Статуи богоматери во всех монастырях стали шевелить руками, открывать глаза, двигать ногами. Из распятий сочилась кровь. Черепа святых Петра и Павла в Риме распевали псалмы. Но самое удивительное из всех происходивших в ту пору бесчисленных чудес случилось в день большого праздника, в присутствии папы, кардиналов и более чем восьмидесяти тысяч зрителей. Мадонна сошла с места, троекратно повела головой и тяжко застонала.
Никакие патетические речи не могли сделать того, что было достигнуто грубыми фокусами. В ответ на призывы священников в церковной области повсюду создавались легионы добровольцев.
Положение французов, проживавших в вечном городе, стало небезопасным. Однажды в помещение, занимаемое французскими комиссарами, ворвалась банда, угрожавшая им смертью. Если бы не энергичное вмешательство испанского посла, бандиты, несомненно, привели бы в исполнение свои угрозы. Но они не утихомирились, а устроили в городе настоящую охоту на французов, восклицая при этом: «Да здравствует Мария!», «Да здравствует Пий шестой!» Среди убийц было немало духовных лиц, именующих себя служителями бога-миротворца.
Однако победы Бонапарта над австрийцами вынудили папу прекратить погромы. Он даже написал Наполеону письмо, где уверял, что он ничего не имеет против республики и больше всех скорбит о кровопролитиях в Риме. Возможно, Бонапарт и поверил бы заверениям святого отца, если бы к нему в руки не попало письмо Пия шестого к австрийскому императору, которого папа убеждал как можно скорее прислать войска, сообщая в то же время, что старается «развлечь» господ комиссаров до тех пор, пока к нему не присоединятся союзники; тогда он сменит тиару на военную каску, развернет знаменитую хоругвь императора Константина и выступит во главе солдат Христовых против врагов католической веры.
Послание чуть было не привело к окончательному падению папства. В течение пятнадцати дней французская армия овладела половиной церковной области. К сожалению, Бонапарт этим и ограничился, хотя Директория приказала взять Рим.
Возможно, именно тогда у него зародился план покорения Европы, а осуществить это, конечно, было невозможно без содействия духовенства. Поэтому он предложил Пию новый мирный договор, за который тот с радостью ухватился: заплатив огромную сумму и потеряв несколько провинций, он все же сохранил всю полноту власти, а ведь был на волоске от того, чтобы потерять ее навсегда.

РИМСКАЯ РЕСПУБЛИКА.
Пий шестой был уже не молод, когда его свалила тяжелая болезнь. В течение нескольких дней состояние первосвященника настолько ухудшилось, что стали серьезно подумывать о выдвижении кандидатуры нового папы. Его смерти ждали со дня на день, и кардиналы хорошо понимали, что если трон будет вакантным в такой неустойчивый момент, то это угрожает существованию самого института папства.
Ценности, собранные первосвященником для уплаты римского выкупа, еще находились в Ватикане. Не сомневаясь в близкой кончине святого отца, его сыновья пришли к выводу, что миллионы лучше спрятать в своих сундуках, чем отдавать французской республике. И мошенники присвоили сокровища. Но Пий неожиданно поправился.
Вероятно, его очень встревожило исчезновение денег, но, узнав, что грабители — его сыновья, сразу успокоился.
Но как возместить огромную сумму? Пий шестой слишком долго злоупотреблял терпением французского правительства и уже не мог рассчитывать на поблажки или на то, что ему удастся вновь обмануть его. Откуда же можно было собрать средства в разоренной стране? Пий понимал, что после всех поборов опять повышать налоги бессмысленно. Оставалось одно — обратиться к духовенству. В монастырях, соборах, в роскошных дворцах кардиналов и епископов накопились неисчислимые богатства.
Сумма, в которой нуждался первосвященник, составляла лишь крупицу огромного достояния, каплю воды в безбрежном океане. Но получить хотя бы малую толику у церковных стервятников — дело весьма затруднительное. Они привыкли тратить свои деньги только на удовольствия. И все-таки святой отец обратился к духовенству.
Рясоносцы взбунтовались. Они завопили о тирании, проклинали папу в своих проповедях, называя вором, кровосмесителем, мужеложцем, подстрекали народ к восстанию.
Между тем явился Жозеф Бонапарт, требовавший выполнения договора и освобождения итальянцев, арестованных за их политические взгляды. Римляне поддержали французов, видя в них своих спасителей. Ликующая толпа, распевая патриотические гимны, направилась к резиденции представителей республики и приветствовала их с бурным энтузиазмом.
Видя эту манифестацию, первосвященник понял, что не следует ссориться с клириками. Мир между церковниками и их достойным главой был заключен. Уладив дело, Пий распорядился прекратить народные волнения. Злоба первосвященника на проклятых французов, пробудивших стремление к свободе у его подданных, не имела границ, и он решил воспользоваться уличными беспорядками.
На улицах и площадях Рима безоружные граждане кричали: «Да здравствует свобода!» Жестокий Пий послал против них солдат, которые безжалостно расстреливали жителей, не щадя никого, даже женщин и детей. Вслед за тем папские молодчики ворвались в здание французского посольства и потребовали выдачи итальянцев. Жозеф Бонапарт и несколько офицеров попытались воспротивиться, но что могла сделать горстка людей против нескольких сотен наемников?
Итальянцы, понадеявшиеся на неприкосновенность посольства, были безжалостно истреблены, нескольких французов постигла та же участь, и среди них генерала Дюфо, сраженного при попытке защитить итальянцев.
Подобные эксцессы имели место и в других городах Папской области. В Вероне были истреблены тысячи граждан. Банды насильников врывались в больницы, приканчивали на месте раненых и больных французов или бросали их в реку. Таким образом было уничтожено четыреста человек.
От имени дипломатического корпуса с энергичным протестом выступил испанский посол.
«Я в отчаянии, — смущенно ответил первосвященник. — Мои люди действовали по своей инициативе. Во время столкновения, стоившего жизни храброму генералу Дюфо, я молился в своей часовне за процветание Французской республики».
Возмущенный бесстыдной ложью, Жозеф Бонапарт потребовал, чтобы папа немедленно покарал виновных, угрожая покинуть Рим. Не получив ответа, он выехал из города со всем персоналом посольства.
Вскоре французские войска во главе с генералом Бертье триумфально вступили в Рим.
Напрасно святой отец обращался опять к мадоннам и святым, ничто не помогло; к тому же итальянцы повсеместно братались с французскими солдатами.
У ворот города депутация приветствовала генерала Бертье как освободителя и сообщила ему, что в Риме провозглашена свобода. Бертье вступил в город под бурные рукоплескания римлян, толпа кричала: «Да здравствует республика!» Приблизившись к Капитолию, генерал остановился и громко произнес: «Катон, Помпей, Цицерон, Брут, свободные французы приветствуют вас на Капитолии, где вы так часто защищали права народов и прославляли Римскую республику. Дети галлов пришли с оливковой ветвью мира на знаменитый холм для того, чтобы установить здесь алтари свободы. А вы, римляне, отвоевавшие свои законные права, вспомните славных предков, взгляните на священные памятники вокруг вас и верните себе былое величие ваших отцов!» После восторженно принятой речи Бертье возвратился к себе в лагерь. Перепуганный Пий шестой укрылся в Ватиканском дворце. Он направил к генералу Бертье своих наиболее высокопоставленных придворных для мирных переговоров. Бертье отказался принять послов и велел передать, что не признает авторитета папы и ждет делегатов Римской республики.
Римские граждане, поверив в поддержку Франции, сформировали демократическое правительство. Они опечатали музеи, общественные места и все драгоценные предметы, украшавшие церкви, чтобы спасти их от алчного святого отца. Многих кардиналов выслали из Рима, наиболее виновных посадили в тюрьму.
Что касается самого первосвященника и двух его сыновей, то народ, проявив великодушие к тиранам, не посягнул на их жизнь, а только отнял оставшиеся у них богатства.
С дочерью папы поступили еще снисходительней: правительство сохранило большую часть подарков, полученных ею от отца. Ее отправили в Тиволи, где ее утешали многочисленные поклонники, заменявшие оставшихся в Риме возлюбленных, один из которых был одновременно и братом и мужем, а другой отцом и великим главою христианского мира.

ЛЮБОВЬ И ИЗМЕНА.
Когда новое правительство сообщило Пию шестому, что он лишается светской власти, старик впал в полное отчаяние.
Представители республики молча ожидали, когда первосвященник придет в себя.
Наконец святой отец как будто вышел из оцепенения и стал что-то бессвязно бормотать. Видно, удар оказался слишком сильным для его хилого организма, и Пий шестой потерял рассудок.
Но делегаты все же считали своей обязанностью до конца выполнить поручение. Они сообщили папе, что он остается верховным владыкой церкви, ему будет обеспечено соответствующее его положению содержание и правительство выделяет для его охраны стражу численностью в сто двадцать человек, хотя его особе и не угрожает никакая опасность.
При этих словах Пий шестой заметно приободрился и воскликнул, странно улыбаясь:
«Значит, я еще папа!» При мысли о том, что не все рухнуло и он еще может вернуть неограниченную власть, рассудок первосвященника несколько просветлел.
Не теряя ни минуты, он приступил к организации нового чудовищного заговора с целью поголовного истребления всех французов и сторонников Римской республики.
К счастью, план этот был раскрыт, и тогда святого отца посадили в экипаж и отправили в монастырь святого Августина в Сиенне, а затем во Флоренцию, где он пробыл около года.
Но ни преклонный возраст, ни провал заговора не помешали Пию шестому возобновить свои преступные действия. Ему вновь удалось спровоцировать беспорядки в Риме.
Опять по городу рыскали шайки преступников, возглавляемые священниками, и вонзали «священные» кинжалы во французов, встречавшихся на пути. Многих республиканцев-римлян связывали и бросали в Тибр. Еще неизвестно, до чего бы дошли святые бандиты, если бы главные зачинщики не были схвачены. Тогда бандиты рассеялись по окрестностям Рима и образовали отряд численностью в шесть тысяч человек. В первой же стычке с французами отряд был разгромлен, и бандиты разбежались.
Папа использовал свое влияние на неаполитанского короля Фердинанда четвертого и его супругу и заставил их объявить войну французам. Рим, где уже не было войск, пал под натиском неаполитанцев. Счастливый Пий мечтал о победоносном возвращении в свою столицу, когда французская армия начала энергичное наступление и оттеснила королевские войска до самого Неаполя. Фердинанд четвертый был низложен.
В Неаполе была провозглашена республика, просуществовавшая несколько недель. Но забитое, невежественное сельское население Калабрии, подстрекаемое папскими эмиссарами, стало на сторону Фердинанда. Французы и неаполитанские патриоты были вынуждены капитулировать. Правда, они сложили оружие только после того, как Фердинанд твердо обещал сохранить им жизнь и имущество. Но как только королевская армия вступила в город, один из главных агентов святого отца, кардинал Руффо, распорядился арестовать всех граждан, подозреваемых в симпатиях к республике.
Несчастные жертвы неслыханного предательства предстали перед специальным трибуналом и все до единого были приговорены к смертной казни. Приговоры приводились в исполнение в срочном порядке, каждый день погибали сотни приверженцев республики. Во имя религии и спасения души, не щадя ни женщин, ни детей, калабрийцы сожгли и разграбили множество неаполитанских домов.
Пий шестой решил, что враги папства окончательно и бесповоротно уничтожены, и известил всех католических епископов, что он вновь облечен всей полнотой светской власти и победоносно возвращается в Рим.
Великую радость он захотел разделить со своим любимым сыном. Зная, что отец еще владеет значительными богатствами, любезный молодой человек явился как раз вовремя, чтобы похитить имущество и удрать в тот самый момент, когда Директория приняла решение переправить строптивого старика во Францию.
Пия шестого отвезли в Валанс, где обращались с ним с большим, хотя и незаслуженным почетом. Ничто не могло утешить папу, переживавшего измену обожаемого фаворита, и он впал в глубокую меланхолию. К тому же сказались долгие годы развращенной, пресыщенной жизни; все предрекало близкий конец. Разбитый параличом, он умер 29 августа 1799 года.

БОНАПАРТ И ПИЙ СЕДЬМОЙ.
Бонапарт, совершив переворот 18 брюмера, поспешил восстановить папскую власть, так как был заинтересован в поддержке церкви. Через двадцать дней после переворота в Венеции собрались тридцать пять кардиналов. В итоге дебатов, длившихся три с половиной месяца и носивших весьма бурный характер, в марте 1800 года папой стал Пий седьмой.
Почти тотчас же после избрания между святым отцом и первым консулом вспыхнула ссора из-за того, что, сообщив о своем избрании графу Прованса, Пий седьмой наградил графа титулом короля Франции. Тогда Бонапарт во главе своей армии перешел через Альпы. Смертельно напуганный Пий седьмой отправил смиренное письмо, где сформулировал ряд условий договора, окончательно подписанного 15 июля 1801 года.
Этот конкордат вызвал новую волну католической реакции.
Мы не собираемся подробно рассказывать о всех стычках между Пием седьмым и Бонапартом. Укажем лишь, что в ответ на декрет императора о присоединении к Франции папских земель разгневанный первосвященник попытался обрушить на противника традиционные апостольские громы. Он разразился буллой, которая отлучала Наполеона от церкви. Однако эти угрозы уже ни на кого не производили впечатления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73