Ши, пристально наблюдая за Медб, поначалу заметил, как она сжалась, а после, когда меланхолическая баллада покатилась дальше, не без изумления углядел две крупные слезы, скатившиеся по щекам королевы. Айлиль тоже украдкой расплакался, а большая часть собравшихся всхлипывала уже без всякого стеснения. Короче говоря, ситуация до боли напоминала тот массовый психоз, который можно наблюдать только по ходу особо слюнявой мыльной оперы.Когда казавшаяся нескончаемой поэма подошла к финалу, Пит ухитрился держать последнюю высокую ноту гораздо дольше быстро умолкнувшей арфы. Король Айлиль, воздев свою царственную длань, без всяких стеснений попросту утер струящиеся из глаз слезы рукавом; королева Медб предпочла воспользоваться для этой цели платочком.— Сотворил ты даже более обещанного, о прислужник американский! Не припомню я, чтоб большего удовольствия доставила мне «Судьба детей» известная! Эй, выдать тунику ему новую да кольцо золотое! — Она решительно поднялась. — А теперь, красавец, готовы мы заслушать весть твою целиком. Будешь сопутствовать ты нам, покуда прочие танцами себя услаждать будут.Как только вперед выступили двое волынщиков, дунув на пробу в свои отозвавшиеся заунывным воем инструменты, Медб без лишних слов направилась к неприметной двери, которая вела, как вскоре выяснилось, прямо из главной залы в спальню, обставленную по местным меркам более чем роскошно. Несмотря на множество свечей, внутри царил эдакий полумрак, а у входа застыл вооруженный стражник.— Эндех! — обратилась к нему Медб. — Повороши-ка уголья, не то сыровато тут после дождя.Стражник с готовностью отставил копье, быстро покопался кочергой в очаге и был таков. Однако Медб явно не спешила перейти к делу, без всякой цели расхаживая взад и вперед.— Погляди-ка, — указующе мотнула она головой, — вон череп, принадлежащий некогда Ферадаху мак Конхобару, коего казнить я велела за то, что дорогого моего Майна Моргора сразил. Видишь, даже глазницы я вызолотила на память.Ее платье, в более-менее освещенной зале ярко-красное, здесь приобрело мрачноватый кровавый оттенок, плотно облегая пусть и несколько полноватую, но несомненно соблазнительную фигуру. Она повернула голову, и Ши на мгновенье ослепил ярко-красный отблеск, отброшенный одним из драгоценных камней с ее короны.— Не желаешь ли винца испанского отведать для начала?Ши почувствовал, как по спине у него побежали мурашки, и пожалел, что не остался в компании Оллгойта. Несмотря на все многословие и непомерное самомнение друида, из его хвастливой болтовни вполне можно было бы выудить немало полезного. Судя по приведенным им примерам различных заклятий, он явно был в курсе, как регулировать количественную сторону процесса.— Благодарю, — вежливо отозвался Ши. Медб щедрой рукой наполнила два золотых кубка и присела на низенькую скамеечку.— Придвинься ко мне поближе, — пригласила она, — дабы не перекрикиваться нам, рискуя подслушанными быть. Вот так, молодец. Ну и что же поведать ты вознамерился насчет замыслов наших и бедствий грядущих?Ши ответил:— У себя на родине я в некотором роде волшебник — или друид, как вы их тут называете. В общем, при помощи волшебства я случайно узнал о твоей задумке собрать вместе всех врагов Кухулина, а потом наложить на него такой гейс, чтобы ему пришлось сражаться со всеми одновременно.Она пристально поглядела на него, сузив глаза.— Чересчур уж много известно тебе, красавец, — проговорила она, с явно угрожающими нотками в голосе. — Ну а бедствия — что насчет них?— Только то, что лучше бы тебе оставить всю эту затею. У тебя и впрямь выйдет одолеть Кухулина, но все закончится грандиозной битвой, после которой и тебе не жить, и мужу твоему, и большинству твоих сыновей.Она отхлебнула из кубка, после чего вдруг встала и принялась быстро расхаживать от стены к стене, в своем платье похожая на разгулявшуюся между отвесными скалами кровавую волну. Ши пришло в голову, что этикет наверняка требует от него тоже встать, что он и сделал.Не глядя на него, Медб рассуждала себе под нос:— Побывал ты в Муртемне, стало быть... Выходит, и Псу поведал ты, что лапу на него наложить мы задумали... Выходит, и Катбад о сем уже ведает... Ха!Тут она с проворством и грацией пантеры крутнулась на месте, нос к носу склонившись прямо к физиономии Ши.— А ну-ка поведай мне, красавец, — часом не Катбад ли подослал тебя сюда, дабы отвратить нас от цели намеченной? Уж не он ли сказочку про битвы да беды-злосчастья в уста твои вложил?— Нет, не он. Честно! С Катбадом я действительно на эту тему говорил, и остановить всю эту цепную реакцию он и вправду хочет, но лично я прибыл сюда с несколько иной целью.Она топнула ногой:— Не смей врать королеве! Все ясно мне! Катбад не более способен охранить Кухулина от гейсов Оллгойта, чем свинья на дерево взобраться, — вот и послал он тебя сюда со всеми этими разговорчиками про предвиденья твои волшебные!Ситуация грозила выйти из-под контроля. Ши поспешил заметить:— Катбад действительно признает, что Оллгойт более квалифицированный друид, чем он сам.— Спасибо ему на добром слове! — Развернувшись, она энергично пересекла комнату и распахнула большую шкатулку, из которой вытащила золотой браслет. — А ну, поди-ка сюда!Ши подошел ближе. Королева, вздернув ему рукав, защелкнула браслет у него на запястье.— Спасибо, — опешил Ши, — но боюсь, что просто не вправе принять столь...— А кто ты такой, чтоб о правах своих тут разглагольствовать? Королева его одаривает, а он еще и кочевряжится! Дело это решенное, а с Кухулином договариваться я в жизни не стану — и чихать мне, ежели даже стоить это будет мне жизни и всего прочего!.. Ну ладно, пошли.Она опять наполнила кубки вином, после чего, крепко ухвативши его за руку, подтащила обратно к скамеечке, усадила и уселась сама, тесно прижавшись к нему бедром.— Поелику жизнь наша короткою быть обещает, надобно, пока возможность такая есть, все до крошки последней от нее взять!С этими словами она осушила кубок до дна и откинулась спиной прямо на Ши.В голове у него с быстротой молнии промелькнула мысль, что если он отпрянет и даст этой властительной (да при этом и весьма красивой) женщине свалиться на пол, ему точно не сносить головы. Поэтому подхватил он ее за бока исключительно в порядке самообороны. Цапнув его за руку, она немедленно сопроводила ее к своей пышной груди, а нащупав другую, привычным движением направила к поясу.— Расстегивается здесь, — деловито подсказала она.В этот прекрасный момент дверь распахнулась, и на пороге возник Майн мо Эперт в сопровождении Бельфебы.— Матушка и королева!.. — провозгласил было молодой человек, но тут же осекся.Надо отдать Медб должное: на ногах она оказалась хоть и быстро, но с достоинством и без всякого очевидного смущения.— И всегда ты будешь вести себя, будто дите малое? — требовательно вопросила она.— Но есть дело у меня для рассмотрения — обвинить я желаю сию женщину! Дала обещанье она мне, твердо дала, а на ней, оказывается, гейс, от коего у мужа достойного все нутро словно ядом едким выжигает!— Вели Оллгойту снять его, и всех делов, — прохладно заметила Медб.— Ныне ночь Луга. Не сыскать нигде Оллгойта!— Вот и ступай спать один, — отрезала Медб, оглядывая Бельфебу с довольно кислым выражением на лице.— Мыслится мне, что нам тоже пора, Гарольд! — произнесла Бельфеба самым что ни есть жизнерадостным тоном. 7 Едва они выбрались на свежий воздух, Бельфеба заговорила первой:— Ни слова более! И сама я все ведаю. Платье ее красное столь глаза тебе ослепило, что поспешил ты снять его поскорей!— Честное слово, Бельфеба, я... — залепетал Ши.— О, избавь меня от своих пустых сетований! Не первая я жена, верность мужа коей хрупка, как стекло, и не последняя. Чего это там на руке у тебя напялено?— Послушай, Бельфеба, я тебе сейчас все...Из скопления теней выступил смутный силуэт, оказавшийся в призрачном лунном свете Оллгойтом.— Коли желаешь ты на холм сидов взглянуть, Мак-Ши, то самый час теперь! — объявил он.— Не хочешь присоединиться, детка? — спросил Ши. — По-моему, нам обоим есть смысл немного пройтись.— Ни чуточки. Лично мне давно уж в постель пора, — нехотя отозвалась она, прикрывая ладошкой воображаемый зевок. — Все эти гейсы ваши, равно как и...— Послушай, а может, я тогда... — начал было Ши и тут же примолк. Ему до смерти не хотелось оставлять Бельфебу без присмотра в ее теперешнем настроении — независимо от того, насколько оно было обоснованно. Но при этом он прекрасно сознавал, что на сотрудничество с хвастливым друидом нечего и рассчитывать, если постоянно ему не поддакивать и вообще всячески не умасливать. Кровь из носу, а изучить принципы здешней магии требовалось как можно скорей.— Ну ладно, — решил он наконец. — До встречи, детка.Он отвернулся и вслед за Оллгойтом решительно зашагал сквозь лабиринты темных улочек. Стражники у ворот, как ни странно, бодрствовали — дань установленной Медб строгой дисциплине, — но без лишних слов выпустили друида и его спутника за городскую черту. Оллгойт, то и дело спотыкаясь на темной тропе, без умолку вещал:— Короче, про этих самых сидов: владеют они четырьмя величайшими сокровищами Ирландии — котлом Дагда, что никогда человека без пропитанья не оставит, камнем Фала, что насмерть поразит любого, в коего брошен будет, Луга копьем, а также Нуаду мечом смертоубийственным, что сразить способен каждого, кто супротив него встанет, а владельца своего от любой напасти охраняет надежно.— Круто! — притворно крутил головой Ши. — Кстати, тогда за столом ты чего-то упоминал насчет...— Дашь ли ты когда-нибудь человеку достойному рассказ свой закончить? — возмутился Оллгойт. — Так вот: самим сидам не дано сокровища сии использовать — лежит на сокровищах оных гейс, согласно которому управиться с ними под силу только обычному человеку земному. Но и расстаться с сокровищами не спешат сиды — из опасенья, что как бы приобретатель новый супротив них самих приобретением не воспользовался. Короче, готов будь к тому, что гостей незваных встречают они более чем сурово!— Можно подумать... — опять начал Ши.— Как сейчас помню: как-то раз проходимец один, Голл его звали, ничтоже сумняшеся проникнуть туда удумал, — как ни в чем ни бывало продолжал Оллгойт. — Тем дело кончилось, что сиды оба уха ему отрезали да свиньям скормили. Сам понимаешь — с той поры Голл указанный далеко уж не тот, что раньше был. Да, чудной это народец, и непростым надобно быть человеком, дабы с ним столковаться!Наконец во тьме перед ними постепенно проступила смутная громада холма, в котором, по словам друида, обитали сиды.— Ежели глаза свои напряжешь, красавец, — указал Оллгойт, — то слева вон от того деревца углядишь пятно потемнее прочих, что средь каменьев упрятано. Давай-ка поближе подойдем чуток.Цепляясь друг за друга, они взобрались на подножие холма.— А теперь, коли стоять будешь, где стоишь, то узришь отраженье света лунного вон оттуда.Ши пригляделся, вертя головой вправо-влево, и вскоре действительно углядел на плоской поверхности скалы какой-то смутный отблеск, не столь четкий и ясный, как ожидал, а больше похожий на лунную дорожку на поверхности пруда, подернутого легкой рябью, — явно участок наибольшего магического напряжения.— Далеко не всякому взялся бы я такое показывать, — доверительно сказал Оллгойт, — да что там показывать — даже на словах поминать бы не стал! Но поелику всяк ты обратно в Америку свою собрался, могу я тайну тебе доверить: чары, кои сидами на ворота сии наложены, таковы, что открыть проход выйдет и без знания языка древнего. Гляди!Он воздел руки вверх и принялся декламировать: — Те, кто направил путь за моря, Те, кто привел к нам Миля сынов... Декламировал он не так уж долго и вскоре закончил: — Кто отворит нам проход в Тир на н-Ог? Только Оллгойт — величайший друид! На последнем восклицании он резко хлопнул в ладоши. Колеблющийся отблеск исчез, и на его месте перед взором Ши возникла лишь чернота, словно он заглядывал в некий туннель, ведущий вглубь холма.— Ступай, ступай, не тушуйся, — подбодрил его Оллгойт. — Сомнительно, чтоб сиды навредить сумели столь могущественному друиду, как я!Ши осторожно подступил ближе. Перед ними и впрямь зиял вход в темный туннель, в дальнем конце которого теплился тусклый свет. Протянув руку к черному пятну в твердом камне, он действительно не встретил никакого сопротивления — только лишь ощутил не совсем приятный холодок.— И долго эта нора будет открыта? — поинтересовался Ши.— Достаточно долго, чтоб и туда сходить, и обратно!— И ты считаешь, я тоже смогу в случае чего ее открыть?— Коли волшебник ты искушенный, за чем же дело стало? Довольно лишь заклятье должное наизусть выучить. Но баш на баш: желаю получить я и чего-нибудь взамен.— Об чем речь! — отозвался Ши, практически не задумываясь: для целей обмена вполне годились достаточно простенькие чары, которым он обучился в Царстве Фей. — Хочешь, покажу, как превращать воду в вино?Если бы он попытался сделать это сам, то наверняка получил бы ром или даже что-нибудь покрепче, но у Оллгойта с количественным контролем, судя по всему, был полный порядок — вот пусть сам и разбирается.Глаза Оллгойта в свете луны плотоядно заблестели.— Стоит на эдакое поглядеть! Ну а теперь воздень руки!Ши пару раз повторил слова заклинания вслед за Оллгойтом, после чего произнес их самостоятельно. Мерцающий отблеск исчез, и вход в туннель показался опять.— Мыслится мне, — заметил Оллгойт на обратном пути, — что неразумно будет вновь являться туда ночью нынешней. Наверняка услыхали сиды, как ворота их хлопают, то открываясь, то закрываясь, и стражу подле них выставили, и хоть с оружием не густо у них, народцу этому палец в рот не клади!— Я буду осторожен, — заверил его Ши.Вернувшись в город, он легонько постучал в дверь гостевого дома.— Кто там? — послышался голос Бельфебы.— Это я — Гарольд!Лязгнул засов, дверь распахнулась, и она возникла на пороге — полностью одетая и встревоженно нахмуренная.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12