Плетеные коврики,
раннеамериканская мебель.., и голова Маккарти, укрепленная над камином.
"Этого я свалил в Мэне. Здоровый был, скотина, фунтов сто семьдесят", -
будет он рассказывать гостям на вечеринках.
Он закрыл глаза, а открыв, обнаружил, что Бив смотрит на него с
некоторым беспокойством.
- Бедро скрутило, - сказал Джоунси. - Прости. Мистер Маккарти, снимайте
свитер и джинсы. И, конечно, сапоги.
Маккарти воззрился на него с видом человека, очнувшегося от глубокого
сна.
- Конечно, - проговорил он. - Еще бы!
- Нужна помощь? - спросил Бив.
- Господи, нет. - Казалось Маккарти вот-вот расхохочется. - Не
настолько я низко пал.
- В таком случае оставляю вас на попечение Джоунси, - сказал Бивер,
выскальзывая за дверь.
Маккарти принялся стягивать свитер через голову. Под ним оказалась
красно-черная охотничья рубашка, а еще ниже - фуфайка с подогревом. И да,
теперь Джоунси был уверен, что брюшко Маккарти значительно опало.
Ну.., скажем, почти уверен. Пришлось напомнить себе, как всего час
назад он был уверен, что видит не куртку Маккарти, а оленью голову.
Маккарти плюхнулся на стул у окна, чтобы снять сапоги, и снова пукнул:
не так оглушительно, как в первый раз, но все же громко и неприлично. Оба
словно не заметили этого, хотя вонь распространилась такая, что у Джоунси
заслезились глаза.
Маккарти сбросил сапоги, со стуком приземлившиеся на пол, и стянул
голубые джинсы, под которыми, как и предполагал Джоунси, оказались кальсоны
с подогревом. В комнате вновь появился Бив с фаянсовым ночным горшком и,
поставив его у изголовья, сказал:
- На случай, если вдруг.., ну вы знаете, приспичит. Или подопрет так,
что мочи не станет.
Маккарти тупо, словно не понимая, о чем идет речь, уставился на него, и
Джоунси снова кольнула тревога. Не нравилось ему все это. Незнакомец в
мешковатом нижнем белье казался непривычно зловещим. Больной незнакомец.
Вопрос в том, насколько он болен.
- На случай, если не добежите до ванной, - объяснил Бив. - Которая,
кстати говоря, совсем близко. Как раз слева от спальни, но помните, не
первая, а вторая дверь по этой стене. Если вломитесь в первую, значит,
придется срать в бельевом чулане.
Джоунси от неожиданности засмеялся, ничуть не заботясь о том, что
издает чересчур высокие, слегка истерические звуки.
- Мне уже лучше, - сказал Маккарти, но Джоунси не заметил в его голосе
ни малейшей искренности. Кроме того, Маккарти продолжал стоять посреди
комнаты, как андроид, память которого была на три четверти стерта. И если
прежде он выказывал некоторую живость, даже суетливость, сейчас энергия
выработалась, исчезла, словно румянец на щеках.
- Ну же, Рик, - тихонько поторопил Бив. - Ложитесь и покемарьте чуток.
Нужно же вам набраться сил.
- Да-да. - Он тяжело опустился на расстеленную кровать и выглянул в
окно. Широко раскрытые невидящие глаза... Джоунси показалось, что запах
постепенно рассеивается, но, возможно, он попросту принюхался, как бывает,
если долго простоишь в обезьяннике. - Боже, какой снег!
- Да, - кивнул Джоунси. - Как ваш живот?
- Лучше, - повторил Маккарти, оборачиваясь к Джоунси. Теперь в глазах
плескался страх. Как у испуганного ребенка. - Простите, что так бесцеремонно
выпускаю газы. Такого со мной раньше не бывало. Даже в армии, где мы
питались почти одними бобами. Но теперь мне и вправду полегчало.
- Уверены, что не хотите помочиться перед сном? - Джоунси, отец
четверых детей, задал привычный вопрос почти автоматически.
- Нет. Сходил в лесу, перед тем как вы нашли меня. Спасибо, что
приютили. Спасибо вам обоим.
- А, дьявол, - сказал Бивер, неловко переминаясь с ноги на ногу, -
всякий бы на нашем месте сделал бы то же.
- Может, и да, - кивнул Маккарти. - А может, и нет. Помните, как в
Библии: "Внемли, стою и стучусь у порога твоего..."
Ветер за окном завывал все яростнее, так что тряслись стены. Джоунси
ждал продолжения: похоже, Маккарти было что рассказать, но тот молча лег и
натянул одеяло. Откуда-то из глубин кровати донесся очередной смрадный
рокот, и Джоунси решил, что с него довольно. Одно дело - впустить
заблудившегося путника, оказавшегося на твоем пороге, и совсем другое -
терпеть непрестанную газовую атаку.
Бивер последовал за ним и осторожно прикрыл дверь.
5
Джоунси хотел было что-то сказать, но Бив, покачав головой, приложил
палец к губам и повел его в кухню - самое дальнее место от спальни. Не
выходить же на улицу в такую погоду!
- Слушай, с этим парнем явно что-то неладно, - сказал Бивер, и даже в
синеватом сиянии люминесцентной лампы Джоунси увидел, как он озабочен. Бив
пошарил в широком нагрудном кармане комбинезона, нашел зубочистку и принялся
грызть. Через три минуты - столько времени уходит у заядлого курильщика на
сигарету - он превратит зубочистку в горстку измочаленных щепок. Джоунси
никак не мог взять в толк, как выносят его зубы (и желудок) подобное
варварство, но привычка сохранилась едва не с пеленок.
- Надеюсь, ты ошибся, хотя... - Джоунси покачал головой. - Ты
когда-нибудь нюхал такое?
- Ну, пердун! - согласился Бивер. - Но дело не только в расстройстве
желудка.
- Ты это о чем?
- Видишь ли... Он почему-то уверен, что сегодня одиннадцатое ноября.
Джоунси никак не мог сообразить, о чем толкует Бив. Одиннадцатого
ноября они приехали сюда, как всегда, в старом "скауте" Генри.
- Бив, сегодня среда. Четырнадцатое. Бивер невольно улыбнулся.
Зубочистка, уже успевшая треснуть, переместилась в другой уголок рта.
- Мне-то это известно. И тебе тоже. А вот Рику - нет. Он считает, что
сегодня день Господень.
- Бив, припомни, что он тебе сказал?
Вряд ли что-то существенное: в конце концов сколько времени может уйти
на яичницу? Бив задумался, а Джоунси тем временем принялся мыть посуду. Он
ничего не имел против походной жизни, но терпеть не мог разводить свинарник
в отличие от многих вырвавшихся на волю мужчин.
- Сказал, что их компания заявилась с утра в субботу, чтобы не терять
день. В воскресенье он чинил крышу. И добавил: "По крайней мере я не нарушил
заповедь, касающуюся работы в день субботний. Когда заблудишься в лесу,
думаешь только об одном: как бы не спятить".
- Ага, - хмыкнул Джоунси.
- Пожалуй, я бы не поклялся под присягой, что он в самом деле считает,
будто сегодня - одиннадцатое. Может, он имеет в виду прошлую неделю,
четвертое ноября, потому что все твердил о воскресенье. Кроме того, поверить
невозможно, что он скитался десять дней.
Джоунси кивнул. Десять дней вряд ли. А вот три.., такому, пожалуй,
можно поверить.
- Это объясняет кое-что, им сказанное, - начал Джоунси - Он...
Пол скрипнул, и оба, подскочив от неожиданности, обернулись к закрытой
двери спальни. Но оттуда никто не поранился. Совсем забыли, что доски пола и
стен вечно поскрипывают, даже когда ветра нет. Они пристыженно
переглянулись.
- Да, я сегодня на взводе, - сказал Бивер, то ли поняв что-то по лицу
Джоунси, то ли верно прочитав его мысли. - Признайся, старик, тебе тоже
немного не по себе. Откуда он только выполз!
- "Не по себе" - это слабо сказано!
- Звук такой, словно он забил в задницу какое-то несчастное создание,
погибающее от удушья! - Бив сам удивился собственному остроумию. Они
расхохотались одновременно, задыхаясь, зажимая рты, стараясь, чтобы гость не
услышал и не понял, что смеются над ним. Джоунси приходилось особенно
трудно: он чувствовал необходимость разрядки и в то же время понимал, что
находится на грани истерики. Сгибаясь пополам, он охал, фыркал,
захлебывался, не вытирая катившихся слез.
Наконец Бивер схватил его за руку и вывел на крыльцо. Они долго стояли,
раздетые, в глубоком снегу, радуясь возможности посмеяться вволю в таком
месте, где свист ветра заглушал остальные звуки.
6
Когда они снова вошли в дом, руки Джоунси совсем онемели, пришлось
сунуть их под горячую воду, и Джоунси пожаловался, что совсем не ощущает
тепла. Но на душе было на удивление спокойно. Иногда полезно вволю
посмеяться! Он даже почти забыл о Пите и Генри. Как они там? Сумеют ли
благополучно вернуться?
- Ты сказал, это кое-что объясняет, - напомнил Бив, принимаясь за
очередную зубочистку. - Что именно?
- Он не знал о том, что ожидается снег, - медленно выговорил Джоунси,
пытаясь поточнее воспроизвести слова Маккарти. - Жаловался па синоптиков.
"Вот тебе и "ясно и умеренно холодно", кажется, он именно так сказал. Но это
имело бы смысл, если последний прогноз он слышал одиннадцатого или
двенадцатого, ведь почти до самой ночи действительно было ясно.
- Да, и умеренно, мать его, холодно, - согласился Бивер и, вытащив
посудное полотенце с выцветшим узором из божьих коровок, принялся вытирать
тарелки. - Что он еще сказал?
- Что они остановились в Кинео.
- Кинсо?! Да это в сорока - пятидесяти милях к западу отсюда! Он . -
Бивер вынул зубочистку изо рта, исследовал следы зубов и сунул обратно. -
Понятно.
- Да, он не смог бы проделать все это за одну ночь, но если скитался
три дня...
- И четыре ночи, если он заблудился днем в субботу, это четыре ночи...
- Да, и четыре ночи. Если предположить, что все это время он шел строго
на запад... - Джоунси произвел мысленные подсчеты. По пятнадцать миль в
день. - Вполне возможно, я бы сказал.
- Но как же он не замерз? - Бивер бессознательно понизил голос. -
Правда, куртка у него длинная и белье с подогревом, но с самого Хэллоуина
температура не поднималась выше двадцати градусов. Может, объяснишь, как это
он шлялся по лесу четыре ночи и не замерз?! И даже не обморозился, если не
считать этой штуки у него на щеке.
- Понятия не имею. А, кстати, почему он не оброс?
- Ну? - У Бивера поехала челюсть. Зубочистка опасно свисала с нижней
губы. Наконец, опомнившись, он медленно кивнул. - Да. Щетина почти не видна.
- Да, па трехдневную не похожа.
- Похоже, он брился не далее чем вчера, верно?
- Верно. - Джоунси представил себе блуждающего по лесу Маккарти,
испуганного, замерзшего и голодного (хотя по виду не скажешь, что он
пропустил так уж много обедов), но все же каждое утро подходящего к ручью,
чтобы разбить ботинком лед, а йотом вынуть верный "Жиллетт" из.., откуда? Из
кармана куртки?
- А вдруг сегодня утром он потерял бритву, оттуда и щетина? -
предположил Бив. Он снова улыбался, но, кажется, не слишком весело.
- Ну да. Заодно с ружьем. Видел его зубы? Бивер многозначительно
поморщился:
- Четырех недостает. Двух сверху, двух снизу. Выглядит в точности как
тот малый, что вечно красуется на обложке журнала "Мэд" <"Безумие"
(англ).>.
- Ничего страшного, старина. У меня самого парочка смылась в
самовольную отлучку. - Он приподнял губу, обнажая левую десну в не слишком
приятной кривой ухмылке. - Видишь? Так и живу.
Джоунси покачал головой. Это дело другое.
- Пойми, малый - адвокат. Он постоянно на людях. Внешность - часть его
имиджа. Он на этом живет. С такой вывеской? Эти провалы на самом виду!
Клянусь, он не знал, что они вывалились.
- Не думаешь, что он оказался в зоне повышенной радиации? - хмуро
спросил Бивер. - Зубы выпадают на хрен при лучевой болезни, я как-то в кино
видел. Один из тех ужастиков, которые ты вечно смотришь. Как, по-твоему,
такое могло быть? А если он и эту красную метку тогда же и получил?
- Ну да, схватил дозу, когда взорвался ядерный реактор в Марс-хилле, -
хмыкнул Джоунси и тут же пожалел о срыве при виде недоумевающей физиономии
Бивера. - Бив, когда у тебя лучевая болезнь, волосы выпадают гоже.
Бивер мгновенно просветлел:
- Точно! Мужик в том фильме под конец облысел, как Телли, как-там-его,
тот, что играл копа по телевизору. - И помедлив, добавил:
- Потом он умер. Тот, что в кино, конечно, не Телли, хотя если
задуматься...
- Но у этого волосы на месте, - перебил Джоунси. Дай только Биверу
волю, и тот немедленно начнет растекаться мыслию по древу.
Он заметил, что в отсутствие чужака ни один из них не называл его Риком
или Маккарти. Только "малый".., словно оба подсознательно стремились
низвести его до уровня, ниже человеческого.., превратить в нечто
неопределенное, незначительное, словно это позволит придать меньше значения,
если.., словом, если...
- Ну да, - подтвердил Бивер. - Волос у него хоть отбавляй.
- Может, у него амнезия?
- Кто знает? Хотя он помнит свое имя, с кем приехал, всякое такое.
Слушай, вот пернул-то! Как в трубу дунул! А вонь! Настоящий эфир!
- Верно. Как пусковая жидкость. Кстати, от диабетиков в коме иногда
пахнет. Читал в каком-то триллере.
- Похоже на пусковую жидкость?
- Не помню.
Они долго стояли молча, глядя друг на друга, прислушиваясь к завыванию
ветра. Джоунси вдруг сообразил, что забыл рассказать Биверу о молнии,
которую якобы видел чужак, но к чему трудиться? И без того достаточно.
- Я думал, что он блеванет, когда наклонился вперед и свесил голову, -
сказал Бивер. - Ты тоже? Джоунси кивнул.
- И выглядит он плохо, совсем паршиво.
- Куда уж хуже.
Бивер вздохнул, бросил зубочистку в мусорное ведро и глянул в окно, на
сплошную стену снега.
- Черт, хоть бы Генри и Пит были здесь! - Он пригладил волосы. -
Особенно Генри.
- Бив, Генри - психиатр.
- Знаю, но это все, что у нас есть по медицинской части, а малый явно
нуждается в лечении.
Собственно говоря, Генри действительно был врачом, без этого он не
получил бы диплома психоаналитика, но, насколько знал Джоунси, никогда не
занимался ничем, кроме психиатрии.
- Все еще уверен, Бив, что они успеют вернуться?
- Был.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14