- Значит, из задуманного нами ничего не вышло?
- Не обязательно, - сказал я. - Джинни - сильная ведьма. Если она
поможет увеличить мощь кошачьего мозга Свартальфа. Он полагает, что
справится. После смерти он провел много времени, исследуя геометрию
различных континуумов. В том числе таких странных и жутких, что не может
даже поведать о них и Намеком. Идея налета на ад ему понравилась.
Свартальф качнул хвостом, усы его встали прямо, бакенбарды
распушились.
- Значит, получилось! - закричала Джинни. - Ура-а! Йю-лю-у!
В определенной степени да, решимости у меня было не меньше, меньше
было энтузиазма. На мрачный лад меня настраивало узнанное от Лобачевского.
Я предчувствовал, что здесь много трудностей. Вряд ли так просто враг
позволил нам добиться успеха. Против нас будет направлена вся сила, вся
его хитрость.
- Так, - с растерянным видом сказал Карлслунд. - Так, так...
Но Джинни прекратила свой военный танец, и я сказал:
- Может быть, вы лучше позвоните ему, доктор Грисволд?
Маленького росточка доктор кивнул.
- Я сделаю это из своего кабинета. Вы, оставаясь здесь, будете все
видеть и слышать.
Я чуть не выругался. Законно ли это? По-видимому в какой-то мере...
Не запрещается.
Несколько минут нам пришлось подождать. Я крепко прижал к себе
Джинни. Остальные, кто негромко переговаривался о постороннем, кто в
бессилии опустился на стулья. Бодрость хранил только Больян. С помощью
Свартальфа он удовлетворял свое ненасытное любопытство - делал
обследование всего, что было в лаборатории. Просто экскурсант. Но самом
деле перед нами был лучший ученый, лучший математик со дня существования
человека на Земле. Его до смерти интересовало, как на нашей планете
обстоят дела. И он пришел в полный восторг, когда Янис разыскал ему
подшивку "Всемирной географии".
Телефон ожил, звякнул. Мы видели все, что делал Грисволд. Я со
свистом втянул воздух между зубов. Сверкающий Нож действительно вернулся.
- Извините, что заставил вас ждать, - сказал профессор. - Раньше
позвонить никак не мог. Чем могу быть для вас полезен?
Фэбээровец назвал себя, предъявил удостоверение.
- Я пытаюсь разыскать мистера и миссис Матучек. Вы знакомы с ними, не
так ли?
- Ну, э... Да... Давно их не видел... - врун из Грисволда был плохой.
- Пожалуйста, выслушайте меня, сэр. Сегодня днем я вернулся из
Вашингтона. Был там в связи с их делом. Это чрезвычайно важно. Я опросил
своих подчиненных. Миссис Матучек исчезла, и обнаружить ее не удалось. Ее
муж, по крайней мере некоторое время находился в защищенном
конференц-зале. Никто не видел, чтобы он покинул этот зал после окончания
рабочего времени. Я послал своего человека разыскать его, но он не был
найден. Наши люди сделали фотографии всех, кто входил в здание. Сотрудники
криминалистической лаборатории среди других участников встречи опознали
вас. Вы все еще уверены, что Матучека у вас нет?
- Н-нет. Их нет... Что вы хотите сделать с ними? Обвинить в уголовном
преступлении?
- Пока они не окажутся в нем замешанными - нет. У меня на руках
специальный приказ, предписывающий не допустить некоторых действий,
которые Матучеки, вероятно, захотят предпринять. Всякий, кто окажет им
помощь, как и они, в равной степени подлежит аресту.
Грисволд оказался молодцом. Он преодолел испуг, и, брызгая слюной,
затарахтел:
- Честное слово, сэр. Меня возмущает подтекст вашего заявления. И в
любом случае ваше предписание должно быть предъявлено тем, кого оно
касается, то есть Матучекам. Без этого оно не имеет никакой законности. До
тех пор оно не ограничивает ни их действий, ни действий их сообщников.
- Верно... Не возражаете, если я приеду осмотреть помещение, в
котором вы сейчас находитесь? Возможно, они все-таки там. Без вашего
ведома.
- Нет, сэр, возражаю. Вам не следует приходить сюда. - Будьте
благоразумны, доктор Грисволд. Помимо всего прочего, наша цель состоит в
том, чтобы защитить их от самих себя.
- Такого рода намерения весьма присущи теперешней администрации. И
мне они очень не нравятся. До свидания, сэр.
- Эй, подождите, - голос Сверкающего Ножа сделался тише, но трудно
было бы ошибаться в его тоне. - Вы не являетесь владельцем здания, в
котором сейчас находитесь.
- Но я несу за него ответственность. "Трисмегист" является частным
владением. Я могу осуществлять управление этим зданием по собственному
усмотрению и запрещаю вам доступ в него... И вашим прислужникам.
- Но не в том случае, если они прибудут с ордером на обыск,
профессор.
- Тогда я вам советую поскорее получить его, - и Грисволд прервал
колдовство телефона.
Мы, оставшиеся в лаборатории, поглядели друг на друга.
- Сколько у нас времени? - спросил я. Барни пожал плечами.
- Не больше 50 минут. Фэбээровцы уже в пути.
- Стоит ли нам попытаться удрать отсюда? - спросила у него Джинни.
- Я не стал бы этого пробовать. Все вокруг, вероятно, взято под
наблюдение еще до того, как Сверкающий Нож пытался дозвониться до
Грисволда. Думаю, он выжидал просто для того, чтобы узнать, чем мы
занимаемся. И ему приказали перейти к решительным действиям только в
крайнем случае.
Джинни выпрямилась.
- О'кей, тогда мы отправимся в ад. - Ее верхняя губя слегка
дернулась. - Прямо в ад. Нельзя упустить эту возможность. Готовиться
некогда.
- А! - Барни хрюкнул, как будто получил удар ногой в живот. - Нет, вы
сошли с ума! Без подготовки, не имея нужного снаряжения...
- Справимся тем, что имеется здесь, - сказала Джинни. - Воспользуемся
советами Больяна. Лобачевский, пока мы здесь, тоже имеет право помочь нам.
Мы выиграем - на нашей стороне эффект неожиданности. Демоны не успеют
организовать свои силы. Наше вторжение, повторяю, произведет для них
неожиданный эффект. А Раз мы выйдем из американской юриспруденции, разве
будут у Сверкающего Ножа законные основания волшебством заставить нас
вернуться? И он не станет мешать нам. Прекращение вашей помощи, возможно,
означало бы нашу смерть. Это будет убийство. Кроме того, подозреваю, он на
нашей стороне. Он не в восторге от того, что ему приходится делать. Скорее
он предложит нам свою помощь. - Она подошла к Барни, обеими руками взяла
его за руку и заглянула снизу вверх в его изрезанное морщинами лицо. - Не
мешайте нам, старый друг, - попросила она. - Необходимо, чтобы вы
согласились с нами.
Было больно смотреть, как мучился Барни. Но вот он крепко выругался и
отдал приказ. Люди принялись за работу.
В зал вошел Грисволд.
- Вы уже... О, вы не можете отправляться прямо сейчас!
- Не можем не отправляться, - сказал я.
- Но вы не... Вы даже не обедали! Вы ослабеете и... Ладно, знаю, что
мне не остановить вас. Иногда работа продолжается допоздна, и на этот
случай у нас в лаборатории установлен холодильник с пищевыми запасами.
Пойду посмотрю, что в нем есть.
Вот так мы и отправились штурмовать твердыню ада. Янис отдал Джинни
свою сумку (из тех, что носят на ремне через плечо), а Барни вручил мне
куртку (она была мне велика и рукава пришлось немного подрезать). Сумка и
карманы куртки были набиты до отказа бутербродами с арахисовым маслом для
нас, и консервами (копченая селедка) для Свартальфа-Больяна. И еще четыре
банки пива.

31
Некоторое снаряжение у нас было. В основном в сумке Джинни. В том
числе и принесенное Акманом свидетельство о рождении Валерии. Инструкции,
которые он мог дать, как лучше использовать это свидетельство, были
главной причиной, что его пригласили участвовать в совещании. Джинни
положила документ пока что в свою собственную сумочку и засунула за
бюстгальтер.
Никто, включая наших геометров, не знал наверняка, какие средства
окажутся в аду действенными, а какие - нет. Лобачевский смог сказать
только, что религиозные символы не обладают там силой, которую имеют
здесь. Их действие основано на благости всевышнего, а всем известно, что
никто из обитателей ада неспособен любить. Кое-что, однако, нам могло дать
язычество. Языческие понятия о чести и справедливости ничего не значили
там, куда мы направлялись, а вот понятие силы и искупительной жертвы -
значили. И хотя века уже минули с тех пор, как последний раз отправлялась
служба языческим богам, в их символах еще сохранилось достаточно силы и
могущества.
Джинни, как обычно, заколола отворот платья булавкой с изображением
совы, знаком того, что она - имеющая лицензию ведьма. Грисволд разыскал
где-то миниатюрную пластинку зеленовато-желтого цвета. Пластинка была
ацтекского происхождения, и на ней было вырезано гротескное изображение
скалящей зубы змеи, покрытой перьями. Я прикрепил пластинку к своему
превращательному фонарику и спрятал под рубашку. Немного смущающийся под
взглядом пастора Карлслунда Барни выудил из кармана сделанный в форме
молоточка серебряный брелок - копию тех, что бы ли распространены в эпоху
викингов. Брелок принадлежал его жене, но Барни сам таскал его на счастье.
И теперь он перекинул его цепочку через шею Свартальфа.
Не было смысла тащить с собой огнестрельное оружие. И Джинни, и я
весьма неплохо стреляли, но это - в эвклидовом пространстве. Если из-за
меняющейся гравитации траектория выстрела меняется самым непредсказуемым
образом, забудь об огнестрельном оружии, приятель. Мы вооружились,
пристегнув к поясу мечи. У Джинни был тонкий, современного производства
золингеновский клинок. Он предназначался главным образом для ритуальных
действий. Однако и режущий край, и острие его были отточены. Мой меч был
более древним, он тоже обладал магической силой. Тяжелое, надежное оружие.
Он и в плавании побывал - служил абордажной саблей самому Декатуру.
Воздух для дыхания тоже мог оказаться проблемой. Ад печально известен
своим бесчестьем. И вообще, это место во всех отношениях беспредельно
грязное. В запасе у нас были дыхательные аппараты - из тех, что используют
для подводного плавания.
Если человек уподобляется русалке или иным подобным созданиям, лучше
всего, если ему помогает маг или колдунья, способные к тому же отогнать,
например, тюленя. Но тут уж как повезет. Специалистов такого рода немного.
Поэтому чаще ограничиваются комплектом, состоящим из обычных баллонов и
маски. Маски могут быть разными, в том числе и для различных животных. Мы
разыскали еще и комплект, подходящий Свартальфу. И еще один я прикрепил к
своему наспинному баллону, для Валерии, если нам улыбнется удача.
На этом перечень нашего снаряжения заканчивается. Будь у нас время,
мы бы смогли подготовиться лучше. И еще мы могли бы взять с собой не пару
метел, а драконов, даже двух. И нагрузить на одного несколько тонн
всяческого груза - чтобы во всеоружии встретить любую неожиданность,
которую может предвидеть группа стратегического анализа. Однако армия уже
пыталась действовать подобным образом, и потерпела неудачу. У нас были
сведения, которыми не располагали армейцы, и еще у нас был единственный в
своем роде советчик. Может быть, это сработает.
Пока мы вместе с несколькими помощниками торопливо готовились, Барни
и Нобу тоже завершали приготовления к нашему перебросу. Почти завершили. В
последнюю минуту я попросил их сделать еще кое-что, и как можно скорее.
В центре пола была начертана фигура (не буду открывать, какая
именно). Ее обрамляли расставленные правильным пятиугольником освященные
свечи. Сверху издавал неприятные звуки огромный колокол. Его можно было
быстро опустить. Колокол предназначался для выброшенного из адской
вселенной массы обмена. Возможно это будет какое-то живое существо или
некий газ. В общем что-то, с чем будет трудно справиться.
- После нашего переноса, - сказала, - сразу же помести сюда несколько
фунтов какого-либо вещества. Конечно, если не окажется, что внутрь
соваться опасно.
- Что? - в изумлении спросил Барни. - Но тогда это даст
возможность... Кому и чему угодно... Преследователю!.. Совершить переход
без затруднений.
- Что бы не оказалось здесь, оно не сможет выйти за пределы
диаграммы, - напомнил я. - Мы будем действовать очень быстро. Будьте
наготове, пустите в ход все свое волшебство, чтобы оно не вернулось
обратно. Не знаю, что нам удастся обнаружить. Возможно, оно будет иметь
большое научное значение. А людям необходимо как можно больше знать об
аде. Хотя, скорее всего, наша добыча будет равна нулю. Но все же
подготовьте замену.
- Ладно. Для сумасшедшего ты рассуждаешь разумно, - Барни вытер
глаза. - Проклятие, я должно быть подцепил какую-то аллергию.
Когда мы попрощались, сухие глаза остались лишь у Яниса. И в моем
мозгу размеренно и печально зазвучала чужая мысль:
- Стивен Павлович, Вирджиния Виллиамовна и кот, наверняка обладающий
своей собственной душой. Я больше не могу помогать вам. Теперь я обязан
стать простым наблюдателем. Только наблюдателем, удовлетворяющим свою
собственную любознательность. Не буду стягивать вас горем, которое
вызывает у меня эта необходимость. Вы более не будете ни сознавать, ни
ощущать моего присутствия. Прощайте! Да благословит вас бог!
Я почувствовал, как он уходит из моего сознания. Как сон, который
выцеживается, когда вы, проснувшись, пытаетесь вспомнить его. И вскоре от
него осталось лишь ощущение, что что-то хорошее происходило со мной в
течение двух-трех часов. Или нет, не совсем так. Подозреваю, что своим
спокойствием в последующие минуты я обязан его незримому присутствию. Он
не мог не помогать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39