пробормотал.
- Поздравляю.
- Поцелуй же меня!
Он едва успел наклонится к ней, как Ада охватила его обеими руками за шею, рванула на себя, прижалась лицом к его щеке, оба потеряли равновесие и рухнули в открытые двери на пол.
Ада захохотала с такой издевательской силой, что через секунду надо было ожидать стремительного появления на лестнице всех жильцов до пятого этажа включительно. Денис попытался встать, а она цеплялась ему за шею, захлебывалась в смехе и "подьем-разгибом" пришлось выполнять, цепляясь за стенки. Он кое-как отлепился от нее, отвернулся и пошагал по лестнице, минуя лифт. В спину себе услышал жесткое и взрослое, без смеха.
- Дурак. Дурак и трус.
Без передышки он добрался до своей квартиры и тут же взялся за телефон, потому что ещё час назад собирался звонить Фариду. Телефон обжег руку - Фариду теперь звонить не следовало, во всяком случае, пока не решишь, что ему сказать о подвигах сестренке, а не сказать нельзя. Рано или поздно всплывет, а Фарид был очень щепетилен в вопросах этики мужской дружбы: "Ах, ты от меня скрыл эту собачью свадьбу?! Ты мне больше не друг! Мужчины так не поступают!" И ведь могло рухнуть все, что начиналось много лет назад, с первого класса, если не с детского сада.
Дозвониться до Фарида он набрался духу только через час, но время это прошло не в размышлениях о мужской дружбе, а скорее - о женском коварстве.
- Фарид? - сказал он в трубку. - Я, похоже, нашел Борьку.
- Жив, прохиндей?!
- Жив.
- Привез?
- Нет. Нам придется за ним ехать. Ты на всякий случай свою... Машину смазал?
- И снарядил. Когда едем?
- В субботу. Но до утра пятницы, до завтра, мы не встретимся. Мне надо уехать за город по служебным делам.
- О кей. Завтра утром сранья в офисе, в субботу - операция.
- Если меня не будет и завтра, может быть задержусь, то в субботу буду точно.
- Понял.
Принуждая себя не думать ни о чем, если такое возможно, Денис переоделся, прихватил свитер, термос с горячим кофе, фляжку водки, спустился в гараж, не глядя на окна первого этажа выгнал в машину во двор и уже через двадцать минут оказался на Ярославском шоссе, долетел до Пушкино, по схеме автомобильного атласа принял вправо, переехал через мост над речушкой Уча и поначалу нашел деревню Образково, а потом увидел в чистом и бескрайнем поле две шеренги двухэтажных особняков, общим количеством штук в двадцать - стройка века, выполняемая фирмой "Фазенда-ИКС"
Он оставил машину возле торговой палатки, вытащил из багажника одеяло, запер автомобиль и забрался на опушку леса, где нашел пригорок, с которого вся понорама стройки была видна, как футбольное поле с верхних рядов трибун. В бинокль - тем более.
Он постелил одеяло на землю, между кустов, прилег и принялся прощупывать сквозь окуляры все детали открывающейся панорамы. И в своем дозоре пролежал до полуночи, пока не спустилась полная тьма. Однако и после этого не ушел, поскольку стройку осветили, хоть и не в большом количестве, но прожектора.
Поначалу в дневном свете, а потом в электрическом, на стройплощадке, с точки зрения Дениса царило неприкрытое воровство и хищение. Всякий материал, выносили ведрами, ящиками, мешками, тачками. К полуночи активность возросла и хищение сопровождалось грузовым транспортом.
Около часа по полуночи Денису надоело это безобразие: наблюдать за стройкой и на завтра продолжение наблюдения потеряло смысл, он снял свой дозор, вернулся к машине и через час был дома.
А утром проснулся от настойчивого телефонного звонка в коридоре, к аппарату не пошел, принялся завтракать и одеваться, а телефон упрямо надрывался в ритме - звонок через десять минут.
На службу идти решительно не хотелось и, чтоб оттянуть свое появление в офисе, он двинулся пешком, прикидывая по дороге свой отчет о командировке. Решил обойтись одним словом: "Воруют." А в тонкостях пусть разбираются специалисты, - быть может, на стройке происходило не воровство, а перегруппировка строительных сил, которую неспециалист понять не мог.
Едва он ступил в холл отеля, как тут же увидел у стойки портье Фарида - бледный и весь зажатый, он молча кивнул Денису и тот простонал в душе от ожидания неминуемого разговора, обвинений и претензий.
- Пройдем к тебе. - едва слышно сказал Фарид и в руках его Денис увидел плоскую коробку из под шоколадного набора.
- Что это с тобой? - спросил Денис.
- Не было бы сейчас с тобой ещё хуже.
Денис открыл свой номер, Фарид прошел следом за ним, и плотно прикрыл дверь. Шагнул к столу и положил на него коробку.
- Ты только не падай в обморок... В коробке штука похуже бомбы...
- Что там?
Фарид молчал.
- Ну, не тяни. Действительно что ли бомбу у себя под кроватью нашел?
- Там.. Нашего Борьку стали резать по частям.
- А там? Член?!
- Его левое ухо.
Денис помолчал, перевел дыхание, потом глуповато спросил.
- Точно?
- Точнее некуда.
- Тогда мне не показывай. Сопроводительное письмо есть?
- Да. - Фарид протянул поздравительную открытку, на обратной стороне которой было выведено каллиграфическим почерком.
"Вы нарушили договор, джентльмены. Осталось одно ухо, нос и руки с ногами. Но тянуть не будем - правое ухо, потом голова."
- Серьезная публика. Ухо под корень срезано, или часть?
- Под корешок. У него только дырка в голове осталась... Коробку принесли швейцару. Какой-то парнишка с улицы, не найдешь. Сказал, передать на мое имя.
- Ты где - нибудь вчера засветился?
- Нет, Ден. Где-то засветился ты.
- Я забрался ночью в кабинет Горина... Сверился с картой, нашел Новоирусалим Потом поехал туда.... Шел через поле, но никакого конфликта не было, знакомых лиц тоже...Значит, за мной наблюдали из коттеджа и узнали.
- Может быть и так, Ден. Что будем делать?
Денис вытер лицо ладонями, словно в него плюнули.
- Подожди, дай очухаюсь... У меня тоже для тебя не радостная новость.
- Какая?
- Ада вышла замуж.
- Ты врешь...
Денис посмотрел на него и ничего не ответил. Фарид сел и сказал глядя в пол.
- Отцу конец... Не скоро прочухается.... Какой ты идиот, Денис. Ты же клинический идиот!
- Я тут при чем? - слабо спросил он , хотя уже знал ответ.
- Да девчонку же тебе с пеленок готовили! Мать твоя покойная, прямо об этом говорила и мои старики. Ты же для неё Богом был, черт тебя дери. Ей некуда было от тебя просто деться, понимаешь ты это?
- Она мечтала о карьере фото-модели...
- Чушь это псиная! Она же татарка наполовину! Одно слово мужчины, любимого мужчины, и она побежит за тобой на край света! Наши женщины не выходят замуж!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33