Девушки вышивали и о чем-то переговаривались. Эннис хотелось, чтобы приехал Адам, но она сама ему запретила.
На вечер они были приглашены в гости к сэру Эверарду Доблу, жившему неподалеку от Хэррогейта. Этот визит позволял Эннис посмотреть, что у него за дом, а матери сэра Эверарда, вдовствующей леди Добл, – познакомиться с возможной невесткой, так что обе стороны ждали встречи с нетерпением. Обед был скуден, дом – темен и мрачен, но для Фэнни титул перевешивал все остальное, она была весела и довольна и всего несколько раз заставила Эннис поморщиться, сказав что-то неуместное. После обеда, пока Фэнни музицировала, леди Добл подошла и села на диван рядом с Эннис.
– По-моему, малышка ничего, – сказала она, не потрудившись даже понизить голос. Эннис поняла, что по части вульгарности будущая свекровь, пожалуй, не уступит своей невестке. – А сколько за ней дают?
– Сорок тысяч фунтов, – вполголоса сообщила Эннис.
– Целых сорок тысяч?! – вскричала леди Добл. – Вот это да!
После этого дело оставалось за малым – сэр Эверард повел Фэнни в оранжерею, где сделал предложение, которое и было принято. Эннис испытала громадное облегчение. Приехав домой, она написала радостное письмо сэру Роберту Кроссли.
Через неделю пришла очередь Люси. Явился Барнеби Норвуд и предложил ей руку и сердце. Эннис от души поздравила девушку и отправила сэру Роберту второе письмо. Даже Фэнни, гордая тем, что выходит замуж за баронета, а не просто джентльмена, была ласкова со своей младшей сестрой.
Прошла еще неделя, и в понедельник Эннис повезла девушек на бал в зал ассамблей. Вечер был сырой и душный. Эннис сидела среди компаньонок и лихорадочно махала веером. Запруженный народом зал, сотни горящих свечей, на улице теплынь и ни малейшего ветерка – тут любой станет задыхаться.
Эннис медленно повернула голову и стала смотреть на танцующих. Люси танцевала кадриль с молодым офицером и держалась с горделивостью и уверенностью девушки, будущее которой обеспечено. Барнеби Норвуд смотрел на них снисходительным взглядом, переговариваясь со стоявшими рядом товарищами-офицерами. Фэнни, танцевавшая с сэром Эверардом, лучилась самодовольством. Эннис поморщилась. Фэнни знает, что все взоры обращены на нее, все завидуют ее удаче и сорока тысячам фунтов, которые принесли ей титул сэра Эверарда.
Двери зала открылись, и сквозь толпу стали протискиваться несколько припозднившихся гостей. Распорядитель часто-часто кланялся и шаркал ножкой, а Эннис, разглядев вновь прибывших, нахмурилась. Сэмюэль Ингрэм и его молодая жена Венеция были завсегдатаями городских ассамблей. И пусть Ингрэм был всего лишь сыном смотрителя маяка, какое это имело значение? Его золото, так же как и золото сэра Роберта Кроссли, слепило всех.
Следом за мистером и миссис Ингрэм шли Чарлз, Сибелла и Дэвид. Эннис обрадовалась и расстроилась одновременно. То, что Чарлз стал прихвостнем Ингрэма, огорчало ее до глубины души, и при виде родственников, шедших следом за ним подобно его свите, у нее перехватило горло.
Сибелла издалека помахала Эннис рукой, показывая, что сейчас подойдет. Эннис с улыбкой помахала в ответ. Двери зала снова открылись. Распорядитель почти сложился вдвое в низком поклоне. Понятно, пришел кто-то еще более важный, чем даже мистер Ингрэм. Эннис подняла брови. Кто бы это мог быть?
Вошел Адам Эшвик, и с ним его брат, мать и сестра. Сердце Эннис бешено заколотилось. Появление Адама привело ее в замешательство, хотя она и была уверена, что к ней он не подойдет. Она скучала по нему и не находила себе места с того самого дня, когда отвергла его.
Эннис заметила, что Эшвики движутся в ту сторону, где сидит она. Вдовая леди Эшвик и ее младший сын были хорошо известны в хэррогейтском обществе и то и дело останавливались, чтобы поздороваться и переброситься парой слов со знакомыми. Поскольку молодой лорд Эшвик последние девять лет жил преимущественно за границей или в Лондоне, кое-кто его не знал, и мать с братом представляли его. Эннис глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.
Эннис позволила себе лишь на мгновение задержать взгляд на лице Адама, да и то исподтишка, боясь, как бы он не заметил. Очень элегантный в черном фраке и пышном галстуке, завязанном замысловатым узлом, он, улыбаясь, разговаривал с леди Кардью. Он был великолепен, необыкновенен, в нем было все, о чем Эннис когда-либо мечтала. Сердце ее сжалось от горького сожаления и тоски.
Она заставила себя перевести взгляд на Деллу Тилни в элегантном полутрауре, потом на вдовую леди Эшвик, рядом с которой стоял Эдвард Эшвик. Он был похож на своего брата, только пониже и поплотнее, да и лицо у него было более открытое и глаза смотрели приветливее. Недаром, когда он остановился напротив леди Кардью и леди Эмили Трамптон и заговорил с ними, обе дамы мгновенно растаяли и заулыбались.
Адам Эшвик посмотрел на Эннис, их взгляды встретились, и Эннис окатило жаркой волной. Она рывком поднялась, чтобы уйти куда-нибудь подальше, но в этот момент Делла Тилни и вдова, с извинениями оборвав разговор с леди Кардью, как бы случайно загородили ей дорогу.
– Леди Вичерли, как приятно вас видеть! Как вы поживаете? – Вдовая леди Эшвик была изящной женщиной, тем не менее она умудрилась стать так, что Эннис никоим образом не могла ее обойти. Тем временем Делла Тилни подошла слева, отрезая Эннис последний путь для отступления, причем сделала это с явным умыслом.
– Добрый вечер, леди Эшвик, леди Тилни…
– По-моему, вы уже знакомы с моим старшим сыном, лордом Эшвиком, – сказала леди Эшвик.
Эннис быстро взглянула на Адама.
– Добрый вечер, милорд.
– Я очень рад видеть вас снова, леди Вичерли. Его голос звучал мягко, вкрадчиво. Он взял ее руку. Эннис отважилась еще раз поднять на него взгляд. Его серые глаза улыбались, и Эннис подумалось, какой она, должно быть, кажется ему смешной в своем бесформенном красном платье и тюрбане. От смущения она еще больше покраснела и торопливо отвела глаза.
Леди Эшвик произнесла извинения, взяла Деллу под руку, и они отошли, оставив Эннис и Адама вдвоем. Да уж, проделано все было ловко.
– Я подумал, может, вы захотите потанцевать, леди Вичерли? – продолжил Адам. Он неотрывно глядел ей в глаза.
– Благодарю вас, милорд, но компаньонки не танцуют.
Адам удивленно поднял брови.
– Почему? Это что, запрещено законом?
– Не совсем, но…
– Но тогда все зависит только от вашего желания, леди Вичерли. К тому же я вовсе и не спрашивал, танцуют компаньонки или не танцуют. Я спросил, не хотите ли вы потанцевать со мной, а это совсем другое дело.
Эннис невольно улыбнулась.
– Вижу, вы верны себе, милорд, вас не переговоришь. Вы ставите меня в неудобное положение! Как я теперь могу отказаться, не обидев вас?
Адам ухмыльнулся.
– Не можете. Доверьтесь судьбе.
– Ну что ж, надеюсь, танцевать с вами приятно. Он повел Эннис на середину зала, обхватив теплой ладонью ее руку повыше локтя.
– Просто приятно, и все? Как вы суровы, мэм. А я так рад, что увидел вас снова. Вы, конечно, заметили, как строго я соблюдал ваш запрет.
– А я думала, вы занимаетесь поместьем, милорд.
– Правда? Но поверьте мне, я бы все бросил ради встречи с вами. Хотя, признаюсь, мне приятно слышать, что вы все-таки думали обо мне. Мне так хотелось вас увидеть, леди Вичерли. А вам?
Эннис ответила ему выразительным взглядом, он засмеялся.
– Значит, вам тоже. Это вдохновляет.
– У меня было очень много дел, – сухо проговорила Эннис.
– И вы их закончили с успехом. Я слышал, вы скоро избавитесь от своих подопечных, обе довольны и счастливы. Поздравляю.
Эннис улыбнулась.
– Спасибо, хотя поздравлять еще рановато, я не люблю забегать вперед.
– А когда мисс Кроссли уедут, вы больше не будете компаньонкой? И что вы намерены тогда делать, мэм?
– Побуду немного в Старбеке, а потом поеду в Лондон на малый сезон.
– Повезете туда какую-то девушку?
– Конечно. Это моя работа. Я буду сопровождать мисс Эустасию Копторн.
Адам беззвучно присвистнул.
– Вы, должно быть, любите преодолевать трудности, мэм. Чем дальше, тем труднее. Лучше бы вы бросили все это и побыли со мной.
– Это вам кажется легче, да, лорд Эшвик? Адам улыбнулся.
– Может, и нет, но, во всяком случае, интереснее. Для нас обоих.
Танец подошел к концу, Адам подставил Эннис руку, чтобы, как это было принято, сделать круг по залу.
– Это было неплохо, да? – весело произнес Адам. – Послушайте, мэм, может быть, вы позволите мне навестить вас в Старбеке… прежде чем снова превратитесь в компаньонку?
Не успела Эннис ответить, как увидела перед собой Чарлза.
– Добрый вечер, кузина. К вашим услугам, милорд.
Мужчины обменялись вежливыми поклонами. Чарлз напряженным голосом, как будто стесняясь, проговорил:
– Мистер Ингрэм спрашивает, не пожелаете ли вы вместе с моей кузиной присоединиться к нему.
Эннис почувствовала, как напряглась рука Адама. Все это было подстроено. Чарлз подошел потому, что так повелел ему его хозяин, недаром Эннис, посмотрев по сторонам, натолкнулась на взгляд Ингрэма, стоявшего у стены. Он был уверен, что ему не откажут.
Кровь прилила к лицу Адама, казалось, он хочет что-то сказать и не находит слов, и Эннис вдруг осенила внезапная догадка: между ним и Ингрэмом что-то есть. Что-то грозит Адаму. У него было такое выражение лица, словно он готов разорвать этого господина на части.
Через какое-то время, показавшееся вечностью, Адам повернулся к Эннис и учтиво поклонился.
– Вы должны меня извинить, леди Вичерли, я ни в коей мере не хочу обидеть вас, но боюсь, я не могу принять приглашение мистера Ингрэма.
Он поцеловал ей руку, резко развернулся на каблуках и удалился.
– Ну-ну! – пробормотал Чарлз. – До такой степени позабыть о манерах!
– Уж не осуждаешь ли ты его за то, что он не принял приглашение мистера Ингрэма? – возмущенно спросила Эннис. – А мне, например, кажется совершенно естественным, что лорд Эшвик не желает иметь с ним ничего общего, и это наглость со стороны мистера Ингрэма – набиваться в друзья к лорду Эшвику!
– Да, но… – оторопело заговорил Чарлз, – но старик особо меня просил, чтобы я привел Эшвика…
– А-а, понятно! Ты беспокоишься за себя, боишься, он разозлится, что ты не приволок ему добычу, за которой он тебя послал! – Эннис безнадежно махнула рукой. – Господи, Чарлз, ты человек или тряпка? Да в Хэррогейте полно мест, где ты можешь устроиться, даже если потеряешь благорасположение Ингрэма…
Она знала, что говорить с Чарлзом – это все равно, что биться головой о стену. Он стоял с каменным лицом, и Эннис, вздохнув, взяла его под руку.
– Придется вам с мистером Ингрэмом удовольствоваться моим обществом, да и то я иду лишь потому, что ты мой двоюродный брат. Мне этот человек тоже неприятен!
Глава седьмая
Пятнадцать минут спустя, сказав положенные любезности Сэмюэлю Ингрэму и обменявшись несколькими словами с Сибеллой и Дэвидом, Эннис беспокойно посмотрела вокруг в поисках Люси и Фэнни. Она понимала, что оставила их сегодня без надлежащего присмотра, за что, судя по всему, и поплатилась. Дело в том, что Фэнни нигде не было видно.
У края танцевального круга к ней подошла Люси Кроссли.
– Леди Вичерли, я немножко беспокоюсь о Фэнни…
– Да? – Эннис говорила тихо, искоса поглядывая вокруг, не подслушивает ли кто.
– Она сказала, что пойдет в дамскую комнату, но боюсь… – Люси осеклась, глядя на Эннис с испугом и радостным возбуждением. – То есть я знаю, у нее чувства к лейтенанту Гривсу, так что, может, они пошли в сад.
– Понятно, – сказала Эннис.
– Я не желаю Фэнни неприятностей… – продолжала Люси, простодушно хлопая ресницами.
– Понятно, – повторила Эннис, пряча поднявшееся в ней раздражение. – Я надеюсь, Фэнни не забудет о своей помолвке с сэром Эверардом, а лейтенант – о том, что он джентльмен.
Люси хихикнула.
– Вот уж напрасно, леди Вичерли! Барнеби говорит, лейтенант Гривс самый отъявленный волокита в Хэррогейте!
– Довольно, Люси! – сердито одернула девушку Эннис. – Я пойду поищу Фэнни, а ты стой с лейтенантом Норвудом и жди нас, а если увидишь сэра Эверарда, очень прошу, скажи ему, что мы с Фэнни сейчас подойдем к карете. – Эннис строго посмотрела на Люси. – Надеюсь, что по крайней мере ты будешь вести себя как следует.
В дамской комнате, как Эннис и думала, Фэнни не было, и служанка, следившая там за порядком, сказала, что вообще ее не видела. Эннис вышла и остановилась в раздумье. Может быть, Фэнни и лейтенант Гривс пошли в одну из комнат, надеясь, что никто не войдет и они побудут вдвоем? Конечно, это очень рискованно, но зато как волнующе.
Прежде чем начать тревожиться по-настоящему, Эннис решила проверить столовую. Фэнни ужасно любит покушать, вполне возможно, что она как раз там, доедает то, что осталось на столах после ужина. Помнится, ей очень понравился пирог с голубятиной…
В столовой Фэнни тоже не было, а убиравшие со столов слуги сказали, что никого не видели. Эннис вышла в холл и открыла наугад одну из дверей. Это оказалась библиотека, совершенно пустая. Приоткрыв следующую дверь, Эннис услышала голоса:
– До меня дошло, будто вы интересуетесь информацией о мистере Ингрэме, милорд. У меня есть кое-что, что может вас заинтересовать, но это стоит денег…
– Сколько, Вудхаус?
Узнав голос Адама Эшвика, Эннис тихо вошла и замерла на месте, не убирая руки с дверной ручки. Говорившие ничего не услышали, поскольку находились в дальнем конце помещения, у распахнутого окна. Вудхаус, слегка покачиваясь, стоял спиной к двери, а Адам – вполоборота. Эннис услышала звон монет.
– За две сотни получите то, что вам надо, с гарантией.
– Я дам тебе три сотни, половину прямо сейчас, но смотри, сведения должны стоить того. И улики, Вудхаус, иначе Ингрэм просто пошлет меня к черту.
Эннис прерывисто вздохнула. Надо было уходить, Фэнни здесь явно нет, а разговор Адама с Вудхаусом ее не касается. Она уже собиралась на цыпочках отойти от двери, когда Вудхаус вдруг заговорил о Чарлзе.
– Маленький совет, милорд… – Вудхаус хохотнул. – Проследите за мистером Лефоем, этот джентльмен непрост, ох как непрост.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23