Он смотрел на нее во все глаза.Лилит заметила, что ему не помешало бы хорошее питание и что у него в теле не хватает воды.Судя по всему, у людей слишком малы запасы чистой воды.– Знаешь, мне кажется, она страдает аутизмом. Тебе известно, что такое аутизм?– Это одинокие, замкнутые люди. Избранные Богом, блаженные.– Вечно ты со своим Богом.– Эй, я тут не при чем Я атеист, и вы это прекрасно знаете.– Ну так вот, она страдает аутизмом. Она сбежала из какой-то очень богатой семьи. Думаю, шведской, или английской, или американской. Этот плащ стоит... – он поцеловал кончики своих пальцев. – Посмотри, какие швы на подкладке – шелковой, заметь. Да плюс кожа. Полагаю, что мастера-марокканцы делают такие из кожи еще не родившихся телят – или что-то в этом роде. Цена – не одна тысяча американских долларов, – он снова посмотрел на Лилит. – Так кто же ты, красавица, и как ты попала на борт «Семи звезд»? Я должен сообщить о ней компании. Возможно, какой-нибудь богач ищет ее по всему миру.– Вознаграждение?– Вполне возможно. К тому времени, как мы прибудем в Нью-Йорк, думаю, Служба иммиграции и натурализации тут же отсортирует ее.– Если этот толстосум не захочет сам приехать за ней.– Ну, это уж его право, если он сумеет связаться с танкером, находящимся в море. А теперь слушай: нам лучше обращаться с ней как с принцессой. И если она сама не моется, то вымой ее, Абдель.– Я никогда никого не мыл. Курт, ей уже двадцать! Избавьте меня от этого испытания.– Я хочу пить.– И дай ей колы, раз уж ее мучает жажда.Когда Курт вышел, тот, которого звали Абдель, пристально посмотрел на нее и исчез. Спустя некоторое время он вернулся с большой бутылкой, наполненной коричневатой жидкостью, и протянул ее Лилит.– Пей.Властительница поднесла бутылку к носу и понюхала. Жидкость тихо шипела, словно варилась у нее в руках. Но по какой-то непонятной причине бутылка была, наоборот, холодной.– Давай, пей и снимай свое тряпье – я буду тебя мыть.Пей – но как? Где чашка? Где вино, пиво или вода?– Пей!– Я хочу пить.– Да вот же кола, у тебя в руке! – он схватил ее за запястье и поднес бутылку к губам. – Пей колу.Какая странная сладкая вода, полная танцующих пузырьков. И на вкус похожа на сок каких-то фруктов, однако вполне чистая. Ее надо было пить прямо из бутылки. Лилит так и сделала. Через мгновение, она почувствовала, как пузырьки забулькали внутри ее.Абдель зашел ей за спину и сдернул плащ. Итак, значит, он всего лишь слуга, хотя разговаривал с ней не вполне учтиво. Фараон бы высек такого дерзкого слугу. Но фараона здесь не было.Он покрутил блестящие ручки, и откуда-то сверху полилась вода. Лилит подошла поближе, желая утолить жажду, но вода оказалась на удивление теплой – разве такую можно пить? Властительница встала под струи, наслаждаясь ощущением текущей по лицу влаги, закрыла глаза и представила, как дождь пришел в ее маленькую долину. Лилии обрадовались ему, а она поднимала лицо к плачущему небу, позволяя воде пропитать ее кожу, сделать такой же благоухающей, как облака.– Нет-нет! Зачем ты забралась в платье под душ? Господи, да как ты только очутилась на танкере? Ты что, с Плутона свалилась?Он обращался с ней очень грубо, поэтому она сама снимет с себя одежду. От удивления у мужчины перехватило дыхание, он замигал и отвернулся. Ее красота могла поразить даже Властителей – что же говорить о человеческих существах?Лилит продолжала наслаждаться струящимся дождем. Слуга вышел. * * * Абделем овладела какая-то сексуальная лихорадка, впервые в жизни взрослый мужчина испытал нечто подобное. Стоило увидеть эту грязную полоумную беглянку обнаженной, как его чуть было не разорвало от желания. Он пролетел мимо кают-компании в собственную каюту, но не успел сдернуть брюки, как у него произошла эякуляция. Теперь Абдель стоял в одной рубашке и, держа в руках брюки, яростно ругался. Будь он проклят, если ливийские свиньи, которые убирают в каютах и стирают белье, увидят это безобразие. Пришлось самому уничтожать следы неуемного желания и возиться с брюками до тех пор, пока они не стали напоминать половую тряпку. Затем Абдель надел чистые брюки и направился к Курту.– Капитан, с этой женщиной надо что-то делать. Знаете, команда утверждает, что она демон. Еще парни говорят, что ее разыскивает каирская полиция по обвинению в нескольких убийствах.– Да брось ты! Это просто ребенок, страдающий аутизмом Она не сможет прихлопнуть и муху. А если и прихлопнет, то, возможно, съест.– Вы уже сообщили о ней куда следует?– Конечно. Афины велели держать ее под замком. Они уже информировали Службу иммиграции и натурализации и передали данные в Интерпол. Теперь жду шампанское от ее родственников, чтобы отпраздновать это событие.– Нам не было предложено вернуться?Курт взглянул на него, высоко подняв брови. Едва Абдель задал этот вопрос, как сам понял, что в нем таится та бездна, которая разделяет восточного и западного человека.– Люди называют ее дьяволом, – поспешно заметил он. – У нас могут возникнуть проблемы.– Они уже возникли. Но женщина здесь, и я не думаю, что нам разрешат из-за нее нарушить график. Отвечаешь за нее ты. Я не хочу, чтобы она что-нибудь украла или снова улеглась спать в гробу, – Курт откинулся на спинку стула и закурил сигарету. – А в этом что-то есть... длинный черный плащ, сон в гробу. Не удивительно, что команда забеспокоилась, – он засмеялся. – Вампир «Семи звезд».– Они все верят в джиннов. Скверная ситуация. * * * Лилит пила, ловя губами струи. На самом деле вода была не слишком хороша, в ней ощущался какой-то странный привкус. Но, чтобы утолить жажду, сойдет и такая, тем более что фруктовый сок с пузырьками не принес никакого удовлетворения.Какая странная зеленая глина – она, очевидно, предназначалась для стирки, но Лилит обнаружила, что прикосновение ее к коже вызывает по-настоящему приятное ощущение. На ровном глиняном бруске была выдавлена латинская надпись «IRISH SPRING». Являются ли эти буквы словами, или это просто заглазные буквы, как, например, SPQR: Senatus Populusque Romanus, сенат римского народа. Возможно, Лилит находится на римском корабле.Какая замечательная глина! Что, если растворить ее в воде и принять ванну? Но для этого необходимо присутствие служанки, а в этом маленьком чуланчике Властительница купалась одна. Лилит натерла глиной все тело и даже намазала ею голову – и с ее волос потекли грязные ручейки.И снова она подняла лицо к струям теплого дождя. Вокруг нее вздымался пар, как из кипящего горшка. Лилит стояла под льющейся водой, пока не почувствовала себя действительно чистой и бодрой. Потом она вышла в соседнюю с чуланом комнату, но и там не оказалось никаких слуг. Накинув на себя что-то похожее на покрывало, Властительница вытерлась и, бросив кусок материи на пол, распахнула настежь дверь. Там стоял человек, но, как только она появилась, он со всех ног бросился прочь. Лилит вышла в коридор, и вдруг за стеклянной панелью ее взгляду предстал такой чудесный вид, подобного которому не она видела с тех пор, как путешествовала по Нилу вместе с Адрианом и его другом. Водная гладь была такой бесконечной и такой ослепительно-синей... Лилит прошла короткое расстояние до двери, а затем приблизилась к ряду передних окон. Отсюда корабль казался невероятно огромным. Тысячу самых великолепных кораблей Адриана можно было поставить на этой палубе, если бы она не была занята трубами и механизмами. Она протянула руки к небу и воскликнула:– О ты, дитя земли и неба, подними к небесам свои волны!Это были слова из гимна Посейдону – однажды днем, когда ребра корабля стонали под ударами волн, этот гимн сочинил Ангиной, друг Адриана. Адриан был последним из человеческих существ, которого она считала фараоном, и относилась к нему соответствующе. Но один из ее людей съел Антиноя – из зависти или ревности – а потом сказал, что тот упал в Нил.– Девочка ты моя дорогая, ступай отсюда! Господи, дитя ты мое, о чем ты только думаешь?! – к ней подбежал светловолосый мужчина и накинул ей на плечи жакет из грубой ткани. – Бедняжка ты моя сумасшедшая, – приговаривал он, оттаскивая ее от величественного вида моря под восхищенные возгласы толпы мужчин, собравшихся внизу на палубе.– Почему ты называешь меня сумасшедшей? – спросила она.Лилит пылала от гнева. Как он смеет неподобающим образом высказываться о Властителях?Они вошли в большую комнату, полную всяких механизмов и мерцающих панелей, которые находились под огромным окном Светловолосый подтолкнул ее.– Господи, какая она сильная!– Как и положено демонам, – заметил Абдель.– Послушай, оставь эти разговоры, мистер Тарир. Я вношу эту маленькую дрянь в пассажирский список. Если кто-нибудь с ней обойдется неподобающим образом, то, мой восточный друг, в Нью-Йорке нас будут ждать большие неприятности. – Он перешел на другой язык: – Вы понимаете по-английски, мисс? Посмотри на нее, Абдель, – что ты по этому поводу думаешь?– Думаю, что не понимает.– Тогда мы будем пользоваться английским. Господи, и как можно быть такой красивой? Ты только посмотри на нее, посмотри! Парни разорвут ее на части. Я хочу, чтобы она была все время здесь – или в моей каюте, или в кают-компании. И нам с тобой придется не спускать с нее глаз. Понятно?– Да, сэр. Но я думаю, что команда ее не изнасилует. Они слишком ее боятся.– Тогда это, черт подери, еще одна кость в горле, да? Убить чудовище? У меня на борту уже есть один покойник. Если будет еще один, то у меня просто отберут лицензию – это как пить дать. И тогда я отрежу тебе яйца. Морской обычай!Как бы ни дрожали их голоса, разговор закончился дружным смехом. Светловолосый Курт, судя по всему, не понял, как разозлил Абделя. Когда египтянин улыбается подобным образом, то это значит, что его унизили и обидчику стоит побаиваться. Здесь чувствовался давно зреющий конфликт.Однако Лилит нравился крикливый грубый северянин, она с удовольствием легла бы с ним. Как хороши эти мышцы, пышущее молодостью и здоровьем тело! А еще в глазах Курта была сладость, которая делала этого мужчину еще более привлекательным, так как грубость в его голосе говорила о том, что он вряд ли сознает собственную притягательность. И к тому же он был пищей – сытной, вполне устраивающей ее пищей.Абдель дернул Властительницу за руку и потащил по коридору. Комната, куда он ее привел, оказалась очень бедно обставленной, из мебели – только кровать и стул. Зато здесь 6ыло окно, за которым можно видеть океан!– Я сажаю тебя под домашний арест, – заявил непочтительный слуга. – Понятно?– Нет.Словно разъяренная кошка, он прыгнул к ней.– Я запру тебя здесь, понятно? Ты не будешь выходить отсюда даже для того, чтобы поесть. Потому что если капитан потеряет свою лицензию, то я потеряю свою. А какая-то чертова... не знаю уж кто... какая-то чертова полоумная девица этого не стоит.Его руки дрожали, глаза часто мигали, что в человеческом существе говорит о неуверенности. Он быстро захлопнул за собой дверь; замок щелкнул.Лилит какое-то время просто лежала, отдыхая, на кровати, пока ее не стала терзать мысль, что она является пленницей. Еще совсем недавно она с радостью бы осталась здесь до тех пор, пока могла без проблем находить себе пищу. Но теперь все изменилось. Побег из Каира можно считать успешным – ей удалось ускользнуть от людей, которые хотели ее убить, а они оказались хорошими охотниками, даже отличными. С такими, как они, день ее плена неминуемо приближался, возможно он уже наступил. Дверь заперта, хотя для Лилит не составит труда ее выломать. А дальше куда?Она встала с кровати и направилась к маленькому круглому окошечку. Корабль наверняка находится где-то около Геркулесовых столпов, куда люди в далекие, незапамятные времена никогда не заплывали.В ней вспыхнул гнев, который заставил ее топнуть ногой и зарычать. Она могла бы сорвать дверь с петель, но тогда люди найдут для нее такое место на корабле, откуда Властительница уже не сможет выбраться.Лилит знала, какой эффект производит на людей ее внешность, поэтому она решила заняться собой и своей одеждой. Ее нежные пальцы долго работали над волосами, пока солнце не склонилось к закату, а волны не окрасились золотыми отблесками его прощальной благосклонности. От плотной простыни она оторвала две полосы; и теперь та, что поуже, поднимала ее грудь, а более широкая слегка скрыла изгиб бедер. Лилит понюхала свою кожу, которая стала свежей, как сок граната, ее сладкий аромат смешался с запахом приготовляемой внизу человеческой пищи.Как она и предполагала, ей недолго пришлось ждать возвращения людей. Абдель явился в сопровождении бородатого слуги с подносом. Пища была странной: два круглых кусочка хлеба и между ними поджаренный кусок мяса. И опять бокал со сладкой водой, шипящей как змееныш. Увидев ее, Абдель мгновенно опустил глаза, а его щеки запылали – так бывает с людьми, когда они взволнованы. Слуга задрожал, по бороде у него потекла слюна. Лилит отбросила на спину волосы и засмеялась.– Вот твой ужин, – пробормотал Абдель.Оба поспешно вышли и заперли за собой дверь. Лилит залюбовалась оранжевым горизонтом, раскинувшимся перед ней, насколько хватало глаз. Это окно можно выбить, подумала она. Вот только... Властительница прикрыла веки и явственно увидела мужчину, северянина, она прижимала его к груди и пела ему... * * * И в самом деле Курт Реген вскоре сказал Абделю:– Я покидаю мостик на ночь.Когда он уже направлялся к выходу и представлял себе тысячу разных вещей, длинные пальцы Абделя легли ему на плечо.– Не надо, Курт.– Абдель...– Ты же знаешь, я не верю во все эти суеверные басни. Все это чепуха.– Ну да, так и будем считать.Он двинулся дальше.– Курт! – Абдель решительно последовал за ним. – Послушай. Послушай меня. Я тебе скажу, у меня уже был с ней опыт...– Уже? Раньше меня? – Его смех нельзя было назвать добрым.– Нет-нет, я не о том. Я хочу сказать, что она... она производит странное впечатление. Более странное, должен сказать тебе, Курт, чем ты можешь себе представить. Она появилась на корабле ниоткуда... из гроба... – Египтянин засмеялся коротким деланным смешком, в котором Курт услышал все суеверия его мира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41