Войдя в гостиную, Керри подошла к Петросу и чмокнула его в щеку.– Почему ты нам не сказал? Ты такой упрямый, Петрос, – мягко упрекнула она его.– Ну-ну, Керри, я не хотел никого пугать. Завтра я лечу в Нью-Йорк, и доктор скажет мне мою судьбу. – Он заметил ее взгляд. – И можешь не просить – я лечу один! Я еду к другу, и никого из вас со мной не будет.Керри попыталась протестовать, но весь ее пыл улетучился.– Как хочешь, но, когда вернешься, ты должен отдохнуть с нами на яхте.– Да, Петрос. Я думаю, моя мама проведет несколько дней на яхте. Ты сможешь побыть с кем-нибудь, кто ближе тебе по возрасту.Алексис улыбнулся, но Петрос еще видел следы раздражения на его лице.– Хм, – заворчал он. – Она же все время мной недовольна: «Надень галстук», «Улыбнись, Петрос, ты такой печальный», «Заправь рубашку в брюки». Очень забавно!Алексис прикусил губу, чтобы не расхохотаться. Он все знал о своей матери.– Может быть, Елена Стефанидес знает, как с вами обращаться, Петрос, – вставила Кристина, входя в гостиную. – После операции она стала более уверенной в себе, солидной женщиной. Она знает, как обращаться с мужчинами, со всеми вами!Керри улыбнулась. Она очень любила Кристину.Словно прочитав ее мысли, Кристина повернулась к Керри и протянула к ней руки.– Дай я тебя обниму, моя девочка. Эти мужчины думают только о себе. Пойдем, я сделаю тебе какао. Пускай они поговорят.Керри пошла с Кристиной на кухню.– Ты ела? – спросила Кристина озабоченно.– Да, Алексис сделал мне омлет.– Алексис? Удивительно. – Керри кивнула и улыбнулась. – Ты счастлива? С этим замужеством? Я считаю, что это так не делается.Керри не хотелось, чтобы Кристина знала все подробности: она была бы в шоке.– Да, я счастлива.Кристина засунула руки в карманы фартука.– Он сказал, что будет спать с тобой в твоей комнате. Я не знаю, что ты об этом думаешь. Я имею в виду…– Все в порядке, Кристина.– Да? Я имею в виду… ну, я знаю, что не должна об этом спрашивать…Она замолчала.– Можешь спрашивать, Кристина. Кристина потупилась.– Он добрый? Если он тебя обидит, я его убью. Керри положила руку ей на плечо.– Он очень заботливый любовник. И скоро он станет моим мужем. Не волнуйся, Кристина, в глубине души он очень хороший человек. – Она рассмеялась. – Вся эта холодность, ворчание и приказной тон – все это внешнее, я совершенно в этом уверена.– В глубине души? Я думаю, что ты имеешь в виду очень большую глубину, – язвительно ответила Кристина.– Да. Но когда ее достигнешь…Керри замолчала, затрудняясь объяснить свое ощущение.Она села за стол, и Кристина поставила перед ней какао.– Прости, что я не могла тебе сказать про Петроса. До сегодняшнего вечера я точно не знала, что происходит. Не знала всего, понимаешь?– Понимаю. Петрос слишком горд, чтобы попросить о помощи.Кристина тоже села, ее усталые карие глаза увлажнились, и она готова была расплакаться, но услышала, как закрылась дверь гостиной, и быстро взяла себя в руки.– Понимаешь? Вы оба так много для меня значите, и я, конечно, смогу полюбить Алексиса. Он всегда был так вежлив со мной. Как сын, понимаешь?На следующее утро Керри и Алексис уплыли с острова на яхте «Адония». Алексис объяснил происхождение этого названия: это было имя прекрасной богини возрождения и вечной юности.День был бодрящий. Ветер развевал волосы Керри и обдавал прохладой ее лицо. Они оставили позади скалистые острова и выплыли на просторы Эгейского моря. Были только голубое небо, синее море и Алексис, целиком принадлежавший ей. Это придавало всему происходящему особую важность.Алексис был хорошим моряком, спокойным и уверенным в том, что он делает. Конечно, Керри приходилось плавать со своим отцом и с Петросом, когда она была моложе, так что и она не была новичком.– Я думала, мы уже должны встретиться с твоими друзьями. Где они могут быть? – спросила Керри из каюты, занимаясь приготовлением кофе.– Еще нет, потерпи немного. Мои друзья тебе понравятся, Керри, они душевные, – ответил он с улыбкой, когда она выглянула из каюты. – Помоги мне, я хочу посмотреть, помнишь ли ты то, чему я тебя научил вчера вечером.Он выглядел таким раскрепощенным, совсем как мальчишка. Кто бы мог подумать, что он председатель транспортной компании, владелец нескольких крупных отелей, безжалостный конкурент в большом бизнесе?Керри внимательно смотрела на него, лаская взглядом его упругие мускулы. Он все время задевал ее, перебегая с одного места на другое, чтобы держать яхту по курсу.– Керри, перестань грезить и возьми штурвал, – скомандовал он отрывисто, и Керри подчинилась, вопросительно посмотрев на него. – Хорошо, Керри, теперь держи его ровно. Я спущу парус, и мы встанем на якорь.– А что потом?– Потом мы будем ждать.Его глаза интригующе засияли, и он одарил ее ослепительной улыбкой. Эта улыбка могла сказать ей очень много, если бы только она знала ее язык.Керри вытаращила глаза. Вокруг не было ничего, кроме неба и моря.– Это что, и есть место встречи? Здесь, посреди моря?Алексис кивнул, бросая якорь.– Давай позавтракаем. Не знаю, как у тебя, а у меня обычно под парусом разыгрывается аппетит.– Петрос удивится, когда я расскажу ему, что завтракала посреди Эгейского моря. Ты сделаешь яичницу с ветчиной?Он помог ей спуститься в каюту.– Честно говоря, я надеялся, что готовить будешь ты. Я взял для этого все необходимое. Нелегко быть капитаном, имея такого непослушного и такого красивого матроса, – отоваривал он ее с такой страстью, что она не могла ему отказать.Действительно, он взял много фруктов, яиц, сыра, ветчины, свежего хлеба и картофеля. Керри потребовалось совсем немного времени, чтобы у него потекли слюнки от аппетитных запахов.– Я могу тебе чем-нибудь помочь? – спросил он, увидев, как она ловко разбивала яйца над сковородой.Она покачала головой, чувствуя на себе его взгляд. Он скользнул по ее непослушным светлым волосам и горящим щекам, по нежной шее, где бешено пульсировала вена, по впадинке между грудями, задержавшись там на некоторое время, затем к узлу на рубашке, завязанному на ее животе.– Ради всего святого, или накорми меня, или дай мне насладиться тобой, – прорычал он, как герой классической драмы, приближаясь к ней.Керри видела его взгляд и не была уверена, что сможет перед ним устоять, особенно после ночного фиаско в ее комнате. Она почувствовала себя отвергнутой, когда он отвернулся от нее и немедленно заснул.Она быстро положила на тарелку яичницу с ветчиной и картошку и протянула ее ему прежде, чем он успел подойти поближе, сказав при этом обиженным и дрожащим голосом:– Ешь свой завтрак.Алексис перевел взгляд с Керри на тарелку, раздумывая, что выбрать, и, наклонившись над блюдом, пробормотал:– Возможно, я проглочу тебя на десерт.Керри улыбнулась. Обещания, обещания… Может быть, журнальная статистика не врет, приводя цифру 2,3 раза в неделю для большинства мужчин?Сев напротив, она дала ему свежий хлеб и масло и поставила перед собой чашку горячего черного кофе.Алексис посмотрел по сторонам в поисках ее тарелки и нахмурился.– А где же, черт возьми, твой завтрак?– Я хочу, чтобы ты поделился со мной своим. – Она игриво улыбнулась.Алексис отломил кусок хлеба и, обмакнув его в яичницу, протянул Керри. Его лицо было сердитым.– Я так и сделаю. Я уже тебе говорил, и врач тоже, – ты слишком худая.Керри не стала спорить и, чтобы успокоить его, взяла предложенный хлеб и окунула его в яичницу еще раз. Она была уверена, что он стал бы смеяться над ее слабостью, если бы знал правду. Он был бы удивлен, что отсутствие у нее аппетита связано исключительно с тем эффектом, который его мускулистое тело оказывало на нее. Но она никогда не скажет ему. Она не должна говорить ему об этом!Алексис, довольный тем, что она съела свою часть завтрака, приготовил кофе и сел напротив нее. Наступило молчание, казавшееся нескончаемым, пока Керри не прервала его:– А кого мы дожидаемся? Внимательно посмотрев на нее, он сказал:– Поживешь – увидишь. Это сюрприз.– Хм. Я не уверена, что кто-нибудь приплывет, и к тому же у нас не получилась романтическая ночь, – пожаловалась она, слегка надув губы. – Но я рада, что мы навестили Петроса.Алексис с улыбкой согласился.– Эта ночь была не очень хороша для романтики. Ты выглядишь уставшей, и, я думаю тебе надо последовать совету врача и отдохнуть. А если уж мы заговорили о романтике, может быть, ты просветишь меня насчет Питера? Кто он такой и почему ты должна ему звонить?Керри попыталась улыбнуться. Значит, он интересуется Питером. Если бы он только мог позаботиться о ее чувствах, она, возможно, отдала бы ему свою любовь. Любовь? Интересно, это слово знакомо Алексису? Она посмотрела на него.– Я тебе уже говорила. Питер – это человек, которого я люблю. Он не создаст никаких проблем в связи с нашим договором, но не думай, что я перестану любить его, потому что я не могу этого сделать!«Так его! Пусть немного подумает об этом».Алексис протянул Керри руку, слегка нахмурившись.– Пойдем на палубу, мы, может быть, их увидим. Керри осторожно дала ему свою. Он наклонился к ее уху.– Не волнуйся, мои друзья не кусаются.«Твои друзья меня не волнуют. Меня волнуешь ты!» – хотелось ей крикнуть. Но это было невозможно. Она хотела его и по-прежнему очень боялась. Она должна на время забыть о своей любви.– Они греки? – спросила Керри с любопытством. Алексис тепло улыбнулся и прижал ее к себе, пока они поднимались по лестнице.– Ты задаешь слишком много вопросов. Подожди, и все увидишь. Может быть, среди них есть греки.Они прождали почти четыре часа. Алексис по просьбе Керри втирал крем для загара в ее плечи, спину, ноги и бедра. Ритмические движения расслабили ее. Она лежала на животе, желая его все больше с каждой секундой.Втирая крем в плечи Керри, Алексис думал о Питере. Ее вчерашний разговор с ним только подлил масла в огонь. Она права: она никогда не перестанет любить Питера, но он может прекратить их контакты, прекратить звонки. Он уже собирался обратиться к частному детективу, чтобы следить за Керри, когда был в Лондоне, но потом передумал. Теперь, когда этот проклятый Питер снова появился, ему нужно было знать, насколько она любит этого человека. Для этого потребуется лишь один телефонный звонок. Он должен точно знать, что Питер значит для нее.– Нам повезло, Керри, мои друзья плывут к нам. Не шуми, ты можешь их испугать.От его шепота по спине Керри забегали мурашки.Любопытство заставило ее встать, и у нее захватило дух, когда она увидела, как они рассекают волны. С десяток дельфинов плыли навстречу яхте: одни – неглубоко под водой, другие – перепрыгивая через барашки волн. Она никогда не видела их так близко, а они подплывали все ближе и ближе. Слезы счастья хлынули из глаз Керри при виде их совершенной красоты и грации. Дельфины доверчиво подплыли к борту «Адонии».Она смотрела как зачарованная на дельфинов, которые с радостью плавали и резвились рядом со своими друзьями. Повернувшись к Алексису, она заметила, что он смотрит на нее со странно печальным выражением в глазах, но, встретившись с ней взглядом, он улыбнулся. – Ты рада, что я привез тебя сюда?– О да, я так тебе благодарна!.. – Она протянула руку и погладила его по лицу. – Я никогда этого не забуду. Никогда.Керри подошла поближе к борту и была вознаграждена за это тем, что самый храбрый из дельфинов позволил ей погладить себя по серебристо-голубой коже.– Как ты догадался, что я их люблю? – спросила она, повернувшись к Алексису. В ее глазах было счастье, любовь к прекрасным созданиям переполняла ее.«Если бы она могла так смотреть на меня!» – подумал вдруг Алексис, но он был неглуп и прекрасно понимал, что она здесь только из так называемого чувства долга.Он удивленно посмотрел на нее и пожал своими широкими загорелыми плечами.– Я не знал об этом. Но для меня это незабываемое ощущение – видеть их и купаться с ними. – Его глаза потемнели, когда он наклонился к ней. – Ощущение, которое я хотел бы разделить с тобой.– Спасибо.Ей казалось, что этих слов недостаточно, но он приложил палец к ее губам, когда она попыталась сказать что-то еще.– Не надо ничего говорить. Просто наслаждайся. И Керри предалась этому наслаждению. Когда она плавала, самка дельфина с детенышем плавали рядом с ней. Она физически ощущала длину волны, разделявшей их. Она наблюдала язык движений, при помощи которых мать предупреждала малыша, чтобы он не подплывал слишком близко к человеку. Это растрогало Керри так, как никогда в жизни.Наконец они снова пошли под парусом. Дельфины некоторое время плыли рядом с ними по сверкающей от солнца воде. Вскоре они повернули, оставив Керри и Алексиса наедине с их мыслями и чувствами.Спустя три дня Керри чувствовала себя отдохнувшей и счастливой. С самого первого раза, когда они занимались любовью в старой пекарне, она чувствовала себя так. Целыми днями они смеялись, говорили, иногда вспоминали печальные эпизоды из их прошлого. Алексис стремился быть с ней, и Керри это нравилось. Он так заботился о ней, что ей не оставалось ничего другого, как все больше влюбляться в него. Единственное, чего он не делал в последнее время, – он не занимался с ней любовью, и это начинало ее беспокоить.Она была такой дурой, что допустила все это, но какой у нее был выбор? Кажется, другого пути не было. А как было бы чудесно, если бы Алексис добивался ее, потому что он ее любит!Заметив, что Алексис спускает паруса, Керри стала помогать ему, и, только когда они входили в гавань Алонниссоса, она поняла, что беспокоило ее все утро. Это было, когда он спускал парус в Скиатосе, только что пришвартовавшись. Да, именно тогда. Там был невысокий человек в форме, который тихо поздоровался с Алексисом и быстро заговорил на их языке, но они замолчали, когда увидели, что она приближается к ним. Этот эпизод вызвал у Керри множество вопросов, которые ей нужно было задать ему. Был ли этот человек связан с флотилией «Афродита» или с красивым новым лайнером, стоявшим на якоре в заливе?Пока Алексис пришвартовывал яхту, Керри смотрела на него, боясь поверить, что она может оказаться жертвой махинаций, хотя у нее вдруг появились подозрения по поводу обоих – и Алексиса, и Петроса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32