— А почему святые отцы так неохотно отпускают своих работников?
Тетушка Викс глубоко задумалась, даже носом засопела от натуги. Потом брови ее поползли вверх.
— Тайны, подозрительность и вторая натура.
Тесса ничего не сказала: она ждала продолжения. И дождалась.
— Святые отцы так привыкли все держать в тайне, что это стало их второй натурой. Очень у них замкнутое общество. Сидят десятилетиями на своем острове и никого не видят. Зимой они порой вообще отрезаны от материка. А если даже и есть проход по дамбе, все равно не так-то это просто, надо точно рассчитать время между отливом и приливом, а то смоет. Вот они и сидят в своих высоченных башнях, как на насестах, и видят только море да скалы. Немудрено, что перестают понимать, что там к чему, в нормальном мире. С материковой Святой Лигой они никаких дел не ведут. Нет, это ниже их достоинства. Варятся в собственном соку, преследуют какие-то свои тайные цели, заключают и расторгают никому не понятные союзы. — Тетушка Викс неодобрительно развела руками. — Нет, как хочешь, а мне сдается, Молдеркею повезло, что он оттуда живым ноги унес.
Тесса закуталась в плащ. Только теперь она замерзла по-настоящему. Ее бил озноб, все тело болело, а кожу словно покалывали невидимые иголки.
Показалось «Совиное гнездо» — окруженный низким забором дом с плоской крышей в двух шагах от дороги. Из трубы гостиницы поднималась и таяла в воздухе струйка дыма. Место выглядело довольно уныло, и Тесса порадовалась, что они решили не останавливаться здесь.
— Хозяин этого заведения давно спятил, — заявила тетушка Викс. — Постоялый двор многие годы, если не десятилетия, приносит одни убытки, а он все никак не может расстаться с этим помойным ведром.
Приподнявшись в седле, Тесса огляделась кругом. Сколько хватает глаз — зеленая, поросшая тростником долина. Кое-где сереют стены заброшенных построек. Из труб не идет дым, болтаются соскочившие с петель ставни, на многих домах нет крыш. Сколько-нибудь жилой вид имеет только гостиница.
Тетушка Викс заметила взгляд Тессы.
— Все вэнны. Все они натворили. Двадцать лет назад тут была богатая красивая деревня. Но потом на побережье высадились вэннские налетчики. Теперь на много лиг кругом — ни одного городишки, ни одной деревни. Десять лет назад здешние жители стали уходить в большие города. Назад не вернулся никто.
— Вэнны?
— Мерзкие грязные разбойники с глазами, как у хорьков, свалились на нашу голову из-за северного моря. — Тетушка Викс презрительно скривила губы. — Они не умеют выращивать хлеб, не умеют разводить скот, только рыбу солить умеют.
Тесса откинула со лба мокрую прядь волос. Она только сейчас начинала понимать, как огромен мир, в который она попала. За все время, проведенное с Эмитом и его матушкой, она ни разу не слышала о вэннах.
— Значит, большие города сумели дать отпор вэннским налетчикам?!
— Ну да. Килгрим, Палмси, порт Шрифт устояли. У них не было другого выхода. Морские торговые пути для них все равно что кровеносные сосуды. Если бы они уступили побережье и порты вэннам, приток крови прекратился бы и наступила смерть.
— А Бэллхейвен?
Миссис Викс прищурилась и испытующе глянула на Тессу.
— Бэллхейвен вовсе не большой город, девочка. Большим его не назовешь, моя сладкая, отнюдь нет. Он по крайней мере в три раза меньше Килгрима.
Тесса опустилась в седло. Она вдруг почувствовала себя круглой дурой. Хуже того, тетушка Викс что-то заподозрила, ее поразило, что попутчица ничегошеньки ни о чем на знает, точно вчера на свет родилась. Тесса понимала, что лучше поскорее сменить тему — заговорить, например, о ненавистных тетушке дверях или свечах. Но она должна была задать еще один вопрос.
— Если Бэллхейвен так мал, почему вэнны не захватили его?
Глаза миссис Викс стали совсем как щелочки.
— Потому что от Бэллхейвена меньше лиги до Острова Посвященных. Это же всем известно!
Тесса запуталась вконец. Ей следовало прекратить расспросы или хоть как-то замаскировать свое невежество, не испытывая терпения тетушки Викс. Но холодные капли дождя с волос стекали за шиворот, руки устали держать вожжи, а в сапогах хлюпала вода. Она была не в настроении хитрить и изворачиваться, не могла придумать ничего умного, она просто хотела знать.
— Ну и что с того? Почему близость к Острову Посвященных спасла Бэллхейвен от вэннов?
— Ну и молодежь пошла! — Тетушка Викс фыркнула так яростно, что брызги слюны полетели во все стороны. — В самом деле! Ты одна едешь в такое место — и ничегошеньки о нем не знаешь! Не знаешь, во что впутываешься! Если хочешь знать мое мнение...
— Я не хочу знать ваше мнение, — перебила Тесса, мокрая, уставшая и злая, — просто скажите, что спасло Бэллхейвен от вэннских налетчиков.
Миссис Викс дернулась, точно Тесса запустила в нее гнилым помидором или обглоданной костью. Челюсти ее как-то странно задвигались, и Тесса могла бы поклясться, что услыхала зубовный скрежет. Наконец тетушка опомнилась, торжественно тряхнула головой и провозгласила:
— Ну и характер! Тебе следовало родиться Викс.
На Тессу это изречение — она не знала, считать его за комплимент или нет, — не произвело ни малейшего впечатления.
— Так что же Бэллхейвен? — настаивала она.
— Тпру. — Лошадь тетушки Викс рванулась к особо аппетитному зеленому лужку, и ей пришлось натянуть вожжи. — Бэллхейвен вообще не город. Вот уж девять столетий он принадлежит Посвященным. И за последние пять из них даже нога завоевателя не ступала на его земли. Только за мой век мы пережили нашествия вэннов, хоков и бальгединцев, но никто из них не осмелился высадиться ближе, чем за двадцать лиг от Острова. — Тетушка Викс, похоже, была уверена, что иначе просто не могло быть. — Это традиция. Никто не посягал на Остров.
— Но почему... — Тесса не успела договорить. Она увидела море, серовато-белесую безбрежную гладь далеко на востоке. Ветер усилился, дождь бил прямо в лицо. Тесса почувствовала на губах вкус соленой воды. Она вздрогнула и ухватилась за шею своей старой кобылы — славной лошадки из собственных конюшен тетушки Викс. Ее надежное, привычное тепло немного успокоило Тессу.
Миссис Викс тоже взглянула на восток, но сразу же вновь уставилась на дорогу, словно испугалась, что увидит на море что-нибудь не то.
— Полагаю, в этой истории сплелись правда и вымысел. Говорят, все началось пять столетий, назад, когда Хирэк Гэризонский завоевал Мэйрибейн. Он всю страну перевернул вверх дном, каждый уголок, каждый камешек. Хирэк был настоящим демоном, злобным и кровожадным. — Тетушка Викс прицокнула языком. — Надо отдать ему должное, воевать он умел. Но вообще он был высокомерным мерзавцем, как все гэризонцы. И поэтому напоследок решил проехаться по Мэйрибейну, убедиться, что не осталось в живых ни одного непокорного, а уцелевшие сидят тихо, как мышки, тише воды, ниже травы. Он объехал всю страну, посетил каждую ферму, каждую крепость, каждую деревню. И казнил всех, кто осмеливался не вопить от радости при виде его королевского величества. Так, потихоньку-полегоньку Хирэк добрался до Бэллхейвена. Приехал он аккурат в самый прилив. И пришлось великому Хирэку дожидаться, пока вода спадет и он сможет через дамбу перейти на Остров. От этого ожидания он прямо-таки как с цепи сорвался. А надо тебе сказать, до Хирэка дошли слухи, что святые отцы прячут в монастыре золото и прочие драгоценности. Он и вознамерился прижать их к ногтю.
Только начался отлив, Хирэк и сорок его лучших воинов галопом, обнажив мечи, рванули по мокрому песку на остров. По сей день никто толком не знает, что же с ними там стряслось — некоторые говорят, что святые отцы одолели гэризонцев своими заклинаниями, другие уверяют, что им просто зубы заговорили, — только не прошло и часа, а все сорок всадников прискакали обратно. Хирэк приказал им вернуться. Он потребовал, чтобы на Острове не осталось ни одного вооруженного человека, а сам весь следующий день и всю ночь совещался со святыми отцами. Вернулся он лишь утром, едва успел до прилива, коню его вода уже доходила до брюха, и объявил, что отныне Остров Посвященных свободен от гэризонского владычества и даже пошлин платить не будет. Гэризонским чиновникам туда хода нет, а гэризонские солдаты немедленно покинут его и никогда не вернутся.
У Тессы волосы на голове зашевелились. Несмотря на дождь, в горле пересохло. Ей вдруг захотелось назад, в кухню матушки Эмита. Она так соскучилось по доброй старушке и ее кроткому сыну.
— Хирэк сдержал слово, — прервал размышления Тессы голос миссис Викс, — и в тот же день убрался из Бэллхейвена вместе со своими людьми. Хирэк процарствовал сорок лет, потом на престол взошел его сын, и так далее — и за все время гэризонской оккупации, а она закончилась лишь столетия спустя, Остров Посвященных не подчинялся законам ни Гэризона, ни какого-либо другого государства.
Тетушка Викс порылась в седельной сумке, вытащила закупоренную флягу и протянула Тессе:
— На, выпей, согрейся. Не бойся, не крепкое. Это вино я даю моей Нэлли, когда она простужается. Знаешь, ты мне напоминаешь мою девчурку. Такая же упрямая да нахальная.
Тронутая неожиданной добротой тетушки Викс, Тесса пробормотала «спасибо» и взяла флягу. Тетушка широким жестом отмахнулась от изъявлений благодарности.
— А что было дальше, когда гэризонскому владычеству пришел конец? — спросила Тесса, вынимая пробку.
— Ну, все, кто захватывал Мэйрибейн, по-прежнему старались держаться подальше от Острова. Если уж Хирэк Гэризонский, рассуждали они, величайший завоеватель всех времен и народов, отказался от мысли наложить лапу на это место, значит, на то были чертовски веские причины. Распространялись слухи, возрастал страх. Даже попытка завладеть Островом приносила несчастье. Никто не знал, что же на самом деле произошло между Хирэком и святыми отцами, — и это только подбавляло масла в огонь. Поговаривали, что Гэризон до сих пор охраняет Остров.
Миссис Викс похлопала затянутой в перчатку рукой по шее лошади.
— Как бы там ни было, Остров Посвященных так и остался ничейной территорией. О святых отцах много чего разного говорят. Но одно всем известно наверняка — они отнюдь не глупы. Официально они отвергают все суеверные измышления и утверждают, что на Острове живут Божьи люди: ученые, клирики и монахи. Но на самом деле все эти байки им только на руку. Готова поспорить на мою нижнюю юбку — они сами их и распускают.
— Сдается мне, — заметила Тесса, вытирая сладкие от медового пива губы, — что в тот день Хирэк со святыми отцами заключили какое-то соглашение.
— Именно! — Миссис Викс аж подскочила в седле. — А я о чем толкую! Виксы на лигу под землей видят, их не проведешь. Если меня спросят, я так и скажу — это была удачная сделка, и ничего больше, без всяких заклинаний, проклятий и прочей суеверной чепухи. — Она улыбнулась Тессе почти с материнской нежностью. — А ты сообразительная девочка.
Тесса улыбнулась в ответ. Тетушка Викс начинала расти в ее глазах.
— Все же не очень понятно, почему сделка не потеряла силу и через несколько столетий после смерти Хирэка, даже с окончанием гэризонского владычества?
— Говорю тебе, святые отцы — отнюдь не глупцы. Они знают, что, пока люди боятся их и помнят старинные легенды, Остров никто не тронет.
Однако Тессе казалось, что за этим кроется еще что-то. Пять столетий независимости благодаря одному-единственному визиту гэризонского короля? Маловероятно. Машинально она ощупала висящее на шее кольцо. С последнего раза, когда она его трогала, металл стал значительно теплее на ощупь.
— Странно, что Бэллхейвен так и остался маленьким городком, намного меньше Килгрима. Ведь все, кто живет там, надежно защищены от набегов завоевателей.
Миссис Викс усмехнулась:
— Перестанешь удивляться, когда попадешь туда. Преотвратное место, доложу тебе. Гавани нормальной нет: сплошные отмели. Источников с пресной водой нет. А земля такая, что только репу сажать. О людях лучше вообще помолчать. — Она взяла у Тессы флягу с пивом и продолжала: — А погода! Каждый год — если есть на то Божья воля и находятся попутчицы — я езжу навестить Молдеркея. И каждый раз попадаю в бурю.
Тесса взглянула на море. Тучи над ним сгущались, ветер усиливался, вода пенилась и бурлила. По-видимому, надвигался обещанный тетушкой Викс шторм.
— Скоро мы будем в Бэллхейвене? — Голос ее почему-то дрогнул. Это все из-за холода. Холода и сырости, успокаивала себя Тесса.
— Зависит от дороги. Часа через четыре. В лучшем случае через три, — тетушка Викс повысила голос, очевидно, в расчете на троих мужчин впереди, — если эти лоботрясы соизволят прибавить ходу.
Элбурт понял намек и пришпорил лошадь. Маленький отряд перешел на рысь. Поля, болота и тростниковые заросли остались позади. Их сменили равнины, поросшие желтоватого цвета травой, и пустынные пляжи. Бархатный плащ Тессы был заляпан грязью, дождь хлестал в лицо. Не съехать со скользкой узкой тропинки становилось все трудней. Но Тесса все равно время от времени бросала взгляд на море. Оно было удивительного серого цвета, не такого, как небо, а линия горизонта — удивительно четкой и темной. А потом вдалеке она заметила какой-то едва различимый силуэт, не более чем черную точку на поверхности моря. Он казался каким-то бесплотным, имел форму, но не вес, как тень или расщелина в горах.
У Тессы перехватило дыхание.
Остров Посвященных.
Тесса отвела глаза. Она будет смотреть только прямо перед собой или на дорогу. Она больше не хочет видеть море.
Свист ветра начал беспокоить Тессу: этот звук напомнил ей ненавистный звон в ушах.
* * *
Райвис проводил Виоланту в порт. Ветер гнал по небу темные тучи. Все четыре мачты истанианского корабля под названием «Желанный берег» гнулись и скрипели.
— С востока надвигается буря, — заговорила Виоланта, голос ее легко перекрывал шум ветра. — Корабль помчится, как стрела.
Райвис услышал горькие нотки в голосе Виоланты, но не показал вида, только оглянулся на нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91