Он всегда был опасен. Керри знала это с самого первого дня их знакомства, но теперь решила пренебречь этой опасностью. Слабая, но заинтригованная, она провела пальцем по нежной ткани его рубашки снизу до бабочки. Неуверенно расстегнув бабочку, повисла на его плече. Расстегнула две верхние пуговицы на рубашке. В этот момент он остановил ее, нежно сжав пальцы загорелой рукой.– Нет, Керри, подумай, где мы находимся. Нужно быть терпеливой, моя дорогая. Я понимаю, мы слишком долго ждали этого. Подожди еще немного, – тихо шептал он, осторожно обняв ее.Керри не возражала. Она погрузилась в насыщенный аромат его мужественного тела. Она смотрела на его мускулистую грудь и понимала, что это теплое, страстное, манящее и, как ни странно, надежное прибежище. Закрыв глаза, она прислонилась к нему, следуя бессознательному порыву.Керри болтала ногами в спокойной воде Эгейского моря. Она всегда думала, что ее дом – Лондон, поскольку она там выросла. В четыре года родители привезли ее туда из Ирландии. Но когда она вернулась в этот город после нескольких лет пребывания в Греции, оказалось, что это больше не ее дом, как она думала раньше.До знакомства с Питером Керри чувствовала себя одинокой и очень несчастной. Познакомившись с ним, нежно полюбила его и всегда скучала по нему. Как и сейчас, хотя знала, что с ним все в порядке – Одри за ним ухаживала.Звонок Петроса был сигналом бедствия, но и она чувствовала себя несчастливой до встречи с Алексисом и при первом же удобном случае полетела на остров. Алексис вернул ей радость и вкус к жизни, который был у нее, пока она жила в Греции. Простые человеческие радости. Керри чувствовала, что ее судьба связана с этим прекрасным местом, которое она могла назвать своим домом.– Керри, – позвал Петрос, – иди скорее сюда, у меня есть для тебя хорошие новости.Керри шла босиком по мелкому золотистому песку навстречу своему крестному. Он постарел за последние несколько недель. Он был обеспокоен не только угрозой лишиться средств к существованию, но и тем, что судьба многих моряков и служащих была поставлена на карту.– Да, Петрос, что такое?– Алексис. Он приедет к нам. Он хочет поговорить о бизнесе. Алексис сказал, что это предварительный разговор, но он заинтересован в инвестировании флотилии «Афродита». – Петрос взял ее руку, и улыбка преобразила его озабоченное лицо. – Это было бы чудесно!Керри, улыбнувшись, спросила:– Когда нам его ждать?Они шли по террасам сада к освещенному бассейну.– Он будет здесь завтра после обеда. Алексис принял мое предложение остаться ночевать. Он спрашивал о тебе, моя дорогая. – Петрос, обернувшись, посмотрел на Керри. – Я начинаю думать, что он скоро потеряет от тебя голову.Керри фыркнула.– Вот праздничек-то будет! Да он не способен любить даже собственную мать!– Керри, ты говоришь ужасные вещи, и ты знаешь, что это неправда, – одернул ее Петрос. – Я знаю Елену – она хорошая женщина, правда, довольно высокомерная, – признался он.– Такая же, как и ее сын, – надменная и властная. Я познакомилась с ней, когда мы провели с ними день на его яхте, помнишь? Сначала она была со мной нелюбезна, ворчала на меня, но я не стала слушать, а сразу села и стала ей читать.Керри улыбнулась при мысли о Елене. Ей было приятно узнать, что операция по возвращению зрения прошла для Елены успешно.– Я отлично помню, какими глазами Алексис смотрел на тебя. Никто так не разговаривал с его матерью, даже он сам. Он был поражен тем, как ты себя держала, не обращая внимания на ее придирки, и как она была довольна, – сказал Петрос задумчиво. – В тот день ты произвела на него большое впечатление.– Правда? Я помню, как вы все сидели и слушали мои рассказы. – Она улыбнулась, и веселые искорки мелькнули в ее глазах. – Вы все аплодировали. Ты помнишь, Петрос? А потом он все испортил этой ужасной игрой.– Да, я это очень хорошо помню. Ты накричала на него за то, что он жульничает, а он поставил тебя в неловкое положение.Керри проигнорировала комментарий Петроса по поводу игры и Алексиса. Она еще отомстит за это. Он заставил ее краснеть. А может быть, ее заставляли краснеть нескромные девичьи мысли о мужчине, сидящем напротив нее? Ее мысли об Алексисе были, мягко выражаясь, интересными. Но Алексис все испортил, сказав:– Полковник Мастард делал это в библиотеке своим кинжалом. – И потом добавил с дьявольским смехом; – Он угрожал кинжалом мисс Скарлет.Керри мысленно покраснела. Она была в этот день мисс Скарлет, одной из жертв в этой игре.– Он вовсе не поставил меня в неловкое положение, Петрос. А ты помнишь, что я рассказывала? Теперь ты вспоминаешь?Петрос кивнул и рассмеялся.– Конечно, вспоминаю, но ты все равно расскажи. Вздохнув, Керри начала:– Эта история не из книги, ее мне часто рассказывал отец. Она называлась «Дочь моря». Он ведь любил море? – спросила она задумчиво. – По иронии судьбы море и стало причиной его смерти.– Море не было причиной его смерти. Он умер от сердечного приступа, когда был на море. Или, скорее, от разрыва сердца. Ему так не хватало твоей матери. И нам всем тоже. Она была чудесной женщиной, – тихо произнес Петрос.Ее мать была настоящей ирландкой, голубоглазой и такой острой на язык, что с ней предпочитали не связываться. Она умерла при вторых родах, оставив Керри и ее отца осиротевшими.Отец ее происходил из скандинавской семьи. Его предки поселились в Южной Ирландии в восемнадцатом веке. От них Керри унаследовала светло-золотистые волосы. Те самые волосы, которые так любил Алексис.Керри улыбнулась. Если быть честной, она все еще была в шоке от предложения Алексиса. Правда, она сама пришла к нему в офис, чтобы уговорить его помочь Петросу, и могла бы использовать свои женские чары, чтобы достичь этого, но иметь от него ребенка – это совершенно другое!Женские чары! Она не могла удержаться от смешка. У нее не было и мысли очаровывать его. Вопреки тому, что Алексис думал о ней, опыт Керри был весьма ограничен. Он был лишь вторым мужчиной, с которым она целовалась, а о занятиях любовью и говорить не приходилось. Самым интимным эпизодом в ее жизни была та ночь, когда Алексис привез ее в почти бессознательном состоянии к себе в гостиницу. Он был слишком благороден, чтобы воспользоваться обстоятельствами.– Спи, Керри, – прошептал он ей на ухо, внеся к себе в номер.Она проснулась в незнакомом помещении с задернутыми тяжелыми шторами. В висках стучало. Осмотревшись, она вскрикнула.– Алексис!Его имя сорвалось с ее губ от неожиданности.Он спал поверх одеяла в одних бермудах. Бермуды (от названия Бермудских островов) – удлиненные шорты.

Она, не отрываясь смотрела на него; он выглядел так же безукоризненно, как манекенщики, которые их рекламируют.Керри покраснела. Приложив руку к пульсирующему виску, она закрыла глаза, и в памяти ее начали мелькать эпизоды минувшей ночи.– Ты слишком много выпила, милая крошка, – прошептал ей Алексис на ухо.Вскочив на кровати, она инстинктивно потянула одеяло на себя и замотала головой. Алексис был слишком близко, чтобы чувствовать себя спокойно.– Ух, ты! А еще несколько часов назад ты не отличалась скромностью. Ты всем своим видом показывала, что страстно хочешь раздеться, – проворчал Алексис, приподнявшись на локте и мрачно глядя на нее сверху вниз.– Я вовсе не хотела!Заложив прядь платиновых волос ей за ухо, Алексис прошептал:– Нет, ты хотела. Знаешь, как я люблю твои волосы? И эти чудесные ирландские глаза, особенно когда ты смотришь на меня с ненавистью.Керри внезапно почувствовала, что краснеет от его взгляда, остановившегося на ее губах. Она нервно провела языком по нижней губе и только потом поняла, что Алексис воспринял это как призыв.– Не смей! – закричала она, поняв его намерения, но ей недоставало убедительности.Он очень медленно опустил голову и нашел ее губы, заглушив возможные попытки возражения поцелуями. Он всегда любил подчинять, и эта ситуация не была исключением.– Ты очень хотела этого вчера вечером, Керри, – сказал он между поцелуями, которые одурманивали ее.Она пыталась сопротивляться этому чувству, но губы не слушались. По напрягшимся мышцам Алексиса она ощущала силу его возбуждения и отказалась от дальнейших попыток сопротивления.Яростно оттолкнувшись от его широкой груди, Керри закричала:– Алексис, нет, я не хочу этого!Он внимательно посмотрел ей в лицо и прошептал:– Нет, ты хочешь. Я мог бы заняться с тобой любовью несколько часов назад, но я хотел, чтобы ты знала, что происходит, и, конечно, участвовала в этом.Керри подтянула одеяло к подбородку, чтобы скрыть свое смущение.– Я была пьяна и нездорова. Джентльмен не станет заниматься любовью, как ты это называешь, с больной женщиной.Алексис резко рассмеялся.– Значит, ты еще многого не знаешь о мужчинах, если так думаешь. Некоторые могут удовлетворять свои желания, даже если у женщины припадок.Гримаса исказила лицо Керри.– Это омерзительно! И так похоже на тебя! Ты отвратителен уже потому, что привез меня сюда!Керри замахнулась на него, что было страшным оскорблением для грека.Алексис сердито фыркнул и спрыгнул с кровати. Греческое ругательство он произнес так, что у Керри мороз пробежал по коже.– Я заставлю тебя вымаливать у меня прощение за эти слова, ирландская злючка. Никто не смеет оскорблять Стефанидеса!– Я это сделала, – сказала она, загнав его в угол. Он был величествен в своем гневе, а в том, что он страшно рассержен, у нее не было никаких сомнений. Керри с грустью подумала, что зашла слишком далеко.Он выглядел устрашающе. Его кулаки были с силой сжаты. Но вместо того чтобы преследовать свою жертву, он подошел к телефону и заказал такси, чтобы отвезти Керри домой.Алексис повернулся к ней, угрожающе прошептав:– Я желаю, чтобы ты убралась из моего номера, пока я буду принимать душ, или, клянусь небом, я проучу тебя так, что ты это запомнишь на всю жизнь!Он быстро направился в ванную и защелкнул дверь.Через несколько минут дрожащая и сконфуженная Керри стояла в холле гостиницы среди шумной толпы пришедших на работу служащих. Ее волосы были всклокочены, одежда сильно помята, в глазах застыл страх. Она понимала, что думают о ней работники гостиницы. Она могла читать это в их глазах и слышать в их шепоте. Впервые в жизни Керри было не по себе, но, высоко подняв голову, она направилась к выходу. Глава 3 – Алексис, как приятно снова тебя видеть, – выдавила Керри с вымученной улыбкой. Она очень надеялась, что Петрос не заметит, что за этой улыбкой скрывается злобное выражение глаз.Алексис казался равнодушным. Его взгляд скользнул по ее губам и, казалось, проник в самую душу, отчего все внутри ее просто перевернулось. Он наклонил голову и коснулся холодными губами ее щеки.– Керри, дорогая, днем ты намного красивее, – сказал Алексис. Его голос легко покрывал расстояние от причала до того места, где их ждал Петрос с машиной.– Думаешь, что ты очень умный? – тихо прошипела Керри, испепеляя его взглядом.Ее волосы развевались под легким бризом, и она убрала их за уши, едва он ее отпустил.– Я не думаю, малышка. Я знаю, – тихо сказал он и повернулся, чтобы взять свой кожаный чемодан. – Идем к Петросу и посмотрим, какой замечательной актрисой ты можешь быть.Керри страшно хотелось задеть его за живое, но ее гнев, как обычно, не обидел, а скорее развеселил его. Он умел обращаться с ней так, как никто другой.– Петрос, дружище, мне кажется, твоя крестница стала еще бесстыднее, чем раньше, – заявил Алексис, приветствуя крестного отца Керри, а ее обняв за талию. Он улыбнулся, видя ее изумленный взгляд. – Бесстыднее и красивее – вот почему ей удается выходить сухой из воды.Керри покраснела, с трудом удержавшись от язвительного комментария. Но почему он обязательно напоминает ей о событиях того рокового дня?Петрос смотрел на них обоих с надеждой, и Керри, сама того не ожидая, улыбнулась Алексису, а он ей. Это было трогательно, и ее взгляд задержался на его чувственных губах. Интересно, каким должен быть настоящий поцелуй этих губ, подумала она.Петрос рассмеялся.– Да, но Керри сказала, что вы уладили это маленькое недоразумение.Алексис расхохотался и прижал Керри к себе.– Все было забыто вскоре после того, как я исполнил наказание. Хотя ты дорого заплатила за свою грубость, не так ли, малышка? – Он нежно ущипнул Керри за нос. – Но думаю, что тебе потребовалось немного больше времени, чем мне. Ты все еще ревела, когда я пришел взглянуть на тебя в тот вечер перед отъездом, но я уверен, что эти горькие слезы – следствие злобного ирландского характера. Ирландцы известны своим темпераментом.Керри мгновенно побледнела; она всегда думала, что это Петрос успокоил ее перед сном и это он нежно поцеловал ее в лоб. И, черт побери, Алексис был прав в том, что слезы ее были по большей части слезами ярости.Петрос кашлянул и переменил тему разговора.– А кстати, почему ты прибыл не на своей яхте? Что, дела пошли плохо?Алексис нахмурился.– Нет, как ты знаешь, мой бизнес процветает. А выбор вида транспорта связан с тем, что моя непослушная сестра притащила десятка полтора своих университетских друзей на мою яхту.– А! Понятно! Значит, и у сильного, жестокосердного грека есть в душе уязвимые места! – съязвил Петрос.Алексис засмеялся и прижал Керри к себе.– Думаю, я был более терпелив, чем обычно.Керри посмотрела на обоих мужчин. Алексис был ничуть не терпимее, чем раньше. Он был жестоким, бессердечным чудовищем!– Терпимее, черта-с два! – пробормотала она, освободившись от его руки. Слава Богу, только Алексис слышал ее реплику!– Едем на виллу, Алексис. Кристина уже кое-что приготовила перекусить. Если не ошибаюсь, твои любимые пирожные, – радостно сообщил Петрос.Алексис кивнул, снимая серый парусиновый пиджак.– Петрос, сначала мне надо поговорить с тобой лично, а потом я должен искупаться. У меня все утро были деловые встречи, и мне необходимо освежиться.К ужасу Керри, Алексис сел рядом с ней на заднее сиденье сверкающего красного «мерседеса». Ее крестный сел рядом с их водителем Джорджем, мужем Кристины.Керри думала, что в машине достаточно места, чтобы сидеть в отдалении от Алексиса, но вскоре ощутила тепло его мускулистого бедра и тот нежелательный эффект, который его близость оказывала на нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32