— Естественно, я не хотел, чтобы ты плакала, — добавил он, глядя ей в лицо, чтобы убедиться, что она себя нормально чувствует.Брук лишь потирала зад и смотрела на него широко раскрытыми глазами.— Видишь, каким неприятным я могу быть, когда меня раздражают, — небрежно бросил Дэвид и закурил.— Я не виню тебя, — сказала она.— Правда?— Да, правда. У тебя есть все причины сердиться на меня. Ведь я такая эгоистка, что даже в мыслях не допускала, будто ты можешь относиться ко мне безразлично. Прошу прощения.— Перестань, Брук. Я терпеть не могу ложной скромности. Я ни на секунду не был к тебе безразличен, и ты это знаешь.— В таком случае, что ты обо мне думаешь?— Я до смерти боюсь тебя.— Я очень безобидна, — заверила она и улыбнулась.— Да? — рассмеялся он.— Дай мне сигарету.— Ты же не куришь.— Я уже начала.— Как знаешь, — заметил он, давая ей прикурить.— Значит, мы еще будем играть? — робко спросила она.— Не знаю. Мне сперва надо посоветоваться с адвокатом.— Но мне сейчас уже восемнадцать.— Ты совсем недавно числилась у меня в ученицах, а это может нанести вред моей репутации и, скорее сего, приведет к увольнению. А каких рекомендаций мне ждать, если меня уволят при таких обстоятельствах?— Вижу, мне дают отставку, — заключила она.— Дорогая, это неправда. Однако человек в моем положении должен соблюдать большую осторожность, чем обычный игрок клуба.— Понятно. Мужчина, которого я обожала, оказался без характера! — сердито сказала Брук.— Похоже, тебе захотелось новой порки, — ответил он совершенно спокойно.— Я не отказалась бы, ибо встречаюсь с тобой в последний раз.— Послушай, — сказал он, взял ее за руку и притянул к себе, — ты будешь встречаться со мной всякий раз, когда я велю тебе прийти сюда. Понятно?Затем он поцеловал ее.Настала суббота и, как это чаше всего бывало в последнее время, Дэвид первым делом навестил Хоуп в ее крохотной квартирке на пятом этаже на улице Фрэнклина в Голливуде, чтобы узнать, не надо ли помочь в чем-нибудь. Он застал Хоуп за любимым занятием — она выбирала утренний наряд перед зеркалом. На ней был халат из белой мериносовой шерсти, под цвет ему на маленькие ножки она надела вышитые тапочки. Рядом стоял свежезаваренный кофе. К зеркалу прислонился номер журнала «Она». На соседнем кресле лежали короткий джемпер из хлопчатобумажной ткани и белая тенниска. Стоял теплый для ноября день, и Хоуп собиралась пройтись по магазинам. Когда вошел Дэвид с обычным букетом роз, она думала, что надеть на ноги — туфли без каблуков или скромные туфли-лодочки с открытыми носами.— Я думала, что увижу тебя не скоро! — воскликнула Хоуп, вскочила и обвила его шею руками.— Почему? — У него был озадаченный вид.— Ты ведь вчера вечером ушел с Брук, — дулась Хоуп.— Вчера у нее был день рождения.— Надеюсь, в честь этого ее выпороли? — Да.— А что еще?— Поцелуй. Ты же знаешь, ей всего восемнадцать.— Тогда как мне все двадцать пять, — сказала Хоуп, садясь ему на колени и тыкаясь носом в его ухо. — Дорогой, ты не должен ограничивать себя из-за меня.— Спасибо. — Он крепко обнял ее за талию.— Знаешь, мы не играли с тех пор, как я ушла из «Башни», — напомнила она, ерзая на его коленях так, что он тут же возбудился.— Знаю. Но я сегодня захватил деньги, — ответил он.— Это хорошо, но не обязательно. В самом деле я иногда охотнее платила бы тебе, мой дорогой низкооплачиваемый государственный служащий.— Такой поворот не устроил бы меня, моя маленькая работящая девочка, — твердо возразил он, снял куртку и выдвинул на середину комнаты добротное кресло без подлокотника.Дэвид положил Хоуп через колено и отшлепал ее так, как всегда делал в «Башне». Он начал, не снимая с нее одежду, и хорошо размял ее, затем задрал юбку и обнаружил, что под ней ничего нет.Как и прежде, ее шелковистая кожа быстро покраснела от его шлепков. Как и прежде, через пятнадцать минут Хоуп сильно возбудилась. Но, как и прежде, когда она изгибалась под его рукой, он пренебрег приглашением и отказался от прикосновений к ее интимным местам. Как и прежде, разочарованная Хоуп не понимала причину этого.— Дэвид?— Да, дорогая? — Он сделал паузу, чтобы помассировать ей попочку.— Разве ты не любишь девушек? — Что?— Разве я тебе не нравлюсь?— Что за вопрос. В моей жизни ты самая любимая.— Тогда почему ты меня только шлепаешь? — Хоуп спрыгнула с его колен. — Разве ты не занимаешься сексом?Дэвид покраснел:— Конечно, я занимаюсь сексом. Но не с теми, кому я плачу за сеанс.Сначала она ахнула от негодования, затем ее глаза наполнились горячими слезами. Выпрямившись в полный рост, равный пяти футам и пяти дюймам, Хоуп нарочно легко шлепнула его по лицу.— И это все, что ты обо мне думаешь?! — воскликнула она.— Я даже очень много думаю, поэтому не стал бы оскорблять тебя, ожидая любезностей за сто долларов, — сердито ответил Дэвид, ибо он тоже быстро выходил из себя и не любил, когда его били по лицу.— Оскорбить меня? Разве тебе не кажется, что ты оскорбляешь меня всякий раз, когда я приглашаю тебя потрогать себя, а ты на это не обращаешь внимания?— Я старался вести себя уважительно, — ледяным тоном ответил Дэвид.— Это ведь так безопасно, правда? Ты считаешь меня шлюхой, с которой иметь дело очень рискованно, ведь так?— Нет, не так. Все знают, что ты принцесса.— Правда? — Хоуп улыбнулась, испытывая облегчение.— Скорее всего, я больше похож на шлюху, чем ты, — дразнил ее Дэвид. — Кстати, я всегда пользуюсь презервативом, так что не в этом дело.— А в чем же дело? Ты же не влюбился в Брук?— Конечно, нет. Она еще меньше подходит, чем ты.— Только не говори, что ты встречаешься с другими преподавательницами, — сказала Хоуп.— Я этого не говорю.— Ты думаешь, что я недостаточно хороша для тебя?— Ты даже очень хороша, но ты также садо-мазо девушка по вызову. Думаешь, мне нравится, что моя девушка все время бегает на сеансы с незнакомыми мужчинами? Или снимается в эротических видеофильмах?Хоуп повеселела, поняв, что он думал об этом, прежде чем решил высказать ей.— Почему нет? В клубе ты мне часто говорил, что тебе нравится шлепать мою попочку после того, как другие мужчины уже размяли меня. А теперь ты разыгрываешь святошу, — сказала она.— Ты права, — согласился он.— Если тебе хотелось сохранить беспристрастные отношения, не следовало навещать меня вот так. Ты всегда вызываешься помочь в домашних делах и делаешь мне одолжения, и разве удивительно, что я не так поняла твои намерения? — надменно спросила она, проницательно беря на прицел эту слабость, которая за ним действительно водилась.— Послушай, разве нельзя остаться друзьями и играть, не увлекаясь? Я думал, что как раз в этом и заключается красота сеансов, — неубедительно возразил он.— Мне становится тошно. Убирайся. И больше не приходи! — приказала она, швыряя в него деньгами. — Ты глупый, консервативный, старомодный, импотентный учитель средней школы!Дэвид некоторое время смотрел на Хоуп, больше впечатленный ее руганью, нежели обиженный ее обвинениями.— Хорошо, — резко сказал он, — ты сама напросилась. Иди сюда!Он обнял ее и впервые поцеловал в губы. У Хоуп подкосились ноги, она прижалась к нему, изумленная страстным поцелуем.Затем Дэвид снял с нее халат и впервые посмотрел на совершенно обнаженное тело.— Влепи мне пощечину, пожалуйста.Он встряхнул ее, запустил руку в волосы и снова поцеловал. Затем поднял ее почти невесомое тело и понес к кушетке.— Лицом вниз, — приказал он, снимая ремень. — Ты получишь шесть самых лучших ударов за то, что била меня по лицу.— Ты того заслужил, — с вызовом ответила она.— Я сказал, лицом вниз.Хоуп надулась, но подчинилась. Ремень резво и больно шесть раз опустился на ее голую задницу. Между ударами ей едва хватало времени вздохнуть. При третьем ударе у нее на глаза навернулись слезы, а при шестом она уже рыдала. Закончив, он отбросил ремень в сторону и повернул ее к себе лицом.— Я знаю, как лучше наказать тебя за ту остроту по поводу импотенции, — холодно сказал он и вытер ей лицо носовым платком. Затем Дэвид отвел Хоуп к зеленому кожаному коню для порки, который являл собой единственный предмет садо-мазо оборудования в крохотной квартирке, и положил ее на один его конец.Она повернулась к нему и спросила:— Хочешь сказать, что сейчас у тебя в кармане лежит презерватив?— Волнуешься? — надменно спросил он, пригнув ей голову. — Веди себя покорно, какой тебе и следует быть.Услышав новые нотки в его голосе, Хоуп пробормотала, что сдается. Она повернулась и увидела, как расстегнулась молния, появились большой член и презерватив. Когда член должным образом одели в презерватив, Дэвид позволил ему задержаться между ее ягодиц и протянул руку, чтобы слегка потискать грудь. Она прижалась к нему задом и выпятила свою прелесть.— Раз тебе так не терпится… — Дэвид раздвинул ее ноги и медленно вошел, но там оказалось страшно тесно, и он вытащил свою дубину. — Ты еще совсем не увлажнилась, — сказал он, шлепнул ее по заднице, а пальцами играл с влагалищем, пока оно не стало влажным. Никогда раньше он так не трогал ее, а она лишь постанывала и тяжело дышала, подбадривая его. — Как воинственно ты сегодня вела себя, — упрекнул он ее. — Моя маленькая принцесса требует секса! — Он шлепал ее по внутренней стороне бедер, пока она не начала извиваться. — Разве так себя положено вести совершенно покорной девушке?— Думаю, что не так, — призналась она. Тихий ответ вознаградился пятью или шестью легкими, резкими шлепками по ее раздвинутой прелести. Она выгнулась еще немного, чтобы продемонстрировать, как ей приятно. Он подошел к ней сбоку, засунул одну руку под талию, приподнял ее на дюйм-два над конем и стал еще крепче шлепать по влажному лобку и срамным губам.— Ты не могла подождать естественного развития нашего романа, когда я приближусь к тебе должным образом в подходящее время, а?— Извини, — пробормотала она. Он отпустил ее и подошел к ней сзади.— Разве тебе не приходило в голову, что ты могла открыть ящик Пандоры? — сказал он, медленно проникая в нее и держась руками за ее талию.— Что ты хочешь сказать? — выдохнула она, когда он заполнил ее.— Теперь, когда я взял тебя вот так, думаешь, мне будет достаточно шлепать тебя и затягивать твои корсеты?— Думаю, что нет, мой дорогой, — выдохнула она.— У тебя есть смазка?— Для чего? — Она повернула голову.— А ты как думаешь?— Тебе не кажется, что это немного неожиданно? — пропищала она, с трудом принимая его в традиционном отверстии.— Только не для меня. Я шесть месяцев мечтал наяву, чтобы трахнуть тебя сзади, — признался он, раздвигая ей ягодицы и рассматривая задницу.— Разве у меня не осталось шести месяцев, чтобы помечтать об этом?— У тебя осталось шесть минут, — сказал он, вытащил член и начал искать смазку. — И не смей двигаться, если не хочешь еще раз отведать ремня, — предупредил он.Вернувшись, он увидел, что она ходит по комнате и нервно курит одну из его сигарет. Он забрал у нее сигарету и улыбнулся.— Волнуешься? — Дэвид снова устроил Хоуп на коне и начал втирать смазку, глубоко проникая в оба отверстия, пока та не вздохнула и не прижалась к коже. Затем он занялся только задницей Хоуп и шлепнул ее по самой середине. — Твои шесть минут истекли, плохая девчонка.Когда Хоуп лишь простонала в ответ, он раздвинул ягодицы и взял ее, показав себя специалистом в хитром искусстве содомии, и оба через несколько минут достигли оргазма.— Ты животное, — пожаловалась она приличия ради. — Никто со мной прежде так не поступал.— Правда?Повернувшись, она увидела, что он улыбается. Но тут раздался стук в дверь.— Ты кого-то ждешь?Дэвид бесцеремонно вытащил пульсировавший член из ее еще более сузившегося отверстия и исчез в ванной, чтобы избавиться от улик и немного успокоиться.— Никого, кроме Брук, — ответила Хоуп, снова надевая халат и беззаботно открыла дверь.— Брук! Что ты здесь делаешь? — спросил Дэвид, когда Хоуп впустила ее.— Мы идем за покупками в Мелроуз. Разве я не говорила тебе?Хоуп и стройная брюнетка взялись за руки. Брук улыбнулась ей, затем Дэвиду.— Итак, ты собираешься проделать это? — Дэвид хмуро посмотрел на бывшую ученицу.— Что проделать? — спросила Брук.— Номер Бетти и Вероники.— Глупости, мистер Лоуренс, просто мы обе поняли, как много у нас общего, — объяснила Брук.— Только представь, какое впечатление мы произведем, выступая одной командой, — беспечно сказала Хоуп, обнимая тонкую талию Брук. Дэвид представил и вздрогнул.— Я натяну вот это, — сообщила Хоуп, забирая свой наряд и исчезая в ванной.Оставшись с Дэвидом, Брук потеряла самоуверенность и избегала смотреть ему в глаза.— Я еще раз повторяю, ты слишком молода для этого, — проворчал он.— А я еще раз говорю, что буду заниматься садо-мазо.— Что ж, если случится нечто ужасное, не говори, что я не предупреждал.— Нечто ужасное могло случиться с тобой, когда я открыла твою тайную жизнь. Но не случилось.— Что ты хочешь сказать?— Мистер Лоуренс, я хочу сказать, что надо поступать так, чтобы дела не расходились со словами.— Не умничай, — отрезал он, и Брук, надо отдать ей должное, покраснела. Все еще сердясь за то, что прервали его первую сексуальную встречу с Хоуп, он хмуро смотрел на новую протеже Хильдегард. Затем Дэвид надел пиджак и натянул на голову свою серую шляпу. — Я лучше пойду, — сказал он, когда Хоуп появилась в полном облачении.— Ты не хочешь угостить нас завтраком? — спросила Хоуп, удивленная, что ему так не терпится избавиться от их компании.— Нет, я не хочу угощать вас завтраком, — ответил он раздраженным тоном, что заставило девушек переглянуться. — До свидания! — сказал он и побежал вниз по лестнице длиной в пять маршей.— Что мы такого сделали? — недоумевала Хоуп.— Может, это следствие избытка ощущений, — предположила Брук, когда обе нагнулись через перила и следили за удалявшейся шляпой.— Наверно, ты права, — согласилась Хоуп. — За истекшие двадцать четыре часа он впервые отшлепал тебя, впервые овладел мною, а теперь еще обнаружил, что мы решили дружить. Не удивительно, что он так растерялся.— Дэвид казался больше враждебным, чем растерянным, — заметила Брук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24