Эйми лежит на кровати в одном неглиже. Красный шелк прикрывает восхитительные изгибы ее крупного тела, а гладкая, шелковистая кожа так и ждет, чтобы до нее дотронулись. «Ну-ка остановись», — приказал он своему мозгу, но тот его не послушался. Нарисованный образ никак не желал стираться. Байрон переставил ноги таким образом, чтобы скрыть естественную реакцию своего тела. — Дорогая моя, сексуальное белье производят всех размеров.
— Может быть, но если я это на себя напялю, то буду выглядеть полной дурой. Как же это нечестно! — пожаловалась она. — Ведь я прошла через это испытание всего две недели назад. Перед поездкой Кристин потащила меня по магазинам: хотела выбрать мне подходящую одежду для круиза. Я смогла это вынести лишь потому, что она была рядом. Она меня смешила, и было не так мучительно, хотя мы все равно спорили из-за каждой покупки.
— Из-за чего же вы спорили?
— Она и Мэдди вечно пытаются нарядить меня во что-нибудь обтягивающее. — Эйми наморщила нос. — А мне нравится просторная одежда. Я в ней чувствую себя стройнее.
— Хм-м… как бы повежливее выразиться… В ней вы стройнее не кажетесь. — Он снова уставился на майку, вызвавшую его негодование. — В футболку, которая на вас сейчас, могли бы влезть две таких, как вы. А в красивой одежде все женщины красивые.
— Слова, достойные настоящего француза. — Эйми наградила его застенчивой улыбкой.
У него в груди встрепенулось сердце. Байрон сам удивился: когда у него в последний раз быстрее билось сердце от невинной улыбки? Никогда. Сегодня Эйми держалась с ним куда свободнее, и он решил ее немного поддразнить.
— Думаю, вы были бы очень сексапильной, если бы не прятали свое тело.
Она закатила глаза:
— Довольно привлекательной — может быть, но уж никак не сексапильной. Мне это и не нужно. Я не люблю привлекать внимание.
Что-то в ее голосе заставило Байрона повнимательнее к ней присмотреться. Он вспомнил все ее вчерашние слова и поступки, то, как она испугалась, когда он начал с ней флиртовать… Внезапно его осенило.
— Вы боитесь быть красивой.
— Какой вздор! — Эйми нервно хихикнула. — Ну как я могу «бояться» быть красивой?
При этом она обхватила руками пляжную сумку, которую везде таскала с собой вместо дамской сумочки. Она словно бы пыталась спрятаться за ней.
— Вы носите одежду, которая вам велика. По-моему, вы сами не знаете, какой у вас размер.
— Вы прямо как мои подруги. — Эйми нахмурилась. — Они говорят, что я по-прежнему представляю себя такой, какой я была раньше. Может, они и правы: за последние два года я сбросила уйму лишнего веса.
— Сколько?
— Я же говорю, уйму. — Она не стала уточнять.
Он пригляделся к тем частям ее тела, которые были открыты: к лицу, шее, рукам и ногам. Сколько бы веса Эйми ни сбросила, она неплохо поработала над собой. Байрону приходилось наблюдать, как некоторые женщины по многу лет пытаются сидеть на диете, и он знал, какой это подвиг.
— Думаю, настала пора продемонстрировать всем, каких успехов вы добились. Пойдемте по магазинам.
— Это правда нужно? — прохныкала она. Его это позабавило: она была явно не из тех женщин, кто привык хныкать.
— Я обещал Гаспару, что его деньги будут потрачены с толком. — Он вскинул бровь и бросил на нее грозный взгляд, достойный того, кем он был на самом деле. Вернее, того, кем он был прежде. Впрочем, не все ли равно! — Вы ведь не хотите, чтобы он на меня сердился?
— Нет, — ответила она со вздохом.
Наконец-то он понял, как добиться от Эйми своего: нужно, чтобы ей казалось, что она кому-то помогает. Обычно, когда Байрон хотел чего-то добиться от других, он манипулировал людской жадностью. А слабым местом Эйми, похоже, была щедрость.
Эйми так и не смогла понять, как день может оказаться таким замечательным и таким страшным одновременно. Вообще-то поначалу этот день совсем не показался ей замечательным. Все началось, как обычно, с яростных споров, совсем как во время похода за покупками с Кристин. Слава Богу, нижнее белье она покупала одна: Ланс согласился подождать ее у входа. А вот дальше он начал действовать ей на нервы.
— Этот топик вам чересчур велик, — заявил он. — Примерьте лучше вот этот размер.
— Я же сказала, что люблю просторную одежду, — возразила она. — Ненавижу вещи, которые стягивают и давят, словно норовят разрезать меня напополам.
Люди, у которых никогда не было проблем с лишним весом, просто не понимают, как этот дефект омрачает жизнь. Самое ужасное: о нем невозможно забыть. Каждый раз, когда Эйми садилась, складки жира, выпирающие на талии, напоминали ей, какая она толстая.
Ланс, в отличие от Кристин, не желал сдавать своих позиций. Он упорно совал Эйми в руки вешалки с нарядами и даже заставил ее примерить костюм, включавший в себя майку с бретельками. Майку с бретельками? Он что, совсем рехнулся? Она ни за что не согласится выставить напоказ свои дряблые руки!
Однако в остальном костюм оказался не так уж и плох. В примерочной Эйми хорошенько рассмотрела то, что он ей вручил: пшеничного цвета брюки капри, под цвет просторной маечки на бретельках, и топ с глубоким вырезом, который надевался через голову. Топ был бы просто великолепен, если бы он не был в сеточку. В таком не скроешь излишки жира. Но все равно топик красивый, решила Эйми, восхищенно разглядывая кисею.
Надев на себя этот наряд, она, как ни странно, никакого неудобства не почувствовала. Но вот в зеркало посмотреться она себя заставить не смогла.
Эйми очень боялась выходить из примерочной, но что ей оставалось? Пусть Ланс сам посмотрит и убедится, что Эйми лучше его знает, что подходит к ее фигуре. Придерживая бретельку кисейного топика, которая так и норовила соскочить с плеч, она вышла из-за занавески. На языке у нее уже вертелось: «Видите? Я же вам говорила, что буду в этом выглядеть ужасно».
Ланс обернулся к ней. Ее ошеломило выражение его лица. Он уставился на нее, прямо-таки выкатил глаза. Его красивое лицо медленно расплылось в улыбке.
У Эйми свело судорогой живот.
— То, что нужно, — сказал Ланс, шагнув к ней. — Это явно ваш стиль.
— Вы шутите?
— Взгляните сами! — Его теплая рука прикоснулась к ее руке. Он подвел ее к зеркалу трюмо.
От его прикосновения у Эйми бешено забился пульс. Почувствовав, как румянец заливает ее щеки, она отвернулась.
— Взгляните, — повторил он.
— Это правда нужно?
— Да. — Он случайно задел ее руку, и бретелька топа соскочила с плеча. По Эйми мурашки пробежали, когда Ланс положил обе руки ей на обнаженные плечи и развернул ее лицом к зеркалу. — Видите?
Эйми уже приготовилась объяснять, почему этот наряд ей не подходит. Но то, что она увидела в зеркале, заставило ее замолчать. Она выглядела такой… элегантной. Топик в сеточку слегка маскировал очертания фигуры, так что некоторые дефекты не бросались в глаза, но в то же самое время подчеркивал, что фигура у нее есть.
Когда это у нее успела появиться талия? Или наконец-то сказались долгие часы изнурительных упражнений? Когда же это произошло? Эйми вдруг поняла, что уже давно не смотрела на себя в зеркало без одежды. Мэдди и Кристин были правы: она воображала себя гораздо толще, чем есть на самом деле.
— Нужно еще прикупить одежды, — подал голос Ланс, который рассматривал ее, слегка склонив голову набок. Он пошевелился, и взгляд Эйми переметнулся на его отражение в зеркале. Ланс стоял за ней — высокий, широкоплечий. На нем была уже другая цветастая рубашка — слава Богу, на этот раз застегнутая на все пуговицы. По сравнению с ним Эйми казалась коротышкой, но уже не такой коренастой, как раньше.
Он обернулся к продавщице, стоявшей неподалеку, и сказал ей что-то по-французски.
Женщина открыла стенд и вынула оттуда несколько предметов бижутерии.
Это сразу вывело Эйми из транса.
— Украшения? — Она покачала головой: — Нет, Ланс, не забывайте, ведь за это плачу не я, а мистер Гаспар. Давайте ограничимся самым необходимым.
— Не спорьте. — Он выбрал массивное ожерелье из белых ракушек и светло-коричневого бисера и надел его ей на шею. Когда Ланс застегивал крючок, его пальцы прикоснулись к ее спине, отчего по ней пробежала легкая дрожь. Затем он надел ей на руку браслет. Обычно Эйми не носила украшений, разве только мелкие и изящные. Она пошевелила рукой: было странно ощущать на ней незнакомую тяжесть. Браслет смешно загремел. Увлекшись браслетом, она не заметила, как Ланс протянул руку к резинке, скреплявшей ее волосы, и снял ее.
— Ланс, нет! — выдохнула Эйми. — Что вы делаете?
Но он проворно расплел ее тугую косу прежде, чем она успела его остановить. К ужасу Эйми, он запустил пальцы в ее волосы и хорошенько взбил непокорную копну кудрей. Эйми попыталась увернуться, но ей это не удалось: она по-прежнему ощущала прикосновение его пальцев к своей голове. По всему телу пробежали мурашки: его прикосновение встревожило ее даже больше, чем то, что теперь она стала похожей на чучело.
Многие женщины мечтают о длинных вьющихся локонах. Но они просто не знают, как это — жить с мелкими жесткими кудряшками, как у африканца, которые даже расчесать невозможно.
— Не дергайтесь, — сказал Ланс и начал что-то делать с ее волосами. Продавщица протянула ему заколку, и он закрепил волосы Эйми в высокий, слегка неряшливый пучок. Затем вытянул из него несколько прядок, чтобы они обрамляли ее лицо. — Ну вот!
Эйми покосилась на зеркало, уже заранее опасаясь того, что в нем увидит. И застыла, пораженная. Неужели это она? Она вспомнила, как несколько месяцев назад, перед художественным показом, позволила Кристин и Мэдди себя причесать. Они тоже соорудили у нее на голове пучок, а по бокам оставили распущенными длинные кудрявые пряди. Эйми прическа понравилась, но с такой каждый день не походишь. Когда она была маленькой, бабушка всегда заплетала ей косу: это было очень просто и удобно. С тех пор Эйми всегда ходила с косой.
Теперь она сама удивилась, что ни разу не пробована поменять прическу.
Прическа полностью преобразила ее внешность: глаза приобрели более экзотический разрез, щеки втянулись, а губы стали выглядеть вполне соблазнительно. Как она раньше не догадывалась, что если зачесать волосы вверх, ее внешность так изменится? Когда ее густые волосы были собраны в пучок, Эйми сразу казалась стройнее и выше.
Она испытала странное чувство: отчасти удивление, отчасти восторг. Женщина, смотревшая на нее из зеркала, была очень симпатичной. На такую бы стали оглядываться мужчины.
«Вы боитесь быть красивой», — вспомнились ей слова Ланса. Какое нелепое предположение! Все женщины мечтают быть красивыми.
Сердце было готово выскочить у нее из груди.
Ланс одобрительно кивнул.
— Теперь нужно подобрать вам еще что-нибудь из одежды, только поярче.
— Не слишком яркое, пожалуйста, — поспешно возразила Эйми.
— Вы не любите яркие цвета?
— Люблю, просто на мне они плохо смотрятся, — объяснила она. — Как говорит моя бабушка, «если вся красота женщины заключена в ее лице, не следует отвлекать от него внимание».
— О Боже! — Он закатил глаза. — Неудивительно, что после таких комплиментов вы отличаетесь излишней скромностью.
— Она просто советует, что мне лучше, так как переживает за меня!
— Разрешите спросить: это бабушка сказала вам, что в просторной одежде вы кажетесь более стройной?
— Не совсем. — Эйми нахмурилась. — Просто, когда на мне просторная одежда, она не так часто отпускает замечания по поводу моего веса. Чем больше она ворчит, тем больше я налегаю на еду. Именно из-за этого два года назад я переехала из дома, и мне наконец удалось сбросить пару фунтов. — Эйми смешно сморщила лоб и обернулась к Лансу: — Не понимаю, почему я уродилась толстухой? Во всей нашей семье я одна такая. У моих двоюродных сестер отличные фигуры, а я всю жизнь была Пышкой Эйми, толстой девчонкой. Это все Мим виновата: вечно пичкала меня конфетами. Вот не вру, — она подняла руку, — честное слово, когда я была маленькой, она часто говорила так: «Эйми, золотко, тебе нужно сесть на диету. На, возьми пирожок».
Ланс некоторое время задумчиво смотрел на нее, затем снова положил ей руки на плечи, развернул к зеркалу, нагнулся к самому ее уху и прошептал:
— Эйми, вашей бабушки здесь нет. Вы можете носить то, что вам нравится.
Ее сердце забилось еще быстрее.
«Вы боитесь быть красивой».
Может, он и прав… Но ведь она сама бросила себе вызов. Эйми должна встретиться лицом к лицу со своими страхами, которые мешают ей строить свою жизнь, как она того хочет.
Когда Эйми вспомнила об этом, вся ее паника тут же улетучилась. Ей на смену пришло радостное предвкушение чего-то нового. Эйми почувствовала, как ее наполняют легкие пузырьки счастья. Ей вдруг захотелось смеяться.
— Хорошо, хорошо! — Она сложила ладони, как во время молитвы, чтобы скрыть дрожь, и встретилась со взглядом Ланса в зеркале. — Немного цвета не помешает.
Его лицо расплылось в одобрительной улыбке. Он понимал, какой это был смелый шаг с ее стороны, и восхищался ею.
Весь оставшийся день они провели за покупкой гардероба. Выбирал одежду Ланс, а Эйми каждый раз разрывалась между дурными предчувствиями и радостным трепетом. Они купили воздушные легкие платья, восхитительные шелковые рубашечки, которые трепетали от каждого движения, брюки капри нескольких цветов и столько же топиков, чтобы можно было их менять. И бижутерию. Они накупили столько забавных, классных украшений, что Эйми даже заявила:
— Пожалуйста, Ланс, не надо больше! Как-никак мы тратим не мои деньги.
— Вот именно, не ваши, — ответил он. — Так что можете не беспокоиться.
— Я не хочу злоупотреблять щедростью мистера Гаспара.
— Вы и не злоупотребляете. Другие женщины накупили бы во много раз больше, выпади им такой шанс. — Он бросил на нее какой-то странный взгляд. — Почему бы вам не поступить так же?
— Да потому, что это нехорошо, — возразила она. — Вы только посмотрите на все, что мы сегодня накупили. Господи, ну куда столько?!
— У женщины никогда не может быть слишком много украшений.
После обеда, за которым они очень хорошо пообщались, он высадил ее у салона красоты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32