— Вас много?
— Наше маленькое ядро насчитывает около сотни активных борцов, но почти все румыны сердцем с нами.
Ана была белокурая, высокая, стройная девушка с зелеными глазами. Одета она была в серую фланелевую юбку и коричневый пуловер, облегающий ее маленькую грудь. Самым прекрасным в ней были блестящие живые глаза и открытая молодая улыбка.
— Я — студентка, — продолжала она. — Будущий муж моей сестры Маризы уже в течение нескольких недель скрывается за городом. Его разыскивает полиция.
— По каким мотивам?
— Он распространял в университете подрывные листовки.
Коплан поднял брови.
— Если я правильно понял, то вы находитесь под подозрением, еще не начав действовать?
— Нет, — заверила она. — Никто не знает, что отец ребенка моей сестры — Люсиан Раваску... Люсиан всегда был против официальной помолвки и оказался прав.
— Он тоже студент?
— Нет, он закончил юридический факультет. Он — адвокат-стажер.
В этот момент в комнату вошел высокий, крепкий малый лет тридцати, в сером габардиновом пальто; с ним был парень лет двадцати, с темным цветом лица и черной бородкой, какие носят художники.
Ана представила:
— Наш новый шеф, Жорж Зоридан, и мой брат, Ион. Они тепло пожали руку Коплана. Зоридан заявил по-французски:
— Мы рады видеть вас среди нас. Надеюсь, что вместе мы хорошо поработаем... Алмаз вас, по-видимому, предупредил, что я временно заменяю нашего друга Яноша Мареску, который сейчас находится в тюрьме и которого мы в скором времени освободим. Мы...
Коплан жестом прервал его.
— Я еще ни во что не посвящен и пока не имел удовольствия встретиться с Алмазом.
— Но... как же так? — спросил Зоридан, сбитый с толку. — Как же в таком случае вы оказались здесь?
— Все было организовано посредниками, — пояснил Франсис. — Впрочем, я бы предпочел начать со знакомства с Алмазом.
Зоридан, совершенно выбитый из колеи, повернулся к Ане, затем к Иону, затем перевел черные глаза на Коплана и недоверчиво спросил:
— Вы хотите сказать, что не знакомы с Алмазом?
— Верно.
— И вы прибыли из Парижа в Бухарест, следуя инструкциям не знакомого вам человека?
— В Париже со мной связался эмиссар Алмаза. Надеюсь в самое ближайшее время войти с ним в прямой контакт.
— Но мы не знаем Алмаза, — растерянно сказал Зоридан. — Его знает только наш главный шеф из высших эшелонов власти. Связь между нами и Алмазом осуществляется посредством инструкций, которые передаются нам по инстанциям.
— Но кто этот Алмаз? — решительно спросил Коплан.
— Нам ничего не известно о нем, кроме того, что он занимает высокий пост и поддерживает прямые контакты с русскими.
— Все это мне не нравится! — сказал Франсис. — Как можно начинать такое предприятие, как наше, не зная ни человека, который нами руководит, ни его побудительных мотивов?
В разговор вмешалась Ана:
— Вы не доверяете Алмазу? Но если бы он был предателем, нас бы уже всех повесили!
— Но ведь ваш шеф находится в тюрьме? — холодно возразил Франсис. — Кроме того, опасны не только предатели, но и просто неосторожные люди. Во всяком случае, ваш шеф арестован не случайно.
Глава 9
В комнате стало неуютно.
Жорж Зоридан задумчиво снял пальто и бросил его на спинку кресла. Затем, глядя на Коплана, сказал:
— Объективно ваши замечания имеют основания, и я понимаю ваше недоверие. Но я не допускаю мысли, что внутри нашей организации мог бы быть предатель или двойной агент. Ни один из членов нашей организации ни разу не подвергался слежке, и в нашем окружении ни разу не произошло какого-либо сомнительного инцидента.
— Как в таком случае вы объясните арест вашего шефа?
— Мы считаем, что внимание к нему привлекли его контакты с этим немцем.
— Вы не думаете, что после его ареста полиция могла установить за вами слежку?
— Нет, не думаю. Мы разделены на небольшие группы, члены которых не знают друг друга. Янош Мареску никогда не имел прямого контакта с моей группой.
— Допустим, — уступил Франсис. — Однако следует помнить, что нам могли поставить западню... Как, по вашему мнению, функционирует связь между Алмазом и вами?
Зоридан освободил один стул, придвинул его к столу и повернулся к Ане.
— Не могла бы ты принести нам пива? — Затем обратился к Франсису: — Подвигайтесь к столу, я нарисую вам схему.
Он взял бумагу и карандаш.
— Организацию «Бог, Родина и Свобода» возглавляет человек, подпольное имя которого Хора. Только руководителям ячеек известно, что он — молодой заместитель министра внутренних дел. Хора в курсе всего, что происходит в стране, и директивы, которые мы от него получаем, всегда базируются на сведениях, поступающих в высшие эшелоны власти. Все инструкции, подписанные «Алмаз», проходят через каналы Хора. Вот почему я уверен, что возможное предательство Алмаза немыслимо. В таком случае наша организация уже давно была бы ликвидирована.
— Хорошо, я полагаюсь на вас, — заверил Коплан. Ана поставила на стол пиво и вместе с братом присоединилась к беседующим.
Зоридан продолжал:
— Перейдем теперь к делу, ради которого вы приехали. Наш план простой: мы хотим провести молниеносную операцию, чтобы силой освободить двух узников военной тюрьмы Лупеаска.
— Вы хотите любой ценой освободить этих двоих людей? — спросил Коплан. — Почему?
Зоридан почесал щеку. У него было характерное лицо, с волевым подбородком, разделенным посередине ямочкой, матовым цветом лица, кудрявыми черными волосами и темными глазами.
— Нет, — сказал он с некоторой поспешностью. — Наша главная цель — не освобождение этих двух заключенных. В действительности операция преследует три цели: во-первых, показать правительству, что мы существуем и поддерживаем его действия, направленные на освобождение Румынии; во-вторых, продемонстрировать народу, что румынский патриотизм не умер, и, наконец, в-третьих, пробудить у всех членов организации боевой дух. Все члены организации «Бог, Родина и Свобода» должны быть готовы отдать жизнь за свой идеал.
Коплан задумчиво оглядел всех присутствующих.
— Вы все выбрали этот путь? Вам уже приходилось приносить себя в жертву?
Зоридан утвердительно кивнул и пояснил:
— Неизбежно наступает момент, когда каждый верующий спрашивает себя: чем доказал ты Богу любовь свою?
— С вашего разрешения, — сказал Франсис, — оставим личную сторону этого вопроса и рассмотрим практическую сторону дела.
Зоридан обратился к Ане:
— Ты можешь принести бумаги из тайника?
Ана встала, вышла из комнаты и спустя несколько минут вернулась с конвертом, который протянула Зоридану. Он достал из него два больших листа, сложенных вчетверо.
— Вот план части тюрьмы, — сказал он, разворачивая один из листов. — Здесь расположена санчасть. Нам известно, что оба заключенных ранены: у Мареску разбита челюсть, а Кельберг был ранен в голову во время несколько пристрастного допроса... Один из наших друзей работает санитаром в Лупеаска, он дежурит посменно. По воскресеньям в тюрьме не бывает врачебного осмотра, с ранеными остается только санитар, который делает им перевязки в этом маленьком кабинете...
Румын ткнул указательным пальцем в место, отмеченное на схеме крестиком.
— Охранники стоят снаружи, вот здесь... Телефон обозначен красной точкой... Проникнув в тюрьму через дверь, предназначенную для пользования интендантской службы, мы можем похитить двух заключенных менее чем за полминуты и увезти их с собой.
Коплан спросил:
— Этот вход не охраняется?
— Разумеется, охраняется. Двумя солдатами. Нам придется их нейтрализовать.
— А санитар?
— Он уйдет с нами... Если он останется, ему не избежать кары.
— Как вы намерены атаковать вход?
— У нас есть машина санитарной службы. Мы располагаем также грузовиком, который сейчас ремонтируется в военном парке Дудечи, в пригороде. Так что все готово.
Коплан размышлял.
Зоридан с нетерпением спросил:
— Что вы думаете о плане как специалист?
— Мне кажется, что он хорошо продуман и вполне реализуем... Остается подчеркнуть два основных момента: скорость исполнения и распределение задач. Нужно также решить, как нейтрализовать охрану.
— Наш друг санитар дежурит в воскресенье утром. Заключенные будут в его кабинете. Если мы прибудем в десять часов пятьдесят минут, то все дело займет три минуты. Для нейтрализации охраны у нас есть тампоны с хлороформом.
— Хорошо. Теперь объясните мне проведение операции поэтапно.
— Мы приезжаем в тюрьму на машине санитарной службы. У нас есть накладная на лекарства для санчасти. Солдаты открывают ворота, и четверо наших людей проникают внутрь, неся каждый по ящику с лекарствами... Придя сюда, в санчасть, они складывают ящики, открывают дверь, делают знак заключенным и санитару. В это время двое других нейтрализуют охрану хлороформом. После этого все уезжают и скрываются.
— Каким образом? — спросил снова Коплан.
— С этой стороны тоже все предусмотрено. Через семь минут военный грузовик будет оставлен за парком Рахова, а его пассажиры продолжат путь на двух других машинах. Маршруты ведут на югославскую границу, куда мы сумели внедрить проводников.
Коплан одобрительно кивнул.
— В сущности, — заметил он, — вы можете обойтись без меня. Ваш план прекрасно продуман и разработан.
— Все же мы предпочитаем, чтобы вы были с нами, — сказал румын. — Присутствие специалиста не повредит, более того, придаст уверенность другим.
— Хорошо, я пойду с вами... К вашему плану можно добавить две маленькие детали: во-первых, нужно будет сразу же перерезать телефонные провода и, во-вторых, оставить военный грузовик подальше, на загородном шоссе, в противоположном от границы направлении, чтобы сбить с толку солдат и полицейских. Это позволит нам выиграть драгоценные минуты, так как не стоит забывать о том, что спустя несколько минут после похищения двух заключенных дороги будут перекрыты по рации. Если мы не прорвемся раньше, мы попадем в ловушку. Поэтому мы должны направить преследователей по ложному пути. Помимо этого, нужно предусмотреть двух вооруженных часовых, которые не будут прямо участвовать в операции, но которые ее прикроют.
Ион Ланда спросил:
— Что вы имеете в виду?
— Опыт показывает, что в операциях такого рода никогда нельзя всего предусмотреть. Представьте, например, что по случайному совпадению в это время двое охранников заканчивают дежурство и возвращаются домой через эту же дверь. Если этого не предусмотреть, то операция проваливается...
— А если так и случится? — настаивал бородатый студент.
— Часовые должны их убрать.
На этот раз спрашивала Ана, голос ее был напряженным:
— Но каким образом?
— Убить из револьвера, — бросил Франсис. — В такой ситуации выбора нет: все или ничего.
Ана заметила серьезным тоном:
— Нам не хотелось бы проливать кровь наших соотечественников.
— Не сомневаюсь, но охранники прольют вашу не дрогнув.
Ана хотела пояснить свои доводы:
— Если вы убьете солдат, то моральная ценность этой акции резко снизится. Общественность осудит нас, а это противоречит нашей цели.
Взглянув на Зоридана, Коплан пробормотал:
— Если вы видите другое решение, я охотно его выслушаю. Я хочу лишь подчеркнуть, что третьего не дано: либо успешно выполнить операцию, либо всем погибнуть.
Зоридан сказал:
— Мы поступим, как вы скажете. Общественности хороша известно, что подобную акцию невозможно осуществить без нежелательных отрицательных последствий.
— Чтобы облегчить вам задачу, — предложил Коплан, — я готов стоять на часах с двумя другими вашими товарищами.
— Хорошо, — согласился Зоридан.
— И еще один момент, — продолжал Франсис. — Если у вас нет связи с санитаром, вы также можете столкнуться с любой неожиданностью... Предположим, что один из надзирателей по непредвиденным причинам отправляется в санчасть либо в прилегающее помещение. Как он вас предупредит?
— Посмотрим, — сказал Зоридан. — Нельзя предусмотреть непредвиденное...
— Смотреть нужно сейчас! — резко сказал Коплан. — На месте будет уже слишком поздно.
Зоридан пожал широкими плечами.
— Невозможно установить связь с санитаром, — отрубил он.
— Вы заблуждаетесь, — возразил Франсис. — Это вполне реально и, более того, легко. Я принесу вам передатчик, который можно спрятать в пачке из-под сигарет, и вы передадите его санитару. Он сможет посылать нам закодированные сигналы и таким образом дать зеленый свет.
Зоридан благодарно улыбнулся.
— Вы видите, что вы нам необходимы, — констатировал он.
— Меня отправили сюда, чтобы я вам помог, а я люблю чистую работу. Для задуманной вами операции недостаточно мужества и самоотверженности... Простите мое любопытство, Зоридан, но какая у вас профессия?
— Я — врач и чиновник. Другими словами, я инспектор по гигиене труда. Наше ведомство имеет двойное подчинение: Министерству здравоохранения и Министерству труда. Мои обязанности обеспечивают мне как большую мобильность, так и значительную самостоятельность.
— Прекрасно, — оценил Франсис.
Разговор продолжался еще около получаса. Договорившись о следующей встрече в субботу вечером, Коплан собрался уходить.
Ана, смотревшая на Коплана глазами, полными восхищения, с жаром заявила:
— Я провожу вас до бульвара Республики, но идти я буду впереди вас.
— Не беспокойтесь, — сказал Франсис. — Если вы объясните мне дорогу, я сам доберусь.
— Нет, — возразила девушка. — Послезавтра вы пойдете этой же дорогой. Я покажу вам.
В разговор вмешался Зоридан:
— У полицейских очень наметанный глаз, они моментально узнают иностранцев. Последнее время снова стало действовать постановление, касающееся отношений между румынами и иностранными гражданами. Особенно в городах.
— Я не стану вас упрекать в излишней предосторожности, — обронил Коплан.
* * *
Весь следующий день Коплан посвятил официальной деятельности, которая оправдывала его приезд в Бухарест и была прикрытием.
Вечером, после ужина, он поднялся в свою комнату и рано лег спать. Ему не хотелось привлекать к себе излишнее внимание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15