– По-моему, у них много общего. Например, любовь к сосискам и пиву, – дипломатично ответил он.
Развить свою мысль Чарли не смог, утратив дар речи под насмешливым взглядом голубых глаз Мэгги, разительно контрастирующих с ее черными волосами. Ему доводилось знавать умопомрачительных голубоглазых блондинок, водил он знакомство и с потрясающими кареглазыми шатенками. Но такое сочетание голубых глаз и черных как смоль волос он встретил впервые в жизни. И был им потрясен.
Мэгги кашлянула, намекая на то, что пора перестать так откровенно таращиться на нее.
Чарли понял намек и, насупив брови, глубокомысленно изрек:
– Таких вкусных пирожков, как печет Джулия, мне нигде есть не доводилось. Как относится к пирожкам Доминик?
– Он их обожает! – ответила Мэгги. – Особенно с вишневым джемом. – Она сглотнула слюну и облизнула розовым язычком свои пухлые губы цвета спелой вишни.
Любопытно, подумалось Чарли, это дар природы или оттенок губной помады? Ему вдруг страстно захотелось выяснить это, поцеловав ее в губы.
Мэгги неожиданно подалась вперед, и он замер, охваченный жаром. Неужели она сама решила поцеловать его? Но Мэгги только заговорщицки промолвила:
– Не кажется ли вам, что нужно оставить их одних после матча? Доминик собирался пригласить Джулию в свое любимое бистро…
– Куда? В дешевую закусочную? – Чарли затряс головой. – Ни в коем случае! Джулия сама работает в подобной забегаловке и не станет посещать опостылевшие ей бистро в свободное время. Она бы с радостью отведала сочную котлету или добрый бифштекс с жареным картофелем в мясном ресторане…
– Что? Котлеты с картошкой на первом романтическом свидании?! – воскликнула Мэгги. – Это дурной тон! Достаточно и того, что они сейчас стоят в очереди за пивом и хот-догами.
– А что плохого в сосисках и пиве? – с искренним удивлением спросил Чарли.
– Они не вяжутся с общепринятым представлением о первом романтическом свидании, – не задумываясь ответила Мэгги.
– Пусть так, но зато прекрасно утоляют голод и жажду.
– Предоставим решать это Доминику, – дипломатично сказала Мэгги. – Сегодня он в роли кавалера.
Чарли прищурился, хмыкнул и сказал:
– Не могу избавиться от ощущения, что в действительности все за него решаете вы, Мэгги.
– Вы заблуждаетесь! – воскликнула она. – Идея пригласить Джулию в бистро принадлежит Доминику.
Чарли нисколько не удивился бы, если б узнал, что, говоря так, она скрестила за спиной два пальца..
– Вы не любите пиво? – спросил он, желая изменить тему.
– Раньше любила, теперь – нет, – объяснила Мэгги. – Я повзрослела и охладела к этому напитку. Предпочитаю белое вино.
– Я тоже не мальчик, а пиво обожаю.
– Это дело вкуса, – мягко сказала Мэгги. – Но почему вы заговорили об этом?
– Видите ли, во время баскетбольных матчей не принято пить белое вино.
– Неправда. В ложе его подают. Я это знаю точно, – возразила Мэгги.
– Вы бывали на матче в ложе? – Чарли посмотрел на нее с нескрываемым уважением. – И пили вино?
– Да, несколько раз! Я была здесь по служебным делам.
– А чем вы занимаетесь?
– Работаю в рекламном агентстве «Блэр Барнетт» в отделе по связям со средствами массовой информации. Иногда мне приходится посещать увеселительные и развлекательные мероприятия. А вы кем работаете?
– Я свободный литератор, – сказал Чарли, ожидая, что она разочарованно сморщит нос.
Но, к его удивлению, в глазах Мэгги засветился неподдельный интерес. Она спросила:
– И что же вы сочиняете, если не секрет?
– Я веду колонку в одном иллюстрированном журнале.
– Спортивную, разумеется?
– А вот и не угадали! Я пишу для незамужних женщин, желающих познакомиться с состоятельными приличными холостяками.
Сочтя это шуткой, Мэгги рассмеялась.
– А если серьезно? – отсмеявшись, спросила она.
– А я и не шучу! – помрачнев, сказал Чарли. – Я веду колонку «Свободный холостяк» в журнале «Она». Вы его читаете?
– Знакомиться с печатными изданиями – моя служебная обязанность. Журнал «Она» я читаю регулярно. Более того, я хорошо знаю многих его сотрудниц, – сказала Мэгги.
Последовала томительная пауза.
– А страницы вашего журнала украшают рекламные снимки парфюмерно-косметических товаров, на которых специализируется мой отдел, – добавила Мэгги.
Заметив нездоровый блеск в ее глазах, Чарли приготовился к хорошо знакомой ему игре под названием:
«А вы, случайно, не знакомы с такой-то…»
Эту игру практиковала его бывшая подружка, знакомясь с кем-нибудь на корпоративной вечеринке. Таким образом она стремительно расширяла круг своих друзей и поклонников. Чарли поспешил упредить вопросы Мэгги:
– Вообще-то я внештатный сотрудник этого журнала, да и печатаюсь в нем всего несколько месяцев. Поэтому практически никого из сотрудников не знаю, если не считать главного редактора и ее помощницу.
– Мои приятельницы трудятся в отделе рекламы, – пояснила Мэгги. – Ау вас, насколько я поняла, иной профиль. Вы знаток сферы личных отношений, не так ли?
– Угадали, – кивнул Чарли. – В этом вопросе я эксперт.
– А вот мне в это почему-то не верится, – усмехнулась Мэгги.
– Вы полагаете, что я ничего не смыслю в отношениях полов?
– А разве это не так?
– Я знаю об этой проблеме вполне достаточно, чтобы зарабатывать своими знаниями на безбедное существование.
С каждой минутой Чарли становилось все труднее сдерживать нарастающее в нем негодование. В журнал «Она» он пришел по совету своего приятеля, тоже свободного литератора, после разрыва с Лаурой, в надежде излечить работой сердечную рану и попытаться извлечь пользу из постигших его неприятностей. Посвящать в свои дела Мэгги он не собирался. Она же не унималась и продолжала задавать ему провокационные вопросы.
– У вас, как мне кажется, большой жизненный опыт. Вы были женаты?
– К чему вы клоните? – насторожился Чарли.
– Вы не хотите отвечать на этот вопрос?
– Отчего же, отвечу, раз это вас интересует. Я никогда не был женат и жениться не собираюсь, потому что не верю в брак.
– Значит, у вас было множество подружек? – помолчав, спросила Мэгги.
Глаза ее засверкали еще ярче.
– Я бы так не сказал, – уклончиво ответил Чарли. – Подруги были, но в умеренном количестве.
– А сейчас у вас есть близкая подруга?
– В настоящее время я свободен от личных обязательств, – вскинув подбородок, сухо произнес Чарли.
Всем своим видом он давал понять, что раскрывать интимные секреты не намерен. И уж тем более признаваться, что от него сбежала невеста. Еще недавно эту печальную и поучительную историю он планировал положить в основу серии рассказов для журнала «Городская невеста», на гонорары от которых рассчитывал существовать в течение года. В успехе своих пикантных откровений Чарли не сомневался. После первой же публикации читательницы завалили брошенного жениха письмами, во многих из которых были предложения познакомиться. Но Чарли, умудренный горьким опытом, на них не откликался, не желая дважды наступать на одни и те же грабли.
Неизвестно, однако, чем бы завершилась атака на него восторженных почитательниц его таланта, если бы главный редактор журнала не предложил ему изменить финал рассказа, сделав его счастливым. В конце концов, задачей женского журнала является поддержание в читателях веры в торжество общественных идеалов, а не раскачивание моральных устоев. Покривить душой Чарли отказался и в результате потерял работу.
Вот так бессердечная и коварная Лаура нанесла ему свой второй сокрушительный удар, окончательно превративший Чарли в убежденного противника брака и закоренелого холостяка.
Как всегда, на помощь ему пришли старинные приятели – Свинтус, Хомяк и Грызун. Одна из их подружек знала девушку, работающую курьером в журнале «Она». Та порекомендовала Чарли редактору, и после успешно прошедшего собеседования Чарли стал трудиться на поприще поиска женихов для незамужних женщин Нью-Йорка и его окрестностей.
Маргарет все еще терпеливо ожидала ответа на вопрос, читавшийся в ее взгляде: как случилось, что до сих пор у него нет дамы сердца?
Пора было круто менять тему разговора. И со свойственной ему непосредственностью Чарли взял инициативу в свои руки.
– A y вас есть любовник? – не моргнув глазом спросил он.
– Разумеется! – без тени смущения ответила Мэгги. – Его зовут Джейсон, он педиатр.
Поспешность, с какой она выпалила ответ, насторожила бывалого Чарли. Но еще больше его поразило то, что Мэгги вдруг схватила свою бутылку с пивом и залпом опустошила ее. Разочарование, вызванное ответом Мэгги, несколько смягчило то, как эротично она облизнула губы и захлопала бесподобными глазами. Нет, решил Чарли, никакой педиатр Джейсон не запретит ему любоваться этим ангельским личиком.
Чарли внезапно почувствовал, что краснеет, и, удивленный этим, постарался внушить себе, что ничего особенного в милашке Мэгги нет. И даже более того – что она воплощение всего, что претит ему в женщинах. Да, на мгновение он ощутил влечение к этой голубоглазой стройной брюнетке. Но теперь, узнала, что ее сердце отдано другому, он просто обязан погасить свою неожиданную страсть и обуздать животные инстинкты.
Как порядочный мужчина, как ведущий колонки «Свободный холостяк» в женском журнале, он должен сохранить свою совесть чистой, репутацию – незапятнанной, а разум – не обремененным сомнительными фантазиями. Впрочем, если бы все обстояло иначе, признался он себе, то он бы принял вызов судьбы и непременно приударил за этой темпераментной красавицей. И в конце концов очаровал бы ее, пусть и на непродолжительное время.
Чарли тяжело вздохнул: а что, любопытно, он стал бы делать потом? Внезапно вспыхнувшая между ними страсть не могла привести ни к чему хорошему. Эта любовь с первого взгляда стала бы для них обоих роковой. Особенно для него, зарекшегося влюбляться и решившего полностью отдаться литературному творчеству. Ведь вдохновение могло снизойти на него в любую минуту, и тогда ничто не должно было мешать ему сочинять величайший американский роман всех времен. Ну а пока, в ожидании этого творческого озарения, он будет копить впечатления от холостяцкой жизни простого американского парня, непризнанного гения, в своем дневнике.
Ему была чужда страсть к стяжательству, он упорно сопротивлялся попыткам отца выбить из его головы литературную дурь и заставить его заняться семейным бизнесом. Успехи, достигнутые его отцом и дядей на деловом поприще, Чарли совершенно не прельщали, богатство он презирал.
Правда, Джулия в связи с этим язвительно замечала, что это не составляло для него никакого труда, потому что он никогда не знал ни в чем нужды, имел солидный банковский счет и портфель акций.
И она была права. Не будь у него солидной материальной опоры за спиной, он бы вряд ли имел возможность отдавать практически все свое время сочинению журнальных колонок. Скорее всего он влачил бы полунищенское, жалкое существование и во всем зависел бы от чужих капризов, намерений и планов.
Как, например, та же Маргарет. Только почему у нее при этом не удрученный вид? Чарли прочистил горло и спросил:
– У вас с вашим другом все достаточно серьезно?
– Что вы имеете в виду?
– Ну, вы же знаете… Вы собираетесь пожениться?
– Возможно, мы поженимся, когда он вернется в Штаты.
– Откуда?
– Из Южной Америки.
– И вы сразу же поженитесь?
– Может быть… Честно говоря, мы не слишком долго встречались. Но он серьезный мужчина, порядочный, так что…
– Неженатый врач – большая редкость в Манхэттене. Холостые доктора здесь наперечет. Уж мне ли этого не знать! – Чарли самодовольно ухмыльнулся.
– Но почему вы так в этом уверены?
– Это же общеизвестный факт! Об этом мне пишут мои читательницы! – Он пожал плечами. – Вам повезло!
Мэгги наморщила лоб, обдумывая что-то, а затем заявила:
– По-моему, Джейсон идеально мне подходит.
– В этом мире нет ничего идеального, – пробурчал Чарли. – У всех есть скрытые недостатки.
– Возможно, – сказала Мэгги. – Но наши с Джейсоном отношения близки к идеальным.
– Почему вы так считаете? – Чарли насупил брови.
– Это же очевидно! Все так говорят, – решительно произнесла Мэгги и густо покраснела.
Это не осталось не замеченным Чарли. Как и другие ее противоречивые жесты и заявления, которые она тщетно пыталась завуалировать искусственными улыбками и уверенным тоном.
Противоречивость во всем – вот что составляет ее сущность, подытожил Чарли. Она заявляет, что не любит спорт, а в следующий миг уже ликует вместе с другими болельщиками, бурно выражающими свой восторг в связи с успехом любимой команды. Не менее показательно и ее отношение к пиву: она говорит, что даже на дух его не переносит, а потом выпивает всю бутылку. Одевается с иголочки, но не потрудилась вывести на лице веснушки, которые придают ее внешности толику дерзости и детскости – качеств, характерных для школьниц в подростковом возрасте, когда они пытаются казаться взрослыми.
– О чем вы задумались? – спросила Мэгги, пытливо глядя на него.
Чарли не стал признаваться в том, что он заподозрил ее в притворстве. Он предпочел ответить уклончиво:
– Мне вдруг пришло в голову, что многие вещи в действительности совершенно не такие, какими они нам представляются.
– Вы это о чем? – насторожилась Мэгги.
– Понимаете, порой то, что выглядит замечательно на бумаге и в теории, не работает в реальной жизни, – столь же обтекаемо объяснил ей Чарли.
– Что вы подразумеваете под всей этой заумью? – без экивоков спросила Мэгги.
И тогда Чарли ответил ей напрямик:
– Возможно, теоретически все, что вы говорили об этом парне по имени Джейсон, верно и он действительно прекрасный человек, внешне привлекательный, любезный с вами, зарабатывающий неплохие деньги. Но вся закавыка в том, что вы его не любите.
– Но я люблю его! – возмущенно воскликнула Мэгги.
Ей не повредило бы задуматься над этой проблемой всерьез, мысленно отметил Чарли, стараясь не замечать, что у него вдруг бешено заколотилось сердце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37