*** Иешуа был явно не в духе, когда вёз их по городу. К тому же все светофоры словно сговорились и загорались красным прямо у них перед носом. Юдифь на заднем сиденье посмеивалась над ним.Стивен вздохнул:— Это было всего лишь подозрение, не более того, ясно? Я просто не хотел рисковать. Этот Райан сегодня полдня ползал под машинами. А вчера кто-то звонил вашей матери и говорил по-английски. Это наводит на мысль, что мы под наблюдением, разве не так?— Конечно, — прорычал Иешуа.— И если к моей машине прицеплен жучок, то наверняка так, что его не сразу найдёшь, тем более в темноте.— Конечно. Извини, до сих пор я не знал, с кем имею дело, а то бы поставил в холодильник бутылку «Мартини». *** Ему пришлось успокаивать Бассо. Адвокат был действительно на исходе сил, и уж ни в коем случае не по его вине дело не выгорело. Он успокоил его, похвалил и отпустил домой, чтобы тот смог наконец выспаться. Теперь Каун стоял на балконе своих апартаментов в отеле, держа в руках большой стакан виски со льдом, смотрел на ночной Рим и пытался проанализировать, почему он провалил дело.Потому что повёл себя как зелёный новичок — ринулся в Ватикан и ждал, что с наскока одолеет величайшую в мире крепость — он, Джон Каун, образцовый менеджер третьего тысячелетия. Мастер кинетической энергии. И из-за избытка кинетической энергии он даже не потрудился выполнить домашнее задание. Он с трудом сдержался, чтобы не шарахнуть об пол ни в чём не повинный стакан.Разве хоть раз в жизни, готовясь к переговорам, он ограничился лишь экономическими сведениями о другой стороне? Экономические сведения — это всего лишь мёртвые, несущественные цифирки. Люди — вот что было главное! Разве не было его железным правилом не встречаться с деловым партнёром, предварительно не разведав, с кем он имеет дело, не разузнав его сильные и слабые стороны, его мечты и страхи?Как он, например, заполучил «South African Times»? Он узнал, что Лоуренс Трамбул, престарелый владелец газеты, не доверял управление ею своему сыну. И тогда склонил его к продаже. При этом он сумел существенно снизить цену, названную Трамбулом, потому что выведал, что Трамбул — фан «феррари». За то, что Каун отписал ему свою часть акций Ferrari, сдуру приобретённую им когда-то на благоприятных условиях неизвестно зачем, и, кроме того, устроил Трамбулу место в контрольном совете, этот южноафриканский газетный король готов был буквально подарить ему своё предприятие.То был успех. А здесь, сейчас, в самом, может быть, большом и важном предприятии своей жизни он просто ринулся вперёд, понятия не имея, кто в церковной иерархии какую имеет компетенцию, кто за какие ниточки дёргает и у кого какие пятна на жилетке.Кинетическая энергия? Он слишком пожадничал. Хотел получить всё разом. Он мог бы назвать много людей, причинивших ему ущерб, но никто не навредил ему так, как он сам себе навредил своим лихорадочным нетерпением и манией величия.Ну хорошо. Он проглотил виски и ощутил в горле приятное жжение. Он даст Бассо новое задание и в нужный момент ещё вернётся и победит, как он, в конце концов, побеждал всегда. А теперь пора было лечь в постель, хоть это и значило, что потом снова наступит утро, мучительное, нестерпимое утро. *** Стивен с прошлого раза запомнил лабораторию Рокфеллеровского института, как мрачный неуютный подвал, и был теперь удивлён, какое это на самом деле светлое и приятно прохладное помещение. Он несколько мгновений раздумывал, не изменилась ли здесь обстановка, а потом понял, что причина в нём самом: сегодня вечером он был гораздо свежее, чем вчера, когда приехал сюда после напряжённого рабочего дня под палящим солнцем и продержался до половины пятого утра. Ничего удивительного, что воспоминания остались не самые приятные.— Вчера мы немного поспешили, — сказал Иешуа, доставая ванночку с первым листом из выдвижного ящика, куда он, видимо, запер её, когда они ему позвонили и попросили приехать за ними в город. Кажется, он уже забыл свою досаду, вызванную тем, что они прервали его занятия. — Насчёт Иисуса никогда не было. Эта фраза была вырвана из контекста.— Вот как! — удивился Стивен.Иешуа поставил ванночку под ультрафиолетовую лампу и включил её. Новая трубка вспыхнула без промедления, и ультрафиолетовый луч высветил фразу, которая оказалась существенно длиннее: Я боялся, что смысл всего этого в том, что Иисуса никогда не было и что это я был призван играть его роль.
— Странно, — сказала Юдифь после того, как они все трое молча постояли над золотисто мерцающими строками. — Что же это значит?— Понятия не имею, — сознался Иешуа. — Но в любом случае это не значит, что Иисуса никогда не было. Скорее наоборот.— Я думаю, нам надо действовать систематически, — сказал Стивен. — Просто начать с самого начала и продвигаться вперёд. Иначе мы всё время будем теряться в догадках, и у нас лопнет в конце концов голова.Иешуа посмотрел на верхнюю часть листа, которая была в отчаянном состоянии: истрёпанная и продырявленная. Паутинообразная структура влажной японской бумаги частично удерживала крошечные кусочки бумаги, но нельзя было сказать с уверенностью, на своих ли местах эти кусочки лежат.— Боюсь, что это будет не особенно результативно.— Но наверняка самые важные вещи — в самом начале письма.— Тем хуже.Он снова налил два своих раствора в плоские чашки и приготовил ватные тампоны. Стивен взял лабораторную фотокамеру, чтобы удостовериться, что она заряжена, и прикрутил её к штативу. На сей раз он намеревался с самого начала всё тщательно документировать.Проявить древние следы шариковой ручки на разрушенных участках бумаги оказалось особенно тяжело. Юдифь и Стивен сидели рядом с Иешуа и неотрывно следили за его работой. Первые часы пролетели, как одна минута, и со временем в лаборатории распространился отвратительный запах, от которого у всех снова разболелась голова.Это была игра в пазл-мозаику. Какие-то фрагменты — после того, как они становились читаемы — они передвигали на другие места, где те имели больше смысла. В конце концов Иешуа с тяжёлым вздохом откинулся на спинку стула и сказал:— Надо остановиться. Проветрить хоть немного.Юдифь встала и открыла дверь в коридор. Много это не дало. Стивен тем временем установил штатив в позицию и фотографировал расшифрованный текст письма. …нашедший это…..имя Джо……….Родился 1-го……риканском штате Аризона. По страннойприхоти судь…….лось так, что мне придётсяумереть в Палест… первого века, и я благословлён на это.
Юдифь смотрела поверх его плеча, пока он делал снимки.— Не знаю, — сказала она. — Это совсем не похоже на письмо, которое путешественник во времени написал бы своему сообщнику.— Да. Однозначно не сообщнику.— И самых важных слов, конечно же, не хватает. Его имя. Дата его рождения. Ничего, что помогло бы его идентифицировать.— Если он что-то задумал, он ещё повторит важные данные.— Ах, это только теоретически так, — огорчённо сказала Юдифь. — Бутерброд всегда падает маслом вниз. Связка ключей, которую ищешь, оказывается в самом последнем ящике. А самые важные слова древнего письма оказываются нечитаемыми. Очень странный закон. *** Райан поднял голову, когда подъехавшая машина остановилась позади него. Полицейская патрульная машина. Вот чёрт! Он быстрым, по возможности незаметным движением смахнул пеленгатор под сиденье и вытянул рубашку из-под ремня брюк, чтобы прикрыть боевой нож, висящий на поясе.Он наблюдал в зеркале заднего вида за их действиями. В машине было двое полицейских, и вели они себя абсолютно профессионально. Один из них звонил по телефону, и темой звонка без сомнения были номерные знаки машины Райана. Тут ему нечего было бояться: машина была арендована на фирму N.E.W. Но это показывало, что полицейские знали своё дело.Потом, когда этот вопрос был прояснён, один из них вышел из машины, оставшись рядом с ней, и снял свой МП с предохранителя. Потом вышел другой и медленно пошёл вперёд. Райан так же медленно опустил стекло. Полицейский, коренастый мужчина лет сорока, с поседевшими и поредевшими за время службы волосами наклонился к нему и сказал что-то на иврите.— Извините, я понимаю только по-английски, — ответил Райан и протянул ему свой паспорт. — Как я догадываюсь, вы хотите проверить мои документы.Полицейский изучил его паспорт.— Вы американец? — спросил он, демонстрируя хороший английский.— Да.— Пожалуйста, ваши водительские права. И документы на машину.Райан подал ему всё это, и тот удалился к себе в машину. Райан видел, как он звонил, в то время как его коллега оставался на занятой позиции. Потом он снова подошёл к Райану, вернул ему документы и спросил:— Что вы здесь делаете?— Я жду.— Чего или кого?— Я обязан вам это говорить?Бровь представителя закона дрогнула:— Нет, вы не обязаны, но я могу вас временно задержать, поскольку вы в непосредственной близости от правительственных учреждений вели себя подозрительно.Райан кивнул. Историю он уже заранее заготовил.— Ну хорошо, если так надо… Видите машину вон там, на парковке? Она принадлежит парню, с которым моя подруга изменяет мне. Я не знаю, где они оба сейчас, но я хочу дождаться их возвращения.— А, — понял полицейский.— Пусть она ответит, — добавил Райан. — И больше ничего. Она уже несколько недель увиливает от разговора, говорит, что мне всё только кажется…Полицейский вздохнул. Опершись локтем о крышу машины, он наклонился к окну:— Друг мой, поверьте человеку, дважды разведённому: это ни к чему не приведёт. Что с воза упало, то пропало. Отпустите её с миром.— Но… — Райан растерялся. На такое участие в его судьбе он не рассчитывал.— Я знаю это, поверьте мне. Такими действиями вы только погубите всё. Поезжайте домой и дайте ей шанс самой к вам вернуться. А если нет — ну что ж, с вашей внешностью вам достаточно выехать вечером в Тель-Авив, и у вас будет другая, не хуже.Райан уставился на полицейского.— И всё-таки я лучше подожду здесь, сэр. Чтобы, э-э, раз и навсегда прояснить дело.Отеческий взгляд полицейского приобрёл стальной блеск.— Мне очень жаль, старина, но этого я не могу допустить. Вам придётся сейчас уехать отсюда и больше здесь сегодня не показываться. *** Я думаю, произошёл нечаянный провал во времени, не знаю уж, как это происходит. У меня нет этому объяснений.Этo случилось во время осмотра некрополя Бет-Шеарима, экскурсия была включена в мою путёвку по Галилее. Когдa наша группа продвигалась по катакомбам, я слишком углубился в чтение надписей и в рисунки на гробницах и стенах — и отстал от остальных. Когда я двинулся их догонять, то заблудился и очутился в маленьком подвальном помещении, из которого выбрался наверх в совершенно другой город. Я не сразу понял и не сразу смог примириться с тем, что оказался в другой исторической эпохе — в чём был и с видеокамерой в сумке-футляре. К счастью, меня приютила одна семья, они noкормили меня и выделили место для ночлега: нары, застеленные соломой. Со временем я выучил язык и смог выполнять простые крестьянские работы, чтобы не быть дармоедом. Конечно же, я пытался понять, каким образом меня постигло тaкoe, и искал пути возвращения назад, в своё время, но тщетно. Когда я влюбился в младшую из двух дочерей в приютившей меня семье, а она в меня, я nрекратил мои усилия, женился на ней и был счастлив так, как и мечтать никогда не мог.Потом разнеслась весть oб одном nроповеднике из расположенного неподалёку Капернayма. Егo звали Ииcyc, и люди говорили, что он творит чудеса. Тогда я распаковал cвою видеокамеру, про которую совсем было забыл, и отправился в путь. В моём распоряжении был всего один комплект батарей, которые к тому же несколько лет пролежали в бездействии, но работали они отменно. Может, причина кроется в местном жарком климате, но когда я давал батареям полный отдых, они казалось, подзаряжались сами собой. Постепенно мне удалось отснять три видеокассеты, которые были у меня с собой, третью, к сожалению, не полностью потому что батарeи, в конце концов, всё-таки сели.С того момента, как мне стало ясно, чтo я очутился в Палестине начала христианской эры, я жил в страхе, который сегодня кажется мне смешным. Я боялся, что смысл всего этого в том, что Иисуса никогда не было, и что это я был nризван сыграть его роль. Когда я потом увидел его…
На этом текст первого листа заканчивался.Они стояли, склонившись над пластиковой ванночкой, и смотрели на сырую, серую бумагу, на которой призрачно светились строчки письма. Глаза их горели. Головные боли, вызванные химикалиями, запах которых они давно уже перестали ощущать, были убийственными. На часы больше никто не смотрел. Время, казалось, в какой-то момент остановилось.— Значит, это правда, — тихо сказала Юдифь. — Это странник во времени. И он снял Иисуса на видео.— Да, — кивнул Стивен. — Однако первоначальная теория не подтвердилась. Это было не запланированное путешествие, а случайность, — он отставил фотоштатив в сторону. Надо будет не забыть вынуть из камеры плёнку. — Может быть, на втором листе будет сказано, где спрятаны кассеты.— Но не сегодня, ладно?Стивен посмотрел на неё. В странном освещении лаборатории она была бледна, как стенка.— Эй, мы же на шаг от разгадки! Ещё десять минут — и мы всё узнаем!Она со вздохом закатила глаза:— Сколько раз сегодня я уже слышала это?Иешуа громко откашлялся.— Я боюсь, что Юдифь права.Он выключил ультрафиолетовую лампу и принялся убирать чашки и бутылочки, бросая использованные ватные тампоны в мусорное ведро и ставя на место стулья.— Эй, — попытался отрезвить его Стивен. — Иешуа! Профессор Иешуа! Неужто ты сдашься и отступишься у самой цели?— Дело не в отступлении.— Может, раздобыть тебе что-нибудь поесть? Сварить кофе? Мы могли бы прогуляться на свежем воздухе, а дверь пока оставить открытой, чтобы проветрилось, а потом с новыми силами вернулись бы к работе…— Нет, Стивен, дело не в этом, — Иешуа со стуком опустил крышку мусорного ведра и с удручённой миной облокотился о стол с вмонтированной в него раковиной. — Я так уповал на то, что это окажется на первом листке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71